Руфус Кривозаветный и хобот кентавра

Глава 20 Башня и её обитатель

К утру, когда мы, наконец, выбрались с кладбища, на которое нас случайно занесло, Катарина едва держалась на ногах. Её рана так и не перестала кровоточить, и каждый наш шаг сопровождался её тихим, но стойким скрежетом зубов. Хобот кентавра, обмотанный тряпкой и закреплённый у меня за спиной, словно назло, казалось, только усугублял ситуацию, излучая угнетающую ауру.

К тому времени, когда на горизонте показалась башня, я уже почти терял надежду на то, что эта история закончится чем-то, кроме как превращением нас обоих в очередной эпизод баллады про безумных паладинов. Башня была единственной вертикальной конструкцией на многие мили вокруг, мрачной, как катафалк, и такой же гостеприимной на вид.

— Ну, вот и она, — пробормотала Катарина, тяжело опираясь на моё плечо. — Тот самый знакомый маг. Его зовут Альдур, и если кто-то сможет разобраться с этим проклятым артефактом, то это он.

— Уж надеюсь, что у него есть хотя бы чайник с горячей водой, — пробурчал я в ответ, осматривая башню. — И желательно что-нибудь съедобное, кроме проклятий и магии.

Мы подошли к тяжёлой дубовой двери, покрытой ржавыми железными пластинами. Катарина постучала — три раза, как и полагается. Ответом был грохот где-то наверху и вскоре послышался голос, явно не предвещавший ничего хорошего:

— Кто там? Если вы снова за магическими свечами, я же сказал, что они закончились!

— Это я, Катарина! — крикнула она в ответ, а затем тихо добавила: — Не обращай внимания, он всегда такой.

— Катарина? — Голос за дверью сменился на чуть более дружелюбный, но всё ещё полный недоверия. — Не ожидал тебя здесь увидеть! Заходи, если это действительно ты. А кто с тобой? Уж не продавец ли магических оберегов?

— Это Руфус, он тоже паладин, — ответила Катарина, откровенно усмехнувшись. — И нет, он не торгует оберегами. Хотя… кто знает.

— Хм, ну хорошо, заходите, — прогремел голос, и дверь с тяжёлым скрипом открылась, пропуская нас внутрь.

Внутри башни было темно, как в самой глубокой шахте. По периметру стояли старые деревянные полки, уставленные бутылками с неизвестными жидкостями и свитками, от которых пахло плесенью. В углу потрескивал маленький камин, а возле него, словно забытая реликвия, сидел Альдур — пожилой маг с длинными седыми волосами и бородой, которые, казалось, не видели расчёски лет сто.

— Ну, здравствуй, Катарина, — сказал он, не вставая с кресла. — И ты, паладин… эээ…

— Руфус, — напомнил я ему, стараясь не глядеть на странные тени, скользившие по стенам.

— Точно, Руфус. Ну, присаживайтесь. Я так понимаю, вы здесь не для того, чтобы рассказать мне последние новости?

— Мы принесли тебе кое-что, что нужно уничтожить, — сказала Катарина, не тратя времени на церемонии. Она раскрыла ткань, показывая хобот кентавра.

Глаза Альдура сразу расширились, и он чуть не выпал из своего кресла.

— Вы принесли ЭТО сюда? Вы хоть представляете, что вы натворили? — его голос дрожал от шока, и я впервые увидел мага, который, казалось, искренне переживал за свою жизнь.

— Именно поэтому мы здесь, — Катарина прищурилась. — Мы должны избавиться от этого артефакта, и ты — единственный, кто может нам помочь.

Альдур, казалось, хотел что-то сказать, но вместо этого лишь махнул рукой, приглашая нас следовать за ним.

Он повёл нас по узкому коридору, стены которого были усыпаны магическими символами. Мы вышли в круглый зал, в центре которого находился каменный алтарь, усеянный следами древних ритуалов. На нём уже стоял котелок с каким-то зельем, пускающим подозрительные пузыри.

— Положите его сюда, — скомандовал Альдур, указывая на алтарь. — И осторожно, иначе всем нам конец.

Я положил хобот на алтарь с такой осторожностью, словно это была не проклятая вещь, а хрустальная ваза. Альдур начал читать заклинания, его руки порхали в воздухе, создавая сложные магические узоры.

— Сколько это займёт времени? — спросил я, глядя на Катарину, лицо которой было мертвенно бледным.

— Зависит от того, как глубоко сидит проклятие, — отозвался маг, не отвлекаясь от своих манипуляций. — Иногда это несколько минут… а иногда несколько дней.

— Замечательно, — пробормотал я, чувствуя, как от всего этого начинает болеть голова.

Катарина, видимо, чувствовала то же самое, потому что её глаза медленно закрывались, и она всё больше облокачивалась на стену.

— Тебе нужно отдохнуть, — тихо сказал я, подходя ближе.

Она лишь кивнула, не в силах сопротивляться сну. Я опустился рядом с ней, наблюдая, как Альдур продолжает свои заклинания, и ловя себя на мысли, что это всё начинает походить на какую-то странную и нелепую сонную грёзу.

Минуты тянулись, казалось, бесконечно. Альдур продолжал свои заклинания, а я смотрел на хобот кентавра, словно это был оживший кошмар. Что-то шевелилось внутри этого артефакта, и я не знал, что это такое, но ощущал это всем своим существом.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, старик, — пробормотал я себе под нос, ощущая, как усталость накатывает всё сильнее.

Именно в этот момент хобот вдруг начал светиться. Сначала слегка, а потом ярче, ярче…