С ведьмой в постели

Глава 4.

— Можно я задам вопрос? — сказала Алиса. — Возможно, тебе это покажется странным, особенно теперь, когда мы провели вместе уже две ночи. Но я спрошу. Какая у тебя фамилия?

— Иванов. Моя фамилия Иванов. Если сомневаешься — вон, на полке паспорт лежит.

Алиса приподнялась на локте и протянула ладошку для приветствия.

— Что ж, будем знакомы, Максим Иванов. Я — Алиса Ковалева.

— Может, мне в честь такого торжественного момента галстук надеть?

— Тогда, лучше трусы.

— Нет уж. Дай хоть немного остыть.

Максим стряхнул прилипшее к плечу Алисы перышко. Желтый свет ламп делал цвет волос девушки почти бронзовым.

— Почему тебя моя фамилия заинтересовала?

— Ну, я ведь сегодня у сестры ночую. И ту ночь официально провела там же, чтоб ты знал, — сказала Алиса. — Но не могу же я маме врать вечно?! А если придется признаться? Что я ей, блин, скажу? Ночевала у Максима? Какого? Ну, который в ресторане "Петровский" работает; мы всего пару раз переспали, и мне пока неловко спрашивать его фамилию?

Алиса провела ладошкой по груди Максима, размазывая капельки пота. Чуть склонила на бок голову.

— А так, я сделаю честные глаза и скажу, что ночую у Максима Иванова, — сказала Алиса.

— Чем же это лучше?

— Ну, в этом случае, хотя бы, кажется, что я о тебе хоть что-то знаю. Твое имя кто угодно может на бейджике прочитать. А знание фамилии уже подразумевает, что мы с тобой знакомы.

— И все равно, не замечаю здесь логики.

Алиса усмехнулась. Погладила Максима по влажным волосам.

— Уже большой дядя, а не чувствуешь таких важных нюансов.

Лежавшая у Максима на груди ладошка пришла в движение.

— Алиса, прекрати!

Максим сжал запястье Алисы, но девушка тут же высвободила руку.

— Ты всю прошлую ночь отдыхал! Я тебя даже звонками не тревожила — цени. Дала тебе отоспаться. Неужели у тебя не накопилось хоть чуточку сил, чтобы доставить удовольствие хрупкой юной девушке?

— А чем мы занимались в прошедшие три часа?

Алиса демонстративно пожала плечами.

— Мы? Помню, ты пригласил меня к себе, обещал напоить чаем. Торт, кстати, вкусный был. Попробую потом отстирать от него простынь. А потом... что было потом? Ты что-то подмешал в чай? Представляешь, не могу вспомнить!

— Потом кое-кто порвал мне рубаху! Пуговицы по всей квартире разлетались.

Девушка пробежалась взглядом по комнате, точно разыскивая те самые пуговицы. Смятая одежда на полу. Задержала внимание на своих трусиках, лежащих на столе.

— Не помню. Жаль.

Алиса покачала головой.

— Смотрю, тебя за плечо укусили, — сказала она. — А вот этот укус воротник не скроет. Твои подруги-официанты будут задавать вопросы.

— Они и о прошлых царапинах расспрашивали.

— Рассказал?

— О том, как мы провели ночь? Я о таком с ними не говорю. Но они догадываются.

— Это плохо?

Пальцы девушки снова скользнули по телу Максима, но тот вновь остановил их.

— Мне без разницы, что они там нафантазировали.

— Ладно, — сказала Алиса. — Раз тебе нужен перерыв, давай пока пообщаемся.

Девушка переместилась к ногам Максима, ближе к темному прямоугольнику окна.

— Раз уж я узнала твою фамилию, расскажи мне о себе еще что-нибудь.

— Может, погасим свет? — сказал Максим.

— Нет. Хочу, чтобы ты мог хорошо меня рассмотреть. Буду пытаться сократить время твоего бездействия.

— Так голой и будешь сидеть?

— Тебя что-то смущает? — спросила Алиса.

— Ничего. Что ты хочешь обо мне узнать? — спросил Максим.

За стеной послышался лай собаки. Чей-то голос. И снова тишина.

— Ты не москвич, — сказала Алиса. — Это я помню. Откуда ты, с Камчатки?

— Из Карелии. Это на границе с Финляндией.

— Точно, блин. Вспомнила, ты говорил. А конкретней?

— Костомукша, — сказал Максим. — Маленький городок, расположенный посреди тайги. Очень красивый. Погугли потом фото, если захочешь.

— Ясно. И как же тебя занесло сюда из этой вашей тайги?

— За знаниями. Почти как Ломоносова. Окончил магистратуру в МИСиСе.

— Понятно. Почему не вернулся домой?

Кожа девушки была лишена загара, несмотря на то, что уже вторая половина лета; почти без родинок и прочих отметин, лишь кое-где присыпана веснушками. Алиса смотрела Максиму в глаза, сдерживая улыбку. Делала вид, что не замечает реакцию, которую вызывала у Максима ее нагота.

— Привык к Москве. Люблю этот город. Мне здесь интересно и комфортно. В Москве есть все, что мне нужно. Здесь кипит жизнь. Я бы очень расстроился, если бы пришлось отсюда уехать. И мне нравится работать в ресторане. Я там уже четыре года. Все устраивает. Дружный коллектив, замечательная атмосфера.

— Понятно. Не женился до сих пор почему? Ведь наверняка эта Люда у тебя не первая была?

— Не получилось.

— Что это значит?

— То и значит. Возникали у меня мысли о женитьбе. Причем неоднократно. Но все мои отношения с женщинами заканчивались быстро и с похожим результатом.

— На этом месте поподробнее, — сказала Алиса.

— Мне иногда кажется, что сценарии моих романов с женщинами писал кто-то под копирку. Все происходило очень похоже. Примерно одинаковая по продолжительности конфетно-букетная стадия с бурными постельными баталиями. Всё здорово, все в полном восторге. Но восторг длится недолго. Потом срабатывает какой-то рубильник. И меня отлучают от тела; окончательно.

— Как это? — спросила Алиса.

— А вот так, — сказал Максим. — Вчера — ночь бушующих страстей, я любимый герой и великолепный любовник. А сегодня — я зануда и приставала, спим по разные стороны границы. "Не прикасайся ко мне, я не хочу, как-нибудь потом". Вот только это потом уже никогда не наступает.

— С бывшей так же было?

— Да. Всегда одно и то же. И, что самое странное, никаких ссор. Рубильник опустился внезапно, без каких-либо видимых причин. В один прекрасный день ложимся вместе в постель; я пытаюсь подкатывать и так, и эдак, а она лежит, молча, не сопротивляется, но неподвижная, как труп. И так ночь за ночью.

Алиса усмехнулась.

— И как она тебе это объяснила?

— Никак.

— Так не бывает, — сказала Алиса.

— Только со мной.

Девушка погладила Максима по ноге. С таким выражением, какое было на ее лице, обычно смотрят на беспомощных котят.

— Чем все закончилось?

— Я злился и психовал. До наступления ночи у нас было все идеально. Влюбленные взгляды, улыбочки, совместные прогулки, держа друг друга за ручку. Но стоило только оказаться в постели, как я становился неинтересен. Безразличие в глазах и молчание. Это очень нервирует, сводит с ума, когда не понимаешь причин происходящего. Я перестал тащить ее в кровать. А пару месяцев спустя она нашла другого. Все, как всегда.

Замолчали.

Стрелки на настенных часах сообщали о том, что уже далеко за полночь.

— Что ж, — сказала Алиса. — По крайней мере, в этот раз тебе повезло. Я всегда стараюсь быть честной. Как только рубильник вновь сработает, мы с тобой обязательно обсудим, почему это произошло. Я тебе это обещаю.

Утро своего второго выходного Максим встретил на кровати рядом с Алисой. Девушка лежала около стены в позе эмбриона, хмурила брови. Максим помнил, что пару раз открывал ночью глаза с мыслью, перебраться на диван; из-за непривычной тесноты у него немели руки, ему было жарко, но он заставлял себя терпеть, осторожно поворачивался на другой бок и засыпал под тихое сопение Алисы.

Максим открыл глаза. Взгляд уперся в хорошо освещенные дневным светом засаленные обои, скользнул на полосатый матрас, выглядывающий из-под смятой простыни.

Снова завибрировал телефон, напоминая, что именно он и явился инициатором пробуждения. Его неприятное дребезжание заставило Максима поморщиться. Максим застыл, разыскивая на слух источник шума. Телефон он обнаружил под смятой рубахой.

— Слушаю, — сказал Максим.

Веки опустились, возвращая дремоту.

Женский голос:

— Максим? Здравствуйте! Не разбудила?

— Кто это?

— Анжела. Анжела Журова. Мы вместе работаем.

— Анжела? Что-то случилось?

Максим понял, что его могут сейчас вызвать на работу. Это развеяло сонливость и заставило насторожиться.

— Нет. Почему вы так подумали? Все нормально. Хотя, да, случилось.

— Что?

Мысли одна тревожнее другой закружили в голове Максима. Максим совсем не хотел сегодня выходить на смену.

— Хорошая погода, — сказали в трубке. — У меня сегодня выходной. И у вас. Я вот подумала, может нам сходить куда-нибудь? Вместе. Погулять или посидеть где-то.

Максим обнаружил, что Алиса проснулась и смотрит на него. Провел ладонью по голове девушки, приглаживая взъерошенные волосы, потрогал розоватую полосу на ее щеке. Алиса прислушивалась к разговору.

— Денис заболел?

Так звали сменщика Максима, который должен был работать сегодня в баре.

— Нет. То есть, я не знаю. Мне не говорили.

— А что тогда?

— Ничего. Просто приглашаю вас на прогулку.

— Откуда у тебя мой номер? — спросил Максим.

— Попросила у Маиса. Вы согласны?

Максим потер глаза.

— Ничего не понимаю. Какую прогулку? Зачем?

— Извините.

Тишина.

Максим посмотрел на экран и обнаружил, что вызов прервался.

— Перезвонит, — сказал он.

Бросил телефон на стол. Тени тревоги развеялись. Звонок не оставил после себя иных эмоций, кроме недоумения.

— Кто это? — спросила Алиса.

— С работы.

Максим зевнул.

— Что хотели?

— Да ничего. Анжела звонила — официант-стажер из большого зала. Директор ей зачем-то дал мой номер.

— И?

— Что, и? Чушь какую-то несла про погоду. Куда-то приглашала.

— Куда?

— Я не понял, — сказал Максим. — Связь прервалась. Звякнуть уточнить?

Алиса проигнорировала вопрос.

— Это не та ли, что в субботу весь вечер сверлила меня взглядом? Тощая такая, остроносая? Часто ты с ней общаешься вне работы?

— В первый раз!

— Ну, вот, — сказала Алиса. — И как теперь, блин, тебя хотя бы на пару дней одного оставить?

Губы ее обиженно выгнулись.

— А зачем меня одного оставлять? — спросил Максим.

— Мы с отчимом сегодня уезжаем. Вечером. Где-то часов в восемь. В Глебовку, в бабушкину деревню.

— Зачем? Ты же говорила, что там все сгорело.

— Так и есть, — сказала Алиса. — Но дядя Витя, все же, хочет проверить. Будем искать клад.

— Что будете делать?

— Искать клад, — повторила Алиса. — Витя даже лопату с собой берет. Все серьезно, по-взрослому.

На удивление Максима, девушка отреагировала озорной улыбкой.

— Я рассказала ему о том, что бабушка раньше жила в Москве, на Старом Арбате. И мама там родилась. Представляешь, в самом центре Москвы! Уже потом они перебрались в Глебовку.

— А почему уехали?

— Мама не знает. Она маленькая была, когда переезжали в деревню. Жизнь на Арбате она плохо помнит. Ей запомнилось лишь, что уезжали в спешке. Очень много вещей оставили в квартире. Она потому этот переезд и запомнила, что лишилась нарядов и игрушек, которые не поместились в чемоданы. Вот дядя Витя и решил, что если детские вещи бросили, значит, увозили какие-то ценности. Нафантазировал всякого. Он сейчас нигде не работает. Так, халтурит иногда. Сказал, что раз время у него есть, то почему бы и не съездить в деревню. Вдруг что-то удастся отыскать.

— Там местные, думаю, уже все просеяли, — сказал Максим. — Уж детвора-то точно заглянула под каждый камень. Они такое любят.

— И мама так считает, — сказала Алиса. — Она не едет с нами. О детстве в деревне у нее не самые приятные воспоминания. Возвращаться туда она не желает. А вот мне, блин, отвертеться не удалось. Буду в качестве законной наследницы.

— Когда тебя ждать?

— Послезавтра вернемся. Ближе к ночи. Утром будем в деревне. До вечера. Ночевать собираемся в гостинице райцентра. Обратно выехать хотим на рассвете, до жары.

Максим сгреб Алису в охапку, провел ладонью по ее гладкой коже, сопротивление не почувствовал.

— Две ночи один? — сказал он. — Ты жестокая! Придешь ко мне в четверг?

Алиса сделала вид, что задумалась. Затем посмотрела на Максима с показной строгостью.

— Надеюсь, что один! Я уж проверю, будь спокоен, чьи тут волосы останутся на подушках!

— Так ждать тебя?

— Не знаю, — сказала девушка. — Если получится. Созвонимся.