Руки прочь от Миссисипи

Глава двадцать вторая

— В Америке? — от зависти Макс аж позеленел. — Ух ты, наследство в Америке нам ещё ни разу не доставалось. Да мы там и не бывали никогда.

Он сидел вместе с Лео в конюшне на ящике с овсом, наблюдая за тем, как Эмма наряжает Миссисипи.

— Я тоже не бывала. — Эмма принялась рыться в старых перемётных сумках Клипербуша. — Был же где-то здесь ещё один такой бубенчик.

Альдо настороженно выглядывал из своего денника и нетерпеливо бил копытом в деревянную перегородку.

— Да-да, — пробормотала Эмма. — Я вас скоро выпущу. Мисси скоро будет готова.

— И что это ты её так выряжаешь? — подозрительно спросил Макс.

Эмма закрыла сумки и повесила их обратно на крючок.

— А то, что сегодня я поеду на ней верхом, — сказала она. — Я проеду на Мисси по деревне. Совсем как старый Клипербуш.

Она подошла к ящику с верховым снаряжением и вынула из него наборную уздечку, нарядный чепрак и седло. Всё это она отнесла к Мисси. Эмма хорошо знала, как седлают лошадь, ведь Долли обучила её этому на Альдо. Правда, сама Эмма обычно ездила на мерине без седла, охлюпкой.

Когда она накидывала на Миссисипи чепрак, та вела себя очень спокойно.

— Ты рада? — тихо спросила Эмма.

Она положила на спину кобылы седло и затянула подпругу. Миссисипи по-прежнему оставалась совершенно спокойной.

— Крыша поехала? — пробурчал Макс. — Она никому на себе ездить не позволяет.

— Да неужели? — Эмма надела на Мисси уздечку, а на Альдо недоуздок. — Только потому, что она сбросила этого балбеса Хинерка? Но уж за это её не упрекнёшь, верно?

Она прищёлкнула языком и провела лошадей мимо мальчиков наружу.

— Идём. — Макс потянул брата за собой. — На это стоит посмотреть.

День был чудесный. Сияло солнце, и между деревьями гулял мягкий ветерок. Кошки, потягиваясь, нежились на тёплых камнях, куры копались в песке, и только Том и Джерри, высунув языки, лежали в тени.

— А Долли знает, что ты собралась ехать на Мисси верхом? — спросил Макс.

— Нет, не знает, — ответила Эмма. — Она у Генриетты, играет с подругами в карты. Но она бы мне обязательно разрешила.

Толчком открыв ограду выгона, Эмма привязала Мисси к забору и сняла с Альдо недоуздок.

— Беги давай, — сказала она и шлёпнула его по крупу. — Сегодня ты свободен.

Навострив уши и беспокойно переступая с ноги на ногу, Мисси покусывала удила и неотрывно глядела на Эмму.

— Вот уж они все удивятся, правда? — шепнула ей Эмма.

— Долли бы тебе не разрешила! — Макс взобрался на забор. — Это уж как пить дать. Спорим, ты просто пролетишь метров десять и приземлишься в розовых клумбах у Эльсбет!

— А вот я спорю, что у Эммы получится, — сказал Лео.

Он подошёл к Мисси и погладил её по носу.

— Ты так говоришь только потому, что влюбился в Эмму! — крикнул Макс с забора.

Лео состроил ему страшную гримасу и смущённо скосил взгляд на Эмму. Но та притворилась, будто ничего не услышала. Она погладила Миссисипи по шее, согнала с её носа муху и поправила банты.

— Красивая, правда? — сказала она тихо. — И белые полоски её вовсе не портят.

Лео кивнул.

— Совсем как индейская лошадь. Ну, вроде того.

Эмма улыбнулась ему в ответ.

— Эй вы там, начинать скоро будете? — крикнул Макс. Он раскачивался на старом заборе взад-вперёд так, словно объезжал буйвола.

Эмма повернулась к нему.

— А если получится? На что спорим? — спросила она. — Ну говори, на что?

Макс ухмыльнулся во весь рот.

— Если свалишься, я получу поцелуй.

— От кого? — насмешливо спросила Эмма. — От Мисси, что ли?

— От тебя, конечно!

Эмма пожала плечами.

— Идёт. А если не свалюсь?

— Тогда его получит Лео, — не унимался Макс. — Он всё равно только об этом и мечтает.

Лео сердито шагнул в его сторону.

— Эй, слышишь! Прекрати уже, понял?! Идиот какой-то.

— Знаю я, знаю! — хмыкнул Макс. — Но поцелуй мне всё равно достанется.

— И не надейся. — Эмма потянула Лео за собой. — Ладно, не кипятись, — шепнула она. — Всё у меня получится. Он обалдеет. Подержишь Мисси?

Лео кивнул. Он отвязал поводья Миссисипи от забора, прошёл с нею несколько шагов по траве и остановился.

— Ну как, Мисси? — Эмма ухватилась за луку седла. — Не прочь сделать кружок по деревне?

Внимательно глядя на Эмму, кобыла повела ушами и фыркнула.

— Она совсем успокоилась, — заметил Лео.

Эмма ещё раз похлопала Мисси по шее, затем осторожно вставила ногу в стремя. Мисси с любопытством повернула к ней голову, но осталась стоять всё так же смирно. Эмма глубоко вдохнула — и вскочила в седло. Миссисипи отступила на полшага, встряхнула гривой — бубенчики Клипербуша так и зазвенели — и ткнулась в Лео мордой.

— Тпру! — сказал он и бросил поводья Эмме. — Кажется, она принимает твоё предложение.

Осторожно подтянув поводья, Эмма сжала бёдрами бока Миссисипи и направила её к калитке выгона. Кобыла плавно прошествовала по низкой траве — мимо Макса, застывшего с разинутым ртом, мимо спавшего у ворот Пучка — на деревенскую дорогу.

— Бог ты мой! — При виде Эммы Эльсбет Докенфус от испуга чуть не выронила садовые ножницы. Её радио стояло на садовой ограде и громыхало так, что ещё и в автомастерской Проске слышно было.

Миссисипи шарахнулась в сторону и отказалась идти дальше.

— Спокойно, Мисси, спокойно! — Чуть сильнее натянув поводья и легонько сжав бока кобылы, Эмма провела её мимо Эльсбет и орущего радио. Потом она направила Мисси по узкой дороге к деревенскому пруду.

Эмме почти не нужно было управлять. Кобыла сама трусила по тому же пути, который с нею всегда проезжал Клипербуш: кружок вокруг деревенского пруда, мимо булочной родителей Макса и Лео, мимо автобусной остановки и дальше по деревенской дороге мимо лежащих вдоль неё крестьянских хозяйств.

Копыта Миссисипи стучали по неровному асфальту. Эмма чувствовала себя чудесно, так чудесно, как никогда в жизни. Задрав голову к небу, она смотрела вслед проносившимся облакам и представляла себе, что находится совсем не здесь, а в дикой, бескрайней стране, по которой они с Миссисипи едут дни напролёт, не встречая по пути ни единой человеческой души.

С небес на землю Эмму внезапно вернуло сердитое гавканье собаки. Широко расставив лапы, посреди дороги стоял пёсик и лаял до хрипоты. Сам он был едва ли крупнее кролика, но Мисси снова шарахнулась в сторону, и заставить её пройти мимо этого маленького чудовища никак не удавалось.

Эмма знала собаку. Она принадлежала зятю толстой Генриетты и облаивала всякого, кто приближался к их двору. Эмма не переставала удивляться тому, что в лавке у Генриетты всё равно всегда было полно народу.

— Цопо, фу! — прикрикнула она на собачонку, кинула ей несколько собачьих сухариков и, натянув поводья, направила взбудораженную Мисси к дому Генриетты.

Прямо за ним возле сада стояла машина Долли.

Эмма подъехала к забору, ослабила поводья и позволила Миссисипи сунуть нос в Генриеттины розы. Долли и Генриетта были настолько погружены в свои карты, что поначалу даже и не заметили Эмму. Одна Альма подняла голову и, увидев девочку на спине Миссисипи, от испуга уронила в свой херес печеньку.

— Долли! — вскрикнула она. — Долли, да погляди же ты! — Она закрыла глаза руками. — Ой, не могу на это смотреть.

— Боже мой, Альма! — Долли не отрывала взгляд от своих карт. — Что у тебя опять стряслось? Шмель в херес угодил?

Эмма широко улыбнулась. Мисси вытянула шею ещё немного дальше за забор, принюхалась к розовым бутонам и фыркнула.

Теперь и Долли с Генриеттой подняли головы.

— Эмма! — удивлённо воскликнула Долли. В её взгляде промелькнул-таки лёгкий испуг.

— Не рановато ли ей, такой молоденькой, себе шею ломать? — поинтересовалась Генриетта и, подняв на вилке кусок торта, отправила его в рот.

— Долли, ты ей это позволила? — затаив дыхание, спросила Альма.

Долли нахмурила лоб.

— Боюсь, что я сама же и навела её на эту мысль.

Эмма заулыбалась ещё шире.

— Ну ладно. Я поеду дальше. Просто хотела поздороваться.

— Пожалуйста, не выезжай на шоссе, — попросила Долли и снова уткнулась в свои карты. — Я не знаю, как Миссисипи будет реагировать на лихачей. А то носятся там всякие…

— Хорошо! — ответила Эмма. — Я всё равно собиралась только ещё разок объехать пруд.

— Вот что: будь милой бабушкой и передай это внучке. — Генриетта отрезала кусок торта, завернула в салфетку и придвинула к Долли. — Ребёнок, поди, оголодал уже, при твоих-то поварских талантах. — Она подмигнула Эмме. — Только убери лошадь от моих роз, ладно?

— Ой, Генриетта, извини, — пробормотала Эмма и поскорее оттянула Миссисипи назад.

Но Генриетта только рассмеялась.

— Ах, да что там. Лошадь Клипербуша всегда безумно обожала бутоны роз. А её хозяин так же безумно обожал мой торт.

— Это точно, — сказала Долли. — Слушай, а может, отрежешь ещё кусок? Для него. А Эмма завезёт по случаю праздника.

— Это… как? — в недоумении спросила Эмма. — Что ты имеешь в виду?

Миссисипи натянула поводья, пытаясь снова достать до роз.

— Положишь ему на могилу, — сказала Долли. — Вместо цветов.

— Вот-вот. — Генриетта отрезала ещё один — огромный! — кусок торта и тоже завернула в салфетку. — Всё равно Клипербуш терпеть не мог цветов.

— О господи! — со стоном протянула Альма. — И что вам опять за идеи такие в голову лезут?!

Долли, смеясь, передала Эмме через забор оба куска торта.

— Держи.

Миссисипи повернула голову и с интересом принюхалась.

— На обратном пути будешь проезжать мимо церкви и кладбища. Могила Клипербуша за живой изгородью, вторая справа. На ней ещё такой жутко безвкусный гипсовый ангел стоит. Можешь спокойно позволить Миссисипи пожевать розы, которые посадила фрау Штрицель.

— И скажи ему, от кого торт! — крикнула Генриетта.

Эмма с улыбкой кивнула ей.

Альма по-прежнему неодобрительно хмурилась.

— Ах да, Эмма! — Долли перегнулась через забор. — Как ты думаешь, родители оплатят тебе полёт в Америку? В осенние каникулы. Мне вовсе не улыбается осматривать мой дом в одиночку. Вот только под Генриеттой любой самолёт рухнет, а у Альмы при виде самолёта коленки начинают трястись.

Не веря своим ушам, Эмма придержала Миссисипи и недоверчиво посмотрела на Долли.

— В Америку? — переспросила она.

— Я б в Америку ни за какие коврижки не поехала, — подала голос Альма. — Там же эти, как их… грызли на каждом шагу.

— Ну да, а ещё индейцы! — язвительно добавила Генриетта. — Ты забыла, там же ещё индейцы. Одному богу известно, Альма, что они с тобой сделают.

Альма метнула в неё сердитый взгляд.

А Эмма смотрела на Долли. Кажется, бабушка не шутила.

— Думаю, полёты в Америку дорогие, — сказала Эмма. — Но если мне мама с папой не подарят, я сама заработаю. Придумаю что-нибудь.

— Можешь прямо завтра и начинать, — тут же вмешалась Генриетта. — Нам в лавке всегда помощники нужны.

— Э-э, притормози-ка, — сказала Долли, возвращаясь к столу. — У ребёнка вообще-то каникулы. Дайте ей сперва отвезти торт Клипербушу.

Так Эмма и поступила.

Она положила торт ангелу прямо под ноги. Миссисипи в это время ощипывала бутоны с розовых кустов госпожи Штрицель.

— Большое вам спасибо! — сказала Эмма. — За всё спасибо. Особенно за Миссисипи. И мне правда очень жаль, что вы так и не попали в Америку.