Расколотая империя

Глава 35 Раскрытые карты

— Так мы договорились? — спросил Басор Суан, закончив длинную, в чем-то даже проникновенную речь.

— Да, — отозвался сидевший за столом Тибер, изобразив отстраненную задумчивость.

— Тогда позвольте откланяться. — Басор Суан склонился в жесте почтения, выдержал небольшую паузу и многозначительно-проникновенно добавил: — Ваше Величество.

Такая неприкрытая лесть была бы приятна только полному дураку. Поэтому Тибер заставил себя гордо выпрямиться, от чего недостатки его фигуры только острее бросались в глаза. Должная быть гордой, со стороны поза казалась нелепой и смешной, оправдывая устоявшееся нелестное мнение о Третьем принце.

— Можете идти, лаэр Суан, — величественно, а от того несколько карикатурно, взмахнул он рукой.

Когда внезапный ночной посетитель покинул кабинет, Тибер перестал строить из себя недалекого шута, которого так любят видеть облеченные властью люди. Привычно придвинув к себе колоду карт, он начал разбрасывать красочные картинки по сукну. Этот день вновь изменил весь расклад. Но общая, победная линия осталась неизменной. А Басор Суан — просто еще одна переменчивая, непостоянная карта. Она легко вошла в игру, но быстро улетит в отбой.

— Что ты на это скажешь? — спросил он, не поднимая головы, когда в кабинете появилась Кэра, подслушавшая весь разговор из боковой комнаты. — Тело моего дорого братца не успело остыть, а род Суан отбивает мой порог, чтобы предложить трон. Прям таки жаждут, чтобы я пришел и овладел ими.

— Продажные твари, — нахмурилась девушка. Легкость, с которой лаэры меняли сторону, вызывала у нее оторопь. Да, она сама перебежала к Тиберу. Но один раз! И у нее были на то причины. — Если выбрал чью-то сторону, то нужно держаться за свой выбор до конца.

— Забавно и наивно, — хмыкнул Тибер. — Трудно тебе будет с такими представлениями.

Кэра выразительно выгнула бровь.

— Мне начать вести себя как все?

— Не стоит. Да и поздно, ты уже на правильной стороне.

— Не стану с этим спорить. Хотя иногда меня посещают сомнения, — улыбнулась чему-то своему девушка.

— Скоро все последуют примеру рода Суан, — продолжил Тибер, без особого воодушевления в голосе. — Просто они самые первые. Самые хитрые и умные, как они ошибочно считают. — Он позволил себе зло усмехнуться. — Басор Суан думает, что я буду благодарен за представленную возможность. Наверное, даже захочет женить меня на одной из его внучек. Старый дурак не понимает, что не очень то мне и нужен — просто еще один вариант. Придаток. Сыгранная карта. А все его ходы — открытая книга.

— Ты недоволен?

— Мерзкие крысы! Еще вчера они считали меня пустым местом. Презирали. Старались не замечать. А сегодня говорят: «Приди, правь нами!». Но при этом мечтают сделать марионеткой. Ненавижу!

Позволив себе эту внезапную вспышку злости, Тибер тут же успокоился. Зная толк в предательстве, он ненавидел предателей.

— Как видишь, мне не пришлось ничего делать, — продолжил он непринужденно и даже весело. — Они сами. Все сами. Я столкнул с горы маленький камешек, — он продемонстрировал пальцами размеры предполагаемого камешка, — а вниз обрушилась настоящая лавина.

— Похоронив немало жителей, живущих в горной долине, — недовольно заметила Кэра.

— Это прискорбно. Но люди гибнут постоянно. Кто знал, что Белые жрецы выберут столь кровавый способ? Точно не я. Да и нельзя винить первородный хаос в собственных ошибках.

— Ты считаешь себя стихией?

— Хаос — это мое второе имя. Он переменчив, бескомпромиссен и довольно жесток. Но именно в хаосе рождается новый мир. Новый порядок!

— Новый император?

— Видишь, ты все понимаешь… Ладно, давай, скажи это!

— Что именно?

— Что я безумен.

Кэра пожала плечами. В безумном мире сложно оставаться нормальным. Кажется, так говорил сам Тибер. Что же, он оказался прав.

— Не более чем все остальные. К тому же, я давно имею дело с сумасшедшими. С сумасшедшими и одержимыми, как ты.

Тибер замер. Похоже, настал вечер откровений. Девушка явно не оговорилась, вкладывая в слово «одержимый» то самое значение. Что же, за хорошее поведение, Кэре можно открыть его маленький секрет.

— Как ты догадалась? — все же уточнил он.

Вместо ответа девушка взяла его за подбородок, повернула голову к зеркалу. Второй рукой провела ладонью по волосам Тибера, пропустив между пальцами густые черные пряди. Ухватилась за одну из них, легонько дернула и продемонстрировала.

— Сегодня плохо покрасил. Виден их настоящий цвет — белый. А белые волосы…

— Один из главных признаков одержимости. И давно ты поняла?

— Недавно, — признала она. — Не могу только понять: когда и зачем?

— Зачем? Ты думаешь все это, — он провел руками над разложенными по сукну картами, — возможно, не заполучи я в свои руки настоящую силу?

— Твоя сила здесь, — она легонько стукнула его пальцем по лбу, а затем погладила по голове. — Другая тебе не особо нужна.

Тибер замер, наслаждаясь столь нехарактерным для холодной Кэры моментом близости. Эту волчицу приходилось приручать постепенно. Шаг за шагом. Но он не спешил. Любовницу найти легко. Верную союзницу — гораздо сложнее.

— Возможно, ты права, — признал он. — Но всю свою жизнь я рос в тени старших и младших братьев. В империи, где личная сила и ранг боевого мастерства ценятся куда больше ума.

— Спорное заявление, — заметила Кэра, отстранившись от принца. Тиберу оставалось только разочарованно вздохнуть. — Лаэры рождаются и живут в условиях вечной борьбы. За место в ветви рода, за главенство в роде, за место рода в клане и за главенство в клане. Глупцы в таких условиях просто не доживают до зрелых лет. Ранг боевого мастерства — это всего лишь один из критериев отбора.

— Но один из самых важных! К тому же у меня перед глазами всегда был образец — наш несравнимый Тар Валлон, Первый принц империи. Герой и красавец… Ты знаешь, он всегда относился ко мне лучше прочих. Жалел… — лицо Тибера исказила гримаса отвращения. — И за это я его ненавижу даже больше, чем за все вышеперечисленное. Ненавижу и люблю, восхищаюсь и презираю. Ни в одном языке мира нет нужных слов, чтобы описать то, что я чувствую, — задумчиво закончил Третий принц.

— Поэтому ты решил стать императором? — спросила Кэра.

За время их знакомства, она успела неплохо изучить Тибера. Пусть тот и скрывал от нее многое, или же пытался скрыть. Но тяге к власти она в нем не замечала. А значит должны быть причина, по которой Третий принц тайно, но так фанатично лезет на вершину императорского трона.

— Не только… Хотя, во многом — да. Чтобы доказать всем, в том числе и Тару, что я не жалкий калека! Что я могу!

— И все же, когда ты успел стать одержимым? И как тебе удалось так долго скрывать это от окружающих.

— Я всегда искал способ исправить свой единственный недостаток — нестабильный сток. И когда императрица Имсаль, с помощью ритуала запретной магии, смогла воскресить, а по-другому не скажешь, зажаренного в огне дракона Тара, я понял, что на правильном пути. Сила, способная поставить на ноги кусок обгоревшего мяса, может исцелить что угодно.

— Тар платит за свое исцеление приступами безумия и страшной болью, — напомнила Кэра.

— Потому что мой умный-глупый братец и сам верно не понимает, что смогла сотворить Первая императрица. Да что Тар. Этого не понимает никто! Даже астшанцы, которые знают, казалось бы, все о призывах с нижних планов. А я, во время своего краткого визита на Скалу, понял. Оценил. И больше не колебался. Подробности оставим. Пришлось сделать так, чтобы в одной упряжке работали и астшанцы, и Белый жрецы. Одни дали мне доступ к бумагам, захваченным у первой императрицы. Вторые поделились знаниями с рядом похожих ритуалов.

— С чего жрецам и астшанцам проявлять такую щедрость?

— Им нужен был шпион в Красном доме, мне — деньги и знания. Можно сказать, мы нашли друг друга. И прекрасно ладили, — откровенно просветил Тибер девушку.

— Ты сотрудничал разом с астшанцами и Белыми?

Верно, — подтвердил Третий принц. — Забавно, не правда ли. Можно сказать, что эти непримиримые враги, сами того не зная, через меня работали друг с другом, — с губ Тибера сорвался смешок, но затем он вновь стал серьезным и сосредоточенным.

— Дальше было много работы. Проб и ошибок. Объединив знания с собственными наблюдениями, полученными в ходе посещения Скалы, я не только восстановил, но и усовершенствовал ритуал Первой императрицы. А затем…

Тибер едва заметно шевельнул ладонью и Кэра поняла, что падает. Воздушный поток сбил ее с ног, опрокинув на спину. Но воздух у пола сгустился, став похожим на тягучую воду, не дав ей удариться об пол. При этом карты на столе перед Третьим принцем даже не шелохнулись, как и остальные предметы в кабинете.

«Воздушный удар» не самую сильную или впечатляющую технику школы Воздуха, Тибер выполнил с безупречной четкостью. К тому же, сумев смягчить ее падение другой техникой. Безупречный контроль! А значит все рассказы о нестабильности истока Третьего принца остались в прошлом.

— Когда у меня получилось обуздать мой исток, я плакал от счастья.

— Но продолжал демонстрировать всем посредственные умения. Причем в техниках школы земли, — задумчиво обронила Кэра, поднимаясь с пола.

Демонстрация Тибера немного задела ее гордость. Но винить в этом некого, она сама излишне расслабилась и не сумела вовремя среагировать. Тар за подобный просчет устроил бы ей несколько дополнительных тренировок.

— Но цена… — добавила она, выбросив из головы все мысли о Первом принце.

— Ты про одержимость? А вот здесь, моя дорогая, таится главный секрет. Ритуал, проведенный Первой императрицей был несовершенен. Недоработан. Убог. Я внес в него улучшения. Это с техниками и контролем эмира у меня были проблемы. А в знаниях я не уступаю иным мастерам высоких ступеней. Причем разных школ, включая те, что практикуют наши астшанские братья. Помогло и то, что у меня был всего лишь искаженный исток, а не доведенное до состояния прожаренного куска мяса тело. Это весьма поспособствовало призванному с нижних планов высшему с комфортом устроиться в этой оболочке. А я не сопротивлялся ему, а принял всем сердцем. Всей своей измученной душой. Теперь мы одно целое. Мысли, желания, чувства — все общее.

Незначительную деталь, что за это ему пришлось уплатить свою цену, Тибер опустил. Две-три жизни в месяц — цена ничтожная, как не посмотри. В местечковых разборках городских банд гибнет куда больше людей.

— Тар во время приступов становится опасен. В том числе и для окружающих, — неуверенно сказала Кэра.

— Как ты могла заметить, я не Тар. Я не впаду внезапно в безумие, если не посижу несколько часов в магеме.

— Ты нарисовал слишком замечательную картину, чтобы она была правдой.

— Я сказал, что сказал. А правда у каждого своя. Возможно, мне просто повезло. Это было долго и весьма непросто. И лучше тебе не знать, скольким людям пришлось умереть, чтобы я наконец-то достиг успеха. На этих руках, — он продемонстрировал ей открытую ладонь, — крови не меньше, чем на руках Тара. Я не горжусь выбранным способом вернуть себе силу. Но прошел бы это путь вновь!

— Я тебя не осуждаю, просто хочу знать, чего мне следует ожидать.

— Скажем так, — усмехнулся Тибер. — Для друзей я куда безопаснее Тара. А для врагов… куда опаснее.

— Коротко и ясно.

— Тебе не нужно меня бояться, — добавил Тибер. — Только не тебе.

— Я не боялась Тара. Не стану бояться и тебя.

В глазах Тибера неожиданно зажглись озорные огоньки, а губы тронула совершенно несвойственная Третьему принцу легкая, добрая, даже в чем-то детская улыбка. Не притворная, настоящая.

— Ты знакома с астшанскими гадальными картами? — внезапно спросил он, резко сменив тему, и вновь провел рукой над столом.

Кэра бросила заинтересованный взгляд на выложенные в какой-то незнакомой комбинации карты. Гадальные карты, набравшие популярность в Арвоне, добралась и до Скалы. Но если в Астшане они служили ритуальным целям, то в Арвоне стали просто развлечением для скучающих лаэров и ларов. В результаты подобных гаданий мало кто верил.

— Немного, — призналась она. — Знаю названия карт, и что означает несколько самых известных комбинации.

— Последнее не нужно. Это не гадание. Мне так лучше думается. Скажи, где на этом столе моя карта. А где карта моего дорогого братца?

Кэра внимательно осмотрела карты. Две из них сразу привлекли ее внимание. Они лежали совсем рядом. Шут в пестром колпаке с бубенцами. И гротескный демон, чем-то похожий на бичевателя.

Какая из двух карт Тар? Принадлежи эти карты кому-то другому, Кэра без колебаний выбрала бы демона. Но раз этот странный пасьянс раскладывает Тибер, то все очевидно…

— Верно, — сказал Тибер, проследив за направлением ее взгляда. — Все видят во мне шута, но не замечают скрытого за ним демона. И смотрят на демона, не зная, что он всего лишь шут. Как тебе подобный расклад карт? Еще не решила сбежать и от меня?

— Я не лаэри двухцветной знати, а всего лишь скромная лари, — отозвалась Кэра, строго посмотрев на принца. — Один раз выбрав сторону, я не стану ее менять.

Немного постояв над сладко посапывающей в подушку Милевой, Тар осторожно потряс ее за плечо.

— Вставай, Огонек. Нас ждут дела. Возможно, страшные, но великие.

— Насчет первого я почему-то не сомневаюсь, — сонно отозвалась Милева, открыв глаза.

Чувствовала она себя отвратительно. Словно и не ложилась. Из-за суматошного вечера и не менее суматошной ночи на сон удалось выкроить всего несколько часов. А новый день не предвещает ничего хорошего. Тем более если это день очередного заседания Палаты Власти, которое не предвещает ничего хорошего.

Увы, но выборы императора не та вещь, которую можно отменить. Даже война, эпидемия или катастрофа не могут этому помешать.

— Надеюсь, ты не забыл, что Палата Власти объявила тебя вне закона? — напомнила она, справедливо полагая, что бьющий через край энтузиазм Тара и очередное заседание как-то связаны. — В зал тебя никто не пустит.

— Спорный вопрос, — не обнадежил ее Тар. — Если захочу, то никто не сможет мне помешать… Спокойно, Огонек, я не планирую брать Палату Власти штурмом. Или тайно проникать на заседание под «скрытом»… Хотя попробовать последний вариант было бы интересно, — задумчиво обронил он и тут же дернулся от легкого шлепка Милевы. — Я просто хочу понаблюдать за происходящим если не из первых, то хотя бы из вторых рядов. Или тебе понравилось совершать забеги через весь город?

— Думаешь, после твоей ночной дипломатии, Красный двор решится на нападение? Да еще в стенах Палаты Власти? Поддержки Лиара не получит, а ее собственных сил недостаточно.

— Безумцы способны на многое. Никогда не знаешь, чего от них ожидать.

— Богатый личный опыт? — немного ерничая, спросила Милева, с некоторым сожалением посмотрев на свою измятую одежду. Ночью она так устала, что не стала ее снимать. Хотя ее следовало не просто снять, но и сменить или хорошенько постирать.

— Верно подмечена, — согласился Тар, протянув ей большую стопку чистой одежды. Мужской и непритязательной, но подходящей по размеру. — Небольшой подарок за сообразительность.

Милева хотела ответить что-нибудь едкое. Но сдержалась. Подарок того стоил.

— Отвернуться не желаешь? — уточнила она, дернув один из шнуров своего колета.

— Ты права, не желаю, — нагло ухмыльнулся Первый принц, вновь напомнив старого Тара.

Боднув его злым взглядом, Милева не стала себя долго упрашивать и начала раздеваться. Соблазн избавиться от запыленной, пропахшей потом и дымом одежды, сменив ее на чистую, оказался слишком велик.

Да и чего ей стыдиться и перед кем? Своего тела перед Таром?

Облачившись в чистое, она сразу же почувствовала, как ее настроение ползет вверх. Не помешала бы ванная, если не с ароматной, то хотя бы с горячей водой. Но об этом оставалось лишь мечтать.

— Я понимаю, почему в Палату Власти так стремишься ты, — проворчала она. — Но мне что там делать?

— Ты не хочешь увидеть Рантора? Пусть и издалека?

— Рантора?

— Голос в Палате Власти при выборах императора.

— Ему нет двенадцати. А значит, этим голосом должен распоряжаться его законный… — Милева осеклась.

— Вижу, ты поняла. Законный представитель, которого нет. Харус может сколько угодно заботиться о своем официальном младшем брате и неофициальном племяннике. Но законного опекуна, а значит и представителя, назначает Палата Власти. В данный момент это просто невозможно. А раз нет законного представителя, несовершеннолетний выборщик должен присутствовать на заседаниях самолично. Хоть и не может голосовать. Такой вот юридический казус.

Причины не верить Тару и Милевы не было. Вернее, у нее были сотни таких причин. Но не в этом вопросе. Уроки императрицы Имсаль не ограничивались изматывающими тренировками. Она готовила сына как наследника империи. Так что Тар отлично разбирался в законах. Хоть порой, когда ему было это выгодно, «плавал» в них, изображая забывчивость или непонимание.

— А меня не узнают? Твоя маска не показалась мне особо эффективной. — поинтересовалась она, пытаясь перебороть сомнение.

Желание увидеть сына боролась в ней с мыслью о его безопасности. Вчера они и так довольно примелькались в городе. Где бы Тар не появился, он всегда на виду. А значит, кто-то вскоре задастся вопросом о его спутнице. Хорошо если ее принимают за Кэру. Но некоторые люди отлично знают, что ученица Тара куда-то сбежала.

— Все предусмотрено, Огонек. В доспехах стражников Белого города нас никто не узнает, — указал Тар, бросив ей украшенный небольшими серебряными крыльями шлем.