Сегодня можно всё

11

Габриель замотала голову полотенцем. Закончив уборку, она приняла душ и теперь собиралась заварить себе чашечку чаю и хорошенько подумать над тем, что ей сегодня сказал Колдуэл.

Она уже давно подозревала, что дело с ее комплексом не такое простое, каким кажется на первый взгляд. Да, и она, и Буртон оказались в этой ситуации пострадавшими. Но слишком уж просто он отнесся к этому делу! Не так должен был вести себя человек, потерявший по вине мошенников собственность! И потом, Габриель узнала, что Буртон не так уж охотно шел на сотрудничество с полицией. Например, печати для сравнения он предоставил только через три дня. Если он ни при чем, зачем такие задержки? Правда, и Габриель знала далеко не все. Некоторые сведения, почерпнутые в беседах с мэром Арлтоном, заставляли задуматься над тем, в каком направлении ведется работа полиции.

Да и сама Габриель заметила, что они гораздо охотнее выясняли подробности ее общения с Буртоном, чем с Хиндо или Толлером. Мэр кое на что намекал. Вероятно, сказать что-то определенное он не мог. Но Габриель не обижалась. Она понимала, что тайна следствия есть тайна. И вот туда-то ей точно не стоит соваться.

Поэтому она не хотела, чтобы и Колдуэл начал заниматься этим делом. Вот если бы ей сказали, что Буртону предъявят обвинения, она бы с удовольствием приняла предложение Колдуэла и наняла его своим представителем. Вот тогда бы она вернула свой комплекс. А так…

Черт, что же делать? Может быть, стоит поговорить с ним начистоту? Объяснить, что им сейчас лучше туда не лезть? Они ведь могут помешать полиции. А Эдвин, конечно, так сразу же и успокоится! Он желает сам докопаться до истины.

Что за упрямый мужчина! — подумала Габриель. Вот бы из нас забавная пара получилась! Мы бы начинали утро с душа: он — в кофейный, я — под холодную воду. Да! Это было бы весело!

Габриель сняла полотенце и распустила волосы, чтобы они просушились. Она не любила пользоваться феном. За потрясающий цвет волос приходилось расплачиваться тем, что они были очень тонкими и требовали нежного ухода и постоянного внимания.

Она вышла с чашкой чаю на балкон. Работу фена великолепно выполнит свежий ветерок и ласковое солнце. К тому же здесь можно спокойно подумать.

Только думать надо о деле, а не о том, чтобы затащить в свою постель этого адвоката! — довольно грубо осадила себя Габриель. И что я только в нем нашла?! Ну да, он красив, умен, обходителен, когда захочет. А самое приятное, что ему не надо доказывать, что у меня тоже есть что-то в голове. А как он смутился, когда ляпнул про «мужские игры»! Я видела Эдвина Колдуэла краснеющим! Да мне никто не поверит. Все почему-то уверены, что у него нет совести. Какая глупость! Все-таки большинство женщин — глупые курицы. Если мужчина после того, как переспал с ними, не заявляет, что теперь он как порядочный человек обязан жениться на ней, он тут же причисляется к разряду подлецов! Дуры!

Габриель фыркнула.

Не зря мама говорит, что общение с братьями мне повредило. Ни разу не представляла себя в белом платье перед алтарем. А наверное, забавное было бы зрелище! Я вся в кружевах (фу, какая пошлость!), стою, краснея и смущаясь, а он берет мою руку и надевает колечко на палец… Папа и братья умерли бы со смеху, увидев меня такой! Да и я бы, наверное, не могла бы остаться серьезной и постоянно смеялась бы… Господи! Ну о чем я только думаю?! Тоже мне — романтичная натура! Ее облили водой, а она мечтает о белом платье и фате! Что-то мне утренний душ на пользу не пошел. И вообще, как только я встречаюсь с этим Колдуэлом, в голову начинают лезть всякие глупости! Ужас просто. Нет, мне ни в коем случае нельзя с ним долго общаться, а то еще начну представлять себя с младенцем на руках! Брр!

От размышлений Габриель оторвал телефонный звонок.

Если это снова миссис Лоунг, я скажу ей все, что думаю по этому поводу!

Габриель сняла трубку и недружелюбно буркнула:

— Алло!

— Габриель, что-то ты сегодня не в духе!

— Ой, мистер Арлтон! Извините, мне просто надоедает моя соседка. Очень милая старушка.

— Понимаю. А я думал, вы все еще нервничаете из-за того, что проиграли это дело.

— Есть немного, — честно призналась Габриель, — но сегодня произошло кое-что, и теперь я просто не знаю, что мне делать!

— Что у вас опять стряслось?

Габриель, сама не зная почему, решила рассказать мэру о своей сегодняшней встрече с Эдвином Колдуэлом.

— Так что теперь мне надо решить, буду ли я ему помогать, — закончила она свой рассказ.

На другом конце провода повисло тревожное молчание.

— Что-то не так, мистер Арлтон? — спросила Габриель.

— Да. Дело в том, что я позвонил не просто поболтать.

— Я вообще-то догадалась.

— Габриель, полиция закрывает дело Буртона. За отсутствием улик.

— Как! Но ведь… Они же только начали! Какие они могли найти улики, когда расследование ведется только три дня!

— Я так понимаю, что на них нажали. И, простите, но мне бы очень не хотелось сталкиваться с тем, кто имеет подобную власть.

— Я все понимаю, мистер Арлтон, — успокаивая его, сказала Габриель. — Только что же мне теперь делать?

— Вероятно, придется все же обратиться за помощью к мистеру Колдуэлу. Он сделает все так, как надо. Будьте уверены. А на него нажать не так уж и просто. У него нет ни кабинета, ни должности, за которые надо держаться.

— Да. Я так и сделаю.

— Я даю вам свое благословение, — шутливо сказал он. — Но если что-то случится, я ничего не знал, договорились?

— Конечно, мистер Арлтон. Я все прекрасно понимаю!

— Я буду помогать вам по мере сил. И начальник полиции, он мой старый друг, тоже с удовольствием окажет вам всяческую помощь.

— Потому что он ваш старый друг? Мне не хотелось бы, чтобы вы злоупотребляли этими отношениями ради меня. Ведь найти настоящего друга не так-то просто!

— Я рад, что вы это понимаете. Но дело в том, что он и сам недоволен тем, что произошло. Источник давления он отказался мне прямо назвать, но я тоже кое о чем догадываюсь. Ему больше ничего не оставалось. А он терпеть не может, когда на него давят. Особенно если уверен, что пытаются обелить виновного человека. Так что поговорите с Колдуэлом, решите, какая помощь вам нужна, а я вам скажу, что нам по силам.

— Спасибо вам, мистер Арлтон, я не знаю, чем заслужила такое отношение к себе! — Габриель чувствовала, что ее голос предательски дрожит.

— Не говорите глупости! Вы вполне заслуживаете и большего. Хотя бы то, как самоотверженно вы боретесь за этот приют! Но меня ждут дела! До встречи, Габриель!

— До свидания, мистер Арлтон.

Габриель положила трубку. Она чувствовала, что сейчас снова расплачется. Но уже не от обиды на весь мир, а от благодарности, что есть люди вроде мэра Арлтона, готовые бескорыстно помочь, когда попадаешь в беду.

Габриель сидела в машине, не решаясь выйти. Она уже почти полчаса смотрела на дом Эдвина Колдуэла и все не могла себя заставить открыть дверь и войти в этот дом.

Сказать: «Мне нужна твоя помощь», — значило для нее только одно: она добровольно отдает свою жизнь в руки мужчине. Не важно, что он совсем не похож на Майка. Не важно, что речь не о ее личной жизни, не о любви, а просто о деле. Комплекс значил для Габриель гораздо больше, чем какая-то любовь! И если она не решит эту проблему, она потеряет его навсегда.

Но как же страшно вновь довериться! Вновь отдать кому-то в руки свою жизнь, свое счастье.

Чем дольше я тут буду сидеть, тем меньше мои шансы на победу! — убеждала себя Габриель. Надо досчитать до трех и открывать дверь. К тому же — кто говорит о доверии? Это будет сотрудничество. Оно, кстати, и в его интересах! Иначе как он будет выглядеть, когда выяснится, что он защищал мошенника? А если еще и просочится информация, что Колдуэл знал о махинациях! Его карьере крышка. Мы должны помочь друг другу. А вот когда все закончится, можно будет подумать и о чем-то другом… Или пойти каждому своей дорогой.

Габриель не знала, что бы она предпочла. Ее неудержимо тянуло к Эдвину с самого первого дня их знакомства. Ее сводили с ума его прикосновения. Голос, называющий ее по имени, до сих пор звучал в ушах Габриель. Он манил, звал ее в крепкие объятия. Даже его запах она могла бы различить среди сотен подобных запахов! Он был тем мужчиной, который не раз приходил к ней во сне. Но разве она могла доверять снам, если явь так жестоко обошлась с ней?

Надо на что-то решаться! Вот сейчас… Габриель закрыла глаза и принялась отсчитывать: три, два…

— Я знал, что вы приедете! — Голос, который не давал ей покою ночью, преследовал Габриель и наяву.

От неожиданности она подскочила на сиденье.

— Как вы меня напугали! Разве можно незаметно подкрадываться к людям?!

— А разве можно стоять перед домом больше получаса и не решаться даже выйти из машины? — вопросом на вопрос ответил Эдвин.

— Я не… — Габриель принялась судорожно искать оправдание своему странному поведению. — Просто…

— Не мучайтесь, просто вы не решались признаться, что такой самостоятельной и умной девушке нужна помощь грубого мужлана.

— Ну что вы… — протянула Габриель.

— Да ладно, не разводите тут политес!

— Хорошо, — сдалась она. — Мне действительно не очень хочется доверять вам. Но не потому, что вы грубый мужлан, а потому, что я уже довольно давно решила не доверять мужчинам ни в чем. А вы, к моему огромному сожалению, мужчина.

— Судя по тому, что я о вас слышал, некоторых представителей моего пола вы очень даже привечаете?

— Здоровье дороже принципов. — Габриель пожала плечами. — Мы будем обсуждать мои пристрастия или поговорим о деле?

— Решили перевести тему? — поинтересовался Эдвин. — Может быть, меня очень даже интересуют ваши пристрастия?

Вместо ответа Габриель посмотрела на него.

— У вас взгляд Медузы Горгоны!

— Не пойму, это вас восхищает? — ядовито поинтересовалась Габриель.

— И интонация тоже, — добавил Эдвин.

— Может быть, все же займемся делом?

— Каким?

— Колдуэл! Я сейчас развернусь и поеду домой!

— Не поедете! Раз вы решились приехать сюда, я вам нужен! И очень!

— Не льстите себе, — осадила его Габриель. — Я вам тоже нужна. Иначе бы вы сами принялись раскапывать это дело. А потом осчастливили бы меня своими открытиями в наивной надежде, что я в восторге подарю вам свою ленту, как победителю.

— Очень цветисто, но суть уловлена. Еще раз преклоняюсь перед вашим острым умом, моя госпожа!

— Не ёрничайте!

— Пойдемте в дом. Там обо всем и поговорим.

Он распахнул дверцу машины и подал Габриель руку. Она демонстративно проигнорировала его галантный жест.

— Если хотите показать мне, что вы очень самостоятельная, можете так не стараться. Я и так вам верю. Охотно верю. Но позвольте один совет?

Габриель удивленно приподняла бровь и жестом предложила ему продолжать.

— Ни один мужчина не заинтересуется женщиной, которая отказывается принять его руку. Так что ваш феминизм вам же во вред.

— Знаете, Эдвин… — сказала Габриель томным голосом. Она пристально смотрела ему в глаза и приближалась к нему. Габриель буквально источала страсть, и Эдвин с трудом проглотил комок в горле. — Если мне захочется какого-нибудь мужчину… — она приблизилась практически вплотную и положила ладонь Эдвину на грудь, — я просто подойду и возьму его. Но вас это сейчас не касается!

Она резко отстранилась. Очарование момента было разрушено.

— Ну так мы идем? — спросила Габриель, сделав несколько шагов по дорожке.

Ошалевший Эдвин смотрел на нее, не в силах произнести ни слова. В ответ он просто кивнул.

— И, Колдуэл, давайте договоримся. Наши отношения будут чисто деловыми. Никаких намеков, никаких прикосновений, Ничего.

— Хорошо, — пробормотал Эдвин. Он был удивлен. Еще никогда он не видел, чтобы женщина так откровенно демонстрировала свою власть над мужчинами. Да что там! Он не встречал еще женщины, которая бы имела такую власть над ним!

Он согласился, потому что понимал: если Габриель Кой захочет сделать его своим, он не устоит и минуты.

Но если она хочет меня, тогда почему же сказала, чтобы отношения оставались чисто деловыми? А если не хочет, почему приставала? Я никогда не смогу ее понять! — обреченно подумал он и пошел за Габриель.