Сборник: стихи и письма

108

Основным доводом Брюсова, однако, служила не ссылка на авторитет Жуковского, а идея передачи французского стиха функционально эквивалентными средствами русской версификации: «Я принимал во внимание, что александрийский стих столь же обычен для французской драмы, как белый пятистопный ямб — для русской» (Валерий Брюсов. От переводчика. — Весы, 1908, № 8, с. 39). С учетом того, что французская поэзия во все эпохи своего существования оставалась силлабической, не будучи «затронута силлабо-тоническим соблазном» (М.Л.Гаспаров. Очерк истории европейского стиха. М., 1989, с.247), претензии Боброва, равно как и отыскание в силлабике «хорея», представляются не слишком состоятельными.