Расколотая империя

Глава 26 Вечер утрат

Скомканный листок прочитанного письма полетел в камин. Брат Анато огладил бороду и задумался. Все прошло не так хорошо, как планировалось. Но не настолько плохо, чтобы считать провалом. Кланы упустили Первого принца. Но чего-то подобного и следовало ожидать. Тар Валлон слишком силен, чтобы безропотно дать себя арестовать.

Зато с астшанцами вышло просто прекрасно. Правда, вошедшая в раж толпа натворила немало бед в городе. Пострадали не только невинные, но и несколько верных последователей истиной веры. А бой, который астшанцы во главе с послом дали у посольства, унес жизни восьми флагеллянтов. Даже его последний предвестник получил тяжелое ранение, сражаясь с призванными Сеттом ати Унсан тварями с нижних планов. Неприятные потери. С другой стороны, призыв послом демонов стал наглядным свидетельством причастности Астшана к ночным событиям. А большие потери среди воинов Белых жрецов показали многим, кто истинные защитники простого народа. Кто жизни не щадит ради искоренения зла, порожденного богомерзкой магией. Не кланы, нет. Они только играют в свои малопонятные игры, борясь за власть и влияние.

Анато вздохнул. Все к славе Его! Но все же победа обошлась слишком дорого. Священный Совет тоже, увы, не един. Много в нем людей недостойных, для которых вера лишь прикрытие. Очень много. Не о Его славе и власти они думают, а о своей, не боясь гнева небес. И многим из этих людей Анато мешает. Потеря такого количества флагеллянтов и двух предвестников допустима на войне, но не в мирное время в столице пусть и не союзного, но все же не враждебного государства. Да и про разрушенный храм с него обязательно спросят.

Осторожный стук в дверь он поначалу проигнорировал. Но стук повторился, все еще робко, но уже более настойчиво.

— Войдите.

Дверь открылась легко и бесшумно, зная раздражительность Анато, слуги не пожалели масла для дверных петель. На пороге стоял последний оставшийся с Анато предвестник. Выглядел святой рыцарь плохо. В отличие от флагеллянтов он не пренебрег доспехами. Да и как все члены этого воинствующего ордена, снимал их крайне редко. Это помогло, но без ранений не обошлось. Голова рыцаря была замотана чистой, провонявшей целительными мазями повязкой. Открытым оставался только нос, рот и левый глаз. Правый, как сказали целители, восстановить не удастся. Предвестник заметно прихрамывал. Старался стоять ровно, но Анато отметил, что дается ему это с трудом.

— Скажи, что они ее нашли? — попросил он, но предвестник молчал, а значит… — Они ее не нашли?

Молчание.

Анато вздохнул, прикрыв глаза.

— Они не вернутся?

— Да. Городская стража выловила из реки два тела, — сообщил предвестник, но ответ не доставил Анато радости.

— Где два, там и шесть, — согласился он. — Раз его люди не подали вестей, значит с ними покончено.

Еще шесть смертей флагеллянтов! Еще шесть! И это при том, что были потери при нападении мятежных легионеров на храм. У поражений отвратительный вкус, но иные победы не слаще. Но останавливаться нельзя! Слишком далеко все зашло.

Подкрепление уже в пути. Два предвестника и две дюжины флагеллянтов двигаются к столице под видом охраны торгового каравана. Увы, но с такими потерями это просто капля в бушующем море. Ему нужно больше клинков. Гораздо больше!

В нижние планы все договоренности с империей! Такой шанс нельзя упустить!

Подавив тяжелый вздох, он придвинул к себе писчий набор. Придется вновь просить срочной, немедленной помощи у Священного Совета. Причем у той его части, что его недолюбливает. Просить, умолять, обещать, увещевать. Пойти на уступки, склонить голову перед неверующими лицемерами. Пусть думают, что смогли его приручить. Это просто еще одно испытание, посланное свыше. И Анато докажет, что достоин! Все к вящей Его славе!

Выиграв Арвон, он всегда сможет пересмотреть любые старые договоренности. Империя под знаменем истиной веры может сокрушить любого врага. Совет, Астшан, Хиндан, работорговцы Золотого архипелага — свет истиной веры придет в самые отдаленные уголки мира.

Но все это планы далекого светлого будущего, а пока что следует разобраться с темным настоящим.

— Сколько времени уйдет на подготовку к новому призыву? — уточнил он у предвестника, выводя каллиграфическим почерком строчки послания.

— В городе волнения, — безэмоционально напомнил рыцарь. — Повторить можно, сохранить в тайне наше участие — нет.

— А если в этот раз мы ограничимся только одним местом проведения ритуала?

— Это возможно, — быстро что-то прикинув, признал предвестник. — Но людей осталось мало.

— Приступай! — приказал Анато, бросив ему аккуратно сложенный носовой платок, и вернулся к написанию письма. — Люди будут.

Блуждать по канализации им пришлось долго. Один бесконечный подземный ход так походил на другой, что Милеве скоро стало казаться, что они просто заблудились и бродят кругами. Или же Тар специально путает следы, чтобы она или Эльгери не запомнили точный маршрут.

Глупая затея. Она бросила быстрый взгляд на астшанку. Эльгери ати Унсан впала в апатию и шла молча. Не смотря по сторонам и не пытаясь запомнить путь.

Дойдя до конца очередного хода Тар замер.

— Что-то случилось? — спросила Милева.

— Решетка, — Первый принц задумчиво стукнул носком сапога по толстым прутьям, перегородившим путь. — Раньше ее здесь не было.

— Раньше, это когда? Десять лет назад или все двадцать?

Колкое замечание Тар проигнорировал.

— Четыре шага назад. Мне нужно больше места, — коротко распорядился он.

Милева начала отступать. Вздохнула. Вернулась.

— Почему я должна возиться с этой астшанкой? — проворчала она, потянув за собой все такую же безучастную ко всему Эльгери.

Тар обнажил меч, сделал шаг назад, сосредоточился и сделал колющий выпад в сторону решетки. Толстые стальные прутья покрылись инеем, заледенели и стали практически белыми. Один удар и крепкая сталь крошится, словно плохо обожженная глина.

Ход сменился полутемным подвалом. Две каменные лестницы, расходясь подковой вдоль стен, к облегчению Милевы, наконец-то вели наверх. Но ее надеждам выбраться из подземелий не суждено было сбыться.

— Спрячься, — бросил Тар, слегка пригасив рунный светильник и осматриваясь

— Зачем?

— Для всех ты мертва.

— Даже для твоих союзников?

— Особенно для моих союзников. Что знают двое — знает вся столица.

— И долго мне тебя ждать? — нахмурилась она, не горя желанием оставаться одной в подземельях — слишком мало в них света, слишком много крыс.

— Недолго.

— Скажи хотя бы, где мы находимся.

— В канализации.

— Тар. Не строй из себя Тибера. Я серьезно!

— Иногда я жалею, что не Тибер. Все было бы куда проще… — задумчиво протянул Первый принц. — Оранжевый двор. Это его владения.

— Мы что, все еще в Белом городе? — изумилась Милева.

— Нет, это загородная резиденция Харуса.

— Но это же, — начала было она, но замолчала. Теперь становилось понятно, почему они так долго бродили по подземельям. Все же резиденция Второго принца находится за городскими стенами. Пусть и не очень далеко от ворот Благоденствия.

Но удивляло ее даже не наличие подобного хода, ведущего за городские стены, а такая малозначительная деталь, что Тар про него знает. И знает давно.

«А ведь именно он посоветовал Харусу купить дом, на месте которого было организовано загородное поместье, — припомнила она, напрягая память. — Точно. За год или за полтора до смерти императрицы Имсаль».

Глаза ее расширились, а взгляд, брошенный в спину Первого принца из удивленного сделался пораженным. Неужели он предвидел что-то подобное и оставил себе выход?

Она никогда не могла понять, что твориться в голове Тара. Даже в те более спокойные времена, когда тот не был одержимым, некоторые его решения и поступки казались безумными. Да взять хотя бы тот случай с атакой одним легионом всей армии астшанцев. И не просто атакой. Оставив за спиной надежные стены Эншая, Он гнал легион ускоренным маршем, а затем сразу бросил в бой. Без должного отдыха, без обустройства лагеря. Тогда это тоже казалось безумием, но в результате армия Астшана оказалась подловлена в разгар переправы через один из крупных притоков Младшей сестры, где и была разгромлена по частям.

Наблюдая, как Тар и Эльгери поднимаются по лестнице, Милева подавила отвращение к подземельям и скрылась в темноте. Внезапно в ее голову пришла еще одна мысль.

Оранжевый двор!

Разве не императрица Сейлан взялась позаботиться о Ранторе? В городе опасно, а значит велик шанс, что Рантор где-то рядом.

Взглянуть бы на него хоть одним глазком. Просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Соблазн оказался слишком велик. Выждав, когда Тар и Эльгери поднимутся, Милева набросила «скрыт» и бесшумно отправилась следом.

— Ни с места!

Тар не особо удивился, когда возле его горла появилась полоса стали. Пусть устроившая засаду служанка его брата, Нея или как ее там, ошибочно считает, что сумела застать его врасплох.

Смешно! Неладное он заметил еще в подвале, на решетки явно читались остаточные следы энергии мира. Скорее всего, где-то на прутьях была небольшая сигнальная печать. Так что неудивительно, что их встретили на выходе из подвала. Но «скрыт» охраны Второго принца был далек от совершенства.

Убить наглую девчонку не составило бы труда, но Харус мог обидеться. А обижать его Тар изначально не планировал. К тому же иногда полезно показать себя уязвимым и слабым.

Появление Второго принца тоже не стало для него сюрпризом. Харус, как и все сыновья Гехана Третьего, обладал одним значительным недостатком — любопытство. Хотя в этот раз он превзошел сам себя и появился как-то слишком быстро. Ждал гостей? Или решил перестраховаться?

— Значит, на решетке все же стояли сигнальные чары, — сказал Тар, приветственно кивнув брату. — Разумно. Ты делаешь успехи.

В коридоре стояла полутьма. Еще на подъеме он погасил светильник. Так что его лица они видеть не могли. Зато от звука голоса Харус едва заметно вздрогнул, как и лезвие меча возле горла Тара. Две служанки-стражницы, стоявшие по обе руки от Второго принца, попытались оттеснить его назад. Но были остановлены решительным жестом.

— Тар? — Харус был явно удивлен, либо очень искусно притворялся.

— А кого ты рассчитывал увидеть?

— А кто это с тобой?

— Эльгери ати Унсан. Дочь почтенного и, похоже, мертвого посланника Астшана Сета ати Унсан.

При упоминании отца с Эльгери спала апатия. Она с некоторым удивлением огляделась, положив руку на рукоять шамшира.

— Долго мы будем стоять в подземелье? — продолжил Тар, не делая резких движений. Слуги Харуса сегодня излишне нервные. А это опасно…. для них опасно. — И прикажи уже своей цепной собачке опустить меч. Или она тебе так надоела, что таким интересным способом ты решил от нее избавиться?

— Нет, просто не хочу сдаваться без боя.

— Достойно, но я пришел с миром?

— Скажи это Милеве, — проворчал Харус, но сделал знак своей помощнице, и та нехотя убрала меч. — Поднимайся ко мне… Какого демона, Тар? — продолжил он, когда они вышли из подвала в светлые коридоры поместья. — Зачем ты ее убил?

— Во-первых, она не захотела сдаться…

— А во вторых? — нетерпеливо поторопил старшего брата Второй принц, когда пауза затянулась.

— Знак…

— Знак?

— Я не отступлюсь! Никто и ничто меня не остановит!

— У Рантора сломана рука.

— Я же сказал, никто и ничто!

Харус поморщился.

В этом весь Тар — прямой, словно меч. Такой же опасный и безжалостный. Не терпящий компромиссов, закулисных договоров и уступок, на которые иногда приходится идти, чтобы добиться нужного результата. Прекрасный воин, но отвратительный политик.

В который уже раз это время Харус представил себе судьбу империи, если Тар станет императором. И открывшаяся его взору картина ему не понравилась. Возможно, он ошибается. Но если нет…

— Ты всегда был черствым, но Скала сделала тебя безжалостным, — сокрушенно покачал он головой.

В одном его мать права — нельзя позволить Тару стать императором. И дело не только в угрозе всем участникам заговора против Первой императрицы. Тар — это война, смута и проблемы. А империи необходим мир. Как внутренний, так и внешний. Кто-то другой может лавировать между Белыми жрецами и астшанцами, используя одних против других, но не Тар.

Приняв эту истину, Второй принц подавил в себе последние зерна сомнений в сделанном выборе. Он не хотел взваливать на себя эту ношу, но другого пути нет.

— Мой дом к твоим услугам. Но Рантор находится в Южном крыле. Думаю, вам лучше не встречаться.

— Думай, — благосклонно согласился Тар. — И спасибо! Но не переживай — я не стану злоупотреблять твоим гостеприимством… в отличие от Эльгери ати Унсан.

— Что? — впервые за время их недолгого путешествия подала голос астшанка.

— Оранжевый двор позаботиться о вас, лаэри, — пояснил Тар, адресовав вопросительный взгляд брату. — Или я не прав?

— Да, — подтвердил Харус, бегло оценив достоинства и недостатки покровительства астшанке из касты Призывающих. На первый взгляд достоинства перевешивали. — Но раньше мне казалось, что такие распоряжения могу отдавать только я или моя мать, — недовольно посетовал он.

— Самое опасное заблуждение — когда тебе кажется, что от тебя что-то зависит…– Тар склонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. — Похоже, мне пора. Не упусти свой шанс, младший брат.

Первый принц исчез так внезапно, что Нея не удержалась, и вновь потянула из ножен меч.

— Стой! — резко приказал служанке Харус. Последние слова Тара не шли у него из головы. Не упусти свой шанс. Зачем он так сказал и что имел в виду? Неужели…

Он задумчиво посмотрел на астшанку. Союз с Астшаном? Возможно. Посольство разгромлено, многие астшанцы убиты. Но это не означает, что среди лаэров и ларов не осталось сторонников более тесных отношений с южным осколком Первой империи. Сейчас все эти люди стоят на позициях Синего двора. Но с помощью Эльгери ати Унсан есть неплохие шансы перетянуть их на сторону Оранжевого.

Не мог понять Харус только одного — зачем это понадобилось Тару?

— Хоть обстоятельства не самые приятные, но я все же рад приветствовать вас в своем скромном жилище, — сказал он, приветствуя все еще настороженную Эльгери. — Примите мои соболезнования в связи с гибелью почтенного Сетта ати Унсан. От меня мало что зависит, но я приложу все усилия, чтобы виновные не сумели избежать наказания. А пока что Оранжевый двор обещает вам защиту.

В одном его старший брат прав — такой шанс упускать нельзя!

— Несколько дней придется потерпеть, Ваше Высочество. Эти два зелья нужно принимать перед едой. Две ложки. Это укрепляющий отвар, — еще один пузырек появился на столе, — его следует выпить перед сном. Завтра я принесу вам новый.

Погруженный в собственные мысли, поглощенный горем Рантор монотонный бубнеж целителя его старшего брата Харуса практически не слушал. Он плохо помнил произошедшее на площади перед Палатой Власти, но в голове билась одна единственная мысль — мама мертва.

Смерть отца он воспринял спокойно. Император был к нему добр. Но в нем всегда чувствовалась некоторая скрытая холодность и отстраненность. Рантор не понимал причину и поначалу сильно злился, но затем привык видеть в Гехане Третьем не отца, а императора и стало гораздо легче.

Но теперь он потерял мать — единственного по настоящему близкого человека. Мир потерял большую часть красок. Стал блеклым, серым и таким неуютным, что хотелось выть.

Целитель ушел. Но вскоре появился кто-то из слуг Оранжевого двора.

— Из Желтого двора доставили ваши вещи, Ваше Высочество, — сообщил он. — И вот…

В комнату вбежал Гром. Все такой же веселый и жизнерадостный, как и пристало щенку нескольких месяцев. Осмотрелся, радостно тявкнул и бросился к хозяину.

Взгляд Рантора похолодел, кулаки сжались, сердце забилось чаще. Щенка подарил ему Тар Валлон. Тар Валлон, который убил его мать!

Горе и ненависть переродились во вспышку внезапной, всепоглощающей ярости. Схватив левой рукой подбежавшего щенка за шкирку, Рантор с силой швырнул его в сторону, жалея о том, что при нем нет его кинжала.

Заключенную в лубок правую руку стрельнула острая боль, заставив Рантора упасть на колени и согнуться, баюкая руку.

Приземлился Гром неожиданно мягко, словно что-то смягчило падение, но Рантор не обратил на это внимание. Да и испуганный щенок все же взвизгнул от боли и обиженно заскулил, поджимая отбитую лапу. Он не понимал, почему хозяин так с ним поступил и где он провинился, но был готов загладить вину, которой не было. Неуклюже похромав обратно, он стал заискивающе ластиться. Рантор недовольно, но без былой ярости, попытался его отпихнуть. Гром не сдался и повторил попытку.

Наконец Рантор обнял щенка, сел в кресло и разрыдался. Шершавый язык питомца стал настойчиво убирать с его лица слезы и это странным образом успокоило Шестого принца.

Тщательно вылизав лицо мальчика, простивший и забывший все Гром внезапно сладко зевнул. Да так заразительно, что Рантор против воли зевнул сам. Веки его стали тяжелыми, навалилась усталость.

Все еще крепко прижимая к себя тихо сопящего Грома, Рантор почувствовал, что падает с кресла. Повторяя утренние события, чьи-то сильные руки подхватили его. Перенесли на кровать.

— Спи, дитя. Тебе еще рано убивать. Все будет хорошо… Хватит прятаться под «скрытом», у тебя это плохо получается. Можешь к нему подойти, — произнес знакомый голос, но Шестой принц ничего этого не слышал, провалившись в спокойный, глубокий сон.