С ведьмой в постели

Глава 19.

Поспать ночью не удалось. Но ни Максим, ни Алиса не сожалели об этом. Алиса покидала утром комнату, пусть и неохотно, но с хорошим настроением. А Максим провалился в сон сразу же, как только девушка закрыла за собой дверь.

И очень удивился, когда снова услышал голос Алисы:

— Вставай, соня!

Максим заставил себя открыть глаза. Алиса стояла рядом с кроватью, улыбалась. Мрачные отеки, что уродовали ее лицо еще вчера, исчезли. В глаза вернулся веселый блеск.

Максим посмотрел по сторонам, вспоминая, где он находится. Похожая на номер в гостинице комната: светлые обои, шкаф у стены, у окна простенький стол и стул.

— Ты что-то забыла? — спросил Максим, зевая. — Или решила не идти в свою лабораторию?

— Очень смешно, — сказала Алиса. — Я уже отработала. Вечер скоро. Как твоя нога?

Максим пошевелил ногой, затем приподнял ее и уронил обратно на кровать. Прислушался к ощущениям.

— Не болит, — сказал он. — Даже как-то непривычно.

— Это хорошо. Жанна сказала, что тебе не делали уколов со вчерашнего дня. Наше лечение помогло.

Алиса присела на край кровати, привычным движением убрала за ухо прядь волос.

— Устала сегодня? — спросил Максим.

— Ни капельки. На удивление легко все получалось, как в первый день. Да и в лаборатории меня сегодня особо не загружали работой. Всех больше интересовало, как изменилось мое самочувствие после проведенной с тобой ночи. Замучили, блин, нескромными вопросами.

— А тебе нравится там работать? Не было мысли бросить все это и сделать ноги?

— В каком смысле?

— Ты не хотела бы отсюда... сбежать?

Алиса усмехнулась. Провела ладошкой по животу Максима.

— Куда? — спросила она. — Во-первых, с территории поселка без пропуска тебя никуда не выпустят. А во-вторых, я подписала кучу разных бумажек. Теперь уйти отсюда невозможно. Это место станет моим домом на ближайшие десять лет. За нарушение контракта мне тюрьма светит.

— Это если тебя найдут, — сказал Максим.

— Ты просто пока не понимаешь, что такое Служба Контроля, какие у них возможности. От них не спрятаться. Они, блин, везде найдут.

— Так уж и везде?

— Ну, в нашей стране — точно. А чтобы прятаться за границей, нужны, блин, деньги и связи. А у меня их нет. Да и что я буду делать за границей, кому я там нужна? Точно так же там придется на кого-нибудь работать. Так почему не здесь?

— А здесь лучше? — спросил Максим.

— Пока ты рядом, здесь, конечно же, лучше, — сказала Алиса. — А без тебя мне и всякие там заграницы не нужны. Вставай, Максим, умывайся. Сбривай эти колючки с подбородка. С тобой поговорить хотят.

— Кто?

— Жанна — мой куратор. Юбку, блин, короткую нацепила, накрасилась — впервые ее в таком виде вижу. Просила, чтобы я поторопила тебя. Она ждет нас внизу, в гостиной.

— И что ей от меня нужно? — спросил Максим.

— А сам не догадываешься? — сказала Алиса. — Глазки тебе строить будет, в постель завлекать. Готовься, теперь все ведьмы на тебя так реагировать станут. Чтоб они, блин, под землю провалились, старые кошелки! Ну, и попытается, конечно, уговорить тебя работать здесь, в Службе Контроля.

— Ты так думаешь?

— Уверена. У нее это на лице написано.

— А что у нее еще там написано?

— Что она на тебя глаз положила, гадина такая, вот что!

Максим взял Алису за руку и резко привлек к себе. Поцеловал в губы.

Девушка ответила на поцелуй, прижалась к Максиму, вонзив ногти ему в кожу. Но потом вдруг оттолкнула его и встала с кровати. Волосы ее растрепались, на щеках пылал румянец.

— Не сейчас! — сказала Алиса. — Ты, блин, прямо змей искуситель какой-то! Нет у нас сейчас на это времени! Иди умываться и бриться! Зайду за тобой через десять минут. Нас ждет Жанна!

Максим заглянул в недра шкафа, решая, что одеть на встречу с представителем Службы Контроля.

Увидел два варианта: расшитый золотыми нитями халат, в котором ушел от Беллы, и мятые брюки с не менее мятой и попахивающей после рабочей смены рубашкой. Ни тот, ни другой вариант ему не нравился.

Сомнения пропали, когда Максим вспомнил о забинтованной ноге. При ходьбе та уже не посылала в мозг болевые импульсы, и, возможно, бинты стоило снять, но делать это сейчас Максим не собирался.

Его выбор пал на халат и тапочки.

Максим смог рассмотреть гостиную, где заканчивались-начинались ступени лестницы, еще спускаясь вслед за Алисой на первый этаж. Сверху та казалась просторной, из-за обилия темных цветов производила мрачное впечатление.

Первым, на чем остановился взгляд Максима, был массивный неработающий сейчас электрический камин. Зажатый с двух сторон высокими стеллажами с книгами, тот походил на вмурованный в стену большой мангал.

Мужчина, одетый в камуфляж, рассказывал с экрана телевизора, что висел над камином, о правилах ловли рыбы на спиннинг.

Неяркий дневной свет проникал в гостиную через ростовые окна. Сквозь стекла видны подстриженные кусты и зеленая лужайка.

Напротив камина — большой журнальный столик на толстых выгнутых ножках. С трех сторон его окружали два черных кожаных дивана и два таких же черных массивных кресла.

Один из диванов занимал Игнат, который развалился на нем босой, с голым торсом и внимательно следил за происходящим на экране телевизора.

В кресле Максим увидел знакомую женщину — ту самую, что приходила к нему домой в компании Игната. Женщина сидела, забросив ногу на ногу, на экран внимания не обращала: разглядывала Максима.

На журнальном столике аккуратной стопочкой возвышались четыре коробки из картона, в каких обычно доставляли пиццу.

— Вы не спешили, — сказала женщина. — Симпатичный халат.

— Спасибо, — сказал Максим. — С чем пицца?

— Не спросила. Знаю, ты ее любишь. Велела заказать для тебя. Недавно доставили. Вот только она, боюсь, уже остыла. Алиса, сходи на кухню, попроси поваров подогреть пиццу для твоего кавалера. Ну, и для нас заодно. Сто лет не ела подобную пищу. И пусть заварят чай с мятой — они знают, какой я люблю.

Алиса, молча, взяла коробки и понесла их к дверному проему под лестницей.

Игнат ткнул в сторону экрана пультом, заставив мужчину в камуфляже замолчать, проводил Алису взглядом и посмотрел на Максима.

— Привет, дружище, — сказал он. — Алиса уже получше выглядит. Это хорошо. А то я даже стал переживать за девчонку. Твое появление пошло ей на пользу. Как нога? Присаживайся.

Максим сел на диван напротив Жанны, прикрыл халатом колени.

— Нормально. Уже не болит. Спасибо, что забрали меня вчера от этой сумасшедшей.

— Дружище, — сказал Игнат, — ты же понимаешь, что я сделал это, потому что мне приказали. И сделал ровно то, что от меня требовалось, не больше, не меньше. Каждый шаг был согласован с руководством и не являлся моей собственной инициативой. Так что, не стоит меня благодарить. Но... пожалуйста.

— Я очень смутно помню, что происходило вчера до того, как проснулся здесь, — сказал Максим. — Но я припоминаю, что вас ранили. Артур выстрелил в вас из пистолета. Помню грохот, помню кровь. Это было? Или мне приснилось?

Игнат прикоснулся рукой к груди в том месте, где Максим видел недавно кровавое пятно.

— Ты об этом? — спросил Игнат. — Да, этот идиот испортил мне новую футболку. Сам не понимаю, как смог удержаться и не свернул ему за это шею. Пятно от входного отверстия на коже еще видно: прошли всего сутки, не успело исчезнуть. Но не переживай, через пару дней его уже будет не найти.

— Значит, мне не показалось, — сказал Максим.

— Не показалось, дружище. Рана была. Только недолго.

— Игнату не страшны пули, — сказала Жанна. — Он у нас живучий. Его сложно убить из пистолета. Пуля, что попала ему вчера в грудь, очень скоро выпала наружу. Через час после ранения?

— Даже раньше, — сказал Игнат. — Через пару минут после того, как Максим вырубился. Валяется где-то на коврике в машине. Забыл ее подобрать. Пока отнес Максима в его комнату, пока разобрался с браслетом на его ноге, пока доложил руководству... про пулю уже и не вспомнил. Нужно будет поискать. Хоть гляну, что во мне побывало. Может, опять серебряная?

— Но... как такое возможно? — спросил Максим. — Вы тоже... не человек? Вампир? Оборотень? Или кто?

Игнат усмехнулся, переглянулся с Жанной, словно предлагая той оценить шутку.

— Нет, дружище. Тут ты ошибаешься. Кровь я не пью, в зверей не превращаюсь. И даже с ведьмой, как ты, переспать не могу, а то бы давно уже Жанну соблазнил. Стала бы моей подружкой, а, Жанна?

— Конечно.

— Я просто человек, — сказал Игнат, — ну, разве что, не совсем обычный: чуть быстрее других, чуть сильнее, и раны мои заживают не так долго, как у других людей. Но это все не моя заслуга. Все эти качества приобретенные. А в остальном я часть огромной серой массы человечества. Куда уж мне до вас, избранных!

— Опять ты прибедняешься, — сказала Жанна. — Но об этом потом. Разговор сейчас не о тебе.

Широко посаженные миндалевидные глаза женщины пристально смотрели на Максима.

— Я пришла сюда, чтобы побеседовать с тобой, Максим, — сказала Жанна.

— О чем?

— Хочу узнать, как ты планируешь жить дальше. Завтра, через месяц, через год? Ведь ты не глупый и понимаешь, в каком положении теперь находишься. Что скажешь?

— О чем именно вы меня спрашиваете? — сказал Максим. — Работа у меня есть... наверное, если меня не уволят теперь за прогулы. А если уволят, найду другую. Прописка и жилье имеются. У меня все хорошо. Мои планы на жизнь не изменились.

— Ты все еще размышляешь так, как это делал бы на твоем месте обычный человек. Но это не правильно, ты — необычный. Ты инкуб. Тебе пора уже осознать это.

— Я понял, — сказал Максим. — Инкуб, так инкуб. Но что этот факт меняет?

— Он меняет для тебя все, — сказала Жанна. — Вернуться к жизни обычного человека ты уже не сможешь. О том, что ты инкуб, знаю я, ты, многие. Шило в мешке не утаить. И скоро об этом узнают все ведьмы.

— И что? Пусть знают.

— Считаешь, Белла единственная, кого ты заинтересовал? Она лишь первая, кто смог до тебя добраться. И с каждым днем желающих будет все больше. Сейчас, во времена Кодекса, для любой ведьмы ты являешься ценным призом. Стоит тебе выйти из нашего поселка, как ведьмы, явившиеся по твою душу, в очередь выстроятся. Так и будет, поверь мне! Я и сама украла бы тебя, да посадила на цепь у своей постели! Серьезно!

— Не надо, — сказал Максим.

— Не буду. Но кто-то обязательно так снова сделает, не важно, хочешь ты того или нет. Это не вызывает у меня никаких сомнений! И у тебя не должно вызывать. Ты это уже проходил. Ведьмы, как ты понял, отказов не принимают.

— На что вы намекаете?

— Я не намекаю, — сказала Жанна. — Я призываю тебя задуматься над тем, как ты будешь жить дальше. Сейчас самое время это сделать. По сути, вариантов твоего будущего всего несколько. Точнее, три. Других я, попросту, не вижу. Да и нет никаких других!

— Какие варианты вы имеете в виду, если не секрет? — спросил Максим.

— Хочешь, чтобы я их озвучила?

— Если вам не трудно.

— Первый — это тот, который ты совсем недавно уже испытал на себе. Я говорю о покровительстве одной из ведьм: добровольном или навязанном — не важно. Станешь мальчиком для постели. Нуждаться ни в чем не будешь. Будешь сыт, одет и обут. Сможешь позволить себе многие развлечения. Неплохой, надо признаться, вариант. Вот только это будет клетка для тебя. Золотая или не очень — зависит от личности твоей будущей хозяйки. Одно могу сказать точно: свободы тебе оставят совсем мало (ты слишком большая ценность, тебя нужно ото всех прятать и охранять), и о теперешней своей подружке в этом случае ты точно можешь забыть.

— А второй вариант?

— Второй я считаю наименее вероятным. Но ты, наверняка, о нем подумываешь. Тебе он сейчас кажется привлекательным, но... на самом деле, это вообще не вариант. Я подразумеваю тот, в котором ты будешь прятаться.

— И чем же он плох?

— Ты это серьезно? — спросила Жанна. — Под какую корягу ты должен забиться, чтобы ведьмы не нашли тебя? А они будут искать. Почти все, не только московские: слух о тебе разлетится быстро. Ты для них ценный актив. Потому что та ведьма, которой ты будешь принадлежать, сможет навсегда забыть о нашей главной проблеме — нехватке энергии. А это очень серьезный повод найти тебя, поверь. Да и тебе самому вряд ли понравится жизнь в каком-нибудь кочующем северном стойбище или в глухой сибирской деревушке. Об Алисе, кстати, в этом случае ты тоже можешь забыть.

— Почему это?

— У нее контракт со Службой Контроля. И наша Служба не позволит его безнаказанно нарушить. От СК тебе не спрятать ее и среди северных оленей. К тому же, Алиса и сама не рискнет нарушить свой контракт: она знает, какие штрафные санкции ей за это грозят.

— Ясно, — сказал Максим. — Как я понимаю, мы плавно подошли к третьему варианту и к цели всей этой беседы?

— Действительно, — сказала Жанна. — Ты правильно понимаешь. Третьим вариантом является работа в Службе Контроля.

— Дружище, — сказал Игнат, — а чем тебе не нравится работа на СК? Ведь мы представляем государство. Государственные служащие. И трудимся во благо, так сказать, всех граждан нашей страны. Зарплата здесь не меньше, чем в твоем ресторане. Работа интересная.

— Вы серьезно? — спросил Максим.

— Вполне.

— Меня отправят спасать драконов? Или я буду стоять на страже государственных интересов с оружием в руках?

— Причем здесь драконы? — спросила Жанна.

— Да уж лучше бы драконы! Нет, Игнат. Для меня, боюсь, будет совсем другая работа. Жанна уже несколько раз мне напоминала, что я этот непонятный инкуб. А инкубы, насколько я знаю, годятся сейчас лишь для одного: спать с ведьмами. И что же для меня лучше: спать с одной конкретной ведьмой, или работать проституткой на государство? Нет, я согласен сутками не вылезать из постели Алисы. Но только из ее, другие постели меня не интересуют. Так что потребности государства в моем... ээээ, в моих умениях мужчины и инкуба, меня нисколько не волнуют. А тем более у меня вызывают отвращение методы, которые использует ваша Служба Контроля, вынуждая меня вступить в ее ряды.

— О чем ты говоришь?

— Да перестаньте! — сказал Максим. — Не считайте меня наивным. Алиса рассказала мне о том, что вы подсматривали за мной в моей квартире, и даже на работе.

— Мы устанавливали аппаратуру не для того, чтобы следить за тобой, — сказала Жанна. — Целью была молодая ведьма. Это стандартная практика. СК всегда следит за ними. Ведь те очень опасны, потому что еще не знают принятых в нашей среде правил и норм поведения.

— Так просветили бы! А не ждали, пока Алиса наделает ошибок.

— Мы не имеем права вмешиваться в чужую жизнь, — сказала Жанна, — пока не зафиксируем нарушение Кодекса.

— Серьезно? Тогда почему Алиса здесь? По какой причине ее арестовали? Какие статьи вашего Кодекса она нарушила?

— Я не могу обсуждать это с тобой, — сказала Жанна. — Это служебная информация.

— А я отвечу за вас: никакие, — сказал Максим. — И контракт вы заставили ее подписать при помощи шантажа. Очень странно государство приглашает на работу своих граждан. Ее вы шантажировали мной. А меня вы намереваетесь шантажировать Алисой? Забавно.

— Тебя пока никто не шантажировал.

— А мне показалось, что я уже слышал намеки на это. И еще хотелось бы узнать: если я так нужен СК, почему же вы позволили Белле меня похитить? Вы знали, что она положила на меня глаз. Не отрицайте, Алиса говорила, что ей показывали это видео. Более того, вы сами и рассказали обо мне Белле — она мне в этом призналась. Она сказала, что кто-то из ваших слил информацию обо мне; за деньги, правда, но это не меняет сути. Зачем вы это сделали? Пытались подготовить меня к этому разговору? Запугать, сделать более покладистым? Или надеялись, что после пребывания у Беллы, я сам стану проситься под вашу защиту?

— Это лишь твои домыслы.

— Основанные на фактах.

— Мне кажется, ты просто не понимаешь, чем именно занимается наша Служба, — сказала Жанна. — Обо всем этом с тобой должен был беседовать твой куратор, но так уж вышло, что до понедельника он не сможет этого сделать. Я не столь красноречива, как он. И все же попробую объяснить кое-какие вещи, чтобы у тебя имелось представление о том, что мы можем тебе предложить, и что хотим от тебя.

— Внимательно слушаю.

— Хорошо. Службу Контроля создавали около ста лет назад, чтобы защитить обычных людей, которых в нашей стране подавляющее большинство, от так называемых нелюдей, к которым относимся и мы с тобой в том числе. Не буду вдаваться в историю, объясняя, какие именно события убедили правителей того времени уделить нелюдям такое серьезное внимание, скажу лишь, что одни только ведьмы натворили в те годы таких бед, сравнить которые можно лишь с войной. На войну, кстати, и списывались многие события: к примеру, исчезновение мужского населения некоторых поселков и деревень. Да, ведьмы покуражились тогда на славу, за что и поплатились.

— Дружище, когда вернется Степан Семенович, твой куратор, попроси у него литературу на эту тему. О беспределе ведьм того времени написаны очень достойные вещи. После них ты будешь смотреть на этих женщин совсем по-другому.

— Помимо нелюдей, Служба занимается и всевозможной нечистью, которой по-прежнему много плодится на просторах нашей страны. Игнат у нас главный специалист по этой теме, побеседуй с ним. Как только где-то начинают происходить странные, кровавые события, отправляют туда чаще всего именно Игната. В таких делах он у нас и кризисный менеджер, и силовая поддержка одновременно.

— Пришлось поколесить по стране, — признался Игнат.

— Но главным достижением Службы Контроля я считаю тот факт, что за последние сто лет в народе стало гулять гораздо меньше страшных историй с мистическим уклоном, что позволяет населению спать спокойно и не бояться темноты. Это наша заслуга. Сотрудники Службы появляются там, где происходят необъяснимые для обывателя события, ликвидируют их источник и дают этим событиям вполне разумное и логичное объяснение. У нас целый отдел есть, который только тем и занимается, что придумывает эти объяснения. Мертвецы шалят? Нет, у свидетеля белая горячка, а на людей и животных нападал медведь, которого мы поймали и усыпили. Упыри пьют кровь, говорите? Ошибаетесь, забавляется секта сатанистов, которая арестована в полном составе и обязательно понесет наказание.

— И еще, в крупных городах мы контролируем ведьм, — сказал Игнат. — Это относится к твоему вопросу о том, что Служба может дать тебе. Ни одна из них, дружище, не станет даже косо смотреть на тебя, пока ты будешь под нашей защитой.

— Это правда, — сказала Жанна. — Мы имеем на них влияние. Они, по сути, за некоторые преференции с нашей стороны, помогают нам следить в городах за порядком. Каждая ведьма отвечает за свою часть города. Конечно, они проворачивают там свои делишки, обогащаясь за счет населения. Но, помимо этого, еще и следят за спокойствием в таких опасных местах, как забытые и новые кладбища.

— А в Москве, дружище, многие жилые дома стоят на старых могилах. И временами там происходят плохие вещи. Я такого насмотрелся за годы работы!

— Ну а я-то тут причем? — спросил Максим. — Я не умею упокоивать мертвецов.

— Ты можешь кое-что другое, — сказала Жанна. — Не буду врать, твое умение подпитывать ведьму энергией, кажется мне очень важным. Тех крох энергии, что перепадают мне сейчас — катастрофически не хватает для нормальной работы. Я уже подала, кстати, заявку на парнишку, которого выделили твоей Алисе. Ей он теперь не понадобится: хватит и тебя. И если эта премия достанется мне, благодаря твоему появлению у нас, я тебя расцелую.

— И вам его не жалко?

— Кого? Этого террориста? Нисколько. По всем бумагам он уже проходит, как пища для ведьм. И вряд ли теперь кто-то будет эти бумаги править. Осталось лишь решить, кому именно он достанется. Считаю, что я не самый плохой кандидат для получения его энергии.

— Жестоко.

— Я потрачу эту энергию на благие цели, — сказала Жанна. — Но мы не договорили об инкубах. Твоя способность передавать жизненную энергию ведьме — не единственное, что могло бы пригодиться Службе. Ты еще ценен для нас и тем, что из всего арсенала ведьм на тебя ничто не действует. Заклятия, проклятия, наговоры, артефакты, зелья — для тебя это все лишь слова. А многие наши сотрудники, у которых нет этого преимущества, вступив в конфликт с ведьмой, лишились жизни или здоровья. Чего стоит только тот случай семилетней давности, помнишь, Игнат?

— Старуха из Хабаровского края? Да, устроила она нам войнушку.

— И это только один эпизод из многих, — сказала Жанна. — А если бы тогда у нас был инкуб? Представляешь? Пришел, увидел, победил — рутинная работа. Сейчас бы о том случае никто и не вспомнил. Так что ты нужен нашей Службе, Максим. А Служба Контроля нужна тебе.

В гостиную вернулась Алиса. Вместе с ней пришла невысокая розовощекая женщина с подносом, на котором стояли чайник и чашки. Алиса поставила коробки с пиццей на край журнального столика.

— Пицца — это хорошо, — сказал Игнат, вставая с дивана.

— Сомневаюсь, что мы съедим все это, — сказал Максим.

— Мы — нет, — ответила Жанна. — А Игнат съест. Он и один со всеми четырьмя пиццами справился бы.

Игнат взял из верхней коробки большой кусок и сказал:

— У меня очень хороший метаболизм, дружище. Приходится много кушать.

— Ты подумай о том, что я рассказала тебе, Максим, — сказала Жанна. — Обсуди мои слова с Алисой. Она девочка умная и кое-что уже знает о нас. Конкретное предложение в понедельник озвучит твой куратор. Срок договора, заработная плата — все это обсуждаемо, в разумных пределах, разумеется. Если хочешь что-нибудь спросить прямо сейчас — не стесняйся. Отвечу, если смогу.

— Какой сейчас у меня статус? — спросил Максим.

— Что ты подразумеваешь под статусом?

— Кто я? Пленник? Гость? Могу ли я сейчас уйти отсюда?

— Ты точно не пленник, — сказала Жанна. — Но... я была бы очень тебе признательна, если бы ты побыл здесь до понедельника, пока с тобой не побеседует Степан Семенович.

— Дружище, — сказал Игнат. — Тебе не стоит торопиться уходить от нас. Здесь хорошо: неплохо кормят, не отрезают пальцы. За выходные ты подлечишь ногу. И еще: мы можем с тобой сходить на рыбалку! Здесь речка есть неподалеку: минут десять езды на машине. Я сам видел, как мужики вытаскивали из нее здоровенных щук! Ты любишь рыбалку? Умеешь ловить на спиннинг? Хотя, о чем я спрашиваю, ты же из Карелии. А вот у меня со спиннингом пока проблемы. Накупил их уже кучу разных. Но что-то у меня это дело не получается. Не отказался бы от толковых советов.

— Когда? — спросил Максим.

— На рыбалку? — сказал Игнат. — Да хоть завтра утром! Встанем пораньше, позавтракаем. Речка неширокая, там даже лодка не нужна. Неплохие коряги вдоль берега; хищники, как утверждают товарищи в интернете, такие любят. Возьмем с собой мяса и сосисок: пожарим на костре. Если умеешь, можем и уху сварить, только тогда нужно прихватить с собой овощи. Как тебе такое предложение?

— Звучит заманчиво. Но мне не в чем рыбачить. Рубашку и брюки жалко. А в халате и тапочках на берегу я буду смотреться странно.

— Нашел проблему, — сказал Игнат. — Дружище, сейчас лето! Уж, майку и штаны мы тебе подберем, не сомневайся! А резиновые сапоги там не нужны, тебе вполне подойдут мои кроссовки.

— А я? — раздался голос Алисы. — Мне можно с вами? Завтра суббота. Я не работаю, весь день свободна. Могу заниматься костром, пока вы будете рыбачить. И уху меня дядя Витя учил варить. У меня она хорошо получается, вам понравится! И... я хочу быть рядом с Максимом!

Игнат повернулся к Жанне.

— Что скажешь? — спросил он.

— Ээ... я не знаю, — сказала Жанна. — Какая рыбалка? Игнат, вам действительно нужно куда-то ехать? Ты же знаешь, что это будет нарушением данных нам инструкций.

— Подруга, они будут со мной. У тебя нет причин волноваться.

— Не знаю. Умеешь ты создавать мне проблемы! Ну,... если только под твою ответственность. Ты понял? Я, как куратор, выпишу ей разовый пропуск. На пять часов, не больше! Слышишь?! Ты за нее отвечаешь! Сам знаешь, нам обоим головы оторвут, если вдруг... с ней что-то случится.

Место действия: Московская область, поселок Сибирский, жилой корпус №5 Службы Контроля.

Игнат склонился к журнальному столику, чтобы взять бобину со шнуром, когда услышал звук шагов. Посмотрел на стекло окна, в отражении увидел идущую по лестнице Жанну.

— И почему тебе не спится, подруга? — не оборачиваясь, спросил Игнат.

Жанна ответила, когда спустилась в гостиную.

— Читала свежий отчет прослушки по нашей парочке, — сказала она. — Интересовалась, как отреагировала Алиса на появление Иванова. Девка не вылезает из его постели. Даже завидно. Что делаешь?

— Хочу снарядить новую катушку на лайтовый спиннинг. Старая стала слишком часто кидать петли. Раз уж ты выделила нам на рыбалку всего пять часов, не хотелось бы провести их за ремонтом снастей.

— Ты совсем помешался на своей рыбалке.

— А чем еще мне заниматься? Уже месяц торчу здесь! Не помню, чтобы раньше такое случалось. У меня складывается впечатление, что нечисть и плохие дяди в нашей стране закончились, что меня собираются отправить на пенсию.

— Не закончились, — сказала Жанна. — И никогда не закончатся.

— Я и сам знаю, — сказал Игнат. — Слежу за обстановкой. Слышал, что вторая и третья группы носятся по области, как угорелые. Говорят, их даже выходных лишили. Московские ведьмы запрашивали нашу помощь, не справляются с расплодившимися за лето мелкими тварями. А я тут прохлаждаюсь. Что они все станут делать, если проявит себя кто-то серьезный? Может, хоть тогда придет конец моему безделью?

— Не знаю. Нас с тобой прикрепили к делу этих влюбленных голубков. Похоже, начальство считает, что здесь мы нужнее.

— Подруга, да какое здесь дело? Все уже сделано. Алиса подписала контракт. Теперь и инкуб этот никуда не денется. Мы перекрыли ему все пути к отступлению.

— А вдруг?

— Что, вдруг? — спросил Игнат. — Пока Алиса здесь, ее кавалер будет сидеть рядом с ней, как на привязи. Нам даже цепью его приковывать не имеет смысла. Он уже наш, даже несмотря на то, что сам этого пока не осознает. Так что я не вижу больше никакого дела, которым нужно заниматься. Если бы Бельский не укатил в свою командировку, Иванов подписал бы с нами договор о сотрудничестве еще сегодня вечером.

— Вот, в том-то и проблема.

— Не понял. Какую проблему ты в этом видишь?

— Я говорю о привязанности Иванова к Алисе, — сказала Жанна. — Как бы Максим не взбрыкнул в самый неподходящий момент.

— С какой стати ему это делать?

— Бельский предложил руководству перевести Алису в Санкт-Петербургский филиал. Не сейчас, через пару недель, когда Иванов уже будет при деле.

— Зачем? — спросил Игнат. — Семеныч выжил из ума?

— У него в голове родился целый проект, — сказала Жанна. — Он изложил его на бумаге, предложил руководству. Ответ пока не получил, но не сомневается, что его предложение одобрят.

— И в чем оно заключается?

— Он позаимствовал у Беллы идею окружить инкуба голыми девками. И предлагает организовать тому неограниченный доступ к спиртному. Водка, женщины и никаких "поясов верности". Он хочет убрать от Иванова Алису, спровоцировать того на пьянство и подсовывать ему обычных женщин.

— Зачем?

— Считает, что рано или поздно Иванов сорвется. И станет покрывать баб, как племенной бычок. В конце концов, инкубы всегда были сексуальными маньяками.

Игнат прекратил наматывать шнур на шпулю катушки, поднял глаза на Жанну, покрутил пальцем у виска.

— Бельский такое предложил? Он ненормальный? Он хочет сделать из нашей Службы бордель? Подруга, от моего понимания ускользает гениальность этой идеи.

— А что тут непонятного? — сказала Жанна. — Бельский хочет организовать ферму по разведению инкубов. Здесь, в поселке. Или в другом месте, которое предложит наше руководство. Навезут сюда молодых баб из тех, что прибывают в Москву с целью подзаработать. И станут подкладывать их Иванову, когда тот будет заливать свою тоску по Алисе водкой и коньяком. Свою любовь к спиртному он нам уже продемонстрировал. Будет наш Максим рисовать портреты Алисы, пить водку и покрывать доступных женщин. Таков примерный план.

— У меня нет слов.

— Думаешь, не получится? Начальство не одобрит? По словам Бельского, меньше чем через двадцать лет у нас будет столько инкубов, сколько нам потребуется.

— Всегда подозревал, что Степан Семенович не дружит с головой, — сказал Игнат. — Считаешь, это хорошая идея?

Жанна пожала плечами.

— Честно? Не знаю. Но получить собственного инкуба хотя бы через двадцать лет я бы не отказалась.