Москва.
Приехали к моему дому, предложил Эль Хажжам подняться. Но Фирдаус сослался на дела, извинился и они уехали. Сказал, что отцу торопится отзвониться, и так в милиции много времени потеряли. Помахал им рукой, и, качая головой, пошел к лифту. Хоть бы Диана свой горячий темперамент придержала немного! Я же ее знаю — небось, натрепала там в Светкиной компании с три короба про сладкую жизнь за границей и про своего восточного принца, а потом вдруг удивляется, что кто-то полез к нему грудью прижиматься. Скромнее быть не пробовала? Не могла вспомнить, по какому поводу девчонки собирались? Вовсе не обсудить ее супружеский выбор, а отметить решение Светки и Лехи пожениться… Вот и сидела бы, слушала, нахваливала бы Светку, да рассказывала бы истории из их детства. Но нет, это совсем не про Диану…
Мишка взволнованно сообщил, что капитан Баранов ждёт звонка. Тут же набрал Васю, поблагодарил. Рассказал, как дело было. Посмеялись с ним. Хорошо смеяться, когда всё уже позади. А в отделении-то мне не до смеха было. Поблагодарил его еще раз за поддержку.
Положив трубку, рассказал Мишке, что Диана учудила.
— Эта может, — на полном серьёзе заявил друг и начал вспоминать школьные годы. С какой-то даже ностальгией, хотя времени совсем ничего прошло.
Раздался звонок телефона, и я взял трубку. Очень серьёзная и вежливая женщина попросила к телефону Михаила Андреевича. Воскресенье, вечер… Удивлённый Миша взял трубку, а я встал рядом. Были у меня определенные ожидания… Михаил Андреевич… Ну-ну…
— Здравствуйте, Михаил Андреевич! Это из института. Произошла огромная ошибка, но мы уже во всем разобрались! Староста вашей группы всё напутал и подал в деканат неверные сведения. Подойдите завтра с самого утра в деканат, получите обратно студенческий и зачётку. Новый приказ о признании недействительным предыдущего приказа уже готов. Можете завтра же обратно заселяться в общежитие. Приносим вам свои извинения, вы наш студент. Ждём вас завтра.
— Да? Спасибо, — оторопело ответил Миша, попрощался и положил трубку, ошарашенно глядя на меня.
— Поздравляю, — подмигнул ему я и, решив, что это надо отметить, достал бутылочку красного вина.
Не успели мы с Мишей и половины выпить, как в дверь постучались. Переглянулись с другом удивлённо. Кого принесла нелёгкая? Время уже почти девять часов.
А это Сандалов, собственной персоной!
— О! Поздравляю, дружище! — обрадовался я ему и пригласил присоединиться к нам с Мишей. — На какой день свадьба-то назначена?
— На шестнадцатое декабря, — озабоченно ответил Лёха. — Что там твоя сестра с мужем? А то мне Света позвонила, ревёт…
— Всё нормально. Света как? Как там соседки-то её по комнате отреагировали? Не загнобили, надеюсь?
— Не, нормально, вроде. Я только что оттуда. Тоже испугался, что у Светы проблемы после такого могут быть.
— Ну, если что, заберёшь её домой ещё до свадьбы, — подсказал я.
— Это вряд ли, — расстроено махнул Лёха сразу полстакана вина, что я ему налил. Я аж глаза изумленно открыл — не похоже совсем на того ботаника, что я знал. — Мать всю плешь уже проела, что я такой замечательный, уже и в Кремль устроился на работу. Зачем так со свадьбой спешить? И тем более, зачем на общажной девчонке из провинции жениться? Пришлось вот тайком заявление подавать…
— Так родители что, не знают ещё? — ошалело переспросил я.
— Отцу сказал. Матери ещё нет. Побаиваюсь… Скандалить, чую, будет!
— Фух… Ну и дела. Но мать обидится, если будешь о таком молчать. Скажи ей обязательно. Прямо сегодня. Она и так на Светку, получается, не очень настроена, а тут ты их врагами на всю жизнь сделаешь, мать потом точно Светке жизни не даст. Скажет, настроила против меня сына, даже сказать ему запретила матери родной про дату свадьбы…
— Не знаю, чего она так, вроде же, хорошо всё было. Светочка, Светочка… А тут вдруг, как я в Комитет по Миру устроился, так сразу девкой общажной стала.
— Это плохо… Знаешь что, раз так, вы лучше деньги стройотрядовские не тратьте на свадьбу особо. Лучше снимай сразу квартиру отдельную. Даже не веди жену жить к родителям, не трепи ей нервы. Мать твоя, похоже, зазвездилась — и в Москву переехали, и ты в Кремле работаешь… И решила тебе карьеру укрепить за счет брака с равной по твоему статусу девушкой. Не со Светой, она уже ее устраивать перестала. Эх, такое представление устроили тогда, чтобы она ей понравилась, и все зазря!
— А свадьба? — испуганно посмотрел на меня Лёха.
— Перебьётесь без шикарной свадьбы, — серьёзно посмотрел на него я. — Договоришься в ДАСе в столовке. Разве у меня плохая свадьба была?
— У тебя отличная свадьба была, — поспешно согласился Лёха.
— Ну, вот и всё. Поработаешь в Комитете по миру, примелькаешься, глядишь, и в очередь на кооперативную квартиру поставят. На первый взнос деньги нужны будут. Так что, нечего шиковать, — разлил я остатки вина.
Выпили, Лёха попрощался с нами и домой поехал. Судя по решительно выглядящему лицу, настроенный на серьезный разговор с матерью. Надеюсь, эта храбрость не базировалась на выпитом алкоголе. А то он выветрится, пока ехать будет, вино все же, не водка…
Комитет ВЛКСМ Пролетарского района.
— Здравствуйте. Первый секретарь райкома Пролетарского ВЛКСМ Войнов Вадим Андреевич, — представился он в трубку телефона. — Мне нужно переговорить с руководством института. Кто сейчас есть на месте? Ректор есть?
— Федункив будет сегодня после обеда, — ответила ему методист ректората. — Есть проректор по учёбе.
— Очень хорошо. Соедините, пожалуйста.
— Слушаю, Василевский, — услышал в трубке Войнов. — Здравствуйте.
— Первый секретарь райкома Пролетарского ВЛКСМ Войнов Вадим Андреевич, здравствуйте, — представился ещё раз Войнов. — Я хотел бы узнать, на каком основании был отчислен студент второго курса инженерно-экономического факультета Кузнецов Михаил Андреевич.
— Ошибочка вышла! — поспешно заговорил Василевский. — Уже разобрались и всё исправили. Недоразумение, бывает. Кузнецов уже присутствовал сегодня на занятиях и в общежитии тоже вернулся.
— Ошибочка, говорите? — с досадой спросил сомневавшийся сначала во всей этой истории Войнов. — Бывает, говорите? Интересно, скольких хороших инженеров вы страну вот так лишили?
— Уверяю, вас, это единичный случай, — бил себя пяткой в грудь Василевский.
Войнов не стал терять время на споры, тем более, МИИТ относится к чужому району. Он попрощался, но решил, при случае, обязательно поделиться этой историей с коллегой из Дзержинского района.
В понедельник перед парами Лёха объявил всей группе, чтобы ничего не планировали на шестнадцатое декабря, поскольку будем гулять у него на свадьбе, скорее всего, в столовой ДАСа.
Под одобрительный гул голосов он ещё спросил всех, не сдаёт ли кто из знакомых квартиру? Рассмотрит любой вариант, и чем быстрее, тем лучше.
— Матери вчера сказал? — догадался я.
— Угу, — кивнул он.
— И что?
— Скандал, — разочарованно махнул он рукой.
— А что говорила?
— Куда спешить? Она тебя недостойна… Пусть ищет себе кого-нибудь из такого же маленького городка…
— Ну, понятно. Хочешь прямо сейчас из дома уйти?
— Угу, — кивнул он.
— А вот я, сейчас, как отец двоих детей на эту ситуацию смотрю и мне очень обидно. Растил, растил, засранца, а он, видите ли, вырос и не считает нужным с моим мнением считаться, — Лёха потрясённо уставился на меня. — Да-да, очень обидно. Ты хоть раз мать и отца поблагодарил за всё, что они для тебя сделали? Ты хоть раз им сказал, что всё, чего ты достиг и ещё достигнешь, это благодаря и их усилиям тоже? Ты хоть раз сказал им, что очень их любишь и рад, что они у тебя есть и что ты очень дорожишь их верой в тебя? — Лёха судорожно сглотнул. — Понятно. Ты даже представить себе не можешь такой разговор. А говоришь, уже вырос, — похлопал я друга по плечу, улыбаясь. — Попробуй вести себя с матерью, как взрослый мужчина. Может до неё и дойдёт, что ты уже, и правда, вырос. Но квартиру, после свадьбы, в любом случае надо снять. Пусть не сразу, но твоей матери придется тогда примириться с твоим выбором. А если еще и дети у вас пойдут, то у Светы возникнет еще и такой козырь для налаживания отношения, как возможность повозиться с внуками…
Тут Лёха рассмеялся.
— Я понял, — сказал он и тоже похлопал меня по плечу. — Это по-взрослому.
Мы рассмеялись оба и тут вошёл профессор, начались занятия.
Во время обеда сели с Альфредо отдельно, потому что нас набралось уже очень много, даже за двумя сдвинутыми столами все не умещались.
Обратил внимание, что Альфредо сильно сдал в плане эмоциональности, стал меньше жестикулировать и улыбаться во все зубы. Привыкает парень к нашим порядкам, — подумал я. — Адаптируется.
Решил поговорить с ним об Италии. По одному аспекту, что меня стал особо интересовать. Южная Италия, в особенности Сицилия — очень специфическое место…
— Скажи-ка, раз ты из Сицилии, — начал я. — Как у вас там дела с мафией? Есть какое-то влияние на жизнь людей, или это больше страшилки?
— Конечно, есть, — ответил он. — Если это незнакомое слово страшилки — от слова страх? Я правильно понял?
— Правильно. А сам ты, кстати, хоть одного мафиози лично знаешь? — спросил его с интересом.
— Знаю, конечно, — усмехнулся он как-то хитро.
— Что так улыбаешься? Неужто сам из мафии? — заинтересовался я.
— Я-то нет. У меня отец полицейский.
— Понятно, — ответил я. — Но тогда не понял, почему такая хитрая ухмылка…
— Ну, это поэтому, что отец у меня полицейский, а его брат, — Альфредо наклонился ко мне ближе через стол, — мафиози. Живёт в другом городе и под другой фамилией, поэтому отец и смог стать полицейским.
— Надо же! — не удержался я. — Ну прямо тебе сюжет из остросюжетного фильма!
— Отец меня в СССР отправил, потому что хочет, чтобы меня дядька достать не мог. Тот спит и видит меня у себя. Кстати, а ты знаешь, что в Коза Ностре один из кланов русский?
— Да ладно?
— Точно, — усмехнулся Альфредо.
— Блин, как интересно. Надо будет нам с тобой как-то посидеть, поболтать.
— С удовольствием. В любое время.
Надо побольше про итальянскую мафию узнать. Мало ли пригодится. Тем более, раз производство начнём в Италии развивать. Вдруг какие-то нюансы всплывут. А то, не зная броду, соваться в эту мутную воду может быть крайне опасно.
После пар метнулся в редакцию оформляться. Ещё утром, перед выходом из дома, нашёл фотки в своём бездонном портфеле и положил поближе. Мне обещали ещё одно удостоверение в коллекцию.
Москва. Один из ресторанов при гостинице Россия.
— Приветствую, Виктор Павлович, — протянул руку Захарову Бортко. — Прошу прощения за опоздание. Я — птица подневольная, когда отпустили, тогда и прилетела.
— Слышал, слышал, вас собирали сегодня, — усмехнулся Захаров. — Сам не так давно пришёл.
— Ну, что вы решили?
— Собираемся завтра на вашей территории, — ответил Захаров. — Мои все и ваши все.
— Кстати, у нашего Ивлева жена двойню родила, бегает сейчас как ошпаренный. Вторую кроватку, вторую коляску…
— Ничего себе, — хмыкнул Захаров. — Девки?
— Парни!
— Два парня? С первого же раза? Не, зовите. Два часа его не спасут, а нам такой везучий человек в команде лишним не будет. А с подарком уже определились?
— Ему метража теперь в квартире не хватает, вот занимаемся улучшением жилищных условий.
— Это правильно, конечно. Но переезд с младенцами — это, конечно, не вовремя.
— А мы хитрую штуку придумали! Мы ему к имеющейся двушке ещё однушку выделяем. На одном этаже.
— У него перебора не будет по метражу?
— Нет, там чтобы комнаты были изолированными, придётся коридор за их счёт сделать, это уменьшит площадь двух комнат и общая жилая площадь двух квартир, как раз, в нормы уложится. Правда, придётся с перепланировкой побегать.
— Да что там бегать? Нужно будет если с какими согласованиями помочь, обращайтесь.
— Спасибо. Но, думаю, сами справимся, не будем вас по такому пустяку тревожить.
Москва. МГУ.
После очередного заседания Комсомольского прожектора Маша Шадрина, Света Костенко и Регина Быстрова спускались по лестнице все вместе.
— Еле достали с бабушкой детский манеж, — делилась с подругами Маша. — Паша Ивлев привезёт жену с детьми в воскресенье. Это ж надо, двойня родилась!
— Дурное дело нехитрое, — фыркнула Костенко.
— Ну, зачем ты так? — удивлённо воскликнула Маша и остановилась.
А Костенко с Быстровой и не думали останавливаться. Маша ошарашено смотрела им вслед. Её догнали Мартин и Семён Давыдов.
— Ты чего тут застряла? — спросил Семён. — Стоишь, открыв рот, как будто привидение увидела.
— Да я, что-то, вообще сейчас ничего не поняла, — растерянно ответила ему Маша. — Сказала нашим девчонкам Свете и Регине, что надо же, у Ивлева двойня родилась. А Света в ответ: дурное дело нехитрое.
— Это она от зависти, — уверенно сказал Давыдов. — Да пошли, не обращай на нее внимание.
И в этот момент откуда-то снизу послышался дружный девичий смех.
— Они что, слышали нас? — прошептала ошарашенная Маша.
— Да нет, — ответил Мартин. — Далеко слишком.
Москва. МГУ.
— Что это Машка так Ивлева защищает? — ехидно спросила Регина, почувствовав в Свете родную душу. — Сама, что ли, в него влюбилась?
— Да нет. У неё с нашим Витькой Макаровым лямур, — небрежно махнула рукой Света. — Это просто они в своей компании все молятся на этого Ивлева. Своих мозгов нет, бегают к нему по любому вопросу.
— У нас про него легенды ходят, — усмехнулась Регина. — А как он по женской части? Жена чёрте где. И с кем он сейчас?
— Ни с кем, — пожала плечами Костенко.
— Что это? Никто не смог его вниманием завладеть?
— Да он вообще на других девушек внимания не обращает, — хихикнула Света. — А, может, у него того, проблемы с этим есть? Может, у него и дети не от него?
Обалдев от собственной гипотезы, девушки переглянулись и дружно расхохотались.
Приехав в редакцию, поднялся сперва на шестой этаж к Вере и в благодарность за оперативное размещение моей статьи оставил ей набор пирожных из буфета МГУ. Заодно уточнил, куда мне идти оформляться. Обалдев от такого внимания, Вера лично отвела меня в кадры, а по дороге показала, где бухгалтерия. Оформление заняло не более получаса, за готовым удостоверением мне велели зайти в среду.
Оказавшись на улице, решил ехать в Ленинку. До тренировки времени полно, успею и новинки Межуеву найти, и материал для статьи ещё одной в газету. Раз одна вышла, нужна им вторую тащить.
Погода заметно испортилась, похолодало. А у меня жена в Прибалтике только с летними вещами. Интересно, застегнётся на ней осеннее пальто? В груди-то она стала заметно объёмнее. Может, пусть в шубе домой едет? Она сорок восьмого размера, по-любому застегнётся. Да, возьму с собой шубу.
Просидел в спецхране два часа и засобирался. Нашёл несколько новинок и очень интересный материал для статьи: в зарубежной прессе активно обсуждался апартеид в ЮАР. Сразу родилось название статьи в голове: «Апартеид как отрыжка империализма». С таким названием статья надолго в ожидании опубликования в советской газете точно не задержится. Тем более, по сути, все верно. Не будь у белых колонизаторов той самой пресловутой «миссии белого человека» по насильственному приобщению к цивилизации всех других рас, не появился бы и апартеид. Надо до среды написать статью и отдать, когда за пропуском поеду.
Миши дома не было, похоже, решил сразу в общаге восстановиться в правах. Ну и правильно, раз уже решил остаться в МИИТе. Я-то вот не факт, что остался бы после такого хамского поведения администрации, перевелся бы куда-нибудь… Но он решил, что второй перевод за год — это уже перебор, так что назло им учится там будет.
Покидал форму в спортивную сумку и поехал на тренировку.Миша был уже там.
— Ну, как оно? — спросил я его.
— Во! — показал он мне большой палец.
— Наш первый секретарь райкома сегодня звонил в МИИТ, — вступил в разговор Сатчан, — говорит, его заверили, что ошибка вышла.
— Ага, ошибка! — закипая прямо на глазах, ответил Миша. — Свалили всё на старосту. А я ему сегодня устроил допрос с пристрастием. И знаете, что он сказал? Он сказал, что подписал какую-ту докладную, что замдекана подсунул и, даже, не читал её.
— Ну, мы о чём-то таком вчера с тобой и подумали, — развёл я руками, глядя на Мишу — мол, а что ты ещё хотел?
— Да просто зло берёт! — бушевал Миша. — Ты же слышал, как они по телефону вчера извинялись. Так вот, сегодня продолжили в том же духе. Ошибочка вышла, виновные будут наказаны! Вы же извините нас?
Он даже чуть на пол не сплюнул в эмоциональном порыве. Но Марат издалека нахмурился, и Мишка резко передумал. Выдохнув, он сказал:
— Спасибо, что вы мне помогли! А если бы не было у меня таких знакомых? Так и выкинули бы меня пинком под зад?
— Если бы не было у тебя таких знакомых, то и в Кремле бы ты не оказался и КГБ тебя не проверяло бы, — ответил ему я. — Учился бы спокойно и в карты играл с парнями в общаге по ночам.
Мишка хмыкнул, потом ухмыльнулся:
— Не, я уж лучше как есть предпочту ситуацию…
На тренировке Сатчан вернулся к вопросу, что уже обсуждали раньше, во время парных упражнений.
— Слушай, искали всё воскресенье в твоём доме желающих поменяться на Сокольники или Фрунзенский район…
— И как успехи? — хмыкнул я, прекрасно представляя себе, что наш дом только заселён. Люди осознанно выбрали местоположение и вряд ли меньше чем за год у них настолько кардинально что-то в жизни изменилось, что решатся переезжать в другой район. Тем более, районов на выбор всего два.
— Никак, — с досадой ответил Сатчан. — Но у меня есть ещё одно предложение, думаю, тебе понравится.
— Даже так? Заинтриговал. И что за предложение?
— Это на схеме показывать надо. После тренировки задержимся чуть-чуть.
— Как скажешь, — поспешно согласился я. Заинтриговал!
— И ещё. Завтра первое совместное заседание наших и Захаровских. Понимаю, что очень занят сейчас и, наверное, плохо соображаешь, но ты тоже должен быть. Партия сказала: надо!..
— Комсомол ответил: есть! Ну, хорошо. А где? Когда?
— В сауне. Ты там уже был как-то.
— А, помню. И во сколько?
— К семи. Хочешь, ко мне на службу подъезжай, вместе поедем.
— Договорились.
После тренировки приехал домой писать статью. И тридцать рублей на дороге не валяются. И сборник статей тоже из чего-то должен быть составлен, а у меня на всё про всё три года. Вера сказала, что это необходимый стаж для вступления в Союз журналистов СССР, или как там эта структура называется. Одно ясно — лишним членство в ней для меня точно не будет.