Рукой подать

Глава IX. Тиволи

— Тео, я не понимаю, в чём проблема просто расслабиться и проговорить весь текст ещё раз? — воскликнул Бен, опуская широкоформатный объектив профессиональной камеры.

— Это уже десятый повтор, и мы вроде как решили, что первые шесть записей получились годными, — устало отозвался Тео, подходя к нему ближе.

— Да, аудиофайлы есть, но нам нужно тебя подснять, понимаешь? Как ты идёшь меж прилавков, а потом выходишь к памятнику, — Бен придирчиво посмотрел на экран камеры и покачал головой, — один крошечный кадр и ещё раз часть про вкуснейшую пиццу на вынос.

— Бенджи, правда, зачем эта съемка? — вмешалась в их спор Олив, — Отправить нужно только запись голоса.

— Затем, что я раздобыл эту камеру и если ни черта не выйдет, у него, — Бен указал пальцем в сторону Тео, — хотя бы будет контент для соцсетей. Чего вы упрямитесь? Тео, у тебя, что, случилась боязнь публичных выступлений?

— Ага, да, я боюсь публичных выступлений, и поэтому работаю гидом в самом туристическом городе на планете Земля, — тот с сомнением выгнул брови.

— Ну, так соберись и проведи уже моей камере эту чёртову экскурсию! — Бен всплеснул руками, — потом ещё спасибо скажешь!

— Мальчики… — устав терпеть этот балаган, обратилась к ним Олив.

Её проигнорировали.

— Я уже четырежды провёл экскурсию сперва для камеры, потом для другого объектива, потом для динамического микрофона, и для твоего айфона, — пожал Тео плечами, — Между прочим, без единого вопроса, но у меня тоже есть дела…

— Мальчики… — терпеливо повторила Олив.

— Что?! — в унисон откликнулись они, обернувшись к ней.

— Рынок закрывается, — спокойно констатировала она, кивнув в сторону копошащихся у прилавков продавцов, спешно собирающих остатки товара.

— Уже час дня? — удивлённо спросил Тео и взглянул на часы.

— Нда-а, могли уже сделать ещё один дубль, — выдохнул Бен и, разочарованно покачав головой, направился к Тео с явным намерением освободить того от пут множества проводков, которыми он самолично обвешал его, когда они с Олив прибыли на площадь.

Она отошла от спорящих мужчин на несколько футов и, покружившись на месте, оглядела оживлённую площадь. Голова всё ещё была ватной, а с лица не сходила идиотская улыбка. Наверняка, со стороны Олив напоминала городскую сумасшедшую, но ей было всё равно. То ли от выброса дофамина, то ли из-за неверия в реальность происходящего, она отбросила всякие сомнения, и приняла решение жить в режиме тотальной импровизации. Контроль над ситуацией был утрачен, как только она увидела Тео этим утром. И кто бы удержался от того, чтобы потерять голову? Никто в здравом уме! От этих мыслей становилось легче, и поэтому Олив приготовилась прокручивать их как мантру всю ближайшую неделю. Подняв глаза на памятник, она внимательным взглядом изучила серьёзное лицо Джордано Бруно, смотревшего прямо перед собой.

— Олли, ты идёшь? — окликнул её Бен, указав на крошечную улочку, у поворота на которую уже стоял Тео.

— А? Да, конечно! — она быстрым шагом нагнала их и все вместе они прошли по виа делла Корда, и вышли на площадь Фарнезе.

— И тут два фонтана, — заметил Бен, — У местных архитекторов явно была какая-то фиксация.

— В воде они видели жизнь, — задумчиво протянул Тео, — здесь неподалёку, к слову, Микеланджело намеревался построить мост через Тибр.

— Да ладно? — Бен поджал нижнюю губу, — И почему не сложилось?

— Умер, не успел. Уверен, благородная чета Фарнезе, которая собиралась соединить мостом свой дворец с садами виллы Фарнезины, страшно расстроилась.

— Это, случаем, не те Фарнезе, что выбрасывали золото в реку? — со знанием дела уточнил Бен.

— Да, они, — Тео коротко хохотнул, — Только не золото, а посуду из драгоценных металлов. Этим обычно заканчивались их приёмы, вот только под окнами, выходящими на Тибр, были натянуты специальные сетки, и всё выброшенное потом возвращалось обратно.

— На что только не идут люди, чтобы повыделываться, — с пониманием протянул Бен и, пройдя немного вперёд остальных, остановился у двуцветного фургона Fiat.

— Там что, Маттео? — подняв брови, спросила Олив.

— Нет, он попросил меня пригнать фургон на студию из техобслуживания, — Бен вытащил из заднего кармана ключи и, открыв заднюю дверцу, выставил руки в приглашающем жесте, — Прошу.

Олив заглянула внутрь салона и не поверила глазам. Всё изменилось до неузнаваемости: ряд серых сидений и груды коробок исчезли, им на смену пришли какие-то сложносочинённые пульты, а на стенках кабинки появились широкоформатные экраны. Салон теперь был отделён от передних сидений глухой перегородкой, а стены обиты звуконепронизаемыми панелями.

— Давайте, забирайтесь, — поторопил их Бен, — выберем файлы и я поеду на студию, там монтаж и озвучка документалки простаивают.

Они переглянулись. Пожав плечами, Тео поднялся в фургон и подал ей руку. Бен прошёл вглубь машины и опустился в одно из прикрученных к полу кресел, расположенных напротив пульта с мониторами.

— Тут хороший Интернет, так что можем выгрузить полученные файлы на стационарный компьютер. Тео, сможешь зайти в своё облачное хранилище?

— Не вопрос, только тебе за это не влетит? — Тео оглядел помещение и остался стоять у дверей.

— Не влетит, потому что никто не узнает, — отмахнулся Бен, — Давай тогда сюда. Олив, а ты поможешь выбрать файлы.

— Файлы? Мы же отправляем один файл, — Олив подошла к ним и, опершись на стул Тео, пригнулась и посмотрела в один из экранов.

— Выбери один самый годный аудио и такой же видео-файл. Я немного его смонтирую сегодня и вечером загружу в облако данных. А ты, Тео, уже сам прикрепишь ссылку в свою заявку.

Олив вчиталась в названия открывшихся на экране файлов.

— Эмм, можно проиграть часть про Джордано Бруно? Первые двадцать секунд? — она попыталась вспомнить, какая из попыток показалась ей наиболее удачной, — Давай начнём со второй записи.

Бен нажал на кнопку проигрывателя, и голос Тео зазвучал из двух динамиков по бокам монитора.

— Нет, не этот, — поморщился Тео, — Я помню, там была речевая ошибка.

— И ты опять изобразил нормативное произношение, — Олив похлопала его по плечу, — Бенни, файл, который идёт сразу за ним.

Бен переключил окно, и тот же текст полился из колонок, но уже с более явным ирландским выговором.

— Да, отлично! — Олив одобрительно покивала, — Так, а мы можем воспроизвести часть про современный рынок на площади? Она начинается вроде бы с третьей минуты. Во-от, да, она. Вместо неё нужно будет добавить такую же из последней записи. Получится?

— Ле-егко, — Бен открыл аудио-редактор и за считанные минуты свёл две записи в единый файл, — Склейка вроде вышла не очень заметной.

— Супер! — энтузиазм в собственном голосе было уже ничем не скрыть, — Вот в таком виде подгружай. А видео мы тогда отсмотрим все вместе вечером.

Бенджи скривил губы.

— Простите, ребят, но там я приду и упаду без сил, — невесело хмыкнул кузен, — так что давайте я сделаю три разных варианта, а вы уже сами разберётесь, что подходит вашему творческому дуэту. Только подгрузите оба файла одной папкой. У нас на канале приветствуется инициатива, так что видео в дополнение будет даже преимуществом.

— Бен, — обратился к нему Тео и протянул руку для пожатия, — Нет слов. Grazie! Grazie mille!

— Non c'e di che, — Бенджи расплылся в ответной улыбке и с энтузиазмом пожал Тео руку, — надеюсь, всё получится, — добавил он уже более сдержано.

Будто это не они несколько минут назад спорили на всю площадь Кампо-деи-Фиори.

— Главное, мы попытались, — заключила Олив.

— Та-ак, вводи пароль от своего диска, — Бен открыл облачное хранилище, и передал беспроводную клавиатуру Тео, который тут же вбил сложносочинённую комбинацию в строку.

— Готово, — клавиатура вернулась на место.

— Прекрасно. Всё, я поехал, — Бен хлопнул в ладони.

Встав с места, он прошёл к дверям фургона и распахнул их

— Олли, увидимся вечером. Тео, с тобой как получится,

— До встречи, — Тео сошёл на вымощенную брусчаткой дорогу первым и помог Олив спуститься.

— Да, увидимся, — коротко улыбнулась она Бену.

Кузен спустился следом. Захлопнув двери, обошёл машину и ещё раз махнул на прощание. Вскоре фургон скрылся за поворотом, а Тео с Олив остались стоять на тротуаре.

— Ну что, — она повернула голову к Тео и тут же встретилась с внимательным взглядом небесно голубых глаз, — Дело сделано?

— Похоже на то, — уголки его губ дрогнули, — остался последний штрих.

— Это точно, — Олив слегка склонила голову и сделала осторожный шаг в его сторону, — У тебя-а на сегодня были какие-нибудь планы?

— Есть одна мысль, — улыбка на лице Тео стала шире, он взял её за руку и переплёл пальцы, — Но есть один угрожающий фактор. Вы, кажется, договорились о чём-то с Грейс?

— Ой, я чуть не забыла, — Олив прикрыла рот рукой и округлила глаза, — Она позвала меня на поздний ужин в восемь часов. Где-то в центре.

— Восемь часов — это неплохо, — слегка прищурившись, проговорил Тео и притянул её ближе, — Поехали в Тиволи. Там виллы, водопады, рестораны и нет ни одного родственника. Ни у тебя, ни у меня.

Её вновь затопило ощущение всё той же глупой эйфории.

— Звучит отлично, — Олив не сумела удержаться от радостной улыбки.

До Тиволи они добрались за рекордные двадцать восемь минут. Проехав по Тибуртинским холмам мимо оливковых рощ, фиат заехал в средневековый город и спустя ещё десять минут, наконец, встал на парковке неподалёку от утопающей в зелени железнодорожной станции.

Они прошли по подвесному мосту через быстротечную реку Аньене и вышли на одну из крошечных старинных улочек, расположенных неподалёку от Виллы Грегорианы. Тео оглядел знакомые вывески и потянул Олив за руку в ближайший ресторан.

— Возьмём что-нибудь с собой? — спросил он у неё, когда они подошли к стойке бара, — На вилле есть места для пикника.

— Как насчёт пиццы? — Олив пробежала глазами по меню, — А что такое «кода алла ваччинара»? Тут отмечено звёздочкой.

— Это то, что мы точно берём, — Тео закусил щёку изнутри, чтобы не выдать просящегося наружу веселья, — Традиционное римское блюдо, невероятно вкусное.

Олив нахмурила брови и, прищурившись, вгляделась в его лицо.

— Ла-адно, — протянула она спустя недолгую паузу, — и пиццу? Какая твоя любимая.

— Здесь отличная аматричана, — он облокотился на стойку и пытливо посмотрел на Олив, — годится?

— Ага, — она отложила меню и, нежно проведя ногтями по его руке, спустилась к самым кончикам пальцев, переплетая их со своими.

Пока Тео объяснялся с барменом у стойки, он ощущал на себе её любопытный взгляд. От желания сгрести Олив в охапку и больше никогда не отпускать сводило кисти рук. В ожидании заказа на баре они выпили по чашке эспрессо и, когда, наконец, из кухни вынесли объёмный пакет с пиццей и «кода алла ваччинара», направились сразу в сторону виллы.

— С меня билеты, — подмигнула ему Олив, когда они подошли ко входу.

Прежде чем он успел что-либо возразить, она отбежала к кассе. Тео быстро нагнал её и, когда у них в руках оказались два длинных чека, приобнял Олив за талию и, склонившись к самому уху, прошептал:

— Ты совершенно невыносима порой.

Легко чмокнув её в макушку, он ощутил стойкий аромат чайной розы с цитрусовыми нотками. Олив откинула голову на его предплечье и так, в обнимку, они прошли по тропе к природному парку, спускающемуся ярусами к реке Аньене.

Обилие зелени и цветущие деревья наполняли местный воздух пьянящими ароматами. Дорожка свернула направо и вывела Тео и Олив к вершине большого водопада Гранде Каската, широкие потоки которого с громким шипением падали вниз. Перед ними раскинулась долина с каскадными водопадами, гротами, ручьями и тоннелями.

— Странно, я не вижу тут ни одного строения, — отметила Олив спустя минуту задумчивого изучения ландшафта, — что же это за вилла?

— Они тут есть, — пояснил Тео, — но очень старые и больше напоминают катакомбы…или пещеры. Сейчас пройдём мимо древней усадьбы римского оратора Манлио Вописко. Можем зайти, если тебе такое интересно

— А, может, лучше полюбуемся ею снаружи? — осторожно спросила она.

— Тогда давай к водопадам, — он указал на грохочущее внизу ущелье.

Спустя двадцать минут прогулки по спускавшейся вниз тропе, они оказались в самом тихом месте виллы. Пройдя с десяток любопытных ниш и пещер, они сели за массивный каменный столик и Тео, выудив бокс с «кода алла вачинара», протянул его Олив.

— Ну что, попробуешь? — спросил он, открывая крышку.

Олив с сомнением посмотрела на кусочки бурого мяса, щедро политые соусом из подливы. Из бокса исходил очень аппетитный аромат и, подумав с минуту, она, перекинув одну ногу через лавочку, повернулась к нему и тихо произнесла:

— Только если ты составишь мне компанию.

— Окей, я первый, — Тео тоже развернулся к ней и, выудив небольшой кусок мяса из бокса, отправил его в рот, — М-м, приготовлено как надо. Давай, теперь твоя очередь.

— Лучше сразу скажи, что с этим мясом не так, — с подозрением проговорила она.

— Всё так, и даже лучше, — спокойно ответил Тео, — Если только у тебя нет предубеждения против сельдерея и корицы.

— Ладно, — Олив наколола на пластиковую вилку небольшой кусочек, обмакнула в соус и осторожно попробовала, — М-м. И правда, очень даже неплохо. Как будто бы говяжье рагу… — и, сказав это, она замерла, кажется, понимая, что только что произошло.

— С почином! — торжествующе воскликнул Тео, — Вот ты и попробовала бычий хвост. Скажи же, вкусно?

— Ты-ы, — глаза её опасно блеснули, — Я доверилась тебе, а ты…

Олив нанизала на вилку ещё два кусочка и поднесла к его рту.

— Давай, ешь! — она с вызовом посмотрела ему в глаза.

Тео пожав плечами, повиновался. Нежное мясо растаяло во рту, и Олив, заметив на его лице улыбку, покачала головой.

— Ты ещё и доволен собой! — со смехом сказала она.

— Как тут можно быть недовольным? — Тео облизал соус с губ, — прекрасная девушка буквально кормит меня с рук вкуснейшим кода алла ваччинара, вокруг нас красота, водопады и больше ни души. Такое ведь нарочно не спланируешь, — он широко улыбнулся Олив и подмигнул.

Она посмотрела на него долгим взглядом и, немного склонившись к нему, провела кончиком большого пальца у краешка губ.

— Соус, — пояснила Олив и, покрутив головой, спросила, — Здесь всегда так безлюдно?

— Нет, — Тео уложил локоть на каменный стол и подпёр голову ладонью, — не представляю, почему сегодня нет ни души. Но, надо сказать, в этом ущелье масса троп и пещер, возможно, какая-нибудь группа туристов повстречается нам у выхода. Или на лестнице, ведущей в пещеру Нептуна.

Олив покивала и опустила взгляд на остатки мяса. Поколебавшись, отправила в рот ещё один кусок.

— Ладно, ты прав, это очень вкусно, но ещё раз добровольно я бы такое не взяла, — заключила она и, тяжело вздохнув, добавила, — А ещё слишком сытно. Я теперь не хочу пиццу, и тебе придётся есть её самому.

— Я страшно расстроен этим обстоятельством, — хохотнул Тео и заложил упавшую ей на глаза прядь за ухо, — но мы ведь никуда не торопимся.

— Она остынет, — Олив поймала его руку и сжала пальцы в своих.

— У меня дома есть микроволновка. Приходи на ночную пиццу, — предложил он.

— Да, и веселая компания прилагается, — со смехом добавила Олив.

— Это точно… Нда, в квартире стало немного людно, не находишь? — Тео скривил губы и, помолчав, воскликнул, — Боже, я столько сил вложил в это место, и мне всё равно некуда привести девушку! Ну что за жизнь?!

Тут Олив уже рассмеялась в голос и, обвив его шею руками, придвинулась ближе.

— Сезон всё ещё высокий? Клоповники всё так же стоят как крыло самолёта? — шутливо произнесла она.

— Да, одна лишь надежда: вокзал, — в тон ей проговорил Тео, — Есть два поблизости. Выбирай, Тибуртина или Термини?

— Куда ты, туда и я, — она потёрлась носом о его нос.

Тео ничего не оставалось, кроме как обнять её и, притянув ближе, нежно поцеловать в смеющиеся губы.

Что я делаю? Этот вопрос всё чаще возникал на задворках сознания, но Олив отмахивалась от него как от назойливого насекомого. Нет, она больше не позволит себе утопать в сомнениях, хватит. Тео ясно дал понять, что его устраивает сложившееся положение вещей, а значит будь что будет.

Решительно кивнув этим своим выводам, она перевела взгляд на фигуру за рулём. Тео, сдвинув брови, теперь смотрел на убегающий горизонт дорожного полотна и что-то восклицал по-итальянски в сторону едущего перед ними смарта.

— Вопрос. Почему холмы под Тиволи называются Тибуртинскими? — спросила она в надежде отвлечь его от возмущений, — Это как-то связано с виа Тибуртина?

Тео коротко глянул в её сторону и выкрутил руль влево. Перестроившись на соседнюю полосу, фиат обогнал смарт и влился в плотный поток машин, скопившихся на въезде в город.

— Отчасти связано, — он покивал, — Тиволи раньше назывался Тибуром, а улица, на которой мы с тобой соседствуем, была основной дорогой, по которой знать добиралась до своих загородных вилл в надежде сбежать из раскалённого города.

— Это настолько старинная улица?

— Она старше, чем ты можешь себе вообразить, — на его лице появилась снисходительная улыбка, — ну вот попробуй угадать. Примерный век, когда она была заложена?

— Эмм… Даже не знаю. Пятый.

— Нашей эры или до нашей эры? — он дёрнул бровями, — В любом случае, не пятый.

— Подожди, до нашей эры? Правда?

— Ага, — Тео спокойно покивал, — Вторая попытка.

— Первый? До нашей эры.

— Мимо, — отрицательно мотнув головой Тео изогнул губы уголками вниз, — Осталась третья и последняя попытка.

— Так, если угадаю, что я выиграю? — подняв бровь, спросила Олив.

Тео ненадолго задумался.

— Угадываешь, я тебя целую, — предложил он спустя недолгую паузу, — Не угадываешь, ты меня.

— Хах, — она постучала по губам, — по рукам. Ну-у, пусть будет третий.

— До нашей эры? — уточнил он, Олив кивнула, — Ты уверена? Это твой окончательный ответ?

Они медленно заехали в город и встали на светофоре.

— Да, это он, — со смехом проговорила Олив, — Это мой ответ.

— Что же, — он изобразил барабанную дробь, постучав по рулю, — И это правильный ответ! Двести восемьдесят шестой год до нашей эры.

Светофор загорелся зелёным и, нажав на педаль газа, Тео направил машину в сторону виа Альфонсо Торелли.

— Мы с тобой собрали все возможные пробки сегодня, — невесело хохотнул он спустя полчаса, плавно сворачивая на виа делла Грека, — встанем тут, Грейс написала, что она будет ждать где-то здесь.

Олив отстегнула ремень и, дёрнув ручку, выбралась наружу. Выпрямилась, сладко потянулась. С другой стороны тоже хлопнула дверь. Она обернулась на звук. Тео обошёл фиат и ступил на тротуар. Олив взяла его за руку и, потянув на себя, спросила:

— И где мой приз?

— Ах да, прости, — он взял её другую ладонь в свою руку, поднёс к губам и оставил осторожный поцелуй на пальцах у самых костяшек.

— Очень целомудренно, — хмыкнула Олив и посмотрела на него исподлобья.

Тео не выпустил её рук из своих, напротив, поводив большими пальцами по тыльным сторонам её ладоней, притянул ближе и прихватил её губы своими.

— Очаровательно, — раздался знакомый женский голос откуда-то справа.

Они синхронно повернули головы.

— Привет, Грейси, — Тео нашёлся первым, и, медленно отстранившись, заложил руки за спину.

— Можете не разыгрывать спектакль вы оба, — на губах Грейс проступила улыбка, моментально сделавшая её похожей на лису.

— Я уже уезжаю, так что сегодня обойдёмся без театральных постановок, — Тео буднично чмокнул Олив в макушку и, махнув сестре, обежал машину и сел на водительское.

Олив, пребывая в полной растерянности, проводила взглядом фиат, пока тот не скрылся за поворотом улицы. Обняв себя за плечи, она повернулась к Грейс. Та в ответ лишь пожала плечами и, взяв Олив под руку, направилась по улице вниз.

— Где мы вообще? — она постаралась придать голосу непосредственности.

— Неподалёку от Трастевере. Момент, — Грейс остановилась, стянула с плеч горчичный пиджак из невесомой летящей ткани и накинула себе на плечи поверх бордовой блузки без рукавов, — Не против прогуляться? Здесь неподалёку Базилика Санта-Чечилия. Я бы хотела зажечь там свечу.

— Да, конечно! — Олив поправила ремешок сумки и, уложив руки в карманы льняных брюк, покрутилась на месте, — Туда?

— Ага, — Грейс зашагала в направлении поворота дороги, — Как провели день? Мейви говорит, у вас там какой-то секретный проект о котором нельзя спрашивать, но, прости, не могу удержаться от любопытства.

— Ничего особенного, — Олив посмотрела себе под ноги на неровный гранитный камень, — Просто Тео решился подать заявку на авторство в подкаст об Италии. Сегодня записывали тестовое задание на Кампо-деи-Фиори. Не знаю, что из этого получится, но вечером попробуем отправить.

Лицо Грейс удивлённо вытянулось.

— Ого… Звучит здорово, и очень в его духе, — Грейс указала на узкий переулок, ведущий на оживлённую улицу, — Не думала, правда, что он когда-нибудь выберется из этого его привычного уклада. Предполагаю, пришлось его к этому подтолкнуть?

— Я лишь предложила. Решился и составил заявку он сам. Мы с Беном немного помогли технически, — Олив заложила прядь волос за ухо и оглядела увитый виноградной лозой дом, на первом этаже которого под зонтиками попивали вино местные жители.

— Занятно… — её серо-голубые кошачьи глаза сузились, — Нам сюда.

Они повернули на широкую улицу, которая вывела их на крошечную площадь, по центру которой раскинулся зелёный остров с фонтаном и декоративными кустарниками.

— Ты католичка? — спросила Олив, когда они поднимались по лестнице.

— Трудно сказать, — улыбнулась Грейс краешком губ, — Наши родители слишком ревностно пытались привить нам веру в Бога. В результате Тео лишь недавно отошёл от идей воинствующего атеизма, а я… Я не знаю, мне кажется, что всё не может быть просто случайным результатом стечения обстоятельств. Всей этой космической пылью, которая так удачно разлетелась по Вселенной и сложилась в такой удивительный мир вокруг. На мессы не хожу, конечно, но каждый раз приезжая в Рим забегаю сюда на пару минут. Всё-таки святая Чечилия — покровительница музыки, с которой я имею дело на регулярной основе. А ты как?

— А мне сложно поверить в ту концепцию, которая предлагается религиозными учениями, — призналась Олив, оглядывая массивные резные двадцатифутовые двери, — Возможно, не хватает знаний, конечно, но я не могу смотреть на все эти базилики никак иначе, кроме как на предмет искусства.

— Думаю, знания и вера лежат в слишком разных плоскостях, — Грейс придержала тяжёлую дверь для Мейв, и они вместе прошли вглубь церкви и приблизились к алтарю.

Грейс немного склонилась к Олив и спросила вполголоса:

— Видишь образ девушки, что лежит под тканью? — она указала на мраморную статую в нише, изображавшую умирающее тело, — Это Чечилия. За её приверженность идеям христианства и непоколебимую веру её приговорили к казни через отрубание головы, но палач не справился, и нанёс ей лишь смертельные раны.

Олив осмотрела высеченный в камне женский образ и поёжилась.

— А почему она покровительница музыки?

— Её выдали замуж за язычника, и на свадьбе параллельно с чуждыми ей песнопениями она воспевала Бога. В церковной музыкальной традиции этот эпизод считается очень значимым, а уже из неё, как мы знаем, проистекает академическая музыка. В Германии есть несколько храмов, где она изображена с музыкальными инструментами, чаще со скрипками, но, бывают и клавишные.

— А ты играешь только на клавишных?

— Как ни странно, начинала я со скрипки, — улыбнулась Грейс, — но потом Тео бросил музыкальную школу по классу фортепиано и наш семейный ансамбль лишился пианиста. Надо сказать, музыкантом Тео был посредственным, — она подошла к нише, в которой стояли свечи и лампады и, бросив несколько монет в железный ящик для пожертвований, зажгла свечу, — В итоге, родители заставили меня засесть за рояль. Так наше семейство не лишилось шанса продолжить музыкальную традицию. Тео, правда, впал в устойчивую немилость у мамы с папой, но они тогда ещё не знали, что собиралась вычудить я.

— И что же ты вычудила? — с недоумением спросила Олив.

— Как думаешь, сколько мне лет? — улыбка на лице Грейс стала шире.

— Думаю, не больше тридцати пяти, — осторожно предположила.

— Бинго! Тридцать три. А Мейви уже почти пятнадцать. Включаем нехитрую математику и вуаля. Я тогда даже учебу не успела закончить, — она дернула плечом и невесело хохотнула.

— Оу… Я как-то упустила это момент из виду, — Олив почувствовала, что щёки её запылали.

— Да, Мейви как будто была всегда, — покивала Грейс, — по счастью, у меня была помощь. Не от родителей, конечно. Мы с Тео напрочь лишены их внимания.

— Тео помог? — спросила Олив, но, опомнившись, добавила, — Извини, я, кажется, сую нос не в своё дело.

— Брось! Я сама начала. Да, и он тоже. Правда, не сразу. Всё-таки когда Мейв появилась на свет, Тео был шестнадцатилетним подростком. Потом перебрался в Рим, поступил в Сапиенца, окончил, перебрался в квартиру и первой книжкой, которая оказалась у него на прикроватной тумбочке была «Как любить ребёнка» Януша Корчака.

— Странный выбор для бездетного студента, — улыбнулась Олив.

— Не то слово. Думаю, это было связано с его магистерской диссертацией. В итоге он начитался, и предложил забрать Мейв к себе на лето. Представь, водил тут экскурсии в сопровождении любопытной и очень громкой семилетки.

— И клиенты не жаловались?

— История умалчивает, — Грейс пожала плечами, — но в ту пору от её выкрутасов уже успел взвыть весь симфонический оркестр Лимерикского университета, а Тео как-то умудрился нарастить клиентскую базу по индивидуальным и групповым экскурсиям.

— Видать, он овладел какими-то педагогическими инструментами из книжки, — Олив вышла в проход между рядами деревянных лавочек.

— Сомневаюсь, — Грейс широко улыбнулась, и Олив впервые обнаружила сходство между ней и её братом, — Возможно, в первые годы Мейви просто пыталась завоевать его расположение.

— Ей это явно удалось, — Олив вышла из зала следом за Грейс и, спустившись по ступенькам, прошагала к фонтану, — Мейв невероятная, если честно. Никогда не видела таких разносторонних подростков. И с ней интересно беседовать, будто ей не четырнадцать вовсе.

— Это всё среда. К сожалению, или к счастью, почти всю жизнь её окружают люди старшего возраста. К тому же, очень разных профессий. В течение года после школы свободное время она проводит в стенах репетиционного зала оркестровой группы, все каникулы слоняется с Тео по Риму, посещает храмы, музеи, ездит в разные города и всячески приобщается к культуре. Гастроли тоже являются частью её жизни, потому что горе-мамаша не собирается заканчивать карьеру, — Грейс хитро улыбнулась и, подмигнув, добавила, — а теперь ещё и книжный редактор Олив из Глазго подсунула ей «Убить пересмешника», и она сам читает её не из-под палки. Представь, сегодня вместо обычной прогулки по магазинам одежды она потащила меня в книжный! Такого не было с того самого момента, как она узнала, что у «Гордости и предубеждения» нет продолжения.

Олив не сдержала улыбки.

— Моей заслуги в этом нет, — подумав, заключила она, — я просто направила её в интересный ей жанр. Что-то купили?

— Она схватила «Коллекционера» Фаулза и я не сумела её остановить. Чуть позже подсуну ей «Цветы для Элджернона» или «Над кукушкиным гнездом», — Грейс оглядела площадь и, выбрав один из переулков, зашагала в его сторону, — Ты голодна? Тут неподалёку на пьяцца Трилусса есть приятный ресторанчик. Там уличный бэнд из электро-скрипок и альтов.

— Звучит отлично, — Олив поравнялась с ней.

Трастевере, каждая улица которого с наступлением сумерек зажглась тёплым светом кованых фонарей, вывесок и гирлянд, жил своей праздной жизнью. Рестораны и бары, до отказа заполненные людьми, гудели словно ульи голосами ужинавших в них местных жителей и туристов. Фонтаны и лестницы превратились в площадки для дружеских встреч и любовных свиданий, повсюду на улицах, площадях и в переулках мелькали лица и раздавался смех.

— Согласно теории Тео здесь нужно потеряться, — на улыбке проговорила Грейс, когда они вышли на площадь напротив моста Систо.

По центру здесь возвышался каменный фонтан, на ступенях которого удобно расположились группки людей.

— Но с точки зрения музыки города, — продолжила свою мысль Грейс, — здорово всё же сориентироваться и прийти сюда.

Идя на звук ярких струнных аккордов, они миновали несколько питейных заведений и подошли к входу в украшенный гирляндами ресторан.

— Мне кажется, здесь нам не сесть, — оценив обстановку, предположила Олив.

— У меня бронь, — Грейс дёрнула плечом и, обойдя небольшую очередь у входа, направилась прямиком к хостес.

Их посадили спустя десять минут на веранде под большим уличным навесом. Ужин затянулся до десяти вечера: Олив рассказывала редакторские байки, а Грейс сыпала вопросами о литературе, издательской деятельности и тонкостях работы с известными авторами.

— И потом в Глазго первым же рейсом, — Олив допила бокал домашнего красного вина и отставила его на край стола.

— У меня там концерт в сентябре, — Грейс собрала кудри в низкий пучок, — Забегай, если будет время, — она помедлила, будто сомневаясь, — А-а у вас с Тео это всё… Я так понимаю, не очень серьёзно? Прости, если это бестактный вопрос. Просто он мой брат и-и ты говоришь, что собираешься уезжать.

— Мы сами не в курсе, — поджав губы, ответила Олив.

— Оу… Что же, понимаю, — она покрутила на кончиках пальцев салфетку и, решив сменить тему, спросила, — Что там за история с тем, что Мейв чуть не убила тебя в аэропорту?