Рептилия

Глава 16

Среда, 10 февраля

Раздались глухие удары. Кто-то барабанил в мою дверь.

— Вы готовы? — услышал я с той стороны голос Сикспенса.

— Еще минутку, — крикнул я в ответ, стирая с лица остатки пены для бритья, — уже иду.

День начался с подобающего волнения и нетерпения. Сегодня наконец-то мы отправимся в путь! Даже сама мысль об этом приводила меня в радостное возбуждение. Сомнения и страхи, которые еще вчера угнетали меня, сегодня затаились в самых дальних уголках сознания. Осталось только предвкушение радости от предстоящего путешествия. В конце концов, страсть к приключениям целиком и полностью захватила меня.

Я быстро почистил зубы и оскалился на себя в зеркало. Потом я закинул щетку в футляр и убрал в рюкзак. Пробежался взглядом по комнате и вышел из бунгало. Сикспенс ждал меня на ступенях.

— Приводил себя в порядок перед великим днем? — засмеялся он и похлопал меня по плечу. Я обратил внимание, что сегодня на нем были сандалии.

— Что случилось? — спросил я, смеясь. — Сегодня, в порядке исключения — не босиком?

— В путешествиях — никогда. Но если я куда-нибудь приезжаю и чувствую под ногами твердую землю… — Он замахнулся ногой, словно хотел запустить свою обувь куда подальше.

— А вы не боитесь змей и тому подобных тварей?

Он покачал головой.

— Совсем нет. В Австралии их вообще полным-полно, поэтому я еще с детства научился с ними уживаться. Я просто не трогаю их, а они — меня. Вот так, все просто. Ну, а если уж что-то случится… — Он сделал жест, напомнивший мне об уколах и прививках.

Я обратил внимание, что Сикспенс разговаривал, жестикулируя руками. Они находились в постоянном движении, комментируя или подчеркивая только что сказанное, или просто рассказывали совсем о другом…

Когда мы подходили к парковке, то я удивленно посмотрел по сторонам.

— Ну и ну, а где же остальные и где наша машина?

— Уже у реки. Стюарт хотел помочь Элиши при погрузке последних приборов. Эта женщина притащила столько всего, — Сикспенс покачал головой. — Счетчик Гейгера, другие замысловатые приборы. Вы знаете, зачем они? Странно. Впрочем, как обычно. А за нами приехало такси, которое уже ждет нас у входа. — Он лукаво посмотрел на меня. — И что вы о ней думаете?

— Об Элиши? Ну…

— Вы ее терпеть не можете, или?..

— Неужели это так заметно? — Я поднял вверх обе руки. — Хорошо, хорошо, я признаю, мы оба не слишком жалуем друг друга, но ведь это взаимно. На мой взгляд, она слишком задиристая.

— Да, признаюсь, она немного бесшабашна, — сказал Сикспенс, когда мы вышли с территории университета и подошли к такси. — Кроме того, мне кажется, что она заинтересовалась Стюартом.

Из такси вышел водитель и открыл нам двери.

— Пристань, док № 18. — Сикспенс вложил в руку водителя денежную купюру.

— Я бы сказал, что он ей увлечен в большей степени, — сказал я, втискиваясь на заднее сиденье малюсенького «Нисан Микро».

Сикспенс однозначно покачал головой:

— В этом вы ошибаетесь.

— Почему вы так в этом уверены?

— Потому что я хорошо его знаю. Мадмуазель Нгаронг обломает об него все зубы.

— Почему? Невзирая на то, как я к ней отношусь, думаю, она вполне привлекательная женщина. А как вы знаете, если уж женщина вобьет себе в голову соблазнить мужчину, то непременно сделает это.

— Может быть. Но Стюарт — другой.

— Он же не… голубой?

Сикспенс посмотрел на меня так, словно не понял, о чем я говорю. Потом покачал головой:

— Нет. Просто кое-что произошло. Очень давно. Одна дурная история. И после этого он поклялся, больше никогда не иметь дел ни с одной женщиной. А клятвы для него — святое.

Меня вдруг озарило, и я спросил:

— Это как-то связано со шрамами на его руках? Выглядит, как ритуальная насечка.

Он отвернулся от меня.

— Не хотите рассказывать?

— Это не мой секрет, — покачал он головой. — Но, может быть, он сам вам расскажет как-нибудь. Похоже, вы ему очень симпатичны.

Я удивленно посмотрел на него.

— До сих пор у меня было совершенно другое ощущение. Я бы скорее сказал, что он меня терпеть не может.

— Я же его лучше знаю, — возразил Сикспенс. — Он с детства всем кажется отталкивающим. Просто Стюарт не умеет выражать свои чувства, но то, что я вам сказал — правда. Стюарт искренне уважает вас за то, что вы покинули свою родину и отправились на приключения. Вы же могли совершенно спокойно отклонить это предложение. Но вы все же отважились, — и он это оценил.

Спустя десять минут мы подъехали к докам. Я был так глубоко погружен в свои мысли, что даже не заметил, что в этой части порта нет ни одного корабля. На пирсе маячили редкие рыбаки, выгружая на землю свой ночной улов. Но если не принимать во внимание их маленькие шлюпки, причал выглядел абсолютно вымершим.

— А где же наш корабль? Надеюсь, вы не думаете, что мы сможем плыть по Конго на этих суденышках?

Мой сосед удивленно приподнял брови.

— Корабль? О чем это вы толкуете? Разве вам никто ничего не сказал?

— Кто и что должен был мне сказать?

Сикспенс едва сдерживал смех, но так ничего и не ответил. Я же с удивлением посмотрел по сторонам. Конечно, я думал, что мы поплывем Конго на корабле! Наше такси повернуло за ближайший склад, и я понял, отчего он так веселился. Объект веселья плавно покачивался на волнах на двух поплавках, имел оранжевый корпус с белыми полосками, крылья и пропеллер.

Самолет.

Нельзя сказать, что он был очень большим. Максимум десять метров в длину и пятнадцать в ширину, по размаху крыльев. Кроме того, он смотрелся немного расшатанным.

— Меня хватит удар, — вырвалось у меня. — Где вы раздобыли эту посудину?

— Эта посудина — не что иное, как «Де Хавилланд DHC-2 Бивер» — один из наиболее мощных транспортных самолетов, имеющихся на сегодняшний день. Находится на службе уже пятьдесят лет кряду Его можно арендовать.

— А это дорого?

— Астрономически, но как сказала сама леди Памбридж в тот вечер — в этом деле деньги не играют никакой роли. Вообще-то, машина и служит только для того, чтобы перевозить богатых бизнесменов туда и обратно. Самолет родом из Канады и является настоящим ветераном, но, должен признать, его просто не с чем сравнить по надежности. Да, и еще — у него есть одно очень весомое преимущество по сравнению со всеми этими машинами первого класса… — Австралиец подмигнул мне. — Он сконструирован так, что может совершить посадку даже на небольшом участке воды. Надеюсь, вы понимаете, о чем я.

Такси остановилось, и Сикспенс еще раз дал водителю денег. Сияя от радости, тот помог нам выгрузить багаж, после чего запрыгнул в автомобиль и был таков. На несколько секунд нас поглотило облако пыли. Когда все улеглось, я посмотрел по сторонам. Кроме нас с Сикспенсом. Малони и Элиши на пристани больше никого не было.

— А где пилот?

— Он нам не нужен, — ответил Сикспенс.

В этот момент к нам подошел Малони, вытирая тряпкой запачканные в масле руки. На его лице сияла широкая улыбка.

— Наконец-то. Я уже заждался. — Охотник похлопал меня по плечу. — Кстати, я хотел вас поблагодарить за вчерашнее, за то, что вы так исключительно мне подыграли.

Он бросил взгляд на самолет, около которого стояла Элиши.

— Вы же понимаете, что я имею в виду.

Мое настроение испортилось.

— Кстати, этот вопрос нам еще предстоит обсудить.

Он пристально посмотрел на меня и кивнул.

— Хорошо, согласен. Но пока это время не наступило, нам еще нужно кое-что сделать. Я только что проверил уровень масла. Все в порядке.

— Пилот, техник — вы оба просто мастера на все руки, — сказал я.

По лицу Малони пробежала едва заметная улыбка.

— Ну, мастера — это сильно сказано. Но на свете нет такого транспортного средства, которое мы не могли бы водить или обслуживать. Это, пожалуй, самая важная вещь для выживания. Особенно когда ты находишься на дикой природе, в сотнях километров от цивилизации. Что вы, например, станете делать, если у вас в пустыне лопнет колесо? Вызовите автосервис?

Оба австралийца засмеялись.

— Но это же самолет! Должен вам сказать, что я впечатлен.

— Что ж, тогда позвольте нам впечатлить вас еще больше. Пройдемте на борт. Мы вылетаем уже через несколько минут.

Он по-дружески похлопал меня по плечу. Потом взял под руку Сикспенса, и я услышал, как они начали спорить об оптимальном перераспределении веса. Я взял свой рюкзак и пошел по шаткому бревенчатому мостику к самолету. Потом наступил на поплавок и поднялся на две ступеньки вверх в самолет. Элиши, которая, пригнувшись, укладывала багаж в заднюю часть фюзеляжа, заметила меня и помогла забраться внутрь.

— Доброе утро, профессор. — У нее явно было хорошее настроение. — Разве это не прекрасно? Что вы об этом думаете?

— Ну, я не знаю…

Я скептически огляделся по сторонам. Этот самолет даже снаружи выглядел маленьким, а изнутри он вообще смотрелся крошечным. Каждый квадратный сантиметр был забит ящиками, сумками, мешками — так, что я с трудом мог повернуться вокруг своей оси. Кроме того, у меня уже начала ныть спина оттого, что я согнулся в три погибели.

— Только пожалуйста, сейчас не начинайте ворчать, — засмеялась биолог. — Ясное дело, что здесь тесновато. Именно поэтому мы так тщательно и продумывали все, что возьмем с собой. Конечно, количество груза ограничено, но зато это настоящий самолет. А значит, уже через три часа мы будем на месте. Вы вообще хоть представляете, что значит переплыть реку на корабле? — Она отчаянно покачала головой. — Я проделывала это десять раз, и вот что я вам скажу: никогда в жизни! Это похоже на семь кругов ада. А, кстати, я нашла счетчик Гейгера. Маленький, неприметный приборчик, едва больше наручных часов. Он где-то здесь, среди моего багажа.

— Очень хорошо, — рассеяно ответил я, все еще будучи погруженным в свои мысли об этой посудине. — Все-таки, у кораблей тоже есть свои преимущества, — пробормотал я, — на них, по крайней мере, нельзя упасть с неба.

Она покачала головой.

— В вас есть что-то, что просто сводит меня с ума. Вам не угодишь. Ужасно. Скажите, в Англии всегда так принято?

В этот момент Сикспенс просунул голову в дверь.

— Небольшой семейный кризис?

— Ни в коем случае, — возразила Элиши, бросив на меня испепеляющий взгляд. — Мы как раз беседовали о преимуществах самолета.

— Что ж, раз так, тогда можно трогаться. Мне очень жаль, но передние двери из-за коррозии не открываются. Можно мне…

Он двинулся к креслу пилота, вслед за ним шел Малони, чье мощное тело едва протиснулось в люк.

— Мистер Эстбери, не хотите ли сесть вперед? Обзор спереди лучше.

Я неуверенно посмотрел на Сикспенса. Но тот радостно помахал мне рукой, приглашая к себе.

— Конечно, отличная идея, Стюарт. Так наш юный коллега собственными глазами увидит, как летают, — он улыбнулся. — А то вдруг со мной что-нибудь случится?! В таком случае нам просто необходим запасной пилот, на которого можно положиться. Проходите, мистер Эстбери, садитесь рядом со мной.

Я уже сидел на месте запасного пилота, а в моих ушах все еще звенело слово «коррозия». Прямо перед моим носом находился руль в виде банана, который соединялся со штурвалом «Y»-образной штуковиной.

— У вас уже есть опыт управления самолетом?

Я даже не успел сказать «нет».

— Поверните вот эту штуковину, — сказал Сикспенс. — А теперь вот эту рукоятку на себя.

Когда я последовал его совету, то заметил, что руль на стороне пилота стал двигаться, словно им управляло привидение.

— Работают синхронно, — улыбнулся он. — Если я усну, то можете управлять. А теперь посмотрите наружу.

Он повернул рули, и я увидел, как шевельнулись закрылки.

— Это руль крена, — пояснил Сикспенс. — Так вы можете лететь по кривой. Если потянуть за руль на себя или надавить на него, то изменится подъемная сила. А обе педали внизу предназначены для механизма поворота, который расположен также в хвосте. Так что если хотите лететь по кривой, то сначала поверните руль крена, потом нажмите педаль нужного направления и немного потяните руль на себя, чтобы машина не потеряла скорость. Понятно? Ну, что, попробуем? Стюарт, отдать концы!

Малони, балансируя на поплавке, отвязал канат, удерживающий самолету пирса. Потом он снова залез внутрь, захлопнув за собой дверь. И туго пристегнулся.

— Черт, как же тут тесно! — послышалось сзади. — Мистер Эстбери, с вас причитается.

— А вы не можете сдвинуть кресло назад?

— А куда, извините? Тут все забито. Пятьсот килограммов оборудования. Мы и так уже превысили допустимый вес. Не думаю, что сиденье сдвинется хотя бы на миллиметр. А, все равно, и так сойдет. Лететь всего три часа. Итак, мой друг, на старт!

Он коснулся губами своего амулета и спрятал его под рубашку.

Я смотрел, как Сикспенс последовательно нажал на переключатель, пару кнопок и потянул за рычаг с надписью «закрылки». Потом он нажал на красную кнопку, и мотор, чихнув, завелся. Самолет погрузился в облако выхлопных газов.

— Ой, как громко! — прокричал я ему.

— Сейчас будет еще громче, — сказал Сикспенс в ответ и надавил на рычаг, который я сначала принял за ручной тормоз. Двигатель тут же увеличил обороты, и пропеллер превратился в прозрачный круг. Самолет задрожал и двинулся с места. Мы скользили по реке, где пока еще не было течения. Путешествие началось.

Вибрации превратились в толчки, а затем в сильные удары, — по мере того, как машина, набирая скорость, двигалась по воде. Оставляя за собой шлейф из пены, мы повернули к острову Мбаму. Тут мне пришло в голову, что мы еще даже не взлетели.

— Что, проблемы? — спросил я.

— Ящики тяжелые, — прошипел Сикспенс, — я вряд ли смогу взлететь. Черт бы их побрал! У нас слишком много груза. Я же тебе говорил, Стюарт!

— Ты же говорил, что самолет потянет. Говорил? Думай сам, как мы взлетим! Смотри, впереди уже рыбацкие лодки!

— Будь они неладны! Подержите-ка руль. Мне нужно подмешать кое-что в топливо, — сказал Сикспенс, нагнувшись вниз, пытаясь дотянуться до регулятора внизу.

Он уже было достал его, как самолет вдруг сделал прыжок, и мы немного поднялись над водой. Сикспенс тут же выпрямился. Лодки были уже совсем близко. Он дернул руль на себя, и мы в самый последний момент взмыли вверх.

Самолет поднимался все выше и выше в голубое утреннее небо с розовыми облачками.

— Повезло, — вздохнул наш пилот, и я прочитал в его глазах облегчение, — опять получилось. Посмотрим, пройдет ли такой маневр на Лак-Теле.

Сейчас, когда мы уже находились в воздухе, мотор странным образом начал работать тише. Я потихоньку стал приходить в себя и посмотрел вниз. Приблизительно в трехстах метрах под нами пароход едва двигался по направлению к причалу. К нему были прицеплены несколько лодок, до отказа наполненных людьми. Элиши показала на них пальцем и прокричала:

— Там, внизу, наш паром. Они как раз возвращаются из городка Импфондо. Ну что, все еще хотите поменяться с ними местами?

Я посмотрел на эту толпу людей и покачал головой.

— Нет, конечно, вы правы. Все-таки, у полета есть свои преимущества.

Она одобрительно похлопала меня по плечу.

Под нами промелькнули границы города — и затерялись между полей и плантаций. Мы взяли курс на север. Уже через некоторое время самолет оказался над холмистой местностью. Холмы постепенно превращались в горы, а поселений становилось все меньше и меньше.

— Как называется область, которая сейчас под нами? — спросил Малкольм, прижавшись лицом к иллюминатору.

— Это область плоскогорья, — ответила Элиши. — Мы находимся прямо над заповедником Лефини. Довольно глухая местность, особенно если смотреть на нее сверху вниз с высоты птичьего полета. — Она ткнула пальцем в иллюминатор. — Если присмотритесь, то увидите основную транспортную магистраль Конго. Она ведет от Браззавиля с юга на север страны, в Оуэссо. К сожалению, трасса совсем не затрагивает ту область, куда мы с вами направляемся. Иначе мы вообще могли бы обойтись только автомобилем, — добавила она с усмешкой.

— Все, сдаюсь, — сказал я и поднял руки, — требую перемирия. К тому же я так привык к нашему тарантасу, что теперь нет ни малейшего желания обменять его на что-либо. Сикспенс, а когда вы начали летать?

— Бог мой, да если бы я знал! — ответил абориген. — Летать — все равно, что ездить на велосипеде. Если уж научился ездить, то, значит, не разучишься никогда. Первый вылет я совершил на старом «Пайпере», но, на мой взгляд, все самолеты одинаковы: если умеешь управлять одним — сможешь управлять остальными. Основы аэродинамики всегда одни и те же, различаются только инструменты. Но на этот случай и придуманы справочники. Хотите попробовать?

У меня в горле застрял ком.

— А это обязательно?

— Да ладно вам. Это действительно легко, я вас уверяю. К тому же, даже если произойдет что-то ужасное, мы не убьем ни в чем не повинных людей. Вы же слышали, мы пролетаем над глухой местностью.

— Да, это очень успокаивает. Ну, хорошо, что я должен делать?

— Итак, с основами пилотирования вы уже знакомы. Остается только почувствовать самолет. Попробуйте, — сказав это, он отпустил штурвал.

Машина отреагировала незамедлительно: резко наклонилась носом вперед и начала стремительное падение. Я потянул за ручку и взял управление на себя. Правда, видимо, я слишком серьезно подошел к делу, потому что спустя считанные секунды самолет начал резко набирать высоту. Некоторое время все шло очень даже хорошо, но потом мотор перестал справляться, и мы снова устремились вниз.

— Перетянул, — злорадно ухмыльнувшись, прокричал Сикспенс, — попробуйте более плавно.

Когда я пытался выйти из пике, мои руки вспотели и начали скользить по рулю.

— Неужели это действительно необходимо? — пробормотал сзади Малкольм. — Наверняка у тебя есть дела поважнее, чем учить мистера Эстбери летать.

— Еще чуток терпения, — возразил Сикспенс. — Это не займет много времени. Он уже выходит из пике.

И действительно, спустя три показавшиеся мне вечностью минуты я полностью взял самолет под контроль. Он прекратил капризничать и шуметь и стал подчиняться моему управлению.

Я облегченно выдохнул. Мои руки дрожали, и я чувствовал, как по вискам стекает нот. Крепко вцепившись в руль, я все еще ждал, что машину снова начнет бросать из стороны в сторону. Но этого не произошло, и я постепенно начал расслабляться и даже наслаждаться полетом. Сикспенс подначивал меня лететь по кривой, и, после того, как мне это все-таки удалось, я почувствовал себя настоящим королем неба. Это было просто потрясающее чувство — двигаться над облаками, когда у тебя под пятой точкой всего лишь тонкий лист железа и немного искусственного материала…

— Поздравляю, мистер Эстбери, — сказал Сикспенс, — вы прошли боевое крещение. В награду вы можете взять управление самолетом в свои руки, пока я буду завтракать. Кстати, кто-нибудь еще хочет есть?

— Минуточку, вы же не можете вот так вот все бросить. Я же даже не знаю, в каком направлении лететь.

Сикспенс ткнул пальцем в датчики на панели инструментов.

— Видите альтиметр? Наша высота — четыре тысячи метров. Это нормально. Постарайтесь придерживаться ее.

Потом он показал на какой-то индикатор:

— Это — горизонт. У вас хорошо получается держать его посередине. Так, теперь ориентируйтесь по компасу. Возьмите курс на северо-северо-восток. Хорошо? И теперь можете расслабиться до конца полета.

— Есть, — я энергично отдал салют.

Пусть остальные думают о таких мелочах, как еда. А на мне с этого момента лежит огромная ответственность. Я стал командиром, и моей задачей было доставить вверенных мне людей к цели. Есть, сэр!

В моих руках отчаянно вибрировал руль, а я мчался по светлеющему утреннему небу. Несколько минут назад мы миновали самые последние признаки человеческой цивилизации. Теперь под нами мелькали одни деревья, а вдали поблескивала серебристая лента — дикая, неукротимая река Конго — могила белого человека.