Рыцарь

Глава 35 Кроссовер

Я направилась в противоположную сторону от Ревика и остальных разведчиков, к лифтам, которые опустят меня в лобби — а не к служебному входу в подвал, куда, видимо, шли остальные.

На ходу я простёрла свет, чтобы найти Джона. Я немного удивилась, обнаружив его в одиночестве, но ещё сильнее поразилась, когда поняла, что он почувствовал, как я его ищу. Прежде чем я успела решить, не вообразила ли я это себе, моя гарнитура пикнула.

— Привет, — спросил он. — Что такое?

Я услышала удивление в своём голосе.

— Ничего. Просто интересовалась, что ты делаешь.

— Подумываю вздремнуть, — он говорил слегка раздражённо. — Знаешь, ты могла бы просто позвонить, Эл. А не шпионить за мной. Мне действительно не нужно, чтобы ещё и ты тестировала мои рефлексы.

Не зная, как ответить, я лишь моргнула.

— Прости.

— Забудь, — проворчал он.

— Ты не с Данте? — спросила я.

— Нет, — он вздохнул, и я буквально видела, как он стоит там и возится с чем-то на столе в своей комнате. Осознав, что это какой-то предмет, принадлежавший Дорже, я отстранила свой свет от его рук, чувствуя себя чересчур любопытной.

— Нет, — повторил Джон. — Я хотел отпустить её домой или хотя бы позвонить её маме, но остальные категорически запретили. Они даже не хотят сообщать её матери, что она пережила эту атаку.

Я вынужденно рассмеялась, хотя в этом звучало мало юмора.

— Ну, да, Джон. И без обид… но как бы очевидно, командир. Кто-то только что использовал нелегальное правительственное оружие и попытался убить её посреди самой людной части Нью-Йорка. Тут я соглашусь с параноиками-разведчиками…

— Да, да, — аватар Джона вздохнул, отмахиваясь от моих слов. — Хватит, ладно? Я знаю, Эл. Я знаю, что другие будут её искать, хоть команда Врега и попыталась инсценировать её смерть. Я знаю, что за нами наблюдают. Я знаю, что это небезопасно, и нам неизвестно, у кого ещё имеется копия списка, и кто в нашей команде может быть шпионом… я всё это знаю. Просто это не помогает мне примириться с похищением пятнадцатилетнего ребёнка у работающей матери-одиночки.

Я кивнула, посылая импульс извинения.

— Ага, — помедлив, я заговорила более лёгким тоном. — Хочешь немного отвлечься?

— На что отвлечься? — настороженно спросил он. — Я уже надопрашивался, Элли. Я совсем не хочу говорить с тем парнем Сурли, если ты не против. Врег уже предлагал мне пойти туда «для практики», и я действительно не в настроении…

— Не Сурли, — я покачала головой. — Не работа… и не тренировка. Только я. Сегодня вечером я иду на свидание. Хочешь исполнить обычную роль Касс и твердить мне, насколько ужасен мой вкус в одежде, пока я пойду покупать себе платье внизу? Ревик утверждает, что сегодня мы будем наряжаться в вечернюю одежду.

Воцарилось молчание. Затем Джон полу-фыркнул, полу-усмехнулся.

— Шутишь, верно?

— Нет, вообще-то, — я улыбнулась. — Я хотела провести время с тобой, и мне нужно купить платье. А так двух зайцев одним ударом. Только абсолютно никаких разговоров по работе… и ничего депрессивного. Вообще не разрешается поднимать серьёзные темы, — я помедлила. — Кроме моего вкуса в платьях.

Он вздохнул. Его аватар покачал головой.

— Не знаю, Эл. У меня куча дел, которые я должен сделать перед тем, как завершить работу на сегодня…

— Я настаиваю, — сказала я, используя свой командирский тон.

— Ты приказываешь мне пойти с тобой покупать платье?

— А кто ещё может мне помочь? Юми?

Джон издал очередной фыркающий смешок. Затем вздохнул.

— Ты уверена, что это не какое-то замысловатое оправдание, чтобы отвлечь меня? Я не пойду вместе с вами на свидание, — добавил он. — Я люблю Ревика, и всё такое, но ни за что не стану смотреть, как вы милуетесь весь вечер. Если честно, одна лишь мысль об этом вызывает у меня тошноту.

Я закатила глаза.

— Я не потащу тебя на само свидание. У меня такое чувство, что Ревик тоже не порадуется, если я приведу с собой свою семью, — чувствуя, что он всё ещё пытается придумать хорошее оправдание, чтобы не соглашаться, я заговорила резче. — Идём за платьем. Первый этаж. Через пять минут. Серьёзно говорю, это приказ.

— Ты бы не заставила меня делать это, будь я натуралом.

Я расхохоталась.

— Ещё как заставила бы. А теперь пошли. Будь там через пять минут, иначе я прикажу Врегу составить тебе компанию на всю ночь… даже когда ты ляжешь спать.

— Иисусе. Это удар ниже пояса.

Я широко улыбнулась.

— Я-то думала, вы двое начинаете ладить.

— Ага, конечно. Он реже называет меня «червяком».

— Как скажешь, — я проверила время на гарнитуре. — Я закажу тебе что-нибудь выпить. Если ты не спустишься к тому времени, как будет готов напиток, я серьёзно пошлю кого-нибудь из ребят наверх, чтобы они использовали свои суперсилы видящих, нашли тебя и притащили вниз. Мы оба знаем, какими неприятностями это может обернуться.

Потянувшись к лифту, я нажала большим пальцем кнопку и подняла другую руку к гарнитуре, пока двери открывались.

— Я закажу один из тех вычурных кофейных напитков, которые тебе нравятся. Это выиграет тебе несколько минут.

Не дав ему шанса поспорить, я отдала гарнитуре команду «выкл», не только оборвав звонок, но и полностью отключив свой канал. Сняв её с уха, я для гарантии сунула её в карман.

Иногда с семьёй можно обращаться только жёстко, но всё равно с любовью.

Примерно через десять минут бармен только-только поставил два напитка на стойку, когда ко мне подошёл Джон, всё ещё казавшийся слегка раздражённым.

Осознав, что это он, я уставилась на него.

В какой-то момент после нашей встречи этим утром он успел подстричь волосы, и разница поразила меня. Пожалуй, это самая короткая стрижка, которую я у него видела лет с семнадцати. Большую часть своей жизни он носил довольно длинную стрижку и окрашивал отдельные пряди. Он начал отращивать волосы примерно в то же время, когда начал изучение кунг-фу.

Теперь все каштановые и чёрные пряди оказались срезаны, оставив лишь светлые песочные волосы, которые как будто уложили гелем. Он выглядел одновременно моложе и взрослее, особенно в кожаной куртке и джинсах.

— Ты прямо как Джеймс Дин, — сказала я, поднимая взгляд от чека, который подписывала.

Я нацарапала сумму чаевых, не слишком задумываясь об этом, и толкнула чек и ручку обратно к бармену. Когда Джон подошёл на несколько шагов ближе, я протянула ему напиток, подождала, пока он заберёт его у меня, и взяла свою порцию.

— В чем дело? Решил стать полноценным ньюйоркцем? Отказываешься от своих анархистских корней из Сан-Франциско?

Джон пожал плечами.

— Я слишком походил на те фото меня, что мелькают в новостных каналах. Волосы, одежда, всё. Мне нужно было измениться.

Услышав в его словах нечто большее, я кивнула, всё ещё глядя на него. Увидев, как он закатил глаза и щёлкнул языком, я широко улыбнулась.

— Что, Эл? Я думал, это я тут играю в модного критика.

— Ты просто выглядишь таким… видящим.

— Видящим.

— Ага. Ты выглядишь так, будто вам с Рэдди стоит потусить вместе.

— Супер, — он сложил свободную руку на груди, потягивая кофе. — Врег будет в восторге, — когда я продолжила стоять там и глупо улыбаться ему, он показал в сторону стеклянных дверей, и в его голосе зазвучали слегка резкие нотки. — Мы идём тебе за платьем или как? Потому что если ты вытащила меня сюда просто для того, чтобы поулыбаться, то я пошёл отсюда.

Я рассмеялась, качая головой.

— Неа. Про платье я говорила серьёзно.

— Я могу задержаться ещё немножко? Я действительно занят.

— Исключено, — заявила я, подхватив его под руку.

Потащив его за ту же руку, которая не держала его крепкий кофе мокко, я повела его к стеклянным дверям, которые выходили на торговый центр первого этажа. Свернув налево, я завела его в первый же магазин женской одежды, который попался нам на округлом островке бутиков, огибавших внутренние сады и фонтан.

Продавец-видящая рассыпалась почтительными жестами и улыбками, как только мы вошли в слегка ароматизированный воздух салона.

Я как можно грациознее ответила на её жесты, хотя всё равно надеялась, что она откажется от формальностей после изначального приветствия. Но все в отеле были Миферами или немного религиозными, так что я привыкла к чересчур вежливой реакции на мой пост. Это одна из причин, по которой я избегала магазинов в отеле; когда приходило время платить, всё принимало неловкий оборот, поскольку ни один из них не мог взять у меня деньги даже за жвачку.

Куда проще было действовать через Балидора или кого-нибудь другого.

— Мне нужно платье, — объявила я после завершения формальностей.

— Очень, очень хорошо, самый Высокочтимый Мост, — держа голову и глаза ниже уровня моих глаз, она поклонилась ещё ниже и улыбнулась, взглянув на Джона с некоторым любопытством.

Они должны были знать, кто он — хотя бы из новостей — так что я поразилась её удивлению.

Может, она тоже ещё не видела его новую стрижку?

— Могу я поинтересоваться, для какого повода, О Святейшая? — вежливо спросила она.

Я широко улыбнулась.

— Я иду на свидание. Понятия не имею, куда мы направляемся, но согласно моему старичку, мне нужно что-то вечернее.

Джон фыркнул.

Женщина рассмеялась — от удивления, наверное. Она тут же от смущения прикрыла рот ладонью, но я видела, что она все ещё широко улыбнулась.

— …Конечно, — добавила я, улыбаясь вместе с ней. — Для него это наверняка означает вечерний наряд начала этого века. Но я уверена, что мы сумеем найти что-нибудь современное, от чего его глаза не начнут кровоточить.

Женщина-видящая улыбнулась в ответ, явно приходя в восторг от моих неформальных манер.

— Определённо сумеем, Самая Высокочтимая и Возлюбленная Сестра.

Сжав мою ладонь рукой, Джон фыркнул.

— Можешь одеться в стиле сороковых, Эл, напомнить ему о войне. Или купить платье в стиле твигги, чтобы уж совсем его до инфаркта довести…

Я расхохоталась, пихнув его в руку, и Джон едва не разлил кофе, который в тот момент поднёс к губам. Толкнув меня плечом в ответ, он для гарантии ткнул меня ещё и локтем. Покосившись на видящую, он улыбнулся ей.

— Тебе тоже требуется вечерний костюм, возлюбленный кузен? — вежливо спросила она.

— Неа. Я всего лишь брат, — сказал он. — Она думает, что может заставлять меня делать это девчачье дерьмо, потому что я гей. И, наверное, потому что я человек.

Продавец вновь улыбнулась и взглянула на меня, когда я парировала:

— Нет, — сказала я. — Не потому что ты гей… или человек. Потому что я Высокочтимый Мост, и ты должен делать всё, что я тебе скажу. Между прочим, — бодро добавила я. — Тебе никто не говорил, что на самом деле я старше тебя? Не знаю, уловил ты это или нет, но я хотела прояснить этот момент. На четыре с чем-то года старше…

— И явно более зрелая, — буркнул Джон.

— То есть, ты уже не можешь использовать против меня статус старшего брата, — добавила я. — На случай, если ты упустил эту часть. Просто хотела убедиться, что мы все на одной волне…

— Ага, и это волна начальной школы? Или всё же волна старших классов?

— Мы давным-давно миновали школьный этап, братишка…

— Конечно, если переводить на продолжительность жизни видящих, ты же понимаешь, что тебе типа лет двенадцать, да? В лучшем случае ты ровесница Данте. Может, вам стоит проводить время вместе. Одеждой меняться, — фыркнув, он издал горловой щелкающий звук. — Я вообще-то всё хотел спросить у Ревика. Каково это — быть извращенцем, совращающим тех, кто едва из колыбельки вылез…

Я шлёпнула его по руке, в этот раз ещё сильнее.

Женщина-видящая восторженно рассмеялась, явно наслаждаясь нашей перепалкой — возможно, из-за полного отсутствия протокола в отношении меня и Ревика. Всё ещё улыбаясь мне, а теперь и Джону тоже, она поторопила нас в заднюю часть магазина, благоговейно прикоснувшись к моей руке. Поскольку я по-прежнему держала Джона под руку, мы все трое оказались соединены.

— Я уверена, что мы сумеем найти тебе что-нибудь подходящее, Высокочтимый Мост, — мягко пробормотала она, заводя нас за занавеску из бусин, которая отделяла приватную зону с кругом из зеркал.

Отпустив меня и отперев самую большую примерочную, она немножко походила вокруг меня, снимая мерки своими глазами и, может, светом. Походив ещё несколько секунд, в течение которых она осматривала мои ноги, а также нервирующе долго сосредоточилась на моей попе и груди, она кивнула, словно удовлетворившись.

Когда она заговорила в следующий раз, её тон сделался исключительно деловым.

— Ты бы хотела, чтобы наша команда попыталась получить информацию о предпочтениях твоего… эмм… спутника на свидании? — сказала она, заговорщически улыбаясь, затем добавила: — Это стандартная услуга, которую мы предоставляем, дабы убедиться, что подберём что-то по его/её вкусу. Мы будем очень незаметными, Высокочтимая Сестра…

Тут я невольно расхохоталась вместе с Джоном.

Ощутив его неверие, я покосилась на Джона, который ответил продавцу за меня.

— Скажи им, что они могут попытаться, — сказал он, прижимая к своему боку мою ладонь, которая обхватывала его руку. — Но, пожалуй, им не стоит заставать его врасплох. Он имеет склонность реагировать чрезмерно остро…

Я рассмеялась в голос, и женщина-видящая присоединилась ко мне, затем коснулась своей гарнитуры — видимо, чтобы связаться с членами своей команды. Понятия не имею, поручила ли она кому-то спросить у Ревика в Барьере или как-то ещё.

По правде говоря, я не уверена, что хотела бы знать, как он ответил.

— Однако не говорите ему, — сказала я внезапно. — Я имею в виду, не показывайте ему окончательное платье.

Женщина кивнула в знак понимания, явно всё ещё находясь в Барьере.

— Конечно, мы также принесём варианты из других магазинов поблизости, — сообщила она мне секунду спустя, отключившись. — Просто скажи нам, если ты бы хотела увидеть какой-то конкретный стиль, цвет или дизайнера.

Мне не хватило духу сказать ей, что я не вспомню даже двух дизайнеров, не заглядывая в каналы.

Они начали приносить одежду, казалось, спустя считанные секунды.

По правде говоря, это было немного слишком, но они не нависали, не щипали и не дёргали меня, и не критиковали моё тело, как это делали дизайнеры костюмов в Лао Ху. Наш главный продавец также отправила видящих в магазины на Пятой Авеню, и другие бутики отеля показывали мне образцы через Барьер и её сеть гарнитуры, которую она могла проецировать на комнату. Она также могла примерно показать, как это будет выглядеть на мне в разных цветах и размерах.

Спустя час с лишним Джон ждал в приватном салоне, пока я запихивала себя в очередное дизайнерское творение в кабинке примерочной.

Продавец правильно угадала мой размер — казалось, вплоть до миллиметра, но я не всегда могла понять, пока платье не оказывалось на мне. Особенно поскольку многие принесённые ими платья были более облегающими, чем я обычно носила.

Выбравшись из примерочной размером с ванную комнату, я посмотрела на Джона, сидевшего на диванчике из синего бархата в одной стороне округлого пространства. Опираясь на локти, он небрежно сидел с третьим или четвертым напитком. Я потеряла счёт, но после первой порции он переключился с кофе на какой-то коктейль из фруктового сока и содовой, который принесла ему продавец — я подозревала, что алкоголя там было изрядно.

Когда я вышла из примерочной, он склонил голову набок, нахмурившись.

— Не знаю насчёт этого, Эл, — сказал он. — Аквамариново-синее мне больше понравилось.

— Не думаешь, что мне стоит ради разнообразия выбрать тёплые цвета?

Он пожал плечами.

— Ты очень хорошо выглядишь в зелёных и синих тонах. Полагаю, тут всё зависит от того, что тебе важнее — внести разнообразие или сыграть на своих сильных сторонах, — он вздохнул. — Он разве много раз видел тебя в платье? Имею в виду, помимо наряда проститутки?

Я швырнула в него сумочку, которую держала в руках, но он сумел заслониться от неё рукой.

— Она ещё и агрессивная, — пробормотал он, улыбаясь уголками губ.

— Не надо было рассказывать тебе про это, — заворчала я. — Я только пыталась развеселить тебя, и смотри, что я получила в ответ.

Пожалуй, рассказывать ему о платьях Лао Ху было ошибкой, но оно того стоило, когда он хохотал над историей.

Джон улыбнулся, и его глаза были не такими пронизывающими, как обычно.

— Что ж, это объясняет, почему Врег и остальные всегда пялились на твою задницу, — сказал он. Когда я хмуро покосилась на него, подумывая запустить в него уже туфлей, он улыбнулся и поднял свой напиток в шутливом тосте. — Я думал, они просто ведут себя как обычные видящие-извращенцы. Но эти белые наряды, похоже, нравились им больше других. Особенно Гару. Я даже задаюсь вопросом, не поэтому ли Ревик отослал его в Сан-Фран с Иллег и остальными.

Слегка вздохнув, я посмотрела в зеркало.

Я попыталась выбросить из головы Сан-Франциско и видящих-извращенцев ровно настолько, чтобы объективно оценить это платье. Я знала, что Джон наверняка прав. Все говорили, что зелёные оттенки мне шли. В любом случае, красное платье — это, возможно, слишком, учитывая, какое оно короткое.

Однако я невольно задумывалась — может, Ревик, как и 90 % людей мужского пола, западает на красный как бык на размахивающуюся перед ним тряпку? С другой стороны, а надо ли мне, чтобы он накинулся на меня посреди какого-то пафосного ресторана?

Джон издал сдавленный смешок. Я удивлённо повернулась.

— Ты это услышал? — озадаченно спросила я.

— Услышал? — Джон фыркнул, глотнув ещё напитка. — Нет, Эл… не слышал. Я ничего не слышу. И ты бы это знала, если бы поговорила с Врегом дольше пяти минут, потому что он не затыкается и всё трещит про то, как мне отстойно даются все навыки видящих…

— Так почему ты засмеялся? — скептически поинтересовалась я.

Он пожал плечами.

— Время от времени я улавливаю впечатления или ощущения. В этот раз был весьма забавный визуальный образ, — опираясь на свои предплечья, он добавил: — Между прочим, если это то, что вам двоим нравится, пожалуйста, пожалуйста, не думай о своей интимной жизни в моём присутствии. Серьёзно. Мне понадобится помощь психиатра. В смысле, ещё сильнее, чем она нужна мне сейчас…

— Иисусе, Джон, — произнесла я, почти его не слыша. Я осознала, что совершенно не в состоянии не отреагировать. — 'Дори был прав насчёт тебя.

— 'Дори? — Джон поставил бокал на подушку, нахмурившись. — То есть, Балидор? Насчёт чего?

Я осознала, что он действительно окосел.

Прежний Джон почти никогда не пил. Поэтому видеть его теперь почти опьяневшим тревожило ещё сильнее, особенно когда он, похоже, улавливал фрагменты моих мыслей. Я откровенно не привыкла видеть его с такими помутившимися глазами, особенно когда подо всем этим таилось столько эмоций. Должно быть, он вымотался.

Чёрт, да его едва не убили этим утром.

Подумав о том, что Сурли сказал про Дорже, я невольно вздрогнула, хоть и аккуратно скрыла это из своего света на случай, если Джон это тоже уловит.

Врег и так мог уже что-то сказать ему по этому поводу. Врег совершенно точно не был самым тактичным мужчиной на планете, даже по меркам видящего, и я заметила, что Джон много говорил с ним. Может, тренировочные сессии с Врегом тоже вгоняли его в стресс.

— По поводу чего прав 'Дори? — настаивал Джон. — Эл?

Я покачала головой.

— Ничего… просто насчёт тебя. Ты теперь практически видящий.

— Я что? — Джон изумлённо уставился на меня. — Балидор так сказал?

— Не дословно…

— Ага, — Джон фыркнул. — Вот уж точно, — выражение его лица расслабилось, когда он откинулся на диван. — Он едва меня замечает, сестрёнка. Сомневаюсь, что тебе нужно беспокоиться о…

— Он сказал, что твои способности возрастают, — выпалила я, не подумав. — Он сказал, что никогда не видел, чтобы это так быстро происходило с человеком. Он и остальные пока не уверены, что это значит…

Я поколебалась, внезапно вспомнив, что Балидор и Врег предостерегали меня не говорить с Джоном об этом, а также обо всей этой ситуации с «кроссовером».

— …В любом случае, — я пожала плечами. — Он прав. Сильнее, чем я осознавала.

— Конечно, — Джон глотнул ещё своего напитка. — Как скажешь.

Я повернулась, чтобы посмотреть на своё отражение в зеркале, сохраняя нейтральное выражение.

— Большую часть времени я не закрываюсь щитами в твоём присутствии, — добавила я. — Знаю, мы близки, но ты всё равно не должен был это увидеть. Не так ясно.

Заметил ли Джон, как мой голос дрогнул в середине фразы, я не могла понять. Он пренебрежительно покосился на меня, сделав большой глоток своего коктейля.

— …И эй, — позвала я. — Полегче с коктейлями, ладно?

Понадобилось несколько секунд, чтобы мои слова отложились в его сознании. Затем он уставился на меня с открытым неверием.

— Прошу прощения? — переспросил он. — Что?

— Ты знаешь, что я имею в виду, — я как бы беззаботно показала на его руку, державшую бокал. — Я знаю, как легко ты пьянеешь. Ты не думаешь, что слишком быстро накачиваешься?

Его лицо ожесточилось, выражая столько злости, сколько я никогда за ним не замечала как минимум с детства. Допив остатки чередой быстрых глотков, он со звоном поставил пустой бокал на пол и откинулся назад, выглядывая за занавеску из бусин, которая отделяла нас от остального магазина.

— Эй! — крикнул он в дверной проем. — Мэм? Кузина? Ты там? Можно мне ещё один напиток? Такой же?

Я вздрогнула, но женщина-видящая тут же появилась на пороге, улыбаясь нам обоим.

И всё же я заметила, как она опешила от тона Джона и его опустевшего бокала, который она принесла ему всего пять или десять минут назад. Должно быть, на моём лице появилось странное выражение, потому что она задержалась взглядом на мне, затем посмотрела на Джона и пустой бокал, на который тот показывал.

— Пожалуйста, кузина? — произнёс Джон вежливым тоном. — Я прошу прощения за крик.

Она взглянула на меня, и посмотрев на Джона, я кивнула, пусть и неохотно.

Тепло улыбнувшись Джону, она наклонилась, подобрала его бокал, затем скрылась за занавеской из бусин. Как только она ушла, Джон опять фыркнул.

В этот раз звук был менее весёлым.

— Здесь всем нужно твоё благословение, чтобы напиться, сестрёнка? — спросил Джон язвительным тоном. — Потому что если так, то ты, должно быть, ужасно загружена раздачей этих благословений. Учитывая количество посетителей бара в большинство вечеров, это, наверное, чуть ли не работа на полставки. Я-то думал, у Высокочтимого Моста есть дела поважнее.

Я закатила глаза, но подавила укол настоящего раздражения.

— Мистер Зрелость, — буркнула я.

— Да пошла ты, сестрёнка.

Тут я повернулась, уставившись на него.

— Серьёзно. В чём твоя проблема? Что я сделала?

— Серьёзно? — переспросил он. — Ты у меня это спрашиваешь? Серьёзно, Эл?

— Ты понял, что я имела в виду, — повернувшись к зеркалу, я прикусила губу и поправила платье на рёбрах. — Тебе надо наорать на меня? Так тебе будет лучше? Потому что я могу по-настоящему затеять ссору с тобой, если хочешь.

— Не утруждайся. Уверен, ты можешь поручить это кому-нибудь из своих слуг…

Услышав в его словах холодную злость, я обернулась к нему. Его глаза блестели, но не из-за грусти. Я ощущала в его свете столько злости, что даже опешила. Я чувствовала, как мой aleimi отстраняется от него, но только через несколько секунд поняла, что я в свою очередь ощущала не злость и не боль, а чувство вины.

Когда я прокрутила в голове его слова, это чувство лишь усилилось.

Чёрт, да если он хотел выместить это на мне, он имел на это все права. За последние несколько лет он прошёл через огонь и воду, и всё это в той или иной мере было из-за меня.

— Дерьмо собачье, — рявкнул Джон. — Я вижу это мученическое выражение на твоём лице, Эл, и это сплошное дерьмо собачье. Ты просто делаешь так, когда не хочешь иметь дело со мной. Или с тем фактом, что может быть, эту проблему ты и твой блядский муж не можете решить…

Я ощутила шёпот света Ревика в достаточной мере, чтобы понять, что злость Джона разносится вокруг.

«С ним всё хорошо?»

«Нет, — коротко ответила я. — Но всё нормально, я разберусь».

«Уверена? Врег тоже здесь…»

«Нет, я не уверена, — послала я со вздохом. — Но я позову, если мне кто-нибудь понадобится, ладно?»

Я увидела, как лицо Джона вновь ожесточается злобой, и поняла, что он, скорее всего, понял, что я с кем-то говорила. Повернувшись к нему лицом, я показала на себя одной рукой.

— Ну, давай же, — сказала я. — Наори на меня. Чья же это вина, если не моя?

Но он лишь отвернулся, и его глаза сделались холодными и отрешёнными.

— Мне не нужно орать на тебя, Эл. Очень великодушно с твоей стороны опять свести всё к себе любимой… но думаю, это я возьму на себя, — мягко щёлкнув языком, он посмотрел обратно на зеркало, хмурясь своему отражению.

Я просто наблюдала за ним, не зная, что сказать.

— Ты не вписывала моё имя в этот блядский список, — он невесело фыркнул. — Ты не приказывала Дорже убить Вэша… затем убить себя. Ты не приказывала Касс свалить со своим ручным неандертальцем в гущу военной зоны, когда за нами гоняется половина мира.

Я сглотнула, стиснув руки вдоль боков.

Мне действительно не приходило в голову, что в данный момент исчезновение Касс может ударить по Джону сильнее, чем по мне. В конце концов, они были двумя единственными людьми в кругу приближенных. Ни один из них уже давно не причислял меня к категории людей, и я это знала.

Джон уставился на своё отражение, поднимая изувеченную руку и глядя на неё в зеркале.

— Это оправдание в любом случае сейчас кажется жалким, Эл. Ты так не думаешь? Я хочу сказать, даже я не могу найти способ свалить ситуацию с Дорже на тебя.

Я всё ещё пыталась подобрать слова, когда женщина-видящая вновь появилась на пороге, держа в руках четыре новых платья. Как будто не замечая напряжения в комнате, она едва слышно объяснила мне, как поручила двум другим магазинам прислать сюда платья.

Я натянуто улыбалась, пытаясь придумать, как вежливо попросить её уйти, когда позади неё появился мужчина-видящий и подал Джону новую порцию напитка. Судя по тому, как он вежливо протянул Джону бокал и поклонился, было очевидно, что обслуживающий персонал уже волновался, что наносит какое-то оскорбление.

А может, они просто беспокоились, что ненароком ввалились в разгар семейного спора — подозреваю, так и было, только я всё ещё не разобралась, связано ли это как-то с нашими с Джоном отношениями.

В итоге оба видящих ушли.

К тому времени все эмоции, бурлившие в свете Джона, как будто рассеялись. Он просто сидел там, держа новый напиток и уставившись в отполированный пол.

Почему-то это показалось мне ещё хуже.

Увидев, как Джон отпил ещё один большой глоток, я подошла к нему, всё ещё одетая в красное блестящее мини-платье. Сев рядом с ним на диван, я выхватила напиток из его пальцев прямо перед тем, как он попытался поднести его обратно к губам.

Проигнорировав его сердитый взгляд, я поставила бокал на пол у своих ног.

— Иди нахуй, Эл, — он начал тянуться через меня к бокалу, но я заблокировала его рукой, ногой и большей частью своего тела. — Не надо нянчиться со мной, ладно? Если тебе нужно услышать от меня извинение, ладно. Я прошу прощения…

— Мне не нужны извинения, Джон!

— Тогда отвали! Я реально не в настроении для этого.

— Одну минуту, ладно! — я подняла руку в умиротворяющем жесте. — Всего одну минуту. Никаких нотаций, нянчиться тоже не буду. Я сразу верну его тебе, клянусь.

— Своего мужа ты в алкоголе не ограничиваешь, — рявкнул Джон, наверное, зная, что это меня заденет. — Или ты удобно не знала, сколько ночей он провёл в баре, пока ты дразнила его сексом каждую ночь до того ограбления банка, которое вы провернули? Я почти уверен, что как минимум один раз Врегу пришлось тащить его наверх на себе. Или он забыл упомянуть это тебе в разгар вашего медового месяца после того, как мой бойфренд убил Вэша?

Когда я отвернулась, сердито щёлкнув языком, он повысил голос.

— Ты помнишь Вэша, да, Элли? Милого старичка в балахоне? Того, которого я считал твоим другом. Все эти ограбления банков и постельные забавы не заставили тебя уже забыть его? Или он был всего лишь подпоркой в твоей свите?

Я прикусила губу, но лишь один раз качнула головой.

— Я не буду говорить об этом, Джон.

— Что насчёт того, сколько пьёт Врег? — спросил он, показывая очередной жест видящих своей искалеченной рукой. — Или Балидор? Хочешь обсудить, сколько выпил 'Дори в то утро, когда вы с Ревиком публично занимались сексом после недельного сна? Ты знаешь, о каком разе я говорю. Когда все твои якобы друзья дома умирали от вируса или пребывали взаперти за линией карантина?

Его лицо окаменело.

— Но я забыл, — произнёс он. — Они же теперь для тебя лишь кучка «червяков», не так ли, Эл? Кому какое дело, если мы просто бросим их всех умирать? Если конечно, они не во всемогущем списке. Тогда они, блядь, особенные. Тогда они такие, чёрт подери, важные, что мы просто обязаны ринуться и спасти их…

Я почувствовала, как моё лицо краснеет, но мой тон оставался удивительно спокойным.

— Джон, я просто хочу поговорить с тобой. Ты позволишь мне? Или нет?

— Зачем, Элли? Что ты хочешь сказать? — теперь Джон буквально орал, и я невольно вздрогнула. — Дашь мне какой-то совет, Эл? Скажешь, как всё круто, как всё будет хорошо? И всё в таком духе?

Наградив меня гневным взглядом, он откинулся на спинку дивана. Его лицо оставалось суровым, и он сделал резкий жест одной рукой. Опять-таки, мне сложно было не пялиться, хотя бы потому, что его повадки даже больше походили на видящего, чем мои.

— Или теперь я заслужил одну из известных речей про «высшее призвание»? — язвительно спросил он. — Ну, в конце концов, моё имя магически появилось в том списке, верно? Так что я должен заслужить какое-нибудь напоминание о том, насколько я, блядь важен. Раз уж этот список означает, что я из первых рядов буду наблюдать, как все остальные люди на планете умирают… вместо того чтобы вынести себе мозги, как сделал бы любой разумный человек.

Посмотрев на него, я пыталась решить, стоит ли мне вмешаться.

— Что? — рявкнул он. — Ведь так, разве нет? Ну… вывали это на меня, О Могучая!

— Нет, Джон, — я покачала головой. — Нет у меня никакого совета.

— Тогда что? Чего, блядь, тебе надо, Высокочтимая и Самая Святейшая из Мостов?

Я поколебалась, просто глядя на него.

Дело вот в чём — я знала, что хотела сделать. Просто это не имело никакого смысла.

Я не знала, почему я хотела это сделать, или какой эффект это должно было произвести, так что у меня не было никакого объяснения. Я знала, что если просто сделаю это, он наверняка взбесится ещё сильнее. Наверное, он просто встанет и уйдёт. Это если не врежет мне кулаком в таком-то состоянии.

Но я весь день хотела увидеться с ним.

Если оглянуться назад, это ощущение казалось более сложным, чем тоска по брату, хотя и она присутствовала — такая сильная, что моё сердце ныло.

Я ощущала такой же импульс несколько недель ранее, вскоре после гибели Дорже и Вэша. Погребальные ритуалы всё ещё длились, и я проснулась, обнаружив, что Джон спит один на гигантской кровати, съёжившись и источая тяжёлое серое облако печали. Просто сидеть там, видеть его напряжённое лицо, полное как будто детской грусти, и не касаться его было невероятно сложно.

Подумав об этом сейчас, я решила, что мне всё равно, как он отреагирует.

Без единого слова потянувшись к нему…

Я положила ладонь на его грудь.

Я распластала её там, прямо посередине, и надавила. Я не предупредила его и не пыталась объясниться. Я даже не бросила на него виноватого взгляда.

Прикоснувшись к нему, я отпустила что-то в своём свете.

Что бы это ни было, это как будто парило вокруг нас весь день, словно ожидая. Может, оно ждало с тех пор, как погиб Вэш — или с тех пор, как Дорже убил себя — или с самых похоронных ритуалов. Я неделями ощущала это время от времени всякий раз, когда думала о Джоне или кто-то упоминал его имя.

Не знаю, что Джон подумал о моём поступке.

Знаю лишь то, что он резко вдохнул в ту же секунду, когда мои пальцы прикоснулись к его груди.

Я ожидала, что он отстранится, оттолкнёт от себя мою руку. Я ожидала, что он разозлится, обвинит меня в драматизме, мумбе-юмбе видящих или вторжении в его личное пространство.

Он не сделал ничего такого. Он даже не выглядел сердитым.

Когда я надавила сильнее, он прерывисто вздохнул.

В этом звуке прозвучало столько печали, что я тоже ахнула.

Та штука, что нависала надо мной, тот свет — он скользнул через меня и в него как жидкий огонь, заставляя мою руку на его груди вибрировать. Он жарко обжигал мои пальцы, окутывая его сердце — не его физическое сердце, а пульсирующий ритм в центре его груди.

Я ощущала его так отчётливо.

Я так отчётливо ощущала Джона, что моё горло сдавило, дыхание сбилось.

Джон, который всегда был рядом со мной, как бы плохо всё ни было — который был голосом разума и сострадания, что бы ни случилось. Джон, который защищал Ревика в резервуаре, который помогал Ревику и Касс не сойти с ума в той пещере с Терианом. Джон, который напросился в ученики к Вэшу после того, как все твердили ему, что Вэш обучает только видящих.

Джон, который подружился с пожилым видящим, когда все остальные слишком зацикливались на клане и монашеском статусе Вэша, чтобы хотя бы попытаться.

Огромный поток любви хлынул через этот свет в Джона — так много, что я не могла это сдержать. Это не всё исходило от меня. Я ощущала в этом свете Вэша, да так сильно, что у меня на глаза навернулись слезы. Я ощущала Ревика, Касс, видящих, живущих в отеле, маму и папу… я ощущала Дорже.

Я ощущала, как сильно Дорже любил его вопреки всему.

Тот свет вокруг нас нарастал, становился таким интенсивным, что я ничего уже не видела, кроме глаз Джона.

Его глаза темно полыхали во всем этом свете — насыщенные ореховые кольца с золотыми пятнышками, которые выглядели поразительно яркими и совсем не такими, какими я видела их раньше.

В какой-то момент я заплакала по-настоящему.

Я ощутила со мной Ревика, в этот раз сознательно. Огромный порыв благодарности хлынул от него в сторону Джона, желание помочь, когда он ощутил мою ладонь на его сердце. Я чувствовала и других — Врега, Балидора, Юми, Викрама, Локи, Тензи, Холо, Джакса, Ниилу — смятение их лиц и света, которое вплеталось в меня до тех пор, пока мы не начали ощущаться как единое существо.

В какой-то момент я вновь ощутила Вэша, и тогда этот свет превратился в солнце. Кран превратился в водопад, мощный поток света.

Его было так много, что я едва могла это выдержать — так много, что моя рука дрожала.

Я чувствовала, как это вливается в грудь Джона скоростным потоком информации и света.

Джон опять всхлипнул, схватив меня за запястье. Я ощущала в нём страх, непонимающий ужас по мере того, как этот свет становился ещё ярче. Взгляд его глаз не отрывался от меня, но я ощущала его панику. По какой-то причине она лишь заставила меня сильнее раскрыть эту штуку над нами, позволить этому ещё больше вливаться в него.

— Элли! — его голос прозвучал так юно, как звучал в нашем детстве. — Эл… пожалуйста!

Я послала ему любовь, больше любви, чем я могла сознательно чувствовать.

Я так сильно его любила. Намного сильнее, чем позволяла себе задумываться большую часть времени.

Конечно, он был моим братом. Мы имели общее прошлое, годы, в течение которых он был моим самым близким другом, единственным, кому я по-настоящему доверяла, и на кого всегда могла рассчитывать. Он видел меня в мои худшие моменты, и я обожала его, равнялась на него тогда, когда он всё ещё был тем тощим пареньком, носил очки с толстыми стёклами и каждый день терпел избиения в школе. Мы вместе пережили смерть папы. Он был рядом со мной во время того кошмара с Джейденом.

Он рисковал угодить в тюрьму просто из-за родства со мной.

Однако он был кое-чем намного большим.

Джон был частью меня. Джон был тем, кого я искала, когда они оставили меня под той эстакадой. Я всегда думала, что это был мой папа, поскольку мы были так близки в моём детстве. После смерти папы я думала, может, это была моя мама, потому что она так сильно во мне нуждалась. И может, это всё правда, но я отправилась туда в поисках Джона.

Джон был тем, в ком я нуждалась. Может, он всегда был тем, в ком я нуждалась.

Теперь я так ясно видела, насколько он важен. Не только для меня, но и для всех нас.

В том свете я ощущала не только Джона, но и всех тех бесчисленных созданий, которые трудились, чтобы привести его сюда, в это самое время и место.

Вэш видел его. Всё это время Вэш знал, кем был Джон. Он знал, когда поместил Джона в свои обычные классы с монахами Сиртауна. Он знал, приветствуя Джона как старого друга, когда я впервые привела Джона в его лагерь в Индии.

Вэш видел настоящего Джона так, как никогда не видела его я.

Последовала очередная ослепительная вспышка, ещё ярче предыдущих — такая яркая, что я вообще не могла его видеть.

Затем всё внезапно померкло.