Рецепт апокалипсиса от Учиха

Глава 17

Восемьдесят тысяч человек, выстроившихся в пять равных подразделений, выглядели весьма внушительно, хотя я как–то ожидал большего. Пять генералов стояли перед своими войсками, с каждой минутой начинавшими все больше волноваться. Шиноби из разных стран оказались перемешаны и поделены на отряды в зависимости от своих способностей, а не принадлежности к скрытым деревням. Давняя вражда не давала им даже спокойно стоять рядом друг с другом, тут и там то и дело вспыхивали ссоры.

Гаара, как главнокомандующий объединенной армии и генерал четвертого подразделения, своим песком остановил едва не начавшиеся стычки и произнес речь. Нет, у него точно были Узумаки в родне, потому что вдохновлять на подвиги он умеет не хуже Наруто. Я внес посильную лепту в его выступление, создав гигантский иллюзорный экран за его спиной, чтобы каждый из присутствующих мог видеть выражение лица Казекаге, и усилил звук его голоса, разбавив низкими частотами. Шиноби в передних рядах, наверное, с ног до головы мурашками покрылись, но оно того стоило. Даже меня пробрало — захотелось пойти и немедленно с кем–нибудь помириться. Только вот врагов у меня нет, по крайней мере, живых.

Войска начали перестраиваться, готовясь выступать, а я вдруг краем глаза заметил среди шиноби кого–то смутно знакомого.

— Эй подожди! — я переместился к нему и положил руку на плечо.

Парень повернулся, и я едва успел поймать отпадающую челюсть.

— Хаку? — неверяще переспросил я.

Если бы не шаринган, я бы, наверное, его и не узнал. Парень, раньше похожий на девчонку, сейчас вытянулся и стал даже на пару сантиметров выше меня, а я по местным меркам далеко не маленький. Кроме того, он подстригся, и сейчас его прическа была немного похожа на мою, только волосы на затылке не топорщились.

— Саске–сама! — радостно воскликнул бишонен, за пять лет успевший перерасти из подвида «женственных» в категорию «почти брутальных». — Я хотел с вами поговорить, но не знал, уместно ли будет к вам обратиться.

— Что ты тут делаешь? — только и смог спросить я.

— Когда мы с Забузой–саном узнали, что началась война, то обратились к Мизукаге–сама с просьбой позволить нам встать в строй. И она подписала нам помилование! Госпожа Мей просто невероятна! Я даже не предполагал, что она будет так добра! Она просто удивительная женщина!

— Понятно, — пробормотал я, глядя на Хаку, восторженно расписывающего, какая замечательная женщина эта Мизукаге. — Попробуй то же самое при ней сказать, и глазом моргнуть не успеешь, как она тебя на себе женит.

— Я не!.. Я никогда!.. — Хаку покраснел и смущенно что–то забормотал, но не похоже, чтобы мысль о матримониальных планах Теруми Мей его напугала.

Нда… я‑то думал, что они с Забузой создали ячейку общества, а тут такие новости. Некоторые внутренние личности наверняка день траура объявят и начнут сетовать, как непостоянна нынешняя молодежь.

— А где Забуза–сан?

— Его назначили командиром одного из отрядов, — он указал рукой нужное направление.

— Третье подразделение? — с мрачным предчувствием спросил я.

— Да. Я тоже в нем.

— И я, правда, большую часть времени буду состоять при штабе. А Забузу не смущает, что генерал третьего подразделения — Какаши, чуть не убил его?

— Нет, что вы, Саске–сама. Это все уже в прошлом.

— Хозуки, которому я отдал Обезглавливатель, тоже в третьем, — предупредил я. Кстати, Джуго также попал в наше подразделение, а Карин ожидаемо забрали в роту сенсоров.

— Забуза–сан сначала разозлился, что я обменял меч на его жизнь, но сейчас у него нет никаких претензий, Саске–сама.

— Давай без этих «сама». Зови меня просто по имени.

— Что вы! — ужаснулся Хаку. — Как я могу! Вы ведь спасли нам с Забузой–саном жизни! И кроме того — вы еще тогда, пять лет назад знали, что начнется война. Ваши слова указали мне новую цель, теперь я хочу не только защищать человека, который мне дорог, но и весь мир!

«Похоже, речь Гаары и бишонена пробрала до печенок, теперь он тоже хочет мир спасать, главное, чтобы не переусердствовал с непривычки».

— Хорошо, Хаку. Ты только поосторожнее будь и не вздумай позволить клонам Зецу себя убить.

— Да, Саске–сама! — и парень так улыбнулся, что я незамедлительно активировал шаринган, прикрыв глаза иллюзией.

Копировать, срочно копировать эту улыбку! Такой сногсшибательной эмоции в моей коллекции еще не было. Причем сногсшибательной в прямом смысле слова — пока я таращился на лицо Хаку, в подробностях запоминая положение мимических мышц, откуда–то сбоку раздался звук падения и чье–то приглушенное ругательство. Не один я засмотрелся, какой–то шиноби тоже увидел эту улыбку, зазевался и споткнулся о ногу остановившегося впереди товарища.

Интересно, Хаку это специально делает или у него само выходит? Впрочем, не важно. Мне бы теперь до зеркала добраться, хочу потренироваться так же людей улыбкой с ног сбивать.

— Удачи. И Забузе–сану от меня привет передавай.

— Обязательно! И вам тоже удачи, Саске–сама! — Хаку помахал напоследок рукой и умчался догонять свой отряд.

Если честно, я про этих двоих и думать забыл. Не ожидал, что Хаку так близко к сердцу воспримет мои слова про пять лет и решит мир поспасать. Нет, вероятность встречи была весьма высока, но я точно не предполагал, что мы в одном отряде окажемся. Ладно, сейчас не время ностальгировать, скоро Зецу изо всех щелей полезут, надо сконцентрироваться.

Согласно канону, первым с армией белых клонов должно было столкнуться второе подразделение, а затем — первое. Так как я был признанным специалистом по Акацукам, Каге поддержали идею приставить к каждому подразделению по моей копии в качестве консультанта, если вдруг явятся Тоби или оригинальный Зецу, и для координации. Кроме того, я предложил план, благодаря которому можно было обезвредить белых клонов, перемещающихся под водой. Пока они находятся в море — они совершенно беззащитны против техник Райтона. Только вот большинству шиноби, чтобы ударить врага молнией, надо подобраться к нему вплотную, или хотя бы на несколько метров. Зато я мог предложить технику, действующую дистанционно, и при этом настолько мощную, что был шанс уничтожить целую армию одним ударом.

К моему смелому заявлению отнеслись весьма скептично, ведь никто из Каге не хотел признать, что у них таких убийственных дзюцу нет. Впрочем, если даже моя техника окажется не столь разрушительной, как я описывал, они все равно ничего не теряли, поэтому мне дали зеленый свет. На самом деле я пробовал Кирин всего дважды, еще когда жил с Итачи, и в первый раз вышел пшик. Нии–сан, не знавший, что должно получиться в результате, даже похвалил вызванный мной дождь. Правда, вызванное «стихийное бедствие» было подспорьем скорее в сельском хозяйстве, чем в бою. Зато во второй раз Кирин вышел что надо, у Итачи даже привычный покерфейс на несколько секунд пропал.

Вот и теперь я собирался использовать это невероятно красивое и мощное дзюцу. Настоящий я сейчас находился в первом подразделении, которое должно было встретить «подводный десант» белых Зецу на побережье. Примерное время и место высадки было рассчитано сенсорами, и мы заняли позиции заранее. За несколько минут до встречи, я стал запускать в небо огненных драконов. Шиноби, не посвященные в детали, начали недоуменно переговариваться и возмущаться, что их загнали на прибрежные скалы и не подпускают близко к воде, из которой вот–вот должны показаться враги.

В небе из–за движения огромного количества нагретого воздуха начали собираться тучи. Я только надеялся, что рассчитал время правильно, и гроза начнется не раньше, чем на поверхности покажутся первые клоны. К счастью, все прошло идеально, и когда вдали появились ряды белых Зецу, примерно двадцать тысяч копий, разразился ливень.

Генерал первого подразделения — Даруи, рядом с которым я сейчас стоял, вяло произнес:

— Ну вот, сейчас начнется заварушка…

— И быстро закончится, — пообещал я и поднял руку, окутанную чакрой молний.

Сродство со стихией не просто так называется сродством, и молнию не случайно выделили в отдельную стихию. В первый раз я не особенно представлял, что нужно делать, зато во второй более–менее разобрался.

— Приди! — позвал я, и родственная мне стихия почти с радостью откликнулась.

Я не задавал ей форму дракона специально, она будто сама захотела так выглядеть. Огромное мифическое существо — Кирин, составленный из ослепительных молний, повинуясь движению моей руки, вынырнул из облаков и обрушился с небес в море. Белая вспышка на миг затмила дневной свет, а уши на несколько секунд словно заложило ватой.

Когда развеялся пар, глазам предстала до неузнаваемости искореженная линия побережья и всплывшие тела Зецу, занявшие почти всю поверхность воды. Практически никто из клонов не уцелел, а пару десятков особо шустрых, успевших добраться до берега, тут же нашпиговали метательным железом.

Нда, знатный вышел взрыв. Впрочем, не буду себе льстить, у Пейна получилось в несколько раз мощнее. Мой Кирин оказался таким убийственным только потому, что ударил в воду.

— Вот же ***, — выразил всеобщие чувства один из лейтенантов Даруи. — Что это было?

Шиноби, наконец, сообразили, что сражение фактически окончено, врагов больше не осталось, а среди союзников даже раненых нет. Постепенно со всех сторон начали раздаваться сначала тихие, а потом все более радостные восклицания, которые быстро слились во что–то вроде местного варианта «Ура!»

А я как–то внезапно осознал, насколько изменил канон всего лишь взмахом руки. И теперь одним стиранием памяти тут уже не обойтись. Десятки тысяч шиноби, которые должны были сегодня погибнуть, остались живы. Но секунды шли, а кара небесная на меня так и не обрушилась, да и хозяева этого мира как–то не спешили явиться на разборки. Должно быть, наказание откладывается на неопределенный срок. Оптимист во мне радуется, и говорит, что все будет хорошо. А пессимист — мрачно пророчествует, что высшие силы могут решить возникшее недоразумение весьма кардинально — устроить эпидемию, которая как раз выкосит всех лишних шиноби.

— Учиха, а ты, оказывается, не так плох, как я думала, — прервала мои мрачные размышления Самуи, — только не вздумай зазнаваться!

— Зазнаваться? — хмуро переспросил. — Я только что убил двадцать тысяч разумных существ и бог знает сколько ни в чем не повинных морских тварей. Ты действительно считаешь, что у меня есть хоть один повод гордиться собой?

— Эээ… — Самуи явно не ожидала такой постановки вопроса и едва слышно пробормотала, — так история с котенком — правда?

Будь в этом мире экологи, они бы меня сейчас живьем растерзали за вандализм в особо крупных размерах, и мысли об этом омрачали мою несуществующую совесть.

— Саске–сан, прости, что тебе пришлось взять все это на себя, — Даруи извинился, причем уже в третий раз за тот час, что я с ним знаком.

— Надо вытащить из воды тела, иначе они начнут разлагаться, и побережье вдобавок ко всему будет еще и отравлено.

Даруи быстро отдал нужные распоряжения, и началась уборка. Меня, с мрачным выражением лица смотрящего на быстро растущую кучу белых тел, никто не трогал. Впрочем, мой пессимистичный настрой просто тонул в волне всеобщего ликования. Я связался со своими клонами, чтобы выяснить обстановку на фронте. «Второй» доложил, что подразделение Кицучи тоже столкнулось с врагом, и успешно его теснит. К сожалению, массовых атак для суши у меня не было, а Королеву призывать ради Зецу — все равно, что тараканов слоном истреблять. Поэтому пришлось обойтись десятком Принцесс — большему количеству просто развернуться было негде. «Четвертый» и «Пятый» доложились, что на них врагов не хватило, и подразделения просто стоят в резерве, ждут, не потребуется ли кому помощь. Зато «Третий» порадовал, сообщил, что шиноби под руководством Какаши вот–вот схлестнутся с армией клонов. Решив немного развеяться, я поменялся с ним местами, не слушая бурные возмущения собственной копии, которой так и не дали подраться. Должно быть, после этого «Саске», оставшийся на побережье, начал испускать почти видимую мрачную ауру.

На передовой уже нетерпеливо переминался еще один десяток Принцесс, ожидающих, пока Зецу полезут наружу и можно будет их погрызть. После того, как я прикончил около двадцати тысяч одним ударом, думаю, собственный рекорд мне уже не переплюнуть. Но кто мешает попытаться?

— Саске! — Суйгецу, в отличие от остальных шиноби, предпочитавших держаться подальше от «дружелюбно» улыбающихся черных монстров, подошел ко мне. — Ты, похоже, собрался опять все сделать самостоятельно? Нам снова останется только стоять в сторонке и смотреть, как ты уничтожаешь врагов?!

— Ну, ладно, так и быть, оставлю тебе тысячу–другую Зецу, — хмыкнул я. — Кстати, ты Забузу видел?

— Забуза? Где? — Суйгецу чуть не подпрыгнул и начал оглядываться.

Я указал направление. Все–таки, Забуза хоть и высокий, но на фоне нескольких тысяч людей его рассмотреть довольно сложно. Хозуки снял со спины меч, причем мне показалось, что парень хочет едва ли не обнять свою любимую игрушку и никому не отдавать.

— Расслабься. Забуза сказал, что не претендует на Обезглавливатель.

— Будто бы он смог его у меня отнять, — недовольно произнес Суйгецу.

— Ну–ну, — я сделал вид, что поверил.

Тут объявили минутную готовность, и Хозуки пришлось вернуться к своему отряду. А так как я — сам себе армия, и меня ни к какому отряду не приписывали, то команда имени меня осталась стоять на месте.

Принцессы уже едва ли не пританцовывали от нетерпения, и кажется, даже мне передалось их настроение. Я вытащил Кусанаги, едва заметно вибрирующую и шипящую от возбуждения предстоящей битвы. Зецу, конечно, не самые вкусные противники, зато их МНОГО. Можно даже посчитать, сколько клонов я успею зарубить за минуту, используя только кендзюцу, и сравнить с тем, скольких я прикончу с помощью дзюцу. Ради развлечения можно будет составить что–то вроде статистики, насколько эффективна каждая из моих стихий. Ну и кроме того, надо бы запасти во внутреннем мире десяток–другой живых Зецу, просто на всякий случай, мало ли, жертвоприношение какое придется провести.

Наконец, белые клоны показались, и я с Принцессами первым врезался в ряды неприятеля. Кажется, сейчас я впервые в жизни понял, что такое азарт битвы, и сначала даже забыл вести подсчет. Мои монстрики тоже решили включиться в соревнование, и показали все, на что способны — пространство вокруг нас залил огонь вперемешку с кислотой, и все это дополнительно разбавлялось вспышками молний. С ветром у меня было не очень, а землю и воду против Зецу использовать оказалось неэффективно.

Битва прекратилась неожиданно, по крайней мере, для меня. Белые клоны вдруг кончились, и я замер на середине атакующего движения, когда последнего врага добила какая–то ушлая Принцесса прямо у меня под носом.

— Саске, ты ведь обещал оставить противников и нам! — Хозуки, закинувший на плечо Обезглавливатель, подошел ко мне, по дороге пнув обглоданный труп одного из Зецу. — А я и размяться не успел.

На эти слова даже Джуго, стоявший рядом, кивнул.

Только сейчас я смог обозреть поле недавнего боя целиком. Я с Принцессами стоял в центре огромного выжженного пятна, усеянного покалеченными телами клонов. Похоже, счет Гринписа ко мне растет с каждым часом.

— Да ладно, не жалуйся. Я всего–то пару тысяч положил, если тебе противников не хватило, то сам виноват, шустрее надо быть.

— Саске–кун! — ко мне с неизменной глазо–улыбкой подошел Какаши. — Ты ничего не хочешь мне рассказать?

И что–то мне подсказывает, он имеет в виду не мои восхитительные навыки кендзюцу, а стоящих за его спиной Забузу и Хаку. А у меня как раз настроения нет вспоминать дела давно минувших дней.

— Как вы догадались, Какаши–сенсей? Я давно хотел кое–чем с вами поделиться. Хоть в начале у нас и было некоторое недопонимание, но я все–таки рад, что моим учителем были именно вы. На самом деле, вы всегда мне нравились, Какаши–сенсей.

И дополнил неожиданное высказывание ослепительной улыбкой, скопированной у Хаку, оказавшей эффект не хуже световой гранаты. И пока сенсей приходил в себя от таких шокирующих новостей, я поспешил откланяться:

— А сейчас прошу извинить, мне надо на доклад к Хокаге, — и с этими словами переместился в клона, оставленного в штабе, предварительно развеяв всех ненужных больше Принцесс.

Хм, как–то подозрительно на меня присутствующие смотрят, неужели клон что–нибудь этакое отколол, пока меня не было? Вроде бы в его памяти ничего такого нет.

— В чем дело? Ваши странные взгляды меня смущают.

— Учиха… Ваш клан не зря называли одним из сильнейших в мире, — непривычно задумчиво произнес Райкаге.

— Вот уж не думал, что меня когда–нибудь похвалят за массовые убийства. Но пока это была только разминка, клоны Зецу изначально были созданы лишь для массовки. Вообще–то, я еще не использовал ни одну из своих самых мощных техник, — скромно заметил я.

— На твоем счету двадцать четыре тысячи убитых врагов, и ты утверждаешь, что не особенно напрягался? Не стоит так зазнаваться, Учиха.

— Да я не зазнаюсь, а предупреждаю, что настоящая битва еще впереди. Завтра придется столкнуться с Тоби и семью биджу, и возможно, самим Мадарой. На сегодня все сражения уже закончились? Могу я ознакомиться со списком погибших?

Тсунаде протянула мне тонкую стопку листов, сплошь испещренных именами и порядковыми номерами. Восемьсот тридцать шесть человек вместо сорока тысяч по канону. Если высшие силы действительно хотели очистить мир от шиноби, то я просто холодным потом покрываюсь, когда думаю, ЧТО они сделают с тем, кто порушил их планы. Мои пальцы непроизвольно дрогнули, и я заметил, что чуть не порвал бумагу. Неожиданно мне на плечо легла чья–то ладонь. Я поднял глаза и встретился с сочувствующим взглядом Тсунаде. Похоже, она подумала, что я переживаю о погибших, и мне даже почти совестно стало за собственный эгоизм.

— Это война, на ней неизбежны жертвы. Ты не мог спасти всех.

— Все так говорят, но от многократного повторения слова не становятся правдой. Никто ведь даже не пробовал закончить войну не пролив ни капли крови.

— Только юнцы вроде тебя могут думать подобным образом! — слегка уязвлено произнес Райкаге.

— Ну, не буду спорить, вам виднее, — я пожал плечами и снова обратился к Пятой. — А что насчет раненых?

— Их около тысячи, сейчас всем оказывается медицинская помощь.

— Тсунаде–химе, я знаю одного медика–джонина, который очень хотел бы помочь пострадавшим, но не может, в силу своего незаконного статуса. Зато он замечательный хирург и жаждет искупить вину делом.

— Хм, кажется, я поняла, о ком ты, — нахмурилась Тсунаде. — И почему ты постоянно приводишь ко мне всяких нукенинов? Хоть бы раз кого приличного предложил. Но сейчас мы не в том положении, чтобы отказываться от помощи.

Я радостно улыбнулся и выполнил технику призыва, одновременно вселяя сознание Кабуто обратно в тело и распечатывая его во внешний мир. Только вот улыбка моя моментально увяла, когда я увидел красного, как помидор Якуши держащего в руках кружевные трусики. Неужели он успел так далеко зайти с одной из моих внутренних личностей? От злости во мне что–то словно перемкнуло, и шаринган включился сам собой.

— Убью, — прошипел я.

— Саске–сама, это не то, что вы подумали! — Кабуто инстинктивно выставил перед собой компрометирующий его предмет.

Еще немного, и я бы, наверное, его правда прикончил, но вовремя сообразил, что Якуши не смог бы просто так забрать из внутреннего мира какую–нибудь вещь, а значит, это внутренние личности все подстроили. Впрочем, неудивительно, сегодня они вели себя на удивление примерно, и теперь решили оторваться. Я быстро заглянул во внутренний мир и убедился в своей правоте.

— Ладно, вижу, что ты не виноват, — я щелкнул пальцами, заставив улику воспламениться.

— Саске–сама, можно мне будет хоть когда–нибудь вернуться назад? Позвольте мне увидеться с ней вновь.

— Она тебя подставила, пойми уже, что ни о какой любви и речи не идет.

— Она просто пошутила, — упрямо заявил Кабуто. — Всего одну встречу…

— Я посмотрю, что можно сделать, — неопределенно произнес я, надеясь отделаться от приставучего шиноби, который настырно напрашивался на свидание с одним из моих отражений. — Но я тебя, вообще–то для другого позвал.

Якуши опомнился и повернулся к Тсунаде, с интересом наблюдавшей за этой сценой.

— Хокаге–сама, я знаю, что мне нет прощения, но я хотел бы хоть немного быть полезным и загладить свою вину, — и он в японской манере согнулся в глубоком поклоне, едва не касаясь лбом пола.

Я просматривал сознание Кабуто, прежде чем выпустить его во внешний мир и убедился, что Якуши действительно встал на путь исправления. Но кроме этого он еще и решил построить в реальности мир похожий на тот, что видел во мне. Слишком уж большое впечатление произвела на него утопия моего сочинительства. Ну что же, флаг ему в руки и Наруто в компанию.

Тсунаде некоторое время выдерживала паузу, а потом разрешила ему встать и попросила одного из штабных сопроводить новенького в медицинский отряд. Как только Кабуто ушел, все присутствующие опять стали на меня странно пялиться. Уж не знаю, что стало тому причиной — нижнее белье, или то, что Якуши обращался ко мне с приставкой «сама», словно к Каге. Но как бы то ни было, мой любимый прием «покерфейс восьмидесятого уровня» помог мне и в этой сложной ситуации.