Рептилия

Глава 34

Журчание переместилось справа налево, а потом затихло. Я не стал предаваться иллюзиям, что мокеле потерял ко мне всякий интерес, было очевидно — я ему крайне любопытен. Да и как можно устоять перед слепым и связанным человеком, восседающим на паре фунтов взрывчатки?! И действительно, уже несколько минут спустя я снова услышал шум воды. Сразу же мне в нос ударил резкий запах тухлой рыбы. Теперь мокеле не спустит с меня глаз. Казалось, что чудовище плавало вокруг моего плота на надлежащем расстоянии, чтобы нарисовать себе полную картину происходящего, готовясь к смертельному удару. И как только он подплывет ближе, Малони, не задумываясь, взорвет подо мной «С4». Я бессильно опустился на пол. У меня не было шансов.

Мои мысли унеслись далеко отсюда, к Саре. Сейчас она, наверное, сидит в библиотеке или отдыхает за чашечкой чая, наблюдая за тем, как дождь барабанит по крышам соседних домов. Я подумал о леди Памбридж, как она ходит по своему огромному дому в надежде получить вести о своей дочери. Об Эстоне, который следовал за ней по пятам, чтобы прочитать по ее губам любое желание. В этот момент их всех предал Малони, потому что они никогда не узнают, что же произошло на самом деле в ту роковую среду, 17 февраля, на озере Лак-Теле.

Когда я предавался таким печальным мыслям, в моей голове раздался голос, показавшийся мне очень знакомым. Я поднял голову и прислушался.

Нет, видимо, я ошибся, кроме непрекращающегося дождя не было слышно ровным счетом ничего. И все же нет, я снова услышал этот голос, но на этот раз он звучал громче и мощнее.

Вдруг усталость и смирение как рукой сняло. В моей голове всплывали и тут же исчезали какие-то картинки, не связанные между собой. Они были настолько четкими, что напоминали мне нарезку из телевизионных зарисовок. Одно из двух — или я совсем сошел с ума, или это последствия травмы головного мозга после ударов Малони. Но, возможно, был и третий вариант. Я вдруг вспомнил о том, что со мной приключилось на дне озера. О странных сигналах, которые я начал получать там. Картинки, слова, язык. Может, здесь была какая-то взаимосвязь? А вдруг я не сумасшедший, и это действительно мысли мокеле? Идея сама по себе казалась очень абсурдной. И все же…

Могла ли это быть рудиментарная форма телепатии? Не об этом ли хотела сказать мне Сара в телефонном разговоре, упомянув «страшную тайну»? Может быть, эти сигналы — ключ к контакту с рептилией? Если мокеле действительно склонен к телепатии, то, по крайней мере, у нас с Элиши появится объяснение такого сумасшедшего количества данных в его ДНК. Я вновь вспомнил слова из дневника Эмили: «У них есть дар, которого мы не понимаем».

У меня появилась отличная возможность проверить справедливость своих рассуждений. Только мне приходилось поторапливаться, потому что осталось не так много времени. Я сконцентрировался на том, чтобы выбросить из головы ненужные мысли. Нужно постараться отделить мысли мокеле от моих собственных.

Постепенно картинки начали приобретать четкость и контуры. Мне показалось, что я узнал знакомые мотивы — озеро, джунгли, поляна. Другие же были более чем абстрактны. Они появлялись, как хаотичное собрание фотографий, очень похожих на коллаж, составленный обезумевшим художником. Но чем дольше я концентрировался, тем отчетливее понимал, что за картинками скрывался повторяющийся образ. Образ, который отображал не содержание, а чувства. Эмоции, которые захватили меня своей ясностью и выразительностью. Ярость и горе, которые скрывались в них, были настолько сильными, что мои слепые глаза наполнились слезами. Меня посетила странная мысль. Неужели могло случиться такое, что моя душа настолько жаждала новых впечатлений, и во мне открылась необходимая чувствительность, чтобы воспринимать чужие мысли? Если это действительно так, значит, лишь благодаря слепоте стал возможен наш контакт с этим существом. Я чувствовал близость к разгадке головоломки. Эти голоса, картинки, результаты наших лабораторных исследований, события в храме — все вдруг приобрело смысл. Мокеле-мбембе — это прыжок в эволюции, Элиши очень точно заметила. Он был первым и единственным существом, которое развило в себе телепатию, способность к связи при помощи мыслей, простым усилием воли.

Рядом со мной снова послышался шум воды, но на этот раз он раздался очень близко. И почти тут же меня накрыло волной ярости и возмущения. Видимо, мокеле понял, что за опасность исходит от моего плота. Он прочитал это в моих мыслях.

Мне нужно было действовать, причем немедленно. Сигналы, которые я принимал, все чаще говорили о смерти, и мне потребовалось совсем немного, чтобы понять: он имеет в виду именно мою смерть. Полный сомнений, я ухватился за последнюю возможность защититься, пусть я и слабо верил в то, что мой план сработает. Если мокеле был способен посылать свои мысли, значит, он точно так же мог их и воспринимать.

Я изо всех сил сконцентрировался на ящике со взрывчаткой, при этом стараясь не упустить ни одной детали. Мой внутренний взгляд скользил по пластиковым цилиндрам и проводам, которыми они были соединены. Потом я перешел к толстому кабелю, который соединял взрывчатку с пультом управления. Снова и снова я прокручивал в голове сценарий происходящего после нажатия Малони красной кнопки. Я представлял, как разряд пойдет по проводам, как он доберется до плота и активизирует взрывчатку. Я воображал невиданную силу, с которой плот поднимет в воздух, ударную волну, которая убьет все живое в радиусе пятидесяти метров. И под конец — огромный огненный шар, который поднимется в небо, а с него в воду будут сыпаться осколки. Я рисовал все это самыми яркими красками, с подобающими звуковыми эффектами. В общем, как полагается в кассовом голливудском боевике.

Реакция мокеле была ошеломляющей. Он издал дикий крик ужаса и возмущения и снова ушел под воду. Поднявшиеся за ним волны довольно высоко подняли мой плот и начали подбрасывать его как никчемную пробку. Меня с силой бросило в сторону, я ударился головой о железную перекладину. Но боль от удара была ничем по сравнению с восторгом, который переполнял меня. Даже в самых смелых фантазиях я и не мечтал о том, что мой план сработает. Это не могло быть случайностью. Я не мог не улыбнуться от удовлетворения. Мне действительно удалось это — наладить контакт с мокеле!

Воодушевленный успехом, я решил продолжить. Как знать, может мне удастся подвигнуть его к тому, чтобы обезвредить эту адскую машину. Но сначала нужно самому определить слабое место этого сооружения. Заставить «конгозавра» обезвредить детонатор — явно не самая лучшая идея. Хотя при этом от его острых зубов мог пострадать я сам, самым опасным становилось другое — система могла взорваться самопроизвольно. Кроме того, я исключил атаку на Малони. Не то, чтобы я не желал его смерти, но существовала очень большая вероятность того, что он все же нажмет на кнопку в самый последний момент. Оставалась последняя возможность — разорвать кабель, соединяющий установку со спусковым устройством.

Вот оно. То самое слабое место, которое я так долго искал. Если цепь прервется, то Малони не сможет взорвать плот. Тогда ему придется поджигать взрывчатку самому. Но он не настолько глуп. Я попытался представить, как кабель тянется под водой от плота к надувной лодке Малони. Кабель был довольно толстым, около четырех миллиметров, в красно-голубой оболочке, чтобы изолировать от воды. Такой объект должен быть заметным даже для такого существа, как горбатый кит, не говоря уже о мокеле.

Я даже не успел додумать начатую мысль, как снова услышал бурление и шипение всего в нескольких метрах от плота. Мокеле вернулся, и на этот раз я полностью располагал его вниманием. Я, словно в зеркале, видел все то, что видел он — словно смотрел на мир его глазами. Грозовые облака были уже довольно далеко, над джунглями висела темная ночь, лишь редкие лунные лучи пронзали затянутое облаками небо, как серебряные мечи. Все это было неописуемой красоты. Вдруг я увидел самого себя, сидящего на плоту, скрестив ноги. Мои глаза крепко закрыты, все лицо — в порезах. Кабель! Мощное тело погрузилось под воду и проплыло прямо под поверхностью воды. Я увидел водоросли и воздушные пузыри, танцевавшие балет в потоке воды. И тут же заметил его. Как я и предполагал, он был погружен в воду всего на несколько сантиметров. Разрез… Мокеле открыл пасть и перекусил провод в один присест. Я задержал дыхание, потому что подумал — Малони мог предвидеть это и снабдить систему предохранителем. Но ничего не произошло. «Конгозавр» обогнул мой плот еще пару раз и ушел под воду прямо подо мной. И хотя я все так же чувствовал тошнотворный рыбный запах и слышал приглушенный шум, исходивший от мокеле, я не боялся. Я чувствовал, что он не желает мне зла. А в это время из воды показалась его огромная шея, которая склонилась ко мне. Теперь он наблюдал за мной сверху вниз. Меня накрыло волной сострадания к самому себе, когда я поднял голову и посмотрел в свои слепые глаза. Но принадлежала эта жалость мне или мокеле? Сейчас мы, казалось, растворились друг в друге непонятным, неземным образом.

В этот момент произошло нечто неожиданное. Если бы я предвидел это, то наверняка потерял сознание от ужаса и омерзения. Мокеле открыл свою пасть и плюнул прямо мне в лицо — точно также как я однажды видел во сне в Браззавиле.

Я закричал.

Вязкая вонючая слюна, как огонь, горела на моей коже и глазах. Я чувствовал, как она стекает по лицу, капая на плечи. Я дергал и тряс свои кандалы, но они так и не освободили руки. При этом у меня было лишь одно желание — как можно скорее снять тягучую жидкость с глаз. Зачем он сделал это? Ведь все послания, которые я получал от него, были дружелюбными, полными сочувствия. Может, я ошибся и просто придумал себе все эти телепатические штучки? Может, и история с кабелем — всего лишь иллюзия, желаемое, а не действительное…

Если это так, значит, Малони может в любой момент взорвать нас, потому что мокеле донельзя близко находится от меня. Боль, исходившая от лица, прогнала из моей головы все мысли. В последние секунды она стала настолько сильной, что я чуть было не потерял сознание. Раздался мой крик.

В этот момент величайшего отчаяния я увидел слабый свет. Сначала это была всего лишь тонкая разноцветная полоска, но с каждой секундой она становилась все больше и насыщеннее. Я сначала подумал: это — галлюцинация. Но как бы я не вертел головой, свет не исчезал. Яркая полоска становилась все белее и четче. Теперь я даже мог кое-что узнать. Мне показалось, я увидел свои ноги, которые до сих пор были обуты в кроссовки. Я рассмотрел мерцающую воду и полоски тумана над ней. Я узнал ящики со взрывчаткой и поплавки нашего старого самолета. Но самое удивительное было в том, что я видел все это своими собственными глазами! Как только пришло осознание этого, я почувствовал: у меня больше ничего не болит. Я поднял голову и увидел голову мокеле-мбембе прямо надо мной. Вертикальные зрачки смотрели на меня с невозмутимым спокойствием — как глаза художника, любующегося своим творением.

Вдруг меня осенила мысль: рельефы в храме… Больные, искалеченные и лежачие люди, просящие исцеления… слезы, которые лила рептилия… Все это было правдой! Только это были не исцеляющие слезы, а всего лишь слюна. Похоже, она обладала регенерирующим воздействием на клетки. Эффект, который наверняка вызвал мутированный ген. Значит, именно этот ген стал причиной сверхъестественного самоизлечения, которое позволяло исцелять даже самые сильные ранения за считанные секунды.

Я засмеялся, потому что это существо вмиг лишилось всего ужасного. Я смог увидеть его глазами тех мастеров, которые воздвигли тот храм.

Мокеле согнул свою шею еще сильнее, его острозубая пасть оказалась прямо передо мной. И все равно было не страшно. Одним рывком он выдернул металлическую штангу, торчавшую из плота. Теперь я мог пошевелить ногами, мне не составило труда разрезать веревку об острые края обломанного металла.

Мокеле хрюкнул на прощание и, развернувшись, скрылся под водой. Я продолжал сидеть, как окаменелый, смотря на свои освобожденные руки. Это было чудо, которое я видел собственными глазами. Я сидел так несколько минут и просто всматривался в ночь. Если бы я оказался чуть внимательнее, то наверняка заметил бы лодку, бесшумно приближающуюся сзади. Все произошло так быстро, что когда я обернулся, было уже поздно.