Рептилия

Глава 18

— Помогите же мне с этими ящиками, — проворчал Малони из самолета. — Я не могу сдвинуть это проклятье с места.

— Подождите, я сейчас подойду, — крикнул я, пытаясь установить чайник на узкую стойку походной плитки.

В конце концов, шаткая конструкция укрепилась, и я поспешил к Малони. С легкостью я запрыгнул с берега на поплавок, словно никогда в жизни не занимался ничем иным. Этот самолет по-настоящему запал мне в душу. В ржавой колымаге вместе со всеми ее изъянами и чувствительностью ощущалось нечто почти человеческое. Одно то, что я переносил подобные эмоции на неживой объект, выглядело уже достаточно странным.

— Так, подержите-ка здесь, — начал командовать Малони, как только я подошел к нему.

Громко сопя и потея, он изо всех сил пытался удержаться рядом со мной на поплавке.

— Бог мой, как тяжело, — заметил я. — Что там лежит? Свинцовые гири?

— Арсенал.

— Да вы что?

Малони тяжело переставил ногу с узкой ступеньки на поплавок. Когда самолет начал раскачиваться, а ящик чуть не свалился в воду, он крепко выругался. Нам с трудом удалось удержать равновесие и спустить этот ящик на землю. Тяжело дыша, я присел к чайнику, где к тому времени уже радостно закипала вода для кофе. Сикспенс и Элиши устанавливали за деревьями палатки. Кажется, это занятие пришлось им по душе, потому что все это время они дружно хихикали. Я взял тряпку, приподнял крышку и засыпал в бурлящую воду кофейный порошок. Оттуда сразу повеяло живительным ароматом. Я предложил Малони чашечку.

— Я до сих пор не понимаю, зачем мы рискуем жизнью.

Великан сделал маленький глоток, потом отставил чашку и начал открывать замок сундука. Когда крышка приподнялась, я замер.

— Довольны?

Он улыбнулся мне, не скрывая того, что умирает от смеха от моего удивления. Оружие. Мне хватило одного взгляда, чтобы увидеть, что ящик до отказа был забит разными приспособлениями, которые человек придумал для убийства. Я увидел оружие, ножи, армированный стекловолокном арбалет со стрелами, оптический прицел и целую кучу боеприпасов. Заодно там же лежали несколько рядов пластмассовых цилиндрических банок, катушка с кабелем и чувствительный переключатель. На мой вопросительный взгляд Малони коротко ответил:

— «С4».

— Что?

— Пластид, взрывчатка. Небольшой запас на случай, если ничего не поможет, — он откинулся назад и поднял чашку с кофе. — Кстати, ваш кофе просто восхитителен.

— А это не слишком?

— Я хорошо подготовился. Кроме того, для каждого зверя нужно особое оружие. Ведь вы тоже используете различные инструменты для разных дел.

Он взял в руки двуствольную винтовку и провел пальцами по рукоятке.

— Я называю это эротикой смерти. Вы со мной согласны?

— Честно говоря, нет. Не хочу, чтобы между нами оставалось что-то недосказанное. Но ведь был уговор — оставить зверя в живых. А значит, мы должны лишь взять образец гена и убраться отсюда.

— Хорошо, но вы забываете о главной цели нашей экспедиции.

— ???

— Я имею в виду вашу часть соглашения. Спасательную операцию и ваш христианский долг — остаться в живых. — Улыбнувшись, он сел на корточки передо мной и пригубил кофе. — То, что произошло с Эмили и ее людьми, точно так же может случиться и с нами. Наверняка она не мечтала уйти на покой в этом идиллическом месте. Здесь произошло то, к чему она вовсе не была готова, и я не намерен разделить ее судьбу.

Сказав это, он перезарядил ружье, положил его на место и захлопнул ящик.

— Мы же не знаем точно, мертва она или нет, — пробормотал я. — Черт возьми… — Закрывая складной нож, я порезался о его лезвие. Из раны на землю капнула большая капля крови. Я положил палец в рот, но рана была довольно большой, кровь не хотела останавливаться. У меня случился небольшой приступ паники.

— Дело дрянь!

— Да что там стряслось? — кажется, Малони удивился моей молниеносной реакции.

— У вас есть с собой что-нибудь, чтобы продезинфицировать рану? Возбудители болезней здесь просто кишмя кишат.

— Спокойствие. — Он открыл одну из своих набедренных сумок и достал оттуда маленький пакетик. — Освободите палец. Пусть кровь немного покапает, это промоет рану. А потом приклейте вот это.

Малони достал пластырь.

— Может быть, здесь и больше микробов, чем у нас, но не настолько.

— Видимо, вы не знаете, что вирус, например, Эбола, может сотворить с человеком, — возразил я, поспешно заматывая палец. — Вы никогда не видели, как слизистые оболочки во рту, носу и глазах высыхают и начинают кровоточить, как мускулы и органы превращаются в жидкую массу. А жертва постепенно угасает, терпя невыносимые муки.

— А вы видели? — спросил он меня, едва скрывая улыбку.

— До этого — только в одном фильме на семинаре по патологии. Но мне хватило.

Малони потер лоб.

— Не хочу вас обидеть, но вы действительно ученый до мозга костей.

— Что вы имеете в виду?

Он оглядел меня с ног до головы своими зелеными глазами:

— Вы задумываетесь слишком о многом. А жизнь проста. Конечно, не в том случае, если смотреть на нее из-за толстых стен исследовательской лаборатории. Нужно всего-то разочек выйти наружу и попробовать все самому. Взять, к примеру, вашу рану… — сказал Малони, по-доброму посмотрев на меня. — Вы не умрете из-за нее. Мне приходилось излечивать другие раны! От одного взгляда на них вы упали бы в обморок. А те люди живы по сей день и ни на что не жалуются. Так быстро не умирают. А если это была попытка увильнуть от работы, то спешу огорчить вас — подобное не пройдет. — Малони хлопнул руками по бедрам и встал. — Что ж, пора заняться делом. Если у вас все прошло, то помогите мне выгрузить остальные ящики.

— Еще чуть-чуть.

Малони приподнял брови.

— Есть еще кое-что. Хотелось бы обсудить с вами, но — тет-а-тет.

— О чем вы?

— Речь идет о нашей спутнице.

— Она милая, разве нет?

Я не мог изобразить на лице ничего, кроме кривой улыбки:

— Не знаю, подходит ли это слово. Наше знакомство началось не очень-то…

— Я заметил.

— Несмотря на это, она имеет право знать всю правду. Почему вы соврали ей?

— Ах, вы об этом… — Он стряхнул воображаемую пыль с рукава и сделал вид, словно сейчас речь идет о самых незначительных вещах на свете. — Это я могу объяснить с легкостью. Я сделал это ради нашей же с вами общей безопасности.

— Не понимаю.

— Это потому что у вас нет совершенно никакого опыта. Опыта в том, как в этой стране обходятся с подобными вещами. Вспомните, к примеру, того же госсекретаря. Все здесь довольны только до тех пор, пока мы ищем карликового слона. Это животное очень маленькое и не такое уж сенсационное, чтобы заслуживать внимания местных властей. Но, как только вы произнесете «мокеле-мбембе», как все тут же насторожатся. Потому что они сами этим очень интересуются. Открытие может принести не только прибыль, но и известность. И поскольку на данный момент животное недосягаемо, его окружили всевозможными легендами. Там оно и покоится с миром. А в это время чиновники могут спокойно заниматься своими делами и ждать, пока не заявится кто-то со стороны и не сделает за них всю работу. Но это буду уж точно не я. Поверьте мне на слово: Элиши узнает что-то о действительной цели нашей экспедиции только в том случае, если это будет действительно неизбежно. Только так мы сможем минимизировать риск того, что уже завтра к нам приставят вооруженный до зубов персонал.

— Вы не верите в то, она заслужит наше доверие?

Он снова посмотрел на меня своими изумрудно-зелеными глазами и теперь в его голосе зазвучали серьезные нотки:

— В моей профессии нет места вере, потому что я экономлю на своих молитвах.

Когда мы полностью выгрузили оборудование, а последний ящик был помещен в лагерь на побережье, настал вечер. Общими усилиями мы затащили самолет на берег и замаскировали его рыболовными сетями. Над горизонтом показались большие облака. Издалека слышались раскаты грома. Сегодня вечером с огромной вероятностью мог пойти дождь. Сикспенс, удобно устроившийся со своей вонючей трубкой, решил посвятить меня в мельчайшие подробности того, как следует возводить лагерь. Это заняло достаточно много времени, поскольку он оказался настоящим фанатиком техники. Сначала он проводил меня к озеру, где была установлена цифровая камера. Она была настроена как раз на середину озера.

— Это — дополнительное наблюдение, — сказал он. — Она всегда будет включена, чтобы следить за любым движением на озере. В водонепроницаемой оболочке находится очень чувствительная оптика с усилителем света. Даже ночью она сможет зафиксировать самые малейшие изменения.

Сикспенс наклонился к окуляру.

— На случай, если наш друг предпочитает появляться на свет ночью. Только, пожалуйста, не говорите Элиши, для чего она. Она уже посматривала на меня, но я соврал ей что-то про крокодилов и бегемотов.

Он в последний раз посмотрел через поисковик камеры и попросил проводить его в лагерь. Вокруг большого кострища полукругом стояли шесть палаток, четыре из которых были отведены специально под спальные места. Рядом с кострищем находился солидный складной стол. А на нем находился странный прибор, благодаря своим складным плоским антеннам напоминавший огромный цветок, устремивший свою чашечку в небо.

— Наше единственное средство связи с остальным миром, — пояснил Сикспенс.

— Это же приемная установка спутникового телевидения, разве нет?

Он кивнул:

— Это установка «Инмарсат-М4» — маленькая, легкая и быстрая. К счастью, те времена, когда мы должны были ходить по миру, неся на себе двадцатикилограммовую рацию, давно миновали. У вас есть с собой мобильный телефон? Покажите-ка.

Я протянул ему свою трубку, даже не извинившись за свою наивность, потому что вообще взял ее с собой.

— Не работает, — улыбнувшись, сказал он. — Странно, мы так привыкаем ко всем этим маленьким штуковинам, что даже не задумываемся о том, что они могут не работать.

Сикспенс взял кабель, идущий из установки, воткнул его в мобильный телефон и удовлетворенно кивнул.

— Превосходно. Если «М4» успеет зарядиться от солнечного света, то вы сможете звонить, когда захотите.

— Так просто?

— Ну да. Аккумуляторы зарядятся через пятнадцать минут, и вы сможете ей пользоваться. Но я бы посоветовал вам звонить как можно реже. Ведь мы не знаем, кто может нас прослушивать. А как вам известно, эта экспедиция должна остаться нашей маленькой тайной. Ну, а сейчас я покажу вам, как устроен наш лагерь. Например, вон там находится наша еда.

Он зашел в палатку, сквозь стены которой пробивался приглушенный свет. Внутри было достаточно душно, но я тут же заметил, что здесь царит порядок. Все коробки и ящики, которые мы с Малони спустили с самолета, были аккуратно расставлены. Сикспенс постучал пальцем по каждой из них по порядку.

— Зерно, консервы, кофе и чай, сухое молоко, сахар, соль, приправы, бульонные кубики, вяленое мясо, а заодно — небольшой запас виски и красного вина. Там предметы гигиены и наша аптечка скорой помощи. Рыбу и воду мы не брали, потому что это здесь в избытке.

— Здешнюю воду наверняка нужно стерилизовать.

— Естественно. Это происходит автоматически в насосе. Внутри вмонтирован керамический фильтр, который очищает воду даже от малейших возбудителей болезни. Для уверенности мы кладем в каждую канистру по таблетке. Здесь же мы станем есть, когда снаружи будет плохая погода. Пойдем теперь в палатку для исследований.

В следующей палатке меня ждал сюрприз. Сикспенс с загадочной улыбкой приподнял алюминиевую крышку одного ящика.

— Неопреновые костюмы! — Я от неожиданности вскрикнул. — Вы же не собираетесь погружаться под воду?

— Естественно. За это время вы должны уже были понять: мы подходим к делу очень серьезно. Если мокеле-мбембе не придет к нам, то мы сами спустимся к нему.

— Да вы просто выжили из ума, — проговорил я, но моя улыбка застряла где-то посередине, когда я осознал, что он не шутит. — А Элиши видела это?

Он покачал головой:

— Конечно, нет. Иначе она бы очень удивилась тому, что мы идем на слонов, захватив с собой подводные костюмы.

— Мне не нравится эта игра в прятки, — откровенно сказал я, на что он просто пожал плечами.

Не заостряя внимания на моем замечании, Сикспенс пошел к следующему ящику:

— Здесь у нас лазерная система раннего оповещения — своего рода фоторелейный барьер, который издает сигнал тревоги, если к нему что-то приблизится. Но думаю, он нам не понадобится. Наш друг такой большой, что мы и так его услышим. А вот наша надувная лодка вместе с внешним мотором и необходимым горючим. Она на ходу уже не первый год, но, тем не менее, очень прочная, уж поверьте. Теперь осталось показать вам, что находится вон в тех ящиках. Там — ваша миниатюрная генно-инженерная лаборатория и оборудование Элиши. При помощи этих штуковин можно якобы распознать звуки некоторых животных, находящихся в сотне километрах отсюда. Честно говоря, мне не терпится посмотреть ее в действии. Так как эта палатка самая большая, то мы решили: вы с Элиши сможете разместить здесь свое оборудование. Хватит места?

Я пробежал взглядом по столам, стульям и подвесным лампам и удовлетворенно кивнул:

— Однако. Честно говоря, я не рассчитывал на такой комфорт.

— Комфорт должен быть, поскольку нас ждут трудные деньки.

Мы вышли из палатки, как раз вовремя, чтобы застать тот момент, когда Малони фотографировал Элиши на свою камеру. То, как он ей улыбался, напомнило мне о словах Сикспенса, сказанных мне незадолго до отъезда из Браззавиля. Уже не в первый раз я засомневался. Если Малони и вправду поклялся никогда больше не иметь тесных отношений с женщиной, то что же означал этот флирт? Одного взгляда со стороны хватило для того, чтобы и Сикспенс догадался о происходящем. Он все еще улыбался, только теперь его улыбка казалась какой-то окаменелой. Потом он повернулся лицом к костру, который к тому времени уже начал радостно потрескивать. Над огнем на треноге висел огромный котел, в котором закипала вода. Сегодня вечером мы единогласно проголосовали за наваристый суп. А уже завтра мы поймаем первую рыбу и зажарим ее.

Малони и Элиши подошли к нам, как ни в чем не бывало.

— Разве здесь не чудесно, мистер Эстбери? — охотник встретил меня в хорошем расположении духа. — Это и есть та самая Африка, которую я люблю. Дикая и необузданная. Вы только вдохните этот воздух! Такого живительного аромата вы больше не найдете нигде в мире. — Он сдвинул свою широкополую шляпу на затылок и посмотрел в небо. — Все идет к тому, что меньше чем через полчаса начнется дождь. Но вам не стоит из-за этого волноваться. Речь сейчас не идет о тропическом сезоне дождей. Кроме того, мы хорошо укрепили наш лагерь и самолет.

— А что произойдет, если они все же пострадают? — спросила Элиши. — У вас есть план «Б»?

— Разумеется. Если мы не сможем их отремонтировать, то будет достаточно короткого звонка в Браззавиль, и за нами тут же пошлют другую машину. Но тогда нам придется отвозить пилота, который предоставит нам свой самолет, назад, в Импфондо. А это будет стоить нам целого дня. Надеюсь, что так далеко дело не зайдет.

— А что, если откажет спутниковый приемник?

— Тогда у нас действительно начнутся большие проблемы.

Малони залез в карман жилетки и достал оттуда пачку сигарет. Элиши и Сикспенс взяли себе по сигарете, но я, поблагодарив, отказался.

— Если это произойдет, то мы будем предоставлены сами себе. Точно могу сказать, что в течение месяца здесь совершенно никто не появится. Тогда мы попытаемся прорубить себе дорогу собственными руками. — Малони дал прикурить всем по очереди. — Но, должен вам сказать, это будет непросто. На севере и на востоке — болота. Туда нам нельзя. А к югу отсюда есть большая поляна, которую мы видели сверху. Но я бы не пошел в ту сторону, даже заручившись поддержкой целой армии самых опытных охотников. Слишком много хищников. Итак, остается только запад. Там находится целое сплетение рек, с помощью которых озеро Лак-Теле забирает воду из реки Ликуала. На нашей надувной лодке мы с легкостью сплавимся по ней. И если звезды будут на нашей стороне, через один-два дня мы окажемся в деревне Кинами.

Я удивился.

— Кинами? — Название было каким-то знакомым. — Это случайно не та деревня, куда прибило видеокамеру с записью Эмили?

— Совершенно верно, — сказал Малони, стряхивая пепел со своей сигареты. — Правда, туда я бы направился в самую последнюю очередь. Вероятность того, что нас встретят с распростертыми объятиями, очень невелика.

— Что же там, все-таки, произошло? — Я вдруг понял: у меня появился шанс узнать еще кое-что. — Мне кажется, вы знаете об этом.

Он блеснул своей белоснежной улыбкой.

— Если хотите получить более подробную информацию, то вам следует обратиться к леди Памбридж. Все, что я знаю — это то, что жители деревни получили намного больше, чем требовалось от нее. Дошло даже до столкновения между жителями и солдатами.

— Вот почему вы так заговорщицки перемигивались в ресторане с госсекретарем Ассисом…

— Правительство заинтересовано в том, чтобы это дело не стало публичным.

— Так что же там произошло?

Малони пожал плечами, но я заметил в его глазах загадочный блеск. Я понизил голос:

— Там была бойня? Так? Вы это мне хотели сказать? И вы договорились с Ассисом хранить молчание?

Он ничего не ответил, но его молчание было красноречивее тысячи слов.

Вдруг я вспомнил о вечере моего отъезда. О вечере с Сарой. Она даже не подозревала, насколько была права, когда говорила о том, что подобные вещи в этой части света решаются совершенно иначе. Она во всем была права, с самого начала.

— Боже мой, бедные люди! — Я прикрыл рот рукой. — И что теперь? Я и представить себе не мог, какую цену леди Памбридж могла заплатить за свою мечту и как далеко она может зайти.

Я посмотрел на Элиши и заметил, как она смотрела то на меня, то на Малони, не в состоянии определиться, чью сторону занять.

— Я не понимаю всего этого переполоха, — недоверчиво сказала она. — Почему эти записи были такими ценными? Я думала, мы говорим всего лишь о карликовых слонах, или?..

— Скажите ей.

Малони бросил сигарету на землю и затушил ее ногой. Когда он поднял голову, то я встретил его взгляд, от которого у меня по спине побежали мурашки. Прежний Малони, которого я впервые увидел в доме Памбриджей, вернулся. Оказывается, все это время он прятался за дружелюбной маской. Но я не подал виду.

— У нее есть право узнать всю правду, — не отступал я.

— Какую правду? О чем вы говорите? — В голосе Элиши зазвучали нервные нотки. Она требовательно смотрела то на меня, то на Малони. — Что вы должны мне рассказать? Я хочу знать всю правду. Здесь и сейчас!

— Мокеле-мбембе, — сказал с улыбкой Сикспенс, подкладывая дров в костер. — Это то, что мы ищем.

На мгновение в лагере воцарилась гробовая тишина.

— Ну, понятно, — захихикала Элиши. — А почему не лох-несское чудовище? Ребята, если вы хотите одурачить меня, то придумайте что-нибудь получше, — она начала накручивать на палец свои косички. — Когда вы успели это придумать? Когда мы были в Браззавиле? После вьетнамского ресторана, да? Жаль вас разочаровывать, но я не поддамся на ваш розыгрыш. Я слишком хорошо знаю парней вроде вас. Шутка была неплохая, жаль, что не удалась. Думаю, с вас причитается какой-нибудь напиток.

Никто из нас не улыбнулся. Никто не проронил ни слова.

Взгляд Элиши стал не таким строгим, а движения более раскованными или, скорее, даже нервными. Почему в этот момент она повернулась именно ко мне, мне было трудно сказать. Наверное, потому, что по сравнению с остальными я выглядел самым невинным.

— Дэвид, скажите хоть вы. Мокеле-мбембе — это же глупость или…

Я не мог ничего ответить. Что-то встало у меня поперек горла. Все, что я мог — отвернуться от нее и уставиться в землю.

Элиши перестала улыбаться:

— Но его не существует. Вы же отправились в джунгли за четыре тысячи километров не для того, чтобы охотиться на химер?!

— Это не химера, — сухо сказал Малони. — Мы все видели его собственными глазами, благодаря дочери нашей заказчицы. За это она, возможно, заплатила собственной жизнью. — Австралиец посмотрел на озеро. — Монстр жив и здоров. И мы поймаем его — с вашей помощью или без.

В лагере снова воцарилась тишина, но на этот раз намного дольше. Элиши переваривала новость. В конце концов, она, кажется, приняла решение. Она подняла голову, и я прочитал гнев в ее взгляде.

— Я хочу домой. Завтра же. — Она встала, плюнула на землю и медленным шагом двинулась в сторону озера.

Как только она исчезла за кустами, Малони повернулся ко мне. Неторопливо, как при замедленной съемке. Его взгляд не предвещал ничего хорошего.