Секрет города «вечных»

Глава 19

Спустя пару мгновений к Элоди вернулось самообладание.

– Bon. Посмотрим, – сказала она и как ни в чём не бывало повернулась к Матсу. На лице у неё вновь засияла улыбка, словно она включила её какой-то невидимой кнопкой. Позвонив в колокольчик – видимо, чтобы вызвать кого-то из прислуги, – она вновь обратилась к полкам с флаконами.

Руки у меня покрылись гусиной кожей. Элоди ничем не выдавала свою досаду. Всё выглядело так, словно кто-то перемотал время на пару минут назад и разговора, в котором она рассказала мне о своих планах, просто не было. Она медленно брела вдоль витрин, время от времени доставая из них какие-то флаконы. Всякий раз, когда она откупоривала бутылочки, мне становилось не по себе: вдруг в какой-то из них окажется опасный аромат?!

– А мсье де Брёйн – он вообще какой? – благодушно спросила Элоди.

Я часто заморгала и задумалась.

– Э... Очень милый, – выдавила я наконец.

– «Очень милый»? – расхохоталась Элоди. Интересно, она смеётся надо мной или просто думает, что я пошутила? – Даан де Брёйн – основатель самой первой из аптек ароматов. Тот самый, без кого их вообще бы не появилось! – свысока взглянула она на меня. – Думаю, его характер не сводится к тому, что он «очень милый», не так ли?

Я кивнула, подыскивая слова:

– Да-да, конечно. Конечно, Даан де Брёйн производит сильное впечатление...

– А ещё? – настаивала Элоди. – Какой он? Ну то есть что он за человек? Он похож на отца?

Я стиснула зубы, чтобы не сболтнуть лишнего: ведь ничего общего у Даана и Сирелла де Ришмона и в помине не было.

– Даан по натуре скорее «волк-одиночка», – вмешался в разговор Матс. – Он нелюдим, живёт очень уединённо и всё такое.

– Вот как! А где именно он живёт? – не ослабляла напор Элоди.

О-хо-хо, что же ей на это ответить? Выдавать убежище Даана ни в коем случае нельзя – даже чтобы подтвердить нашу легенду с ароматом на продажу.

Пока я молчала в нерешительности, Элоди понюхала какой-то очередной флакон, закрыла его пробкой – и вдруг ни с того ни с сего взяла остановившегося рядом с ней Матса под руку. Я шла за ними на расстоянии пары шагов и видела, как тесно она прижалась к Матсу. Это ещё зачем?! Он бы и так от неё не убежал!

Матс, в свою очередь, смотрел на Элоди и улыбался ей так, что я глазам своим не верила.

– Отец собирает самые безумные ароматы разных типов, – рассказывала ему Элоди. – Поэтому он много и подолгу путешествует. Здорово, правда, Флориан? А тебе не хотелось бы облететь весь земной шар?

– Кхм... Нуда... Хотелось бы, конечно, – пробормотал Матс. Казалось, он здорово смущён.

Не успела я высказать этим двоим всё, что думаю об их планах дальних странствий, как дверь распахнулась и вошёл дворецкий.

– Мадемуазель? Что вам угодно? – спросил он с коротким поклоном.

– Ах да, вот и вы! – прощебетала Элоди. – Пожалуйста, сопроводите мадемуазель Шмидт в холл. Скоро начнётся ужин, и отец, разумеется, пожелает лично подвести к столу нашего почётного гостя. Такова традиция.

Я в панике оглянулась на Матса, но не прочитала в его глазах никакого отклика.

– А мсье Ноймана я отведу в салон сама! – закончив распоряжения, Элоди кивнула дворецкому и наградила меня улыбкой, которая уже не казалась мне такой дружелюбной. – Не беспокойся, Майя. Я позабочусь о твоём друге.

Я была преисполнена решимости остаться с Матсом, но не успела и глазом моргнуть, как дворецкий уже выдворил меня из комнаты и отвёл в холл, где и оставил, попросив немного подождать.

Что это вообще такое было?

Элоди что, пыталась вызвать у меня ревность?!

Вскоре позвонили к ужину. С лестницы, ведущей на второй этаж, раздался стук трости – тук, тук, тук. Стук становился всё громче: по ступенькам спускался Сирелл де Ришмон собственной персоной. Гордо вскинув подбородок, он прогнусавил:

– Отрадно, что фройляйн наконец одета подобающе положению.

Я ничего на это не ответила, дожидаясь, пока он спустится вниз и подойдёт ко мне. Величественным жестом он подставил мне локоть: очевидно, предполагалось, что я должна взять его под руку. Что ж, делать нечего – видимо, для начала придётся им подыгрывать.

Морально настраиваясь на то, что, как только мы войдём в столовую, в нос мне мгновенно ударит «Аромат вечности», я послушно обхватила руку Сирелла и под мерный стук трости проследовала за ним в зал, по размерам не уступающий большому салону дома Ришмонов. Задерживать дыхание дольше я не могла, пришлось сделать вдох. Вопреки ожиданиям, помещение заполняли тяжёлые и сладковатые травянисто-цветочные ароматы, перебивающие все остальные запахи. Разумеется, сквозь духи пробивался и типичный для «вечных» запах земли, но переносить его с такой маскировкой было легче. Мысль о том, что сейчас принесут еду, тоже придавала сил.

Вслед за нами в салон вошли Элоди с Матсом. Матс кивнул мне, и у меня гора упала с плеч. Кажется, всё в порядке.

В центре зала располагался деревянный стол длиной метров десять, если не больше. Из-за него помещение немного напоминало парадный зал рыцарского замка. Это впечатление усиливали и другие детали – например, плотно задёрнутые фиолетовые шторы. Стены здесь были отделаны деревянными резными квадратами с изображением каких-то фрейлин, турниров и знатных рыцарей. Над ними висели гобелены, сюжеты которых тоже словно сошли со страниц исторических книг. От этого всего помещение казалось очень мрачным. Свечи в канделябрах создавали таинственную атмосферу.

Внутри у меня всё сжалось. Только бы здесь не оказалось никого из амстердамских «вечных», которые могут нас узнать – ведь всего пару месяцев назад мы крупно с ними повздорили. Даже и думать не хотелось, что будет, если нас разоблачат. Баронесса фон Шёнблом наверняка до сих пор в ярости: мы ведь не только забрали у неё метеоритный порошок и помешали сделать из него новую партию «Аромата вечности», но и, по её твёрдому убеждению, нарочно устроили пожар в её имении.

Всё это время я ломала голову над тем, где теперь «вечные» брали «Аромат вечности». Неужели ещё не истратили старые запасы с тех времён, когда Виллем заправлял всем в аптеке ароматов под виллой «Эви»? Или Сирелл де Ришмон давно сам наладил производство и стал снабжать всех желающих?

В помещении находилось человек пять. Приближаясь к ним, я всё ниже опускала голову. Сердце громко стучало. Я едва решилась поднять глаза, чтобы взглянуть на гостей, но никто не обратил на меня никакого внимания. Вместо этого все расступились, и Сирелл де Ришмон гордо прошествовал по образовавшемуся коридору, словно король, чтобы взойти на трон. Он представил нас с Матсом присутствующим, пояснил, что мы прибыли из Германии и поэтому застольные разговоры следует вести на немецком. Затем он указал на отведённое мне место, а сам сел во главе стола. Все остальные тоже расселись, соблюдая строгий порядок, и я вслед за Матсом и Элоди направилась к нашим стульям. Нас с Матсом посадили между Элоди и её отцом, и от этого меня сразу бросило в жар.

Трое мужчин и две женщины – к счастью, никого из них я раньше не видела, – ждали ужина и, очевидно, появления хозяина дома. Как же они были разряжены – просто немыслимо! Словно воображали себя принцами и принцессами. Я слегка толкнула Матса под столом ногой, чтобы он разделил моё насмешливое недоумение, но он лишь покачал головой и остался абсолютно безучастным.

Однако я заметила, что он то и дело бросал взгляды на Элоди, и поймала себя на том, что в душе у меня шевельнулось какое-то неприятное чувство. Он прямо-таки глаз с неё не сводил. А вот Сирелл де Ришмон, в свою очередь, неотрывно следил за мной. Вот только взгляд у него был совсем другим – цепким и пугающим, как у дикой кошки на её добычу. Ладони у меня вспотели, но я пыталась сохранять видимость спокойствия.

Когда все чопорно уселись на свои стулья, раздался ещё один звонок. Дверь распахнулась, и один из слуг, войдя, так низко поклонился Сиреллу, словно извинялся, что вообще родился на свет. Наконец, снова разогнувшись, он произнёс:

– Госпожа баронесса изволили прибыть.