Репатриация на чужбину

Глава 14

В которой меня вынесло через науку…

На войну

Все женщины самонадеянны, насколько им позволяет природный ум с синтетическим образованием. Нас хлебом не корми, дай покритиковать более удачливых выскочек: актрис, писательниц, светских львиц. Определённо, лично я просто гениальна, что подтвердила сама Мария Кюри, говоря, будто в жизни не существует того, что стоит бояться, а весь фокус в том, чтобы это понять. Всё точно про меня: я и прежде не боялась этих паразитирующих на человеке головоногих, и теперь не сподобилась, разгадав их фокусы. Ну, или принципиально разгадав – в их психосоматике пускай ковыряется Шарли. И пусть меня критикуют орденские зазнайки за поверхностный взгляд на вещи. Даже если у меня самой не хватит ума заткнуть их нападки, моя самонадеянность порвёт за меня любого. А иначе, на кой дьявол её кормить?

– Воину не всё равно, как подыхать, – припомнила я к месту чью-то цитату.

– Как скажешь, Сиятельная, – пожал плечами Сарг и приказал: – Алесар, Мейхалт, нужно поделиться с нашими друзьями-северянами. Полагаю, лучше топорами – рубятся они лихо.

Я мысленно потёрла руки: даже крохотная уступка мужика может обернуться для женщины знаменательной победой. Сарг не горел желанием выручать северян. Его не прельщало наше потенциальное военное преимущество после воссоединения с ними. Само собой, руфесцы сильней, выше, быстрей – они и сами прекрасно перемочат безмозглых. Оле-оле-оле-оле! А вот я не гордая. Мне плевать: кто с кем рядом и где не присядет голой задницей, отправляя естественные нужды организма. В такой ситуации для меня и наши, и посторонние – все мои.

Ещё одна закавыка: корабль мутантов. Северянам же придётся выбираться отсюда? А на чём? Означенный корабль после победы попадёт в разряд общей добычи, где наша доля будет превалировать. Не мы валялись спелёнатыми и готовыми к употреблению на берегу. Мы-то как раз герои-освободители, а вы, господа, на подхвате. А чем – интересно знать не военнообязанной девушке – воздастся той, кто поможет заполучить жертвам кораблекрушения адекватную замену? Очень надеюсь, что приличными одолжениями в перспективе. Этот адмирал Сугардар стоит того, чтобы с ним подружиться – с мозгами у него всё в порядке. И я с ним подружусь, хоть некоторые тут утверждают, будто у самой Внимающей мозги пробуксовывают.

Эти гады почуяли нас ещё на подходе к широкой лесной дороге, по которой они конвоировали северян. И состряпали вокруг них щитоносный круг. Лайсаки юркнули у них промеж ног – зверьков проигнорировали. И не только их. Идолы с неродными мозгами пялились на гвардию Руфеса, не предпринимая ни единой попытки атаковать. Они совершенно явственно защищали свою живую добычу. Сдержанно отвечали на наглые выпады, но не сходили с места. Партизанщина лайсаков не увенчалась успехом: руки северян были схвачены за спинами железными наручниками, грызть которые мои малыши не умели. Обматерив охрану за подлый обман, малышня выкатилась из живой крепости и скрылась в лесу. Кроме того, гордые арабские викинги даже не могли попотчевать врага пинками под зад – их предусмотрительно вырубили, чтобы не путались под ногами.

Счёт открыл Алесар. Хотя это было не просто. До шейных артерий роботов было не добраться. Глухие яйцеобразные шлемы буквально стояли на плечах, как опрокинутые вёдра. В них были Т-образные щели в середине лица, забаррикадированные щитами. Со всем остальным тоже не слава богу – осьминоги не экономили на своей безопасности. Безмозглые были упакованы в металлолом с ног до головы и обратно. Исключение составляла узкая полоска между их железными юбками и такими же сапогами. То есть кокетливый фрагмент колена цвета беж. Не густо, но там у нас и верхняя коленная артерия, и нижняя, и подколенная и ещё какая-то – имени не помню. Словом, ты только в щель попади, а там уж природа всё сделает за тебя.

Вот Алесар и умудрился кинуться в ноги первой жертве, взрезать подколенку и не попасться. Один из последователей-гвардейцев опоздал на пару секунд и получил щитом по башке – еле успели отбить. Остальные мутанты, как по команде, опустили щиты ниже. По шлемам застучали ножи, но лишь Саргу с Вотумом удалось достигнуть цели. Их пациенты выпали в центр круга с торчащими из смотровых щелей рукоятками. Алесаров, обессилев от потери крови, тоже присоединился к ним, но время шло. И в любую минуту осьминоги могли прибарахлиться подмогой. Мои мужики пытались поиграться с отвлекающими манёврами – бестолку. Каждый новый замах руки с ножом вызывал мгновенный поворот головы в ведре, делая его щель абсолютно недоступной. Сражаться с теми, кто воюет по законам тупой геометрии, у нормальных воинов получалось не очень.

Женщина редко имеет однозначный ответ на вопрос: какого чёрта её вынесло в самый центр праздничного хоровода? Причиной может послужить любая ерунда. Я подлетела к раздосадованному Саргу, даже не представляя, чем смогу простимулировать его и весь процесс битвы, которую явно заело. Сарг попытался вышвырнуть меня с тропы обратно в лес. Я выскользнула, крутанулась, естественно, запуталась в собственных ногах и шмякнулась на пятую точку в паре метров от него. Прямо между нашими и ходячей крепостью. Сарг ещё не знал, к какому научному открытию приведёт мой выпендреж. Он едва успел выдернуть меня из-под двух синхронно опускающихся мечей.

Эти твари, не реагируя на мужскую агрессию, вдруг неровно задышали при виде женской красоты – чему иному и быть? Разорвав строй, сразу пять иноземных рыцарей бросились за мной. Возможно, с самыми благородными целями, но Сарг им не поверил и поволок меня в кусты. Бронированные упрямцы крушили подлесок, двигаясь за нами свиньёй. Преисполнясь самыми подлыми намерениями, Вотум с Алесаром пристроились им в тыл. И минуты не прошло, как сразу два моих потенциальных жениха завалились на подрезанных ногах. Тройка их товарищей по оружию и соперников в любви даже не обернулась! С их тылами можно было вытворять всё, что дьявол на душу положит, а тактика железных дровосеков не изменилась ни на йоту. Они продолжали прорубаться за мной сквозь подлесок, погромыхивая ровной трусцой. Куда бы мы с Саргом не сворачивали!

– Нет! – завопило моё озарение на весь лес, когда Вотум пристроился к последнему из моих воздыхателей. – Не убивать! – потребовала я на бегу. – Сарг, ты заметил?

Я даже толком не запыхалась.

– Они бежали точно за нами, – подтвердил тот. – И вряд ли за мной.

– Проверим? – азартно взмолилась я, резко свернув в сторону.

Мужики, естественно, не смогли пройти мимо очередной порции знаний о враге. Следующие несколько минут я выписывала по лесу кренделя под их защитой. Но постепенно возвращалась к тропе, на которой, судя по звукам, размешивали гигантской ложкой свалку металлолома. Он был по-прежнему верен мне – мой печальной памяти мутант. Мой безмозглый рыцарь, что упорно преследовал свою мечту зарезать невинную девицу. Это надо было видеть, какими влюбленными глазами сопровождали его погоню мои опекуны. По-моему, они даже расчувствовались, когда пришло время его прикончить и вернуться на тропу. Прямо, не знаю, что и думать об этих сентиментальных экспериментаторах, загубивших свою первую лабораторную крысу.

Когда мы вновь оказались у осаждённой крепости, эти сволочи закинули меня в гущу событий, как мотыля на крючке. Поклёвка превзошла все ожидания рыбаков: сразу восемь пылких рыцарей бросили к едрене фене всю эту войнушку. Наплевали на противников, развернулись к ним спиной и рванули убивать меня. Трое из мутантов не преодолели и пяти метров – мои гвардейцы взревновали их ко мне и вскрыли изменщикам артерии. Мы страшно торопились довести до конца эксперимент, да и всё прочее тоже. Эту пятёрку уложили быстро и бросились спасать последних выживших поклонников Внимающей.

На этот раз придавленных к земле рыцарей без страха и мозгов, отпускали чётко по команде. Я спряталась за спинами опекунов метрах в десяти. Вокруг было куча народа. Но и эти озабоченные точно определяли, где меня искать. Все пять раз. А я уж начала позабывать, насколько я нормальная! И о лайсаках за всё время боевой суеты не вспомнила. Только тут пришло в голову, что ни разу не наткнулась на них с тех пор, как они вылетели из-под ног рыцарей и упорхнули в лес. И, кстати, ещё одна странность: почему-то ни один лайсак не попробовал на зуб ни единого мутанта? Не видят пользы в штурме железных вершин? Брезгуют? Опасаются? Точно знают, чем им угрожает телесно-челюстной контакт? Неужели осьминоги даже состав крови меняют в подчинённых телах? Было над чем подумать, но позже. А теперь нам предстояло решить: пойдём ли мы домой? Или я сдохну, но не покину этот проклятый остров, пока на нём останется хотя бы одна мёртвая душа!

Вообще говоря, до последних пор моя самоуверенность влачила довольно-таки умеренное существование. Через какие такие заслуги было надуваться: не карьеристка, не красавица, не талант какой-нибудь признанный. Средняя и статистическая во всех местах, как не посмотри. А тут вдруг испортилась. Втемяшилось в башку, и вот уже меня на баррикады так и кидат! Прям, никакого удержу: вынь мне да положь. И впрямь заорденоносилась не к месту. Самоуверенность начала добирать недодаденное? Капризы какие-то девичьи на свет повылазили – даже вздорностью стало отчётливо попахивать. А это не я. Мне шестьдесят с хвостиком, и все свои переходные возраста я уже перешла.

Жаль только, все эти полезные резоны в тот момент промахнулись мимо моей птичьей головки. Я звездила и не понимала: зачем моим мужикам война до победного конца? Ведь они ж прямо с земли подняли такую дивную стратегию ведения боя с безмозглыми, знаменитыми своей трудноубиваемостью. И эту стратегию – в первую очередь – требовалось доставить по назначению в Руфес. Но мне был нужен мой корабль и мои викинги. Даже если придётся переломать ноги, бегая по лесу от всех роботов-трансформеров этого мира.

Мы вернулись на покинутый берег острова, где окопался враг. Сарг боялся до колик, давая добро на очередной эксперимент – пришлось даже подленько поковыряться в его мозгах. А ещё у Вотума и у Алесара, а то бы они вбили меня обструкцией по пояс в землю. Мейхалт, к счастью, пока не имел совещательного голоса, а Мерона осталась с ранеными около сарая. Подозреваю, что и лайсаки паслись где-то неподалеку от неё.

Безмозглые торчали прямо у корабля. Их оставалось чуть более тридцати. И целый десяток рванул за мной, едва я приблизилась к ним с подветренной стороны – Сарг решил, что именно мой запах так не понравился привередливым рыцарям. Включились мои преследователи не мгновенно, но дружно. Легконогой серной рванула я к кромке леса – всего-то метров тридцать пробежать и в дамках. Но, тут что-то тяжёлое просвистело у самого виска. Так близко, что в ухе сквозануло ветерком. Меня пытались чем-то подбить! Отвлекающие манёвры гвардейцев на флангах себя не оправдали, но я, петляя зайцем, завершила дистанцию без потерь. Влетела в лес наперегонки с ещё несколькими острыми предметами.

– Я тебя убью! – шипел мне в лицо Сарг, так сжав мои плечики, что ключицы встретились и зацепились.

От боли голову запрокинуло назад и тошнотно взбалтывало по причине встряхиваний. Я почти висела в воздухе, пританцовывая на цыпках, и мужественно молчала. Мужество вильнуло в сторону и дезертировало, когда этот псих попытался втиснуть меня в свою грудную клетку. Прямо в бетонную куртку с потайной железной арматурой. Да ещё и ручищами в порыве чувств припечатал, как могильной плитой. Вот тогда я взвыла! Если это и есть фирменные любовные объятья Сарга, то понятно, почему моё либидо в его присутствии такое деревянное.

– Пора! – напомнил Вотум о нашей цели и отобрал меня у этого садиста.

После пресса опекунских ручищ, улепётывать было трудно: лёгкие не могли разлипнуться, и рёбра болели. Впрочем, спринтерская скорость в нашем случае – бесполезный перебор. Даже вредный, если учесть, что жаждущие моей крови рыцари не должны её терять из виду. Эксперимент не прекращался и тут. Железные клоуны из одного конструктора продолжали игнорировать тех, кто вываливался им практически под ноги. Так, пару раз махнули мечами – практически отмахнулись, дескать, не до вас. Увели их от берега метров на сто. Понятно, что уложить всех в считанные минуты было делом техники. Почти всю работу выполнили ребята Сугардара Бешеного из Олластала – так уж они осерчали. Помятые рыцари валялись тут и там сломанными заводными игрушками, подзаводка которых всё ещё честно отрабатывала цифру на магазинном ценнике. Они шевелили конечностями, крутили головами и всё истекали, истекали, истекали кровью.

Мужики стояли наготове около ушей, не желая упустить мозговых оккупантов. Но оттуда так никто и не вылез. А они всё не верили мне, что сие практически невозможно. Раскроили топорами черепа трёх мутантов – мозг каждого был опутан мириадами паутинок. Слизняки раздались вширь и вросли между мозжечком и продолговатым мозгом. А теперь шли ко дну вместе с захваченными кораблями. Словами не передать, как порадовались упорные исследователи при виде уязвимости врага, на которого тоже нашлась управа.

Вернувшись на берег, мы обнаружили, что корабль бросили скучать в одиночестве. Два с небольшим десятка роботов стояло под парами. А у самой кромки моря на песке живописно валялось почти столько же обычных людей. Я поняла это по матросскому прикиду, наручникам и отборному мату.

– Ну, вот и ответ, – удовлетворённо констатировал Сугардар, сплевывая под ноги.

– Ты о чём? – не понял Сарг.

– Да всё смотрел на эти железные деревяшки, – скривился капитан. – Всё сомневался: как такие тупые ходят по морю? Намотай мои кишки на якорь, если хоть один безмозглый продержится в море больше часа. Так и знал, что им нужны команды из живых.

А я сбросила в свою копилку ещё один пятак: осьминожки-то, оказывается, действуют избирательно. Не лезут в те головы, где они бесперспективны в профессиональном плане. И корабли водить у них смекалки недостаёт, и со скотиной возиться, наверняка, терпения нет. Думаю, и рожать они вряд ли обрадуются. Значит что? Далеко не все на западном материке пребывают в столь плачевном состоянии. А это уже плюс в пользу революции и прочей партизанщины.

– Харкни мне в глаз, – вдруг расщедрился Вотум, – если вон те двое с блямбами на груди не командиры.

– Они, – согласился Сарг.

– Они, – поделился открытием Сугардар. – Единственные из мертвяков, кто при нас говорил. Остальные шевелятся молчком. А эти вслух растолковали о приобщении к победоносной стороне.

– А команды ты какие-нибудь слышал? – припомнилось мне кое-что. – Есть воины, есть командиры. Стало быть, должна существовать и воинская форма общения. Или я чего-нибудь не понимаю?

– Между собой они не разговаривают, – уверенно заявил Сугардар, вытаращив для убедительности глаза. – При этом точно знают, кому чего делать.

Гипотеза миссис Далтон и Шарли подтвердилась. Они и раньше слышали о бессловесной форме общения мутантов, да и со мной немало экспериментировали. Я не слышала мыслей, как таковых. Но все эмоции, что их сопровождали, в моей голове дублировались с математической точностью. Не трудно связать чувства с намерениями, применительно к конкретной ситуации. И потому, не смотря на отсутствие настоящих телепатических способностей, меня можно было посчитать этаким полу-телепатом. Гипертрофированная молчаливость мутантов указывала, что они-то полноценные телепаты. Как иначе могут общаться особи, лишённые речевых аппаратов? Мой персональный осьминог, вплавившись в мозг девчонки, наделил его дополнительными свойствами. А теперь, к тому же, оказалось, что прочие осьминоги меня на дух не переносят. То ли на свой лад полагают меня извращением природы, то ли считают убийцей хорошего «человека».

После того, как мне посчастливилось разминуться с дротиком – и не удалось с Саргом – мой боевой дух увял. Но, причину моих личных тёрок с осьминогами знать надо – никуда не денешься. Значит, лежит мне прямая дорога обратно на линию фронта.

– Что молчишь? – раздражённо буркнул Сарг, облапав моё плечо. – Не знаешь, как там у них всё происходит?

– Знаю, – как бы нехотя призналась я, выползая из-под его чугунной клешни. – Но, мне нужно кое-что проверить. Я должна.

– Даже не думай! – прошипел он многообещающе. – Ты больше и близко к ним не подойдёшь.

– Хватит, поигрались, – одобрительно встрял Алесар. – Можем и доиграться.

– Я присмотрю за ней. Но, если Ксейя говорит, что должна, то это важно, – неожиданно поддержал меня Вотум.

Я подлезла макушкой под его руку и потёрлась. И признательность, так сказать, обозначила, и макушку почесала. Как ни странно, Сугардар тоже признал право Внимающей на самоопределение, и влился в наш с Вотумом жидкий рядок. Ещё Мейхалт пытался присоседиться, но ему не дозволили. Они, дескать, сюда подраться притащились, а не Внимающую на экскурсию этапировать.

В бой мои орлы бросились без всяких затей и стратегических вывертов. Двинули таким полукругом, словно пытались окружить мутантов, составивших небольшое каре: пять на четыре. Из школьного курса военного дела я помнила только две вещи. Первое: при атомной или другой бомбёжке нужно бежать в подземный бункер, где есть вода, еда и нары. Второе: внутри противогаза воняет раскалённой сковородкой, и ни черта не видно, что делается снаружи. Поэтому я не слишком заморачивалась боем – не моего ума дело. Служебной собакой при двух проводниках я подбиралась к полю боя, когда веселье уже было в разгаре. Мужественной рубки не было – мои мужики всех мастей уходили от прямого столкновения всеми доступными способами. При этом норовили залезть противнику под юбки и дотянуться до коленок.

Внимание привлекли три викинга: двое лихо выдернули зазевавшегося трансформера из строя, завалили на спину и бесцеремонно стащили шлем. А третий просто оттяпал ему башку топором. И всё это за считанные секунды. Остальные занялись примерно тем же, пока сильнейшие воины типа Сарга с Алесаром, как это… А! Связывали противника боем. И я бы даже сказала, всё норовили перестараться. На Сарга, например, наседал обладатель командирской бляхи на пузе. Он крутился, как бес, лупя по мутанту двумя мечами сразу. А у меня каждый раз дыханье обрывалось. И в животе скручивался тошнотворный комок, когда казалось, что мой Сарг не успеет выкрутиться из-под удара. Прочих мутантов, конечно, постепенно утилизировали, но медленно. Слишком медленно! Ещё немного, и движения Сарга вконец отяжелеют.

Воин есть воин. Он не в состоянии спокойно наблюдать, как рядом веселятся его товарищи. И Сугардар поминутно подпрыгивал на брюхе рядом со мной – я благословила его с лёгким сердцем. После сдобренной матами пробежки он врезался в гущу сражения боевым слоном. И весьма вовремя для Алесара. Но, я тотчас переключилась обратно на Сарга. Я, конечно, не специалист, а нормальная, но даже дилетанту понятно: Саргу приходилось всё тяжелей и тяжелей. Этот мутантский командир махался, как заведённый, отбивая удары. А вот его меч уже дважды доставал моего опекуна. Вотум тоже всосался в бой всем своим существом и потерял контроль надо мной. А потому, едва меч командира треснул Сарга по левому плечу, я сама не поняла, как оказалась на ногах. Причём, уже в десятке метров от бархана, за которым валялась.

Сарг после какого-то очередного финта, упал на одно колено. Меч командира – я это точно разглядела – летел в его правую руку. Не долетел, застрял в воздухе. Сарг укатился в сторону, а этот хмырь уставил свою дырку в кастрюле точнёхонько на меня. А затем бросился без раздумий и артподготовки. Но я была во всеоружии – тоже не лыком шита! Швырнула этому танку в смотровое отверстие башни песка и сиганула назад. Нормальный человек схватился бы за лицо, взвыл – отреагировал бы на боль. Этот просто притормозил на миг и затряс башкой, возвращая зрительную способность. А Вотум оттащил меня на несколько шагов и приготовился к встрече. Командир не устоял перед искушением окончательно меня прихлопнуть. Он ринулся на нас, громко, бесстрастно и как-то неестественно дробя по слогам: о-бо-ро-тень!

Я офонарела. Это я-то оборотень?! А себя-то он кем числит? Тоже мне чистокровка! Породистый головоногий отряда восьмируких! Словом, я нешуточно обиделась. И когда Сарг с Вотумом под шумок завалили это хамье, скрутив ему руки, подлетела и сотворила то, что прежде в голове не укладывалось. Я пнула его прямо в маковку ведра! Да ещё так… от души, что отшибла пальцы.

Перемены, произошедшие с мутантами после пленения их последнего командира, бросились в глаза всем живым. Вот интересно: когда человек-таран Сугардар расшиб топором голову первого, хоть бы кто почесался. Рейтинг викинга ни на шаг не продвинулся. А Сарг с Вотумом, оттаскивая в сторонку брыкающего военачальника, в мановенье ока стали звёздами. Видать, осьминог в его башке важная шишка. Потому что четверо остававшихся на ногах роботов бросили своих противников и поскакали на моих опекунов, обижающих босса. Естественно, не добежав.

Даже на бегу опытные воины умудрялись попадать в щели между юбками и сапогами. Помню киношный термин «охотники за головами» – мои мужики стали охотниками за артериями.