Сегодня можно всё

6

Габриель вновь неслась по трассе на предельной скорости. Она все сильнее вдавливала педаль в пол, пытаясь хоть как-то успокоиться. И вновь ничего не помогало.

Нет, подумать только, каков мерзавец! — размышляла она, вновь прокручивая в голове разговор с Эдвином. Я прихожу к нему за помощью, а он подло пользуется моим доверием! Господи! Ну зачем я рассказала ему про мэра! Мистер Арлтон ведь просил меня не распространяться по этому поводу. Получается, что я подвела его дважды. И как я теперь буду объяснять, почему рассказала адвокату своего противника о том, о чем не должен был знать вообще никто? А вдруг Колдуэл выложит все это судье? Я буду выглядеть идиоткой. А мистер Арлтон еще хуже! Мэр дает мне деньги налогоплательщиков только потому, что я вылечила его кота! Но ведь это неправда, он ведь поверил в меня! Вот только, горько осадила себя Габриель, об этом знаем мы с ним. А если учесть, что выборы состоятся меньше чем через полгода… Боюсь, если Колдуэл не захочет держать язык за зубами, Арлтону не видать кресла мэра. Как мне не видать своего комплекса.

Габриель почувствовала, что сейчас расплачется. Она столько сил и стараний приложила к тому, чтобы дело сдвинулось с мертвой точки! Столько работала над этим! И вот теперь из-за собственной глупости может потерять все.

Но ведь я тоже не виновата. Те документы, которые мне показывали, не вызывали сомнения. Да и мистер Толлер, такой пожилой, ответственный — ну кто мог подумать, что он меня обманет на пару с этим Хиндо! Если бы мне только найти этого мерзавца! Габриель кровожадно улыбнулась. Мне надо ехать в полицию и подавать заявление, чтобы их искали. Но, с другой стороны, это будет значить, что я признаю, что купила комплекс незаконно. А если я не заявлю, их могут уже никогда не найти, ведь время работает на них. Ну что же мне делать? К кому обратиться за помощью?!

Мысли ее вновь вернулись к печально закончившемуся разговору с Эдвином Колдуэлом.

А ведь он мог помочь мне! Или хотя бы не мешать, не подставлять меня так! Он ведь знал, зачем я приехала! Он не мог не знать, что этот Буртон не сказал мне, кто его представитель! А значит, он специально прикинулся этаким славным парнем, которому я очень даже нравлюсь. И зачем я, спрашивается, наряжалась?! Я выглядела последней дурой. Тоже мне, соблазнять приехала адвоката! Я слишком много о себе вообразила. Решила, что смогу его очаровать, привязать к себе. И что в итоге? Меня обвели вокруг пальца, как маленькую девочку. Он видел, как я реагирую на его прикосновения, он догадался, что очень нравится мне. И воспользовался этим. Как отвратительно! Такое поведение недостойно мужчины.

В негодовании Габриель закусила губу, пытаясь справиться со слезами злости и разочарования, которые уже были готовы политься из ее глаз. Костяшки пальцев побелели оттого, что она сильно сжимала руль. Габриель всхлипнула, но тут же постаралась как можно глубже вдохнуть, не хватало еще попасть в аварию!

А ведь он мне очень ловко отомстил за Тойси! — подумала она, и во рту почему-то стало горько. Как изящно! И вроде бы ни в чем не виноват. Его ведь просто наняли! Он ведь может вообще оставить меня без всего, если хотя бы половина того, что о нем рассказывают, правда. Он может разрушить мою жизнь! И даже не посмотрит потом на то, что от меня останется. А ведь я не смогу еще раз начинать сначала! Я и так слишком много сил отдала этому делу. И ведь прошло бы всего три месяца, и я могла бы начинать нанимать сотрудников! А меньше чем через год мой комплекс бы заработал! Теперь все это останется пустыми мечтами! И все из-за Колдуэла!

Габриель вновь почувствовала, как густой ком начал подниматься к горлу. Она старалась успокоиться, не давать воли слезам, но чувствовала, что больше не может держать себя в руках. Габриель свернула на обочину и упала головой на руль. Чем больше она пыталась удержать потоки слез, тем сильнее лились они из ее изумрудных глаз. Наконец Габриель поняла, что нет смысла пытаться сдерживаться, если уж она начала плакать.

Вот, всхлипывая, подумала она, я сейчас поплачу, сброшу напряжение и смогу спокойно подумать о том, что делать дальше. И о том, как отомстить Колдуэлу.

Она стояла на обочине почти полчаса. Но за это время Габриель немного успокоилась и смогла трезво и спокойно обдумать ситуацию. То, что Колдуэла надо как-то приструнить, не вызывало у нее никакого сомнения. Вот только как она может это сделать? А еще надо было решить, где же она найдет адвоката, который согласился бы ее защищать. Ведь далеко не каждый возьмется за заведомо проигрышное дело. И только Колдуэл мог бы выиграть его. Габриель вновь тяжело вздохнула.

Ну почему наши отношения с самого начала не заладились?! Ведь если бы он не любил слепо свою Тойси, он бы не взялся за это дело или отказался бы от него. Он бы помог мне. Ведь я ему нравлюсь, он чувствует, что у меня есть характер. Вот хотя бы сегодня, когда я вылила на него кофе, он ведь с восторгом смотрел на меня. А мог бы устроить скандал, что я испортила его мебель, его рубашку… Мы бы могли понять друг друга. Но он уперся и не хочет ничего видеть и слышать. Только отомстить за Тойси! А как он меня тряс тогда, в первый раз! Это было так унизительно! Тоже мне мститель! Если бы он на самом деле любил животных, то он бы помог мне, а не принял предложение Буртона. Я уверена, что как только он узнал, что этот комплекс купила я, сразу же согласился, даже не раздумывая.

Габриель почувствовала, что опять начинает заводиться.

Нет, надо успокоиться. На сегодня хватит слез и нервов. Это может закончиться печально. Для мистера Колдуэла. Я должна подумать о том, как мне остановить его. Или хотя бы немного приструнить. А то он решит, что раз он великий Эдвин Колдуэл, то может обращаться со всеми, как ему хочется. Нет уж, мистер Колдуэл, ничего у вас не получится! Для каждого человека есть люди, которых он боится или хотя бы с мнением которых считается. Должен же быть кто-то, кто может контролировать вас! Ну не бывает так, чтобы человек, тем более адвокат, был сам по себе. Есть же всякие там конторы, коллегии…

Габриель даже подпрыгнула на сиденье, оттого что такая простая мысль сразу же не пришли ей в голову.

Ну конечно! Он должен состоять в коллегии, иначе бы он не смог практиковать! Я где-то читала про это. Надо сейчас же ехать туда, они должны, по крайней мере, выслушать меня!

Габриель достала из сумочки зеркало. Тушь выдержала испытание, и под красными глазами хотя бы не было потеков. С помощью пудры Габриель подправила макияж и покачала головой. С красными прожилками в глазах она ничего не могла поделать.

Зато у них теперь более яркий цвет, со вздохом подумала Габриель. Да, в любом событии надо находить положительные стороны. Вот, например, хорошо, что я не терла нос. Хотя бы он нормального цвета.

Габриель улыбнулась своему изображению и завела мотор. Даже после слез она была неотразима.

Эдвина вновь оторвали от работы. На этот раз виновником был телефонный звонок. Он раздраженно снял трубку.

— Некоторые люди иногда работают, — грубо сказал он своему еще неизвестному собеседнику.

— Если ты был так же груб с очаровательной молодой леди, которая только что от меня вышла, не удивляюсь, почему она приехала вся в слезах.

— О, привет, Джим. Значит, мисс Кой побывала у тебя? Сообразительная девушка.

— Эдвин, я понимаю, что у тебя далеко не тривиальные методы, но мог бы и пожалеть девушку. Она ведь еще почти ребенок!

— А ты знаешь, что этот ребенок чуть было не открыл самый большой ветеринарный комплекс в штате Мичиган?

— Этому можно только порадоваться. И все же, Эдвин, с твоей стороны очень некрасиво так с ней поступать.

— Я вообще-то не понимаю, что ты от меня хочешь!

— Я хочу, чтобы ты впредь никогда так не делал.

— Да как так, Джим?! — Эдвин чувствовал, что еще минута, и он взорвется. А это могло стоить ему членства в коллегии адвокатов.

— Ты заманил ее к себе, не сообщил, что будешь представлять интересы мистера Буртона, и пытался выведать у нее то, о чем стоило молчать. Ты ввел девочку в заблуждение. Это очень нехорошо, Эдвин. От тебя я ничего подобного не ожидал.

— Джим, а никто не хочет выслушать мою версию?

— Прости, Эдвин, но никто.

— Очаровательно! Этой кукле только стоило пустить слезу у тебя в кабинете, и ты уже готов забыть о том, что я еще ни разу не нарушал устав коллегии!

— Все когда-то происходит в первый раз, — философски заявил Джим. Эдвин тут же представил, как он пожимает плечами.

— Значит, ты меня обвиняешь в нарушении кодекса? — с угрозой в голосе спросил он.

— Ну что ты! — воскликнул Джим. — Я просто предупреждаю тебя. Если на слушаниях ты хотя бы слово скажешь из того, что она тебе рассказала у тебя дома…

— А вот это уже угроза.

— Ты прав. Эдвин, мне очень не нравится эта история. Я думаю, ты зря связался с Буртоном, он мне не нравится.

— Тебе, может, и не нравится, а мне он платит деньги. И деньги немалые. Так что я буду защищать его интересы. И знай, Джим, если сначала я хотел выбить из Буртона компенсацию затрат мисс Кой, то теперь сделаю все, чтобы она не получила ни цента. И виновата в этом будет исключительно ее собственная глупость.

— А вот это только твое дело, Эдвин. Твое и твоей совести. Ты знаешь, я не имею права сюда вмешиваться. Но подумай хорошенько. Ты действительно хочешь поломать ей жизнь?

— Да не хочу я никому ничего ломать! — Эдвин все же вышел из себя. — Я просто хочу делать свое дело. И точка. Ты меня знаешь, Джим, я никогда не пойду против закона.

— Это я знаю, Эд, вот только я также знаю, что ты не признаешь законов морали.

— Ты будешь учить меня жизни? — иронично спросил Эдвин.

— Нет, это неблагодарное занятие. Она сама тебя всему научит. Ты меня понял, Эдвин. Я могу не приходить на слушания?

— Только если хочешь пропустить шоу. Я думаю, тебе понравится моя заключительная речь.

— Ты всегда был удивительно нескромен, — осуждающе сказал председатель коллегии.

— Да, этого у меня не отнимешь. У тебя еще есть что мне сказать? — нетерпеливо поинтересовался Эдвин.

— В принципе нет. Вот только, Эдвин, прошу тебя, разберись хорошенько в этом деле. Что-то мне это все не нравится.

— Я во всем разберусь, не сомневайся.

— И еще. Не позволяй взять чувствам контроль над разумом.

— Джим, не учи меня жить! Я уже взрослый мальчик! Даже слишком взрослый, чтобы быть мальчиком.

— Так что ты решил по этому делу?

— Я буду защищать интересы своего клиента, но не потому, что мисс Кой крепко мне насолила, а потому, что он мне за это платит. И точка, Джим.

— Эд, мне кажется или девчонка зацепила тебя на свой крючок?

— О чем ты? — недоуменно спросил Эдвин.

— Только о том, что она очень хорошенькая. И мне кажется, что вы друг друга стоите.

— Еще бы! Она сегодня на меня выплеснула чашку кофе, когда узнала, что я защищаю не ее, а мистера Буртона.

— В этом виноват только ты, — сквозь смех сказал Джим. — Жаль, что я не видел этого. Великий Колдуэл, облитый кофе! Надо рассказать ребятам.

— Ну ладно тебе, не позорь меня на всю коллегию!

— Неужели ты этого стесняешься? Женщина выразила таким необычным образом свое восхищение твоими талантами…

— Джим! Не смешно!

— А мне кажется, что очень забавно! — Джим вновь рассмеялся.

— Сказал на свою голову! — пробурчал Эдвин.

— Теперь ты понял, почему только друзьям можно раскрывать свои тайны? — поинтересовался успокоившийся Джим.

— Это я знал давно.

— А девушка пришла к тебе, как к другу.

— Джим, не начинай, — попросил Эдвин. — Я уже все решил еще до того, как она ко мне пришла. Все будет по букве закона. Как всегда.

— Только это тебя и спасет, Эдвин, от моего праведного гнева. Да, и было бы хорошо, если бы ты извинился перед ней.

— Как только закончится процесс.

— Будет поздно, Эдвин. Она может и не принять твои извинения. Ты ее потеряешь!

— Да я ее и не находил! — в сердцах воскликнул Эдвин. — Это она меня нашла. Не могу сказать, что рад этому событию в своей жизни.

— Дурак ты все же, Эд! Такая девушка!

— Джим, извини, мне надо работать. И вообще, я не люблю обсуждать свою личную жизнь. Ни с кем.

— Отлично, работай. Я, можно подумать, отвлекаю тебя!

— Можно, подумай, — милостиво разрешил Эдвин.

Джим расхохотался.

— Мне всегда нравились твои шуточки!

— Джим, дорогой, мне действительно надо работать! Это вам там, в коллегии, нечем заняться, вот вы и отнимаете драгоценное время у практикующих адвокатов!

— А я предлагал тебе прийти к нам, — заметил Джим.

— О-о-о… — простонал Эдвин. — Мы уже раз сто обсуждали это. Я вольная птица.

— Ну ладно, летай! Да, и я надеюсь, что тебе хватит ума накануне выборов не ляпнуть в суде про кота мэра.

— Значит, это тоже табу? — Эдвин вздохнул.

— Все, что она тебе сегодня сказала.

— А такой бы аргумент был… — В голосе Эдвина слышалось разочарование.

— Мы дружим с мэром. И он нас вполне устраивает. Мы поддержим его кандидатуру на выборах. Ты это знаешь. Так что думай, что будешь говорить.

— Только факты, ты же знаешь, Джим, никаких домыслов, только факты.

— Вот и молодец. Я знал, что ты меня поймешь! Кстати, рекомендую пригласить мисс Кой в китайский ресторанчик. Мы там были вчера с женой.

— Джим, если ты не успокоишься, станешь фигурантом по делу об особо жестоком убийстве. Точнее потерпевшим.

— Все, закругляюсь. До встречи, Эдвин.

— Пока, — устало сказал Эдвин и положил трубку.

Нет, какова штучка! — подумал он. Эдвин и сам не знал, чего больше в его отношении к поступку Габриель: восхищения или негодования. Ведь этот ее визит мог стоить ему членства в коллегии!

Я еще проучу вас, мисс Кой!