Сах. Мастер руны

Глава 4

Глава 4

— Ну, показывай своё барахло, посмотрю, что ты такого ценного набрал, пока тебя мотало на плоту, как, кхм, лист сушёный, — хриплым после перепоя голосом сказал мне кондуктор на галере моих новых знакомых. Почему-то, с ними у меня знакомство прошло, как по маслу, причём, со всем экипажем. А вот моряки Тиура с «Большой ракушки» на меня точат зуб. Особенно Тиур, получивший после моего удара и с лёгкой руки Фолда прозвище Беззубый Тиур.

— Ты сейчас сказал, как Сидорович, — улыбнулся я, услышав его речь. Голос и тон у него походили точь-в-точь на такие, как у персонажа из культовой компьютерной игры.

— Это кто такой? — кондуктор посмотрел на меня красными от лопнувших капилляров глазами.

— Да так, один знакомый из родных краёв. Любимая присказка у него была «ну, показывай, что за бодягу ты мне принёс» … как-то так.

— Вот и показывай давай, — он вернулся к старой теме. Было видно, как он страдает от сильнейшего похмелья и мечтает поскорее вернуться в таверну, где сможет надраться алкоголем, чтобы избавиться от головной боли и тошноты. Но всё изменилось, стоило мне развязать мешок с костяными пластинами и чешуёй. — Что б мне сесть на морского ежа голым задом, если это не кость со шкуры каррхала! Ты точно никому не показывал это?

— Точно.

— Даю по золотому за пластину и три золотых за малую меру чешуи!

— Сколько? Золотой за пластину? Аворок, ты меня за ребёнка держишь, который всё принимает за чистую монету? — возмутился я. По правде говоря, настоящей цены я не знал, зато примерно представлял, кем являются такие, как мой собеседник. А ещё видел, как он изменился, заглянув в мешок с моими трофеями. Так изменился, что аж не сдержал «сочного» высказывания. Скорее всего, будь он трезвее и не страдай от последствий чрезмерных возлияний, то не совершил бы такой оплошности. В таком случае я бы отдал свои трофеи за бесценок и даже посчитал, что сделка оказалась выгодной. Но раз собеседник так лопухнулся, то надо сорвать куш по максимуму. Как говорил один киногерой: куй железо, не отходя от кассы.

— Сколько ты хочешь?

— Десять за пластину и пятнадцать за малую меру чешуи. А ещё по тридцать пять монет за один бивень.

— Десять?! Да за такую цену я сам сплаваю и перебью стаю твар… стоп, что ты сказал? У тебя есть ещё бивни? Показывай!

Я развязал свёрток с озвученными трофеями и как бы между делом показал ещё и иглы.

— Ещё и шипы каменного плывуна, — пробормотал кондуктор и вытер ладонью пот с лица. — Юрий, ты точно сам всё это добыл, а не нашёл на том разбитом корабле на рифах, про который рассказывал?

— Точно-точно, не сомневайся. Так что там с ценой, берёшь или мне искать другого покупателя?

— Нужно собирать судовой совет, — вздохнул мужчина и вновь утёр пот, который буквально ручьями стекал по лицу. Не то из-за волнения, не то сказывалось похмельное состояние. — Я один такие суммы не потяну. И, Юрий, урежь вдвое свои запросы, никто тебе столько золота не заплатит. А лучше втрое.

— Это мы ещё посмотрим, может, даже поднять придётся, — не согласился я с ним.

Аворок странно посмотрел на меня и что-то невнятно произнёс одними губами. Ругался или молился?

На следующий день экипаж галеры совместно выкупил у меня все мои трофеи, отдав за всё двести семнадцать золотых монет. Как я ни торговался, но получить свою цену не вышло. Впрочем, я и так сорвал отличный куш. На такую сумму не всякий купец средней руки расторгуется во время крупной ярмарки. Единственное что мне не понравилось, это то, что на руки я получил девятнадцать монет, а остальная сумма значилась в векселе с капитанской печатью. С ним нужно было идти в банк. Надо ли говорить, что я чувствовал в душе по завершению сделки?

Охотники и искатели таких крупных сумм с собой не брали в Сах. Чтобы рассчитаться за выпивку на Башне им хватало пары монет или трофеев. Фактически, мне пришлось пойти на это, с огромным трудом задавив гордость и жадность в себе. Ведь мне требовался корабль, на котором я покину Сах. И я его нашёл — галера. Выказывать недоверие её экипажу — это настроить их против себя, как команду с «Большой ракушки». Чёрт с ним, с золотом, у меня есть глобальная цель, от которой зависит не только моя жизнь и судьба, но и жизнь Сэнги, которую пообещала возродить Приста-как-там-ее. И если придётся ради неё — цели — лишиться золота, то и хрен с ним! Как говорится, если водка мешает работе, то ну её к чёрту, такую работу. Тем более, в этом случае я оставлю за собой право отомстить за обман. Смогу ли я убить два десятка людей только из-за того, что они украли у меня две сотни золотых монет — в общем-то, небольшое состояние? Пожалуй, что и смогу. Новый характер и привычки после перерождения мастером руны помогут переступить через земную заповедь «не убий».

То, что точно помогут, я узнал уже на следующий день.

И я, и галерщики считали, что провели удачную сделку. А что принято на Земле делать в таких случаях? Правильно — отметить как следует, чтобы удачу не спугнуть для будущих дел. На Агре с этим делом всё обстояло точно так же.

Гуляли мы под открытым небом рядом с таверной, чей хозяин оказался смекалистым и создал под деревьями аналог уличного кафе только без тента над головой. А с другой стороны, его клиенты не отличались особой придирчивостью и капризами. Падающий мусор сверху — листва, сухие веточки, цветочная пыльца и соцветия, насекомые и прочее — их абсолютно не беспокоил. Столы и лавки были сколочены малой частью из пеньков и жердей из леса на острове, большей частью из останков кораблей. К слову, я ещё в первый день заметил, что к зелени здесь относятся с уважением и зазря не сломают ветку или куст.

Меню разнообразием не блистало, как и готовка. Мясо жареное и варёное, каша с мясом, мясные изделия. Конкуренцию мясу составляла рыба и различные моллюски с ракообразными. Плохонькое самодельное вино, брага, пиво и самогон из напитков. Овощи и фрукты оказались самыми дорогими, так как или привозились из обычного мира на остров, или выращивались на атолле трактирщиком. Здесь, к слову сказать, пригодились бы мои земные растения, причём, вдвойне: тут тебе и пугач для тварей, и разнообразие в меню. Но сомневаюсь, что искатели за ними поплывут так далеко. Да я и сам не желал выдавать свои секреты… Ещё и храм создательницы на том островке…

Для себя я выбрал тёмное пиво, которое пахло немного хмелем, немного гвоздикой и чуть-чуть липовым цветом. Вкус тоже понравился — никакой кислоты, как у светлого, слабая горечь и едва заметный приятный привкус, очень знакомый, но так и не опознанный мной.

Вскоре пиво попросилось наружу. Ну, с ним это постоянно бывает, хе-хе. И вот на обратном пути — мы же не свиньи, чесслово, чтобы гадить чуть ли не у стола — мне заступил дорогу незнакомый тип.

— Ты кого умуром назвал, ублюдок? — заорал он ни с того, ни с сего. — За такие слова я тебе кишки выпущу!

— Пить надо меньше, — ответил я и сделал попытку обойти сумасшедшего. Да только не тут-то было.

— Куда? Я с тобой ещё не закончил! — он сдвинулся в сторону, преграждая путь.

Рядом с перепившим наглецом появились ещё двое, а за моей спиной вышли трое и среди них был… Тиур.

— Вот оно что, — протянул я, увидев перекошенную рожу своего недруга. — Поквитаться решил, Беззубый? Зря ты, ой, зря.

— Я тут ни при чём, бродяга. Просто мимо проходил и увидел, как ты оскорбляешь достойного охотника. И готов стать свидетелем тому.

— Ты бредишь, Беззубый.

То ли на шум, то ли из-за того, что я задержался и товарищи по застолью решили меня отыскать, рядом появились несколько моряков с галеры во главе с Фолдом.

— Что тут происходит? — поинтересовался он. — Дарш, ты?!

Я заметил, как сильно изменилось у него выражение лица, когда он опознал хама.

«Зараза, во что я вляпался?», — промелькнула у меня в голове мысль. Захотелось ускориться и надавать «лещей» Тиуру с компанией и неизвестному, кто заставил Фолда напрячься. Но сдержался, решив подождать немного и прояснить ситуацию, чтобы не наломать дров.

Но, чёрт побери, каких сил мне стоило удержать себя в руках! А тут ещё и алкоголь подзуживал, толкал на подвиги.

— Этот твой новый знакомый оскорбил меня, назвав умуром. А ты знаешь, что такое нельзя спускать, — ответил галернику хам.

Фолд посмотрел на меня.

— Я первый раз слышу это слово, Фолд, — хмыкнул я. — Даже примерно не знаю, что оно означает. Тут Беззубый с этой пьяной свиньёй оплошали.

— За свинью ты будешь умирать долго и больно, — пообещал мне Дарш.

— Так я готов, — я широко улыбнулся ему. — Доставай нож или что там у тебя, и нападай, — я поманил его к себе ладонью, скопировав жест Избранного из «Матрицы».

— Завтра утром в круге богов встретимся. Так что, не торопись умирать, — осклабился он и следом громко сказал. — Я, Дарш, вызываю бродягу Юрия в круг богов за оскорбление!

— Мы услышали и признаём право Дарша на поединок! — крикнул один из тех, кто стоял рядом с ним.

— И мы признаём! — откликнулись спутники Тиура вместе с ним самим.

— В круг, так в круг, — пожал я плечами. — Не проспи и не убеги только. А хотя, куда ты на хрен с подводной лодки денешься, ха-ха. Фолд, пошли дальше веселиться, а то не хватало ещё, чтобы моё пиво выдохлось из-за этих недоумков.

Тот странно посмотрел на меня, потом пробормотал «а ну да, ты же здесь впервые и вообще не искатель».

Разговор между нами продолжил уже за столом.

— Кто такой этот Дарш? — поинтересовался я у него.

— Местный задира и убийца. Уже почти год живёт в Сахе и не покидает Башню. Вроде как убил кого-то важного и спрятался здесь, чтобы избежать мести. Здесь он не платит ни за что. Ест, пьёт и живёт за чужой счёт. Сильно не наглеет, потому ему спускают это с рук и считают, что лучше «дать в долг» несколько серебряных монет, чем быть вызванным в круг богов без шансов из него выйти. К тому же, выполняет поручения трактирщиков и некоторых капитанов, когда нужно кого-то наказать из их обидчиков и должников. В основном, благодаря этому и жив, а то бы давно получил стрелу в спину из кустов или перерезали бы горло во сне. Очень опытный боец, очень быстрый. А ещё владеет боем на клинках — ван-а-нау. Ты же, как-никак телохранитель, должен про него слышать.

— Про стиль? — переспросил я. — Так, немного. Всю свою жизнь я и всё моё окружение занимаемся другими боевыми стилями: каратэ, самбо, айкидо и у-шу. Ван-а-нау не популярно у нас.

— Самая лучшая клинковая школа и не популярна? — удивился он. — Что же это за самбо такое, если оно лучше ван-а-нау?

— Завтра увидишь, — пообещал я и задал ему вопрос. — Фолд, ты понимаешь, что этого Дарша натравил на меня Тиур?

— Понимаю, — кивнул он. — Ничего этого не случилось бы, не сверни ты ему челюсть на виду у всех.

— Я пообещал это сделать при свидетелях, — развёл я руками. — Слово дал.

— Ладно, замнём это, всё равно уже ничего не изменить, — вздохнул Фолд, чуть помолчал и спросил. — Ты уверен в себе? Думаешь, что сумеешь справиться с Даршем?

— Лучше было бы посмотреть хотя бы на один его бой. Но, думаю, что и без подобной демонстрации справлюсь с ним. А что?

— Думаю поставить на тебя золото.

— О-о, это тема, — оживился я.

— Что?

— Интересно, говорю. На самого себя ставить можно?

— Можно, — подтвердил моряк. — Вот только так ставки опустишь на себя. Кто-то подумает, что ты слишком уверен в себе. Дарша все знают, а тебя нет, так что… м-да.

Неожиданно к нашей беседе присоединилась Мирида, сидящая за столом справа от Фолда.

— Поговори с Афиллом, — негромко сказала она. — Если он заинтересуется, то сумеет и ставки поднять, и народ заинтересовать. Но тебе, — женщина посмотрела на меня, — придётся показать ему всё, что умеешь. Афилл не станет ставить на тёмную лошадку.

— Легко, — заверил я её.

Афиллом оказался владелец таверны, рядом с которой гуляла наша компания. Трактирщик же был нанятым служащим, как и пара работников на все руки, носящихся, словно белки в колесе. Он внимательно выслушал Фолда, посмотрел на меня и произнёс:

— Проведёшь тренировочный бой прямо сейчас. Посмотрю, оценю и решу, как поступить.

— Да без вопросов.

Демонстрационный бой выпало провести в сарае, где Фолд и один из работников Афилла расчистили от ящиков и корзин площадку три на три метра. Мой боец выглядел натуральным гномом, только ростом повыше, чем киношные персонажи: широченные плечи, густая шевелюра и огромная борода, заплетённая в просмоленные косички. Ладони, что твои лопаты, грудь, как бочка и короткие кривые ноги в сапогах сорок последнего размера. Несмотря на свой более высокий рост и немаленькое телосложение, я рядом с ним не особо смотрелся. «Гном» надел стальную кирасу, стальной шлем с широкими полями и высоким гребнем, работник помог ему застегнуть ремешки на наколенниках, налокотниках и набедренниках из толстой чёрной кожи. Точно так же экипировался и я с помощью Фолда. В качестве оружия противник выбрал короткую толстую дубинку и круглый щит. Я — две таких же дубинки.

— Начинайте, — скомандовал Афилл и отошёл за ящики. К нему присоединился Фолд с работником из таверны.

Гном атаковал резко, не став выжидать, без ложных выпадов. Каждый его удар сломал бы мне прежнему руку или ногу даже при наличии защиты. Сейчас же я ловко парировал вражескую дубинку своим оружием, крутясь на одном месте и заставляя крутиться «гнома». Несколько раз он пытался достать меня щитом, но только проваливался во время таких атак и быстро перестал использовать щит не по назначению.

Не знаю как, но всеми знаниями, которые вложила в меня Создательница, я пользовался великолепно, вполне сознавая, что значит каждый жест, движение, атака и отбивы свои и чужие. Даже где-то на краю сознания мелькнула мысль, что «гном» отлично владеет абордажным боем.

Несколько минут я махал дубинкой и уходил от чужих ударов. Это время мне было нужно, чтобы узнать… самого себя.

«Ладно, пора заканчивать шуметь», — подумал я и ускорился. Левой дубинкой я ударил по оружию «гнома», превратив то в облако щепы, а правой изо всех сил нанёс тычок ему в грудь. И вышел из режима ускорения, после чего сделал два быстрых шага назад.

С треском и грохотом — предыдущий шум сейчас показался игрой детей в «ладушки» — мой противник влетел в стопку ящиков и разбросал те по всему сараю. И так и остался лежать, издавая тихие хрипы да вяло шевелясь. А все мы просто стояли и смотрели на это. Никто — ладно я — не сделал попытки поинтересоваться его самочувствием или ещё как-то помочь. Наконец, к нему вернулась способность нормально дышать и двигаться. С трудом поднявшись на ноги, он повернулся к Афиллу и сказал:

— Он порвёт Дарша на лоскуты, даже не сомневайся.

И поплёлся на выход.

— Иди с ним, поможешь, — приказал хозяин таверны работнику. Тот молча кивнул и вышел из сарая вслед за «гномом».

— Хорошо, я поставлю на тебя и помогу со ставками, — сообщил мне Афилл. — И помогу со ставкой на самого себя. С тобой обговорим или Фолдом? Ты ему доверяешь?

— Доверяю. Нам всем будет лучше, если я вернусь сейчас за стол и буду дальше веселиться на глазах у всех. И надеюсь, что на шум, который мы тут устроили, внимания никто не обратил.

— Соображаешь, — слегка улыбнулся мужчина. — А насчёт шума не волнуйся, у меня тут амулеты стоят на такие случаи… можно даже калёным железом пытать — никто криков не услышит.

*****

Круг богов.

Это была поляна в лесу между башней и городком искателей. Земля на ней оказалась утоптана до каменной твёрдости, а периметр сделан из жердей и корабельных досок. Размеры — на глазок — десять на десять метров, может чуть-чуть больше. Чем-то круг богов напоминал старую, с советских или раннероссийских времён хоккейную «коробку» на стадионе в провинциальном городке, только уменьшенную.

По предложению Афилла я совсем ненамного опоздал к началу поединка. Так что, когда я появился там, то увидел, что на поляне собралось почти всё население Башни. Дарш уже стоял в круге богов.

— Прошу простить меня, боги, что я заставил вас ждать душу этого умура, — громко сказал я, перебравшись через барьер.

Вчера Фолд просветил меня, что означает это слово, сказанное в адрес другого человека. Если примерно, то это как сообщить в глаза вору в законе на «черной» зоне в лихие девяностые, что он человек нетрадиционной ориентации. Сами понимаете, что тот за такое сразу выпишет путёвку на небеса. Что интересно, в основном это оскорбление ходит в узкой среде авантюристов, наёмников, охотников и искателей Саха. Среди городского криминала и бандитских шаек за городскими стенами используются другие оскорбления. И по тому, как ругается тот или иной тип можно примерно определить его род занятий. Наверное, это своеобразное деление на касты и распознавание «свой-чужой».

Ещё хочу добавить, что, по словам моих новых знакомых, большинство искателей на атолле поверили в то, что я первым оскорбил Дарша, назвав его таким нехорошим словом. Во-первых, потому что уже успел показать буйный нрав, когда вынес передние зубы Тиуру, едва только сойдя на берег. Во-вторых, из-за того, что не представлял, кто такой Дарш и был, якобы, пьян.

Так же Фолд просветил меня, что за вечер и ночь Афилл поработал на славу, распространив про меня информацию, что я бывший легионер, который подался в охранники к купцу. Такая карьера не была чем-то редким и почти всегда те, кто ей следовали, представляли из себя посредственных бойцов. НО очень напыщенных и с огромным самомнением.

— Да я тебя… — Дарш аж задохнулся и не сумел закончить фразу, услышав мои слова.

— Что-то вчера вечером ты не выглядел таким оскорблённым, когда я, якобы, назвал тебя умуром, — зло усмехнулся я. — С чего сейчас так раскричался, а, умур Дарш?

Вместо ответа он решил напасть на меня.

Стоит описать внешность моего противника. Рост чуть выше среднего, телосложение худощавое, лицо крупное немного вытянутое и с немаленьким крючковатым носом, тёмные, почти чёрные глаза смотрели ой как недобро на меня. Вооружён он был длинным прямым узким мечом с крестообразной гардой и большим кинжалом с гардой в виде чашки с множеством прорезей, круглых и крестообразных отверстий. Если немного пофантазировать, то его оружие можно принять за пару дуэлянта — шпага и дага. В качестве защитного комплекта он выбрал кожаную кирасу, краги и перчатки. Голову и ноги оставил открытыми. Хотя, по поводу ног… носил он кожаные сапоги с высоким голенищем, закрывающим колени. Такая обувка от скользящего или слабого удара меча защищает хорошо и при этом не стесняет движения.

Со стороны зрителей раздались подбадривающие крики. Причём, все они звучали в адрес соперника.

— Дарш, убей его!

— Разделай болвана, как свинью!

— Вскрой ему живот, пусть ползает и таскает кишки по земле, пока не сдохнет!

За пару секунд он преодолел расстояние между нами и нанёс стремительный укол мечом мне в шею.

«А он быстрый», — подумал я, отшатнувшись назад и одновременно активировав ускорение. После чего вскинул свои мечи высоко вверх и обрушил их на Дарша, что застыл соляным столбом в выпаде. Мои клинки отсекли ему левую кисть и правую руку чуть выше локтя. Продолжая связку — интересно, кто же придумал этот приём, от какого мастера он мне достался? — я ударил мечами снизу вверх и крестообразно разрубил противнику грудь и живот от бёдер до ключиц. На всё у меня ушла секунда, максимум полторы.

От моей скорости и тяжёлых острых мечей Дарша не спасла кираса. Я даже совсем не уверен, что она помогла бы будь даже не кожаной, а стальной.

Отступив в сторону, я выпал в обычное состояние.

В тот же миг из ран противника фонтаном хлынула кровь, раздался неприличное бурчание, хлюпанье, в воздухе появился запах свежей крови и внутренностей. Звякнуло на земле оружие Дарша, следом к нему присоединился и он сам. Перед тем, как его взгляд остекленел, я успел прочитать в глазах мужчины неверие, страх и отчаяние.

— Вырежи ему сердце!

— Вскрой брюхо…

Крики продолжали раздаваться, когда Дарш уже бился в слабой агонии на земле арены. До многих не сразу дошло, что схватка закончилась, причём не в пользу фаворита.

— Беззубый Тиур! — крикнул я и стал искать взглядом своего недоброжелателя. — Или ты сейчас прилюдно признаешься, что подкупил Дарша и оклеветал меня, чтобы отомстить. Или следующим будет бой в круге между тобой и мной.

Да только куда там!

Я увидел, как в одном месте в толпе зрителей возникло оживление, и небольшая группа мужчин торопливо покинула поляну. И вроде бы среди них мелькнула опухшая рожа Тиура, но точно не могу сказать — не успел рассмотреть. Хм, рассмотреть не рассмотрел, но был уверен, что этот гад точно пришёл на поляну, чтобы насладиться моментом моего убийства. Так что, он меня точно услышал, но не ответил, испугался обоих предложенных вариантов, при которых он терял либо жизнь, либо остатки авторитета. Видать, при молчаливом бегстве репутационные потери не настолько велики, как если признать, что ты обманщик и заказчик убийства, подстроенного под поединок чести.

— Трус, — сплюнул я под ноги и направился к барьеру. Туда, где заметил знакомые мне лица знакомых с галеры.