Рептилия

Глава 29

В смятении я оперся рукой о массивную каменную стену.

— Откуда он знает?

— Здесь есть смазанные следы. Такое ощущение, словно по полу протащили тяжелый предмет. Следы исчезают прямо под стеной. Кроме того, слева и справа от статуй на дисках видны свежие царапины. Может, вы посчитаете меня сумасшедшей, но я все равно скажу — за этой стеной есть еще одно помещение. Эта стена — ничто иное, как дверь, и пользовались ею совсем недавно.

— Смазанные следы, говорите?

Я вдруг вспомнил о четырех могилах снаружи. И эта мысль мне совершенно не понравилась.

— Дайте мне, пожалуйста, ваш фонарик, — попросил я Элиши.

Я осторожно начал ощупывать подушечками пальцев каменную пластину между статуй.

— Действительно, — заметил я, — здесь на самом деле есть незафиксированные камни. Вполне может обнаружиться и выход. Но где тот механизм, который открывает эту дверь?

Я отошел назад и посмотрел по сторонам.

— Поищите окошечки или рычаги, — сказал я Элиши, — что-нибудь, что может открыть дверь.

Я попал в свою стихию. С давних пор меня привлекали истории о потайных ходах, гробницах и катакомбах. А рассказы о находках Говарда Картера в Долине Царей были для меня вообще настольной книгой. Когда я еще пешком под стол ходил, мой отец читал мне легенды и сказания классической древности. Я улыбнулся, вспомнив нашу тогдашнюю игру. Она называлась «объясни мне мир» и начиналась с того, что отец клал на мои колени свой огромный атлас и начинал листать страницы. Когда я говорил «стоп», он останавливался, а я, ткнув пальцем в карту, показывал ему определенную страну. Отцу приходилось рассказывать об этой местности все, что он только знал, начиная с климата и хозяйства, растений и животных и заканчивая населением и местным языком. Он знал все о любой части света, будь то чудеса археологии или мифы и легенды о так называемых сказочных существах. В такие моменты я чувствовал себя очень близким ему. Но когда приключенческих историй стало недостаточно, отец превратился в практика, которому необходимо увидеть все собственными глазами. Эти-то отношения и бросили тень на годы, прожитые вместе.

Я тяжело вздохнул. В сущности, сейчас я впервые сам что-то нашел. Наконец-то я понял отца, смог почувствовать возбуждение от приключений и насладиться щекочущим нервы ощущением. Если бы он сейчас видел меня, то наверняка гордился бы. Однако, спустя полчаса тщетных поисков, разочарование отрезвило меня. В помещении не отыскалось ни рычагов, ни окошечек — ничего, что помогло бы открыть эту дверь.

— И что теперь? — Элиши порылась в своей сумке и выудила из своего неиссякаемого запаса пару шоколадных батончиков с мюсли. — Хотите?

Я взял один, поблагодарив ее, и снова посмотрел по сторонам. Не думая ни о чем, я пережевывал шоколад. А мой взгляд застыл на обеих каменных статуях. Мы их уже осматривали, но вдруг что-то ускользнуло от нашего взгляда? Широко распахнутые глаза и оскаленные зубы выглядели действительно жутко. Во всяком случае, довольно неприятно, — на мой вкус. Я с трудом мог представить себе, что строители этого города добровольно захотели заселить здешнюю местность, которая находилась в непосредственной близости от существа, которого они боялись до дрожи в ногах. Пожалуй, лучше было бы им укрепиться где-нибудь в паре сотен километров отсюда. На лицо противоречие, которому я прежде совсем не придавал значения.

— Какая часть статуи кажется вам наиболее отталкивающей? — спросил я Элиши, отложив шоколад.

Она пристально осмотрела статую с головы до ног и ответила:

— Пасть. Как только я смотрю на эти зубы, то думаю, что они сотворили с Сикспенсом. И по спине пробегает холодок…

— Согласен. Морда и эти зубы даже на расстоянии кажутся самой отвратительной частью скульптур. Нужно повнимательнее посмотреть на них.

Я засунул остаток батончика в рот, вытер руки о штанины и приблизился к чудовищам.

Статуи были около трех метров в высоту, но их головы так низко склонялись к земле, что я без труда дотянулся до них. Кажется, время прошло мимо монстров совершенно бесследно. С неприятным чувством в желудке я засунул руку прямо в пасть одной из скульптур. Зубы оказались довольно острыми и поцарапали кожу, но я не убрал руку. В этой комнате имелся ответ, по крайней мере, на один вопрос, и я должен найти его, чего бы мне это ни стоило.

— Что вы там делаете? — испуганно прошептала Элиши, как только заметила кровь на моей руке. — Немедленно прекратите это безумие!

— Неужели волнуетесь? — процедил я сквозь стиснутые зубы. — Я польщен.

И я просунул руку почти до локтя в пасть монстра, — и тут же снопа почувствовал боль. На этот раз раны оказались намного глубже, это я мог сказать и без врача. Было чертовски больно, но я не хотел сдаваться. Вдруг я что-то нащупал — это было основание языка монстра. И когда я уперся в него пальцами, мне показалось, что он стронулся с места.

— Там что-то есть, — выдавил я, — что-то наподобие рукоятки. Попробую ухватиться за нее.

Моим вытянутым пальцам удалось схватиться за каменную рукоять и даже потянуть на нас. Сначала раздался скрип, потом грохот, и в стене неожиданно начала открываться одна створка.

— Этого не может быть! — проговорила Элиши. — Вы действительно сделали это, сумасшедший…

Но створка неожиданно перестала скрипеть и начала закрываться. Я снова потянул за язык, но на сей раз без особого успеха.

— Черт, — в отчаянии крикнул я, — одной рукоятки явно недостаточно! Здесь должно быть больше замков. Попытайте счастье у другой статуи.

Но Элиши оказалась слишком маленькой, чтобы засунуть руку в пасть. Эгомо понял нашу проблему и без промедления плюхнулся на колени, предлагая Элиши встать на его спину.

— Надеюсь, он выдержит мой вес, — сказала Элиши, осторожно взбираясь на Эгомо. — Мне мужчины не раз говорили, что на самом деле я тяжелее, чем кажусь.

Я ухмыльнулся.

— Вам лучше знать. Только решайтесь, пожалуйста, побыстрее.

Элиши осторожно переместила свой вес на Эгомо и схватилась за скульптуру, чтобы не упасть. Я заметил, как под темной кожей пигмея заиграли мускулы.

— Все ли в порядке там внизу? — озабоченно спросила она.

Эгомо кивнул. Может, он и хотел казаться понежнее, но по природе был жестким парнем. Элиши осторожно просунула руку в пасть статуи.

— Осторожней, — крикнул я ей, — зубы довольно острые!

— Все нормально, — ответила она, — мои руки тоньше ваших. Еще секундочку.

— Пожалуйста, поторопитесь! — Боль в моем предплечье стала невыносимой и начала распространяться по всей руке. Я изо всех сил старался прогнать от себя мысли о том, что эти зубы проделывают в данный момент с моей рукой.

— Я нащупала рукоять, — отозвалась биолог, — давайте потянем вместе. Один… два… три!

Я потянул. И снова раздался скрип, только на этот раз он был намного громче. Створки открывались все шире и шире. Мы сделали это! Я быстро вынул руку из пасти и осмотрел ее. С большим облегчением я обнаружил, что раны оказались всего лишь кровоточащими царапинами.

— С вами все в порядке? — крикнула Элиши. Сначала она помогла Эгомо встать на ноги, а потом поспешила ко мне. — Что с вашей рукой? Дайте-ка посмотреть…

— Ничего, — заверил я ее, — просто слишком богатая фантазия.

Я посмотрел еще раз в пасть рептилии и заметил кровь на ее зубах.

— Вам обязательно нужно будет обработать рану антисептиком, чтобы она не воспалилась.

В этот момент створки двери остановились, издав напоследок угрожающий скрип.

Ворота в мистерию древнего царства распахнулась.

От удивления у меня перехватило дыхание. Я, конечно, на многое рассчитывал, но был совершенно не готов к открывшемуся передо мной виду. Мы почувствовали резкий запах горючего. Сверху на каменных карнизах горел слабый огонь, коптивший потолок. В некоторых местах на пол падали черные капли, окрашивая собой известняковый камень. Я тут же вспомнил о запятнанном алтаре, и у меня словно камень с души упал. Ответом на мой первый вопрос стало слово «нефть».

Жидкость вытекала тонким ручейком из каменного отверстия. А языки пламени колыхались из стороны в сторону из-за слабого ветерка, освещая стены тусклым таинственным светом. Интересно, есть ли здесь сосуд, который поддерживает вечный огонь? Или нефть (которая здесь имеется) вытекает прямо из земли? А самое главное — каким образом эта система до сих пор работает по прошествии стольких лет?

Загадка за загадкой.

Я посмотрел по сторонам. Свод, в который мы только что вошли, опирался на колонны, которые в диаметре равнялись огромным старым деревьям. Рядом с ними мы казались карликами. Вид этого архаичного строения просто захватывал дух. И прежде чем я вдоволь насмотрелся на эту красоту, прошло несколько минут.

— Давайте пойдем дальше, — сказал я Элиши и, не дожидаясь ее ответа, двинулся вперед.

Стоящий впереди нас Эгомо указал на пол. Следы, которые мы заметили еще в предыдущей комнате, продолжались. Эгомо вновь оказался прав. Этот отпечаток, как нить Ариадны, вел нас в незнакомые глубины.

Здесь наши фонарики оказались лишними. Мы выключили их и осторожно пошли дальше. Но уже через пару шагов я остановился.

— Вы видите это, Элиши? — прошептал я, показывая на стены, покрытые фресками такой красоты, которую не встретишь даже в Британском музее.

На них были изображены сцены из причудливого мира богов, поражавшие своей выразительностью. Перед нами открылись конические здания, между которых летали странные экипажи, фонтаны со струей воды размером с дом и шестиугольные пирамиды. Там были террасы, сады, триумфальные арки и рощи, в которых прогуливались невероятные боги.

— В египетском стиле, — сказала Элиши, — во всяком случае, очень похоже. Хотя признаюсь, что я не эксперт в подобных вещах.

— Я, к сожалению, тоже, — ответил я. — Но осмелюсь предположить: египтяне имеют к этому какое-то отношение. Только у меня есть странное чувство, что на самом деле египтяне были не первыми, скорее наоборот. Этот мир богов выглядит намного старше, чем египетский. Не так очеловечен, что ли… Скорее, как…

— Как что?..

Я вздохнул. Честно говоря, я совсем не хотел открывать эту тему. Но теперь, раз уж проболтался, придется рассказывать всю историю с самого начала.

— Вы когда-нибудь слышали теорию о том, что и пирамиды, и сфинкс на самом деле намного старше, чем принято считать?

Элиши покачала головой.

— Ну, например, на сфинксе были обнаружены следы эрозии — желобки, которые идут сверху вниз. Следы ветровой эрозии проходят горизонтально. Следовательно, эрозия на сфинксе может быть только водной. При этом достоверно известно, что в Сахаре не было ни одного сезона ливней, по крайней мере, на протяжении последних шести тысяч лет. И пустыня существовала задолго до того, как ее заселили египтяне. Есть теории, что пирамиды Гизы были построены за несколько тысяч лет до появления первых фараонов. Грубо говоря, они просто переделали их в свои гробницы и поместили себя в уже готовые гнездышки.

— Кто же их тогда построил, если не фараоны? Может, сами боги?

Ее взгляд дал мне понять, что последний вопрос она задала совершенно серьезно. А почему бы и нет? Во всяком случае, глядя на все то, что нас окружает, можно поверить, что все возможно.

— Современные теории сводятся к одной высокоразвитой пракультуре, которая намного старше египетской, — продолжал я. — Она существовала в те времена, когда Сахара была зелена и плодовита, и ее населяли слоны и носороги.

— А может, «конгозавры»? — Элиши с надеждой посмотрела на меня.

— Вполне возможно. Только до сегодняшнего дня от этой культуры не находили следов, — я пожал плечами. — Все, чем располагали ученые — сомнительные следы, знаки и признаки. По неподтвержденным слухам, на границе Ливии и Судана есть некое захоронение, поиски которого привели к шестигранной пирамиде. Только по непонятным причинам в этой истории оставалось слишком много пробелов. Вполне возможно, что это — всего лишь газетная утка.

— Но здесь-то не утка! — Глаза Элиши блестели. — Если ваши слова — правда, то это значит, что мы наконец-то напали на след, который может доказать все эти теории.

— Это не просто след, а недостающее звено, — возразил я, — и не менее сенсационное, чем открытие мокеле-мбембе.

Я повернулся лицом к фрескам. Каждая последующая картина не была похожа на предыдущую. Но, насколько фантастическими ни были изображения, в них имелся некий общий элемент, деталь, которая представляла собой явную связь с реальностью.

— Посмотрите-ка сюда, — прошептал я и обратил ее взгляд на эту деталь.

Нижняя часть фрески изображала замкнутую подземную Вселенную, своего рода Нижний Мир.

Элиши провела подушечками пальцев по контуру фрески.

— «Конгозавры», — прошептала она, — сотни «конгозавров».

Я наблюдал за тем, как ее пальцы скользили по жирным телам гигантских ящеров, переплетенных между собой. Некоторые из них держали в пасти дугообразные палки, другие — какие-то предметы, напоминавшие телевизоры или сундуки. Или то были книги? Да, дело принимаю все более мистический оборот.

— Некоторые из них, кажется, держат на своей спине свод, — прервала Элиши молчание. — Такое впечатление, словно на них держится вся верхняя половина картины. Была бы я искусствоведом, то сказала бы, что на их плечах покоится фундамент нашего собственного мира, без них все рухнуло бы.

Я кивнул.

— Достаточно прямолинейная символика, не находите? А посмотрите вот сюда. Тут целая вереница людей с носилками, на которых лежат больные или умирающие. И благодаря одному только прикосновению животного они исцеляются. Это что — слезы, которые падают из их глаз?

— Они плачут от страдания рода человеческого.

Кажется, Элиши тронуло то, что она ощутила.

Я глубоко вдохнул.

— Значит, все это время мы ошибались. Люди заселили местность ради этого существа. Они любили и уважали его. Обожествляли. Если это не знак его добросердечия, то я даже не знаю, что еще он может означать.

— А статуи, следовательно, были задуманы для того, чтобы не впускать в святилище непрошенных гостей, — сказала Элиши, — как защита от неверующих. Тем не менее, — она покачала головой, — я все равно не до конца понимаю происходящее…

— Что вы имеете в виду?

Она раскинула руки.

— Да все это. Какая-то мистерия. Вопросы следуют один за другим. Кем были здешние люди, для чего они воздвигли этот храм? Почему они исчезли, что уничтожило их культуру? И вот еще — кто зажег лампы? Вы же не хотите мне сказать, что они горели на протяжении нескольких тысяч лет!

— Вот такое практическое мышление мне в вас и нравится больше всего, — сказал я, подмигнув Элиши. — Предлагаю приостановить все наблюдения, пока мы не выясним, кто скрывается в этой пещере. Понимаю, это сложно, но другого выхода нет.

Элиши подмигнула мне в ответ.

— Вы становитесь настоящим авантюристом. Потрясающие изменения по сравнению с тем парнем, с которым я познакомилась неделю назад.

— Ну, не преувеличивайте, — возразил я, хотя ее комплимент мне очень польстил. — Я чертовски боюсь того, что может ждать нас внизу. И чем дольше мы тут стоим, тем хуже мне становится. Давайте же, наконец, спустимся.

Мы пошли дальше, но на этот раз оказались более целеустремленными и не останавливались возле каждой интересной детали храма.

Цели мы достигли даже раньше, чем предполагали. Скорее всего, иллюзия пространства возникла из-за ламп, — их мерцающий золотистый цвет делал комнату намного больше, чем она была на самом деле. Коридор, в который мы попали, шел метров на пятнадцать вперед, а потом, после крутого изгиба, переходил во вторую комнату. Она по размеру и по форме очень напоминала алтарное помещение.

От удивления я даже присвистнул. Эта комната не была совершенно пустой, как предыдущая. В ней не имелось сундуков, саркофагов или других святынь, какие находили в египетских храмах. Это была современно оборудованная лаборатория. Здесь стояли складные стулья и стол, на котором располагались приборы, ничуть не уступавшие нашим. Точнее говоря, это была точная копия нашей собственной лаборатории на Лак-Теле. Стены комнаты были покрыты набросками и диаграммами. В ней также находился дизельный генератор, обеспечивающий технические приборы и галогеновые лампы электричеством. Только сейчас он не работал — то ли оттого, что кончилось топливо, то ли его кто-то выключил. Комната освещалась лишь тусклым светом масляных ламп.

Чтобы прийти в себя и понять, что я не сплю, мне пришлось сделать пару глубоких вдохов.

Именно здесь находились ответы на вопросы, которые мы так давно искали. Эта лаборатория могла принадлежать только Эмили и ее команде. Наверняка они перебрались сюда сразу же после уничтожения лагеря у озера. Когда и каким образом им удалось обнаружить это место, почему они так долго прятались здесь, не подавая никаких признаков жизни — все это еще предстояло понять. Но где пряталась Эмили и ее помощники? Сама лаборатория выглядит так, словно еще совсем недавно ее использовали по назначению. Только сейчас, при свете ламп, помещение скорее походило на гробницу. Может быть, здесь есть вторая потайная дверь?

— Эмили? — Мой голос отразился от стен. — Эмили, ты здесь?

Ответа не последовало.

Элиши дернула меня за рукав и пальцем показала на ряд спальных мешков, которые лежали у плохо освещенной стены. Они находились в беспорядке и, судя по всему, ими давно не пользовались.

Ни одним из них…

На секунду мое дыхание остановилось, потому что я заметил — на этой куче лежит человеческое тело.