Рецепт апокалипсиса от Учиха

Глава 3

Утром капитан предложил провести тренировки, чтобы понять, как мы сможем взаимодействовать в группе. Нашу команду разделили на две части — я, Сакура и Ямато в одной, Сай и Наруто в другой, причем оба были от этого не в восторге.

— Саске, я видел копию Хидана в действии, так что о твоем уровне я имею представление. А Какузу — это вообще что–то запредельное, потребовалось десять человек, чтобы его уничтожить. Поэтому ты в тренировке не участвуешь, иначе она закончится уже через пару секунд, — предупредил меня Ямато.

— Ну ладно. Хотя я уже поймал вас в гендзюцу, жаль, не пригодилось, — я развеял иллюзию.

— Но как? Я ведь не смотрел тебе в глаза. Да и шаринган у тебя неактивен.

— Гендзюцу я могу создавать одним своим присутствием, — пояснил я и отошел подальше, чтобы не мешать тренировке. Наруто и Сай действовали по канону, и брюнет связал древесного клона вместе с Узумаки своей рисованной змеей и так и оставил.

Сакура освободила Наруто, и тот начал обвинять Сая, что тот вообще не знает, что значит «товарищ». Тот в ответ написал несколько символов на свитке и продемонстрировал, как правильно пишется это слово. Наруто разозлился еще больше и начал объяснять настоящее значение. Я даже почувствовал легкое воздействие на разум от задействованного «мозговыноса от Узумаки». На меня он не действует, но все равно воодушевляет неплохо. Кажется, даже Ямато зацепило, ну, ему не повредит.

Ранним утром следующего дня мы были на месте. Капитан Ямато с помощью своей древесной техники создал копию марионетки Сасори и дождался Кабуто, а за ним и Орочимару. Нам из укрытия было не слышно, о чем они говорят, но вот марионетка была разрушена, а Ямато подал нам знак выходить из укрытия.

— Давно не виделись, — поприветствовал я змеиного санина.

— Поверить не могу, ты наконец–то ко мне пришел, — Орочимару даже облизался своим длинным языком. Похоже, у него от одного взгляда на меня слюни течь начинают.

— Ты мне задолжал кое–что с прошлой встречи, а я не люблю оставлять счета неоплаченными.

— Что? Неужели тебе не понравилась сила, которую я тебе дал? Я слышал, ты стал весьма сильным.

— Я сразу же избавился от твоей метки, — я отвел в сторону воротник, демонстрируя чистую шею. — Уже в тринадцать лет я был сильнее тебя.

Наконец, Орочимару надоело обмениваться любезностями, и он попытался атаковать меня с помощью теневых рук–змей. Я отсек их с помощью вакидзаси и, напитав его с помощью чакры молнии, удлинил лезвие, стараясь достать нукенина, но тот увернулся. Я попытался обездвижить его с помощью иллюзий, но саннин почти мгновенно вырвался.

— Неплохо, неплохо. Но неужели ты думаешь, что я не принял мер против гендзюцу?

— Не то чтобы меня радовала твоя похвала, но я доволен тем, как быстро ты сумел вырваться, — я изобразил безумную улыбку. — Убивать врагов собственными руками куда интереснее, чем с помощью техник!

Я мгновенно материализовал клона рядом с Орочимару, и отсек ему голову. Но тело санина рассыпалось змеями и собралось заново уже в другом месте. Однако я предвидел это, и противника пронзил заряд молнии. Орочимару пришлось сбросить старое тело, словно змеиную кожу. Кстати, в реальности этот процесс выглядел еще более мерзко, чем в аниме.

— А ты вырос. Эта скорость… настоящая сила шарингана! И я хочу ее заполучить!

— А знаешь, чего хочу я? Ты ведь слышал обо мне, да? И в моей коллекции уже есть твоя рука. А теперь я хочу еще и твои сердце и голову, — хорошо, что мы достаточно далеко и остальные члены команды не слышат мои слова.

Качественно прикидываться полнейшим психом я научился, еще пока работал на Акацуки. А сообщать кому–то, что хочешь его сердце, безумно сверкая глазами и, предварительно проткнув этого кого–то мечом… Одним словом, Орочимару проникся. Он сам полнейший отморозок, но у него хотя бы есть высшая цель, которая, по его мнению, оправдывает любые средства, а я просто убивал сильнейших шиноби лишь ради пополнения коллекции.

Кажется, санин решил отнестись к нашей битве со всей серьезностью, и больше не разменивался на комментарии. Моя Матрица по скорости теперь была схожа со знаменитым «Богом Грома» Четвертого Хокаге, и Орочимару был пока жив только за счет того, что постоянно менял смертельно раненые тела на новые. Мы с ним не слабо разошлись, даже мост начал рушиться, хотя я практически не использовал ниндзюцу, обходясь лишь лезвием молний и иногда плюясь сжатой чакрой огня.

— Мне нравится, что ты такой живучий, — я радостно ему улыбнулся. — С тобой можно играть очень долго.

— Не будь так самонадеян! — с этими словами Орочимару выплюнул мгновенно удлинившийся клинок.

Меч Кусанаги нельзя отразить, впрочем, я и не пытался. Клинок вошел мне в плечо, и тело сразу начало неметь. Похоже, Орочимару смазал его каким–то ядом.

— Попался! — уж не знаю как, но санин ухитрялся говорить, несмотря на клинок, торчащий изо рта.

— Твой меч мне тоже нравится. Пожалуй, я хочу заполучить его больше, чем все остальное, — я отключил ощущения у тела и до предела укрепил ладони, а потом схватился за лезвие.

— Саске! — сзади разнесся испуганный крик Сакуры. Как медик, она не участвовала в схватке, поэтому остальные пытались отловить уворотливого Кабуто без нее.

Она бросилась мне на помощь, но ситуация была у меня под контролем.

Мой клон возник за спиной Орочимару и вновь отсек ему голову. Кажется, она уже в полете приняла удивленное выражение, ведь нукенин думал, что я ранен, обездвижен и не смогу пользоваться техниками. Но, к сожалению, Кусанаги тоже рассеялся, как только санин в очередной раз сменил тело. Похоже, у него почти не осталось запасных тушек, и теперь он ушел в глухую оборону, даже не пытаясь атаковать.

— Кабуто! — Орочимару удалось разорвать дистанцию.

Ямато к этому времени уже успел спеленать шпиона с помощью своих древесных техник, но Кабуто каким–то образом удалось освободиться, и они вместе со змеиным санином превратились в облака сиреневого дыма и рассеялись, уж не знаю, что это за техника, по крайней мере для шарингана она выглядела необычно.

— Тц, — я вернул вакидзаси в ножны. — Он смылся.

— Саске! — Сакура подбежала ко мне, хорошо хоть до этого не стала в бой вмешиваться. — Ты в порядке?

— В полном, у меня ни царапины, — я улыбнулся ей. — Лучше посмотри, как Наруто, Сай и Ямато.

Кабуто против троих шиноби сразу мало что мог сделать, поэтому он только уворачивался, но по несколько ударов каждому все–таки нанес. Сакура справилась с последствиями буквально за минуту.

— Это не честно! Почему нам достался какой–то Кабуто, а ты в одиночку дрался с Орочимару? — возмутился Наруто.

— Ну ладно, ладно, не кипятись. Сейчас догоним беглецов и ты лично Орочимару запинаешь, — я привычно взъерошил Наруто волосы. — Ямато–семпай, думаю, база Орочимару где–то неподалеку. Вы не могли бы проверить с помощью древесных клонов? Потому что сверху я ее вряд ли замечу.

— Я уже этим занимаюсь, — кивнул капитан.

— Оказывается, я даже не представлял, насколько ты силен, — Сай не отправился за Орочимару для мнимого предательства, ведь я — основная его цель — остался тут. — Ты дрался с одним из легендарных санинов и даже не получил ни одного ранения.

— Пф, Орочимару последний раз менял тело почти три года назад, и поэтому сейчас слабее, чем обычно. Думаю, теперь он с кем угодно из нас столкновения не выдержит.

Через полчаса Ямато нашел следы беглецов, и мы отправились в погоню. Некоторое время спустя мы уже добрались до базы, но встречать нас никто не спешил. Сай использовал для разведки рисованных мышей, а Наруто создал сотню мини–клонов. Они быстро обследовали все помещения, и выяснилось, что база пуста. Похоже, Орочимару решил не испытывать судьбу в моем лице и предпочел скрыться.

Я не мог оставить все как есть, поэтому лично обследовал его кабинет и лабораторию. Все важные документы и образцы санин успел забрать, но на его столе демонстративно располагалась подставка с мечом, который был у канонного Саске. Похоже, Орочимару решил дать мне что–то вроде взятки, надеясь, что это отвлечет меня от охоты за частями его тела. А может, это была ловушка. Но тело у меня было ненастоящее, поэтому я смело протянул руку и схватился за рукоять. Кажется, Кусанаги не понравилось такое обращение, и меня болезненно ударило током. Усмехнувшись, я напитал руку чакрой молнии. Я в любом случае сильнее, чем какой–то меч, пусть даже полуразумный. Кусанаги это разозлило, и сопротивление стало сильнее, лезвие слегка вибрировало, будто хотело зарычать. Но я уже понял кое–что важное о мече. Как бы странно ни прозвучало, но Кусанаги была женского пола. Теперь оставалось только проверить, подействует ли мое обаяние, способное сразить любую девушку наповал, на полуразумное оружие.

Я медленно провел пальцами вдоль плоской стороны лезвия по всей длине.

— Если ты будешь верно служить мне, я больше не возьму в руки ни один другой меч.

Странно было ощущать эмоции оружия, но Кусанаги определенно заинтересовалась, и я продолжил соблазнение.

— Ты само совершенство, и такой красивый меч, как ты, не должен прозябать тут. Ты согласна пойти со мной?

Хорошо быть бишоненом, вон даже клинок был сражен наповал. Думаю, если бы Кусанаги могла, она бы даже покраснела. Я еще раз погладил ее и закрепил ножны за спиной. Все, можно уходить.

Я сложил нужные печати и запустил огненный шар в опустевший кабинет. Орочимару не мог забрать вообще все, и мне не хотелось, чтобы кто–то проник сюда и воспользовался теми крупицами знаний, что тут еще оставались. Лабораторию я уничтожил еще более тщательно, внимательно проследив, чтобы там не осталось ни одной целой пробирки. Когда все покинули бывшую базу Орочимару, я призвал двух клонов со стихией земли, и они обрушили все подземные помещения, чтобы этим местом никто не мог воспользоваться.

На обратном пути мы снова наведались на горячие источники, на этот раз за мой счет, отметить завершение первой совместной миссии. И пусть задание — захватить шпиона — мы так и не выполнили, но в целом я был вполне доволен таким исходом. К тому же, у меня все–таки появился отличный меч, а такой клинок в магазине не купишь, сколько бы денег у тебя ни было. Я уже успел немного потренироваться с Кусанаги, и выяснил, что у нее есть множество интересных свойств. Ее не только невозможно отразить, но она еще может удлиняться почти на три метра, а лезвие способно изгибаться, словно змея. И теперь мы оба были в восторге друг от друга. Кусанаги млела от комплиментов, которые я ей говорил, пока чистил, а я был действительно восхищен ее боевыми качествами.

В этот раз Наруто не смотрел с подозрением на Сая, ведь они вместе сражались с врагом, а это обычно здорово сближает. Впрочем, и Сай тоже старался не говорить того, что могло бы разозлить собеседников. Хотя у него не всегда получалось, так как он просто не понимал, что некоторые его слова звучат ужасно бестактно. А следующим утром, незадолго до ухода из гостиницы, он все–таки дорисовал свою книгу и показал ее нам со словами, что вспомнил чувства, которые испытывал раньше.

Я бы должен был этому обрадоваться, но вместо этого почему–то вдруг ощутил скуку. Все–таки это довольно утомительно, наперед знать, что скажет твой собеседник. Но я быстро подавил это неуместное чувство.

На следующий день после того, как мы вернулись в Коноху, всей компанией отправились навестить Какаши. По дороге Сай сказал, что вычитал в книге о прозвищах, которые дают друзьям, и незамедлительно назвал Сакуру стервочкой. Она его чуть не убила, да и Наруто досталось, когда он попытался остановить ее. Я благоразумно не стал вмешиваться, зато потом поздравил Сая, что куноичи признала его частью команды и теперь бьет любя, без желания переломать все кости, а также посоветовал не усердствовать с прозвищами.

Какаши–сенсей встретил нас в своем репертуаре — он одновременно читал очередную книжку Джирайи и разговаривал с нами. Я почти все время молчал, наперед зная, что скажут мои сокомандники. Это было как непрекращающееся чувство déjà vu. У меня даже появилось ощущение, будто время зациклилось, и я переживаю этот самый момент уже бессчетное количество раз. Впервые в жизни я почувствовал, как приближается очередной приступ, но не стал ничего делать в надежде, что хоть это вырвет меня из замкнутого круга. Глаза заволокло белой пеленой, а уши будто заложило ватой.

— Саске! — Наруто встряхнул меня за плечи, с тревогой заглядывая в лицо.

Я опомнился. Да уж, впасть в кому у всех на глазах было явно не самой лучшей идеей. Мое тело уже перешло в режим энергосбережения, и от слабости я даже сидеть не мог, хорошо хоть Наруто продолжал меня держать. Он уже не раз с этим сталкивался, и прекрасно знал, что делать. Остальные с беспокойством глядели на нас и что–то спрашивали, но я их не слышал, полностью сосредоточившись на Наруто. Мы смотрели друг другу в глаза, и я заново вспоминал, почему до сих пор живу.

Почти минуту спустя я наконец–то смог слабо улыбнуться и произнести:

— Спасибо.

— Больше не пугай меня так, бака!

— Извини.

— Да что тут происходит? Саске, ты все–таки был ранен? — взволнованно спросила Сакура.

— Нет, просто не выспался, — успел я сказать прежде, чем Наруто открыл рот.

Нет, он твердо знает, что нельзя никому говорить о моей болезни, но врать совершенно не умеет, и если бы начал оправдываться, все поняли бы, что он что–то скрывает. Хотя и моя версия была тоже не очень убедительна, никто больше не стал ничего выспрашивать, понимая, что я не отвечу.

Этот случай наглядно показал мне, что я не смогу жить в Конохе. За почти три года у Акацуки я слишком привык творить все, что вздумается. А здесь приходится следовать канону. А если я пытаюсь хоть немного что–то изменить, меня будто не слышат и не видят. Уверен, подтолкни я события чуть сильнее или начни «пророчествовать», окружающим просто сотрут память, как тогда всем Акацуки. А может, и правда, засунут меня в один и тот же повторяющийся цикл, пока я не сделаю то, что следует.

Хотя не так уж я тут в Конохе кому–то нужен. Я вернулся только потому, что обещал Наруто, да и мне самому слишком сильно хотелось его увидеть столько лет спустя. События пойдут своим чередом и без моего присутствия, а пока можно расслабиться и вернуться к Итачи. Он–то, слава Ками, в каноне почти не прописан, и поэтому я хотя бы не знаю, что он скажет в следующий момент.

Осталось только утрясти все проблемы с собственностью и попросить хокаге отправить меня на миссию по уничтожению Орочимару. И убить его я хочу не только из–за канона, но еще из–за того, что он был единственным, кому удалось от меня улизнуть. Надо бы исправить это недоразумение, практически, пятно на моей репутации.

Тсунаде все–таки вернула мне мои деньги, правда, без той суммы, которая набежала за аренду квартала за эти три года, но тут уже пришлось довольствоваться тем, что есть. Помня о скором уничтожении Конохи, все средства я тут же перевел на счета в иногородних банках. Недвижимость мне тоже вернули, а за уже проданные дома заплатили компенсацию, благо их было не так уж много. Мой внутренний хомяк был доволен, что теперь не придется ограничивать себя в приобретении всяких занятных и весьма дорогих артефактов. Теперь–то как шиноби Листа я не могу зарабатывать охотой за головами, и без этих денег получение средств к комфортному существованию было бы весьма затруднено.