Мироходцы. Пустота внутри

Фрагмент 1.8.

Чёртово рыло пошло морщинами, он допил пиво и поднялся на копыта.

— Мешок с костями, ты пьян, идём, провожу тебя вниз.

***

Следующим днём волшебная колесница направилась дальше. Неутомимые овны через время сменили широкую дорогу на более узкую, которая устремилась к краю плато, а потом в царство больших и малых долин по берегам извилистых рек. Трое миновали множество маленьких каменных укреплений, — гномьих деревенек, а в некоторые даже довелось заехать.

Владимир немного удивился тому, как просто жили бородачи. Воображение опытного художника-иллюстратора рисовало неприступные крепости и поголовно закованных в сталь коротышек, но гномьи деревни отличались от человеческих мало чем кроме размера построек. Разве что кузницы выделались, — неизменно большие здания, оплетённые паровыми трубами, снабжённые котлами, некими поршневыми машинами; иной механикой. Они грохотали и чадили.

Гномы в рубахах плотного льна, жилетках и куртках, занимались повседневными делами: ухаживали за полями и скотом, несли боевой дозор, торговали.

— Слушай меня сюда, мешок с костями, — молвил Артём, когда они остановились на привал у заброшенной дозорной башни, — скоро мы выедем на новую высоту, дорога пойдёт в гору и по пути не будет больше поселений. На этот участок пути приходится одна такая штука, из-за которой маги побаиваются Драконьего Хребта. Территория астрального вакуума. Иными словами, вам придётся несколько часов шагать по землям, где магия не работает. Понял?

— Ага… Э-э-э, постой, что значит «вам»?

— Эх… Видишь у хозяина на мизинце колечко? Так вот это моё кольцо, а вернее, я сам. У кого кольцо, тот мне и хозяин. Я существую в материальном плане исключительно за счёт хозяйской гурханы. Маны, если тебе так понятнее. Вам придётся идти туда, где мана разряжена, а хозяин потеряет свои силы, и я не смогу существовать. Ни обойти, ни перепрыгнуть этот участок, увы, нельзя. Ты каким оружием пользуешься?

— Никаким, — пожал плечами человек. — Я пацифист. Вроде.

Чёрта такой ответ не устроил.

— Послушай, тупик, если тебе кажется, что в этих горах где-то безопасно, то ты ошибаешься. В любой момент на вас может свалиться какая-нибудь беда, а хозяин без своей магии мало чем отличается от простого человека. Ты хоть какое-нибудь оружие в руках держал, а, мешок с костями?

Художник нервно провёл рукой по волосам, замечая отстранённо, что не мешало бы нормально искупаться при возможности.

— Ну, я нож держал. Кухонный.

Артём выглядел таким разочарованным, что даже говорить ничего не стал. Только к магу обратился. Тот отвлёкся от жевания свежего зелёного лука, пошевелил усами и вынул из воздуха ножны с ножом и пояс, на котором они висели.

— Держи, чтоб с голой задницей не бегать. Постарайся не потерять, этот нож выковали мастера Стальной Артели, он стоит как отличный меч и такой острый, что можно бриться.

— Понятно. Слушай, а какой-нибудь огнестрел он создать может?

— А ты умеешь стрелять? Вижу, что нет, поэтому давать тебе пистолет не умнее, чем давать обезьяне гранату, а бабе — руль. — Порождение Ада разразилось неприличным гоготом. — К тому же, он ничего не создаёт, а вынимает из магического кармана то, что раньше туда положил. Бездумное создание материальных благ при помощи магии подрывает мировую экономику, так и запомни. А теперь давай доедай и ноги в руки.

Обжитые места закончились вместе с густой зеленью, а дорога пошла в гору. Чёрт тыкал когтем в даль, где выделялась высокая гора, — цель их путешествия.

Прямо посреди дороги Гед Геднгейд натянул поводья и сошёл на землю. Чёрт притих ненадолго, пока его хозяин мрачно всматривался в воздух.

— Моя остановочка. Удачи, мешок с костями.

Артём испарился, а транспортное средство вновь сделалось игрушечным. В то же время маг доставал из воздуха оружие, обвешивался ремнями, на которых поблескивали метательные ножи и кинжалы. Под конец он обзавёлся рогатиной и алебардой. Внезапно Владимир, которому достался нож, почувствовал себя совершенно беззащитным.

Путь продолжился пешком, но через пару десятков шагов магу вдруг подурнело. Геднгейд качнулся и тяжело опёрся на древковое оружие. Его лицо побледнело, заблестело от пота, глаза были плотно сжаты и, казалось, тот боролся с тошнотой. Но вот, преодолевая себя, он сделал шаг, другой, третий. С этого момента, как понял землянин, никакой магии не будет.

Дорога всё также шла в гору, отнимая у людей немало сил, но абориген, которому явно было тяжелее, держал неплохой темп, Владимиру приходилось поторапливаться. В полном молчании они двигались полтора часа к ряду, следя за грядой скал справа. О передышке не могло быть и речи, так что вспотевший Владимир вынужденно боролся с отдышкой курильщика и болью в боку. Холодало.

Гед Геднгейд остановился вдруг, уставившись на вершину скалы, резко толкнул художника и метнулся в сторону сам, спасаясь от крупного булыжника, прилетевшего сверху.

— За мной!

Владимир ничего не понял, но, увидев, как маг побежал к подножью, немедленно ринулся догонять. Фигура на вершине, тем временем, уже поднимала новый снаряд. С трудом избежав его, двое оказались у подножья, где маг вынул из-под шубы круглый стеклянный сосуд с чем-то оранжевым и метнул его наверх. Раздался взрыв, — с вершины рухнула куча охваченных пламенем камней. К этому моменту Владимир валялся метрах в десяти от прежнего места и пытался вдохнуть. От того, как его схватил и перетащил Гед, у землянина хрустнули все рёбра, — маг был силён как медведь.

Упавшие камни зашевелились, выпуская из-под себя квадратную фигуру ростом не ниже двух с половиной метров. Синяя кожа ходила ходуном от перекатывавшихся под ней мускулов, прикрытых грубо выделанными шкурами; надбровные дуги гуманоида переходили в жуткий деформированный лоб, выступавший далеко вперёд подобно ударной части молотка, совершенно лысый и почти чёрный. Волосы начинались где-то в районе макушки и ниспадали на плечи грязными лохмами.

— Убирайтесь вон, пока живы, тупые твари, — холодно процедил Гед.

Здоровяк поднял одной рукой булыжник и разнёс его в пыль ударом лба.

— Мягкий людишка, — пробасил он, — размозжу!

— Мать моя, ну и раскачанный же ты кусок мяса, — промямлил Владимир дрожащим голосом.

С гребня скалы, скользя, а то и катясь кубарем, спускались другие синекожие гуманоиды. Они походили на гиганта всем, кроме габаритов, — два карлика и трое размером с человека.

Самый большой неспешно зашагал к людям, пока более мелкие особи расходились полукругом. Освободив одну руку, Гед Геднгейд достал следующую бутылку, на этот раз с чем-то мутновато-бесцветным. Снаряд угодил гиганту в лицо и окрестности огласил пронзительный вой. Синие пальцы впивались в дымившуюся плоть, стали сдирать её с черепа. Третий снаряд угодил смутившимся чужакам под ноги и, разорвавшись, освободил облако густого тумана, в которое маг и вступил.

Владимир валялся на земле чуть ли не под ногами у комбатантов, вздрагивая от криков и стонов, доносившихся из тумана. Порой звуки были совершенно нечеловеческими, земля подрагивала, трещала разрываемая плоть, хрустели кости. Дымка медленно рассеивалась, стали проступать мечущиеся силуэты, один из которых походил на вертолёт с вращающимися лопастями. Когда видимость вернулась в норму, оказалось, что трое синекожих погибли, — оба карлика и один высокий. Гед Геднгейд дрался с двумя оставшимися, пока гигант — художника в холодный пот бросило от вида черепа, с которого сползла большая часть мяса — слепо шатался поодаль, воя и шаря руками. Глаза его вытекли первыми.

Магу приходилось нелегко, но он побеждал. Испачканная кровью разодранная шуба валялась на земле, плащ-мантия разошёлся по швам в нескольких местах, оружие и руки тоже были в крови. Гед теснил синекожих, каждый выпад достигал цели, они кричали, отступали, слабели. Одному удар алебарды обрушился на плечо, перерубая ключицу, рёбра и лопатку до середины груди. Выпустив это оружие, маг перехватил рогатину обеими руками, крутанул и срубил длинным кинжаловидным наконечником голову второму. Когда движение закончилось, маг замер на миг, будучи ещё в состоянии боевого ража и быстро осмотрелся.

Гигант слонялся поодаль, полностью погружённый в неописуемые мучения и не представлял пока угрозы, остальные почили. Гед Геднгейд выдохнул, и опёрся на рогатину, остриё которой подрагивало высоко наверху. Дыхание мага было тяжёлым, быстрым, хриплым, его колотил озноб, а вокруг растекался неприятный кислый запах.

Вдруг Владимир заметил, как один из карликовых нелюдей подал признаки жизни. Дотоле он валялся без чувств или притворялся, но теперь стал шевелиться. Небольшое, но очень мускулистое тело было истыкано метательными ножами, один из них синекожий вытащил и, поднявшись на четвереньки, покрался к человеку. Гед Геднгейд не заметил опасности, а если бы и заметил, то его состояние не позволило бы отреагировать.

Художник вдруг осознал, что вот сейчас действовать придётся ему. Раньше все силовые акции брали на себя Мив либо Кузьма, — который, к сожалению, остался в Крогбюрне, — но вот сейчас некому было действовать. Владимир остался один.

— Не облажаться, — пропищал художник, дрожащей рукой вынимая нож, — главное не облажаться… Всего-то и надо что убить… убить…

Он бросился, но буквально через несколько шагов споткнулся, упал, размахивая руками и совершенно случайно всадил нож в спину синекожему. Пахло от того убойно, а землянин, так получилось, уткнулся носом прямо пониже спины. Собравшись, он выпустил нож из пальцев и откатился.

Вдруг Владимир вспомнил, что очень давно не курил. Жизнь взяла за привычку идти кувырком в последнее время, да так лихо, что даже бывалый куряка забывал посмолить сигаретку-другую. Оттерев немного ладонь, он полез в спорран1, вынул оттуда сигарету, зажигалку.

# # 1 Сумка-кошель, обычно кожаная и носимая на килте спереди на отдельном ремешке или цепочке.

Кушая сигаретку подле мертвеца, Владимир искренне пытался ужаснуться содеянному. Только что была отнята жизнь, а как же! Однако землянин приходил к неутешительному выводу — ему было всё равно. Возможно, он ещё не осознал «настоящесть» происшедшего, а может быть опыт демиурга, регулярно уничтожавшего собственную цивилизацию так помог, но теперь художник не испытывал никаких мук совести.

Синекожий карлик забулькал, попытался приподняться. Увидев это, Владимир схватился на свой нож и остановился только после двенадцатого удара.

— Мля-я-я, — выдохнул он устало, — доктор сказал в морг, значит, — в морг.

Владимир заметил, что Гед Геднгейд смотрит на него. Видимо, маг оклемался и готов был продолжить путь. Слепой гигант бродил в стороне, его люди обошли по широкой дуге и постарались как можно скорее покинуть место схватки. Двигались молча, тяжело, но упорно.

В определённый момент Владимир заметил, что абориген немного отстал, он обернулся и, испугавшись, отскочил. Из глаз мага вырывались какие-то энергетические кинжалы синего света, а кровеносные сосуды пылали по всему телу, пропуская через себя пульсирующие волны света. Он оторвался от земли, возносясь в столбе гудящего воздуха.

— По ходу, мы выбрались.

— Ага, — согласил чёрт, доставая из-за уха самокрутку, — как прошло? По тебе вижу, — не очень.

Поднявшийся довольно высоко маг, телекинезом вырвал из земли громадный камень, на вид, не меньше тридцати тонн весом. Глыба некоторое время парила рядом с ним, а потом вдруг ракетой метнулась далеко назад, туда, откуда они пришли.

— Чего это он делает?

— Заканчивает начатое, — ответил художник, уверенный, что через пару-тройку секунд в мире станет одним гигантом меньше.

Маг спустился, наконец и выглядел он теперь столь же безукоризненно, как прежде. По мановению его руки из тела иномирца исчезла вся усталость, а грязь осыпалась на землю. Вскоре перед путниками вновь появилась запряжённая колесница.

— Ну, повествуй, — потребовал чёрт, усаживаясь рядом с Владимиром.

Рассказ вышел коротким.

— Молотоглавы, они же галываны. Один из множества разумных видов, обитающих в этих горах. Тупые и сильные. Как следствие, — агрессивные. Промышляют разбоем, людоедством, гномоедством… жрут всё, что шевелится, короче. Рождаются мелкими, но растут всю жизнь без остановки, а жизнь у них… говорят, в принципе, вечная. То есть существуют задокументированные свидетельства о встрече с галываном высотой с девятиэтажный дом. Только это редкость, ибо по тупости своей большинство их дохнет раньше.

— Я не знал, что маги умеют так драться. Он один их сделал, — поделился своими впечатлениями Владимир.

— Старая закалка, — не без гордости хмыкнул чёрт, — раньше все маги такие были. Они целую эпоху занимались мировой войной, так что сформировалась культура магов-воителей, и, хотя это было очень давно, некоторые старомодные школы до сих пор преподают с уклоном в милитаризм. Академия Ривена, например. Хозяин, в совершенстве владеет любым древковым, дробящим и коротким холодным оружием. Но даже он не смог бы выстоять один в пять синих харь. Наверняка стимулятор проглотил, а потом его откат достал, он и сдулся. Это дерьмо сокращает жизнь… хм. Ты таки оказался минимально полезным, мешок с костями, поздравляю.

Гора, к которой они стремились, наконец придвинулась и заняла большую часть обозримого мира. Дорога бежала меж складок её корней и внезапно обрывалась перед плоской каменной стеной.

— Вот и приехали. — Чёрт спрыгнул наземь. — Закрыто, да? Хм, странно. Обычно поток въезжающих и выезжающих тут какой-никакой есть.

— А мы точно приехали?

— Мешок с костями, ты дорогу видишь? Гномьи дороги всегда ведут куда-то. Мы приехали в Таркураб, вольный город-королевство гномов!

Владимир осмотрелся, но ничего кроме дикой необжитой местности не заметил.

— А… где вход?

— Так здесь же! — Артём махнул хвостом в сторону стены.

— Ага. И что, мы теперь должны подойти поближе и назваться друзьями, чтобы нас пропустили?

Мохнатые брови демона изогнулись.

— Ты что, дурак?

— Ну, я…

— Понятно, — дурак.

Гед Геднгейд тем временем убрал транспортное средство за пазуху и пошёл к стене. Два камня с разных сторон от дорожного полотна ожили, и оказавшись парой гномов с маскировочными плащами поверх брони. В руках бородачи сжимали короткоствольные пушки. Маг показал серебряную пайцзу, обменялся парой фраз на скрежещущем языке и дозорные вернулись на свой пост.

— Идём.

Чёрт уверенно шагнул за хозяином, когда тот секундой ранее прошёл сквозь стену. Землянин зажмурился и тоже пошёл. Он двигался сквозь что-то прохладное и густоватое, но не вязкое. Ощущение прекратилось шагов через семь-восемь. За каменной стеной оказался квадратный зал-коробка, где дожидалась группа солдат и несколько, по виду, чиновников, все — гномы. В гладких стенах и потолке имелось множество отверстий-бойниц, а напротив находилась ещё одна голая стена. Разобравшись с въездными пошлинами, Гед Геднгейд прошёл и через неё.

— Это иллюзия, да? Стен на самом деле нет? — спросил Владимир, пока они шли по длинному извивавшемуся коридору.

— Стена есть и толщина у неё около пяти метров. Чистый гранит. Вторая — семиметровая. Во многих городах гномы придумали отказаться от ворот, ибо они, ворота, — самое уязвимое место в системе фортификаций. Вместо этого своей гномской магией коротышки могут временно разжижать плотность предметов, создавая временные проходы. Если к городу подойдёт враг, то пусть бьётся башкой о гранит сколько угодно. Если пробьётся, в коробке его будет ждать огонь со всех сторон и падающие с потолка кувшины горящего масла. Добро пожаловать в гномий город, кстати!

Ну вот. Последний фрагмент в 2020 году. Следующий завтра, первого января, в 10:00... хотя, вероятно, Вы в это время будете отдыхать.)

Желаю Вам в новом 2021 году крепкого здоровья, духовных сил и удачи. Надеюсь, Вы сможете отлично провести новогодние выходные в кругу любимых и любящих.

Счастья Вам, и спасибо, что читаете.