Сегодня можно всё

7

Габриель в полном изнеможении вышла из дома мистера Роя Вамбаха. Старичок адвокат вот уже больше пяти лет вообще не занимался практикой, и только сострадание к несчастным животным, которые лишились «последней надежды», как выразилась Габриель, заставило его вновь взяться за работу.

Мало того что она почти час объясняла ему, чего хочет добиться на этом процессе, так еще Габриель и чувствовала теперь себя обязанной милому старичку. К тому же ей казалось, что она пообещала слишком много заплатить ему в случае, если он выиграет дело.

Кажется, я становлюсь такой же жадной, как и этот Буртон, обреченно подумала она. Хотя я вовсе не уверена, что Вамбаху удастся выиграть дело у Колдуэла. Каким бы хамом и грубияном он ни был, адвокат он великолепный. Надо же! Даже женщины, которые крутили с ним романы, говорят, что, если я ищу адвоката, мне надо обратиться к нему, тем более в таком простом и ясном, но практически безнадежном для меня деле.

Габриель два дня пыталась найти хотя бы кого-нибудь, кто смог бы ей помочь. Но все отказывались. А когда она начала наводить справки у знакомых, все в один голос советовали ей Колдуэла. Это даже начало раздражать Габриель. Ведь теперь она считала «лучшего адвоката штата Мичиган» личным врагом. И судя по тому, что он написал в иске, Колдуэл вознамерился оставить Габриель без единого цента.

Как глупо с его стороны. Это просто по-детски — так мстить мне! А ведь взрослый мужчина, специалист. Может, это из-за того, что он не любит женщин? Ведь он до сих пор ни разу не женился. Точно. Он — закоренелый холостяк. Зациклился на том, что нет женщины, достойной его, и теперь все внимание уделяется своей собаке. Тойси, конечно, отличный песик, но нельзя же ее так любить, чтобы ради мести рушить жизнь другого человека! Колдуэлу, определенно, надо обратиться к психиатру.

Габриель вздохнула и поехала домой. Уже было почти десять часов вечера, и ей ничего не оставалось, как лечь спать. Она сначала хотела съездить посмотреть на стройку, но потом поняла, что просто не выдержит этого. Она столько сил отдала этому комплексу, считала его делом своей жизни. И вот теперь, если не случится чуда, ей придется отказаться от своего детища в пользу законного хозяина земли.

Ну разве он хозяин? — тут же спросила себя Габриель. Ведь это я все там привела в порядок. А пока он числился владельцем, все было в разрухе, и матери жаловались, что боятся, как бы их дети не свернули себе шею, играя на стройке. Ведь это я, я все сделала!

Габриель закусила губу.

Что-то я слишком часто плачу последнее время. Она невесело усмехнулась. Но одно я знаю точно. Я еще не сдалась. И не сдамся до последнего дня. Пока у меня есть шанс, пусть даже самый малюсенький, я буду бороться за то, что по праву принадлежит мне.

Она приехала в пустой дом. Огромный холл, где было так весело играть с братьями в дождливую погоду, встретил ее тишиной. Габриель прошла по первому этажу. Она давно не открывала некоторые комнаты, и толстый слой пыли лежал на паркете. Габриель почти все время проводила на втором этаже, где была ее еще детская спальня и где она обустроила себе рабочий кабинет, и на кухне, которая выходила на большой, весь в цветах, правда совершенно одичавших, задний двор. У Габриель уже несколько лет не доходили руки до жилых комнат, не то что до сада. А ей не хотелось пускать в дом, где прошли самые счастливые минуты ее жизни, кого-то постороннего, будь то садовник или горничная.

Габриель подошла к камину и провела рукой по потемневшей от копоти каминной полке. Отец настоял на настоящем камине, потому что приятно было смотреть зимними вечерами на пламя, а не просто греться у электрического очага. Габриель присела на маленькую скамеечку, на которой всегда сидела в детстве, слушая, как родители обсуждают новости или как старшие братья рассказывают о школе, а потом о колледже.

Она была в семье поздним ребенком. Родители всегда очень хотели девочку, и пятая беременность матери Габриель была их последней надеждой. Поэтому Габриель была долгожданным и очень любимым ребенком. Но она росла рядом с взрослыми парнями. Когда она родилась, младшему брату, Гарри, было восемь лет, а старший, Рон, уже заканчивал колледж. В раннем детстве она ощущала себя больше мальчишкой, нежели девочкой. Она лазила с братьями по деревьям, убегала из дому, чтобы нарушить запрет и искупаться в речке, играла в бейсбол. И всегда была до удивления упряма. Родители просто не знали, что делать с дочерью. Ни у кого в семье не было такого ужасного характера, как у Габриель.

Она рано поняла свою власть над мужчинами и активно пользовалась ею. И лишь мать могла ее приструнить, когда девочка уж слишком шалила. Но едва Габриель заявила, что познакомилась с отличным парнем и собирается перебираться к нему, только мать и поддержала ее, миссис Кой очень хотелось, чтобы Габриель устроила свою жизнь. Стала настоящей женщиной. Родила ребенка, в конце концов! Все остальные члены семьи приняли Майка в штыки. Им не нравилось ни то, что Майку уже двадцать восемь, ни то, что он непонятно чем занимается. Габриель была готова даже на разрыв с родными, лишь бы быть рядом с Майком. Она, восемнадцатилетняя девчонка, только что уехавшая из родного города, была без ума оттого, что такой, как ей тогда казалось, потрясающий мужчина обратил на нее внимание.

Все закончилось хуже некуда. Майк, как выяснилось, давно употреблял наркотики. Ему постоянно были нужны деньги. Родители охотно помогали Габриель, когда она просила, но постепенно суммы все увеличивались. Когда они заподозрили неладное, Габриель уже несколько месяцев практически каждый день курила травку и собиралась попробовать что-нибудь более сильное. Ведь Майк уверял, что ничего страшного с ней не случится. С ним же не случилось!

В это время Габриель начала замечать, что из дома пропадают вещи. Но ведь она никогда не отказывала Майку, когда тот просил денег «в долг». Габриель не хотелось думать, что это он. Она сумела себя убедить, что это кто-то из друзей, которые постоянно болтались у них. О том, что у Майка серьезные проблемы, она узнала, только когда к ней пришли несколько парней бандитского вида и сказали, что она должна выплатить весь долг Майка — или больше никогда его не увидит живым. Они требовали с Габриель двадцать пять тысяч долларов. У нее, конечно, не было таких денег. А обратиться к родителям она не могла. И так отец слишком часто спрашивал, на что же у нее уходит так много денег. Никто из ее братьев столько никогда не тратил.

Но ради Майка Габриель сказала, что попробует решить эту проблему, только если его вернут домой. Майк вернулся на следующее утро. Хмурый и крайне недовольный. Он отказался отвечать на вопросы Габриель. Она предложила ему спрятаться, уехать, пока проблемы не разрешатся. Он отказался. Но предложил другой выход. Если Габриель по-настоящему любит его, она сможет пойти на жертву. У Майка случайно оказалось с собой фото Габриель, ее увидел человек, которому Майк задолжал, и предложил сделку. Габриель приходит к этому человеку, а весь долг Майка аннулируется.

Габриель пришла в ужас оттого, что Майк мог даже обдумывать такое предложение. Она сказала, что не станет ничьей подстилкой только ради того, чтобы вытащить его из беды, в которую он влез по собственной же глупости. И тогда Майк ударил ее.

Она бежала к родителям. Они тут же позвонили в полицию, и Майка с дружками взяли с поличным, когда они пытались переправить наркотики. Габриель пришлось выступать свидетелем со стороны обвинения. Только в зале суда она узнала, что Майк сам предложил эту сделку своему кредитору.

Она несколько недель не могла прийти в себя. Стала замкнутой, почти не разговаривала. Родители и братья очень за нее переживали, но не требовали, чтобы их прежняя Габриель вернулась. Она с тех пор сильно изменилась. Но однажды утром встала и поняла, что надо продолжать жизнь. Габриель решила, что отвратительный опыт тоже полезен, и сделала для себя один вывод: она больше никогда не станет доверять мужчинам. Только братьям и отцу. Позже, когда она решится завести ребенка, она выберет для зачатия самого здорового, красивого и уравновешенного мужчину. Но вот связывать себя с ним никакими обещаниями не будет. А лучше всего, если отец ребенка никогда не узнает о том, что именно от него забеременела Габриель.

И мать, и отец пришли в ужас, когда дочь заявила им о своем решении, но не стали с ней спорить, надеясь, что со временем все образуется. Однако прошло пять лет, а ни одна романтическая связь Габриель не продлились дольше нескольких недель. Она твердо придерживалась своего решения. А еще больше никогда в жизни даже не притрагивалась к наркотикам.

Надо позвонить маме, подумала Габриель. Уж лучше я ей расскажу, что у меня произошло, чем она узнает от кого-нибудь другого. Они, конечно, расстроятся, но я делаю все, и даже больше чем все. Хотя бы мне не скажут, что я просто избалованная девчонка, которая хочет участвовать в мужских играх. А вот что ты будешь делать, Эдвин Колдуэл, если я выиграю у тебя? Хотя вряд ли это случится, вынуждена была признать она.

Габриель всегда старалась быть честной не только с окружающими, но и с собой. Она знала, что Колдуэл — не тот противник, с которым она может схватиться и победить. Но поджимать лапки и бежать — тоже не годилось.

Надо встряхнуться, принять ванну и залезть под одеяло. Родителям позвоню завтра. Они уже должны спать, да и незачем расстраивать их на ночь глядя. А я должна бороться. Бороться до конца, так ведь учил папа. И это не упрямство, это — твердость характера. Если я сейчас сдамся, никто не предоставит мне второго шанса.

Габриель встала и вышла из библиотеки, плотно притворив за собой дверь. Она еще вернется сюда погрустить и подумать. Но только не в ближайшие дни. Перед битвой не на жизнь, а на смерть нельзя поддаваться пессимистическим настроениям, если хочешь победить, а не проиграть. Габриель не привыкла проигрывать.

Она приготовила себе чай и наполнила ванну водой с ароматной пеной. Габриель любила свежие запахи, которые пробуждали энергию и заставляли куда-то бежать и что-то делать. Но сегодня она чувствовала, что следует добавить лаванду.

Однажды Габриель видела на картине лавандовое поле. С тех пор она мечтала своими глазами увидеть, как колышется под ветром синее-синее море цветов. А репродукцию картины повесила у себя над кроватью и, засыпая, давала себе обещание, что, как только она закончит все дела, наградит себя поездкой во Францию, в Прованс, где растет лаванда. И будет каждый день ходить на лавандовые поля. Вдыхать запах, от которого кружится голова и подгибаются колени, как от прикосновения нежных мужских рук к обнаженному телу.

Габриель вздохнула и опустилась в горячую воду. Запах лаванды все сильнее окутывал ее, обостряя чувства и сбивая дыхание. Габриель уже не знала, где явь, а где сон. Она плыла на голубых, как лаванда, волнах в страну сна. Габриель закрыла глаза.

Как-то глупо все получается с Колдуэлом, подумала она. Ведь он неплохой человек. Я уверена, что он искренне любит свою собаку, что не хотел тогда кричать на меня, просто он вышел из себя. Но зачем же было браться за это дело?.. Ведь при других обстоятельствах мы могли бы… А вот об этом думать точно не стоит, остановила себя Габриель.

Она устроилась поудобнее и закрыла глаза. Сон — вот то, что ей нужно сейчас, а не мечты о человеке, который является ее врагом.

Утром, когда Габриель завтракала, ей позвонил мистер Вамбах. Он хотел, чтобы Габриель привезла ему бумаги, которые вчера не принесла с собой. К тому же старичок считал, что они еще не все обсудили. У него остались некоторые вопросы.

Габриель тяжело вздохнула. Ей-то казалось, что она объяснила ему все, причем несколько раз. Но она не могла ничего поделать с этим. Надо было ехать.

— Доброе утро, Габриель, — поприветствовал он клиентку.

— Доброе утро, мистер Вамбах, — отозвалась она.

— Итак, начнем. У вас была ночь, Габриель, чтобы подумать и окончательно определиться, чего вы хотите от мистера Буртона.

— В идеале я хочу, чтобы земля и находящиеся на ней строения остались в моей собственности. Но так как это практически нереально, я прошу, чтобы мне возместили ущерб.

— Какой ущерб? — спросил адвокат.

— Я вложила в этот комплекс крупную сумму. Все расчеты у вас есть, — устало сказала Габриель. Она рассказывала это в сотый раз. — Если уж мистер Буртон воспользуется тем, что было мной сделано, пусть вернет мне мои средства!

— Так я не понял, что вы хотите: комплекс или деньги?

Габриель почувствовала, что начинает раздражаться.

— Вы думаете, у нас есть шанс получить комплекс? — поинтересовалась она.

— Шанс есть всегда, девочка, — наставительно сказал Вамбах.

— Отлично, тогда я хочу комплекс, — заявила Габриель.

— Ну, моя милая, вам бы стоило поумерить свои аппетиты… — протянул он.

— Так и я о том же говорю! Если комплекс вернуть нереально, пусть хотя бы отдаст мне деньги!

— А за что деньги-то? Ведь вы купили его не у Буртона.

Габриель не понимала, действительно ли старичок забывает то, что она ему сказала, или просто над ней издевается.

— Да, купила я его у другого человека. Но я вложила в стройку деньги. И хочу вернуть их.

— Я бы все же замахнулся сразу же на комплекс.

— Но вы же говорили, что это почти невозможно!

— Это говорил не я. Я всегда говорю, что нет ничего невозможного.

Габриель почувствовала, что разговор зашел в тупик.

— Я привезла все документы, которые вы просили, — решила она сменить тему.

— А я что-то просил?

— Но вы же утром мне звонили!

— Ах да! — воскликнул он, но Габриель показалось, что мистер Вамбах так и не вспомнил о своем утреннем звонке ей. — Я просто решил было, что у вас возникли… то есть могут возникнуть какие-то вопросы или вы захотите внести какие-то коррективы, потому вы и приехали так рано утром.

Габриель стойко перенесла замаскированное обвинение в том, что нарушила его утренний покой. Ей хотелось только одного: чтобы старичок от нее отстал. В суде она сумеет сама себя отстоять. В конце концов, дадут же ей слово!

— Хорошо, значит, нам нужна компенсация, — пробормотал он. — Вы знаете, что сначала дело предложат решить в частном порядке?

— Да, — подтвердила Габриель. Она уже интересовалась тем, как проходят подобные судебные разбирательства.

— Тогда вы должны знать, что адвокаты сторон встречаются и пытаются найти компромисс?

— Да.

— Кто представляет мистера Буртона?

— Эдвин Колдуэл.

— Как?! Мальчик уже выучился?! — искренне удивился Вамбах.

— Мистер Вамбах, Колдуэл практикует уже лет восемь.

— Подумать только! — воскликнул старичок. — Он совсем недавно проходил у меня практику. Как летит время! Я вот помню…

Габриель уже поняла, что ее визит затянется. И приготовилась слушать воспоминания своего адвоката.

Когда она уходила, было уже время ланча. Единственная по-настоящему ценная новость, которую удалось выудить у Вамбаха, заключалась в том, что слушания начнутся в понедельник. Так что у них оставалось два дня, чтобы все подготовить. И теперь Габриель спешила домой, чтобы проверить все счета от строительных подрядчиков. Работы было просто море! Но это ее очень радовало: она сможет отвлечься от грустных мыслей.