Секс как орудие убийства

ГЛАВА 2

Ева сидела в своем кабинете и просматривала запи­си, сделанные видеокамерами в день убийства. Люди приходили и уходили. Жители дома, гости. Она замети­ла двух шедших по вестибюлю друг за другом стройных блондинок-близнецов, явных девочек по вызову. «Двой­ное удовольствие», – подумала Ева, заметив, что одна блондинка о чем-то договаривается по мобильнику, а другая делает пометку в своем ежедневнике.

Брайна Бэнкхед влетела в вестибюль в шесть сорок пять. Она несла два фирменных пакета с покупками; щеки девушки горели от возбуждения.

«Счастливая, – отметила про себя Ева. – Взбудора­женная. Хочет поскорее подняться к себе и примерить новое платье. Привести себя в порядок и, может быть, наскоро поесть, чтобы не сосало в желудке. Типичная незамужняя молодая женщина, ожидающая свидания. Вернее, была ею, пока не умерла…»

В семь тридцать появилась доктор Диматто. Она то­же шла быстро; впрочем, Луиза так ходила всегда. Как ни странно, на ее лице не было ни тревоги, ни ожида­ния. Она выглядела рассеянной и немного усталой. Ни­каких пакетов с покупками. Только чемоданчик с меди­цинскими инструментами и сумка, большая, как штат Айдахо.

Совсем не типичная незамужняя молодая женщина. Похоже, она уже решила, что предстоящий вечер не доставит ей особого удовольствия. Но не подозревала, как ужасно он закончится.

Луиза управилась быстрее Брайны. В восемь сорок она вышла из лифта, облаченная в сногсшибательное красное платье. Теперь она ничем не напоминала одержимого крестоносца в латах, перегруженного работой. Наоборот, выглядела очень женственно и сексуально.

Похоже, мужчина, вошедший в вестибюль, был того же мнения. Во всяком случае, он уставился ей вслед. То ли Луиза этого не заметила, то ли ей было все равно. Как бы там ни было, она не обернулась.

Из лифта вышел парнишка лет восемнадцати. Он был в черной коже с головы до ног и нес под мышкой ску­тер. Как только дверь открылась, парень бросил скутер на землю, проворно вскочил на него и скрылся в тем­ноте.

Ева сделала глоток кофе и тут увидела Брайну, кото­рая появилась в вестибюле около девяти вечера. Девуш­ка была в туфлях на высоких каблуках, но при этом почти бежала, рискуя вывихнуть лодыжку: бедняжка не хо­тела опаздывать. Ее пышные волосы были уложены в прическу, напоминавшую башню из черного дерева, щеки разрумянились от возбуждения. В руках она дер­жала вечернюю сумочку.

– Пибоди, проверь всех шоферов, которые брали пассажиров в этом квартале. Она торопилась и навер­няка поймала такси – конечно, если кавалер не ждал ее у парадного. – Ева нахмурилась и стала проматывать запись, замедляя скорость лишь тогда, когда кто-то входил и выходил из дома. – Славная была девушка, – вздохнула она. – Неглупая, имела собственное жилье и приличную работу… Зачем таким женщинам искать партнеров с помощью компьютера?

– Вам легко говорить, лейтенант, – пробормотала Пибоди. – Вы замужем. А всем остальным приходится плутать в джунглях, полных обезьян и ядовитых змей.

Ева прищурилась:

– Значит, ты тоже занималась такими вещами?

Пибоди переступила с ноги на ногу:

– Может быть. Но говорить об этом мне не хочется.

Ева слегка улыбнулась и продолжила просмотр.

– Я замужем совсем недавно. Но никогда не прибе­гала к помощи электронной свахи.

– Еще бы. Вы высокая, тоненькая, с глазами камы­шового кота и сексуальным раздвоенным подбородком.

– Пибоди, ты что, влюбилась в меня?

– Смертельно, лейтенант! Но служебные романы меня больше не прельщают.

– И слава богу… Ага, вот они. Останови запись.

Таймер показывал 23.38. Двух часов Брайне хвати­ло, чтобы найти общий язык со своим кибернетиче­ским партнером. Они вошли в вестибюль, обнимая друг друга за талию и улыбаясь.

– Классный парень, – бросила Пибоди, наклонившись к экрану. – Мечта любой девушки. Высокий, смуглый и красивый.

Ева хмыкнула, прикинув, что рост у него около 185, вес – примерно 85. Волнистые темные волосы падали на плечи. Он был романтически бледен, уголок рта и правую скулу украшали изумрудные заклепки. Глаза бы­ли того же ярко-зеленого цвета, на подбородке – вер­тикальная узкая бородка. На нем был темный костюм и зеленая рубашка с расстегнутым воротом. С плеча сви­сала черная кожаная сумка.

– Красивая пара, – добавила Пибоди. – Похоже, девушка изрядно выпила.

– Причем это были не просто коктейли, – уточни­ла Ева и сфокусировала изображение на лице Брайны. – У нее наркотический блеск в глазах. А парень… – она переключилась на лицо молодого человека, – абсо­лютно трезв. Свяжись с моргом. Пусть первым делом проведут токсикологический анализ. Как компьютер?

– Слава богу, работает. Наконец-то у нас появи­лась новая модель…

– Попробуем мультирежим. Прогони портрет это­го малого через банк идентификационных данных. Мне нужно имя.

На экране появилась надпись:

БАНК ИДЕНТИФИКАЦИОННЫХ ДАННЫХ ОТКРЫТ. ВЫБЕРИТЕ ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ РАМКИ. ГОРОД, ШТАТ, СТРАНА ИЛИ ВЕСЬ МИР?

Ева постучала пальцами по компьютеру.

– Хотела бы я это знать… Начнем с города Нью-Йорка. А тем временем продолжим просмотр.

Изображение на экране снова задвигалось. У лифта мужчина поднес руку Брайны к губам и поцеловал ее. На этом видеозапись закончилась, началась запись камеры, установленной в лифте: картинка выключилась, и вместо нее вспыхнула другая.

Во время подъема на двенадцатый этаж ухаживание продолжалось. Мужчина покусывал кончики пальцев Брайны, потом наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Затем девушка взяла инициативу на себя – она при­тянула молодого человека к себе, крепко прижалась к нему и прильнула губами к губам.

И именно рука Брайны проскользнула между их те­лами.

Из лифта они вышли в обнимку. Ева снова сменила дискету и внимательно наблюдала за тем, как они шли к дверям квартиры. Брайна долго возилась с кодовым замком. В какой-то момент она потеряла равновесие, слегка покачнулась и прижалась к своему спутнику. Ко­гда девушка вошла внутрь, он остановился на пороге.

«Настоящий джентльмен», – подумала Ева. Он дру­желюбно улыбался, а глаза спрашивали: «Ты пригласишь меня войти?»

Ева следила за тем, как Брайна протянула руку, вта­щила его в квартиру и дверь закрылась.

– Она берет инициативу на себя, – заметила Пибо­ди, хмуро глядя на опустевший холл.

– Угу. Ну и что же?

– Я не хочу сказать, что она заслужила свою смерть. Просто он ее ни к чему не принуждал. И не торопился даже тогда, когда она набросилась на него в лифте. Черт побери, большинство парней на его месте полезло бы к ней под юбку!

– Большинство парней не осыпает простыни лепе­стками розовых роз. – Ева быстро промотала пленку вперед и остановила ее в тот момент, когда дверь квартиры открылась. – Согласно показаниям таймера, муж­чина вышел из квартиры жертвы в час тридцать шесть. Все совпадает. Луизе понадобилось несколько минут на то, чтобы прийти в себя после шока, подбежать к телу, проверить пульс, вынуть мобильник и позвонить. За это время он успел уйти с балкона, пересечь квартиру и выйти в холл.

– Он дрожит, – пробормотала Пибоди.

– Да, и весь в поту.

«Но не бежит, – подумала Ева. – Озирается по сто­ронам, однако к лифту идет, а не бежит».

Она следила за тем, как мужчина спускался, при­жавшись спиной к стене лифта и прижав к груди сумку. «Он сохранил способность размышлять, – думала Ева. – Оказался достаточно осторожным, чтобы спуститься не в вестибюль, а в цоколь и покинуть дом не через парад­ную дверь, а через запасной вход».

– В квартире нет никаких следов борьбы. Если бы она была, преступнику не хватило бы времени, чтобы все привести в порядок, – заметила Ева. – Но она умер­ла еще до того, как ударилась о землю, то есть до то­го, как он выбросил ее. Странно: она принимала нарко­тики, но в квартире никаких наркотиков не было. На­помни экспертам проверить содержимое бутылки и бокалов.

– Вы будете звонить Фини? По-моему, ОЭС стоит повозиться с ее компьютером и найти сообщения, ко­торые они посылали друг другу по электронной почте.

– Верно. – Ева поднялась и скрепя сердце налила себе еще одну чашку кофе. – А ты выброси все личное в мусорное ведро и берись за работу.

– Лейтенант, я буду вам очень благодарна, если вы отдадите тот же приказ Макнабу.

Ева обернулась.

– Он что, не дает тебе покоя?

– Да! Хотя вообще-то… – Она тяжело вздохнула. – Нет.

– Как это?

– Просто он держит меня в курсе своих сексуаль­ных похождений и утверждает, что, порвав с ним, я раз­вязала ему руки. У него не хватает смелости сказать мне это в лицо, поэтому он нарочно распускает слухи и убе­ждается, что они до меня дошли.

– Похоже, он пустился во все тяжкие. Пибоди, ты правильно сделала, что порвала с ним. Кроме того, ты ведь встречаешься с Чарльзом.

– С Чарльзом у нас совсем другие отношения, – вздохнула Пибоди. Чарльз Монро, работавший мужчи­ной по поводу, был ее другом, но не любовником. – Я же вам рассказывала.

– Мне, но не Макнабу… Ладно, это твое дело, – быстро добавила Ева, видя, что Пибоди хочет что-то воз­разить. – Я не желаю в этом участвовать. Макнаб хочет перетрахать всю женскую половину города, но меня это не касается. И тебя тоже. Позвони в морг и лаборато­рию, а потом отправляйся домой и немного поспи.

Оставшись одна, Ева снова села за письменный стол и ввела запрос в компьютер. Тот ответил, что похожего портрета в Нью-Йорке не обнаружено. Тогда Ева рас­ширила географические рамки пределами штата и на­лила себе еще кофе, надеясь на то, что скоро узнает имя убийцы и сумеет отомстить ему за смерть Брайны Бэнкхед.

Кофеин не помешал Еве уснуть, уронив голову на стол, куда более крепко, чем в большой пустой кровати собственного дома. Проснувшись и удостоверившись в том, что расширенный поиск также не дал результатов, она отправилась в туалет, умылась, пригладила руками волосы и засучила рукава рубашки Рорка.

Когда Ева вошла в кабинет начальника отдела элек­тронного сыска капитана Фини, часы показывали нача­ло девятого. Капитан стоял спиной к ней и наливал се­бе кофе. На нем тоже была рубашка с засученными ру­кавами, под которой угадывалась портупея. Возможно, утром Фини и причесывался, но сейчас его рыжие во­лосы выглядели ничуть не лучше, чем волосы Евы.

– Чем это пахнет?

Фини резко обернулся. На его длинном, как у гон­чей, лице было написано смущение.

– Ничем. А что?

Ева снова принюхалась.

– Булочками. У тебя есть булочки?

– Ради бога, тише! – Он прошел мимо Евы и за­крыл дверь. – Хочешь, чтобы сюда сбежалось все управ­ление? – Для надежности Фини запер дверь на замок. – Что тебе нужно?

– Булочку.

– Слушай, Даллас, моя жена в кои-то веки уехала на сборище поклонников здорового питания. Мой дом набит соевым творогом, обезвоженными овощами и прочей дрянью. А мужчине нужно потреблять жиры и са­хар, иначе его нервная система не выдержит.

– Я тебя прекрасно понимаю и поддерживаю. Дай булочку.

– Проклятие! – Фини открыл микроволновку, в которой разогревалось полдюжины булочек.

– Черт побери, да они свежие !

– В этом квартале есть пекарня, где каждое утро торгуют свежими булочками.

Ева протянула руку, схватила булочку и вонзила в нее зубы.

– Ум-м-м… – пропела она, набив рот тестом и кремом.

– Слушай, не издавай никаких звуков, иначе они выломают дверь. – Фини взял булочку, откусил от нее кусок и начал задумчиво жевать. – Никто не хочет жить вечно, правда? «Я коп, – говорю я жене. – А копы ка­ждый день смотрят смерти в лицо…»

– Чертовски верно. А с повидлом есть?

Не успела она протянуть руку, как Фини решитель­но закрыл дверцу микроволновки:

– Но если я коп и привык смотреть смерти в лицо, то какое мне дело до того, что в моих артериях скапли­вается жир?

– На самом деле там скапливается только лишний жир. – Ева облизала сахар с пальцев, подумала, не сто­ит ли разорить Фини еще на одну булочку, но отказа­лась от этой мысли: так и заболеть недолго. – Сегодня ночью на тротуаре была целая лужа крови.

– Самоубийство?

– Представь себе, нет. К тому моменту она уже бы­ла мертва. Отчеты медэкспертов и химиков еще не по­ступили, но это явное убийство на сексуальной почве. У нее было свидание с «электронным любовником». Я видела запись того, как он входил и выходил, но в банке идентификационных данных никого похожего не нашлось. Мне нужно, чтобы ты поискал следы убийцы в ее компьютере.

– Личность убитой определили?

– Да. Ее зовут Брайна Бэнкхед. Номер дела Х-78926Б.

– Я пошлю туда кого-нибудь.

– Спасибо. – Ева направилась к двери, но на поро­ге обернулась: – Слушай, если ты пошлешь туда Макнаба… Попроси его, чтобы он не действовал на нервы Пибоди, ладно?

Лицо капитана тут же помрачнело:

– Проклятие, Даллас…

– Знаю, знаю. Но ты должен принять меры. Иначе получается не работа, а черт знает что.

– Давай запрем их в одной комнате, и пусть выяс­няют отношения сколько влезет.

– А что, это мысль… Сообщи, если в компьютере жертвы удастся что-то найти.

Новый поиск тоже не дал результатов. Ева без вся­кой надежды расширила границы до «всего мира», по­том составила предварительный отчет для руководства и переслала его по внутренним каналам электронной связи. Напомнив Пибоди о необходимости позвонить в морг и лабораторию, она пошла в суд, где ей предстоя­ло выступить в качестве свидетеля обвинения.

Два с половиной часа спустя Ева ворвалась в свой кабинет, на чем свет стоит ругая всех судейских крюч­ков, и позвонила Пибоди:

– Ну что, пришло заключение?

– Пока нет, мэм.

– Черт бы их всех побрал!

– Что, лейтенант, в суде пришлось нелегко?

– Адвокаты сделали все, чтобы у судьи сложилось мнение, будто нью-йоркская городская полиция сама забрызгала кровью гостиничный номер, одежду и фи­зиономию ни в чем не повинного клиента. И все это только ради того, чтобы опорочить доброе имя психо­пата-туриста, в пылу супружеской ссоры раз двадцать пырнувшего жену ножом!

– В таком случае вам следовало бы заниматься не уголовными, а гражданскими делами.

– Ха-ха…

– Мы установили личность женщины, с которой Бэнкхед говорила перед уходом. Ее зовут Сиси Планкетт. Она работала вместе с убитой в секции женского белья универмага «Сакс».

– Хватай такси. Встретимся там.

– Слушаюсь, лейтенант. А может быть, пообедаем в их симпатичном кафе на шестом этаже? Вам необхо­дим белок.

– Я съела булочку. – Услышав, что Пибоди завист­ливо ахнула, Ева плотоядно улыбнулась.

Наступил час пик, и это отнюдь не улучшило на­строения Евы. Она угодила в пробку и начинала поду­мывать о том, чтобы бросить машину и пойти пешком, но тут же оставила эту мысль, когда посмотрела на бит­ком забитый тротуар.

В небе тоже было тесно от вертолетов, перевозивших туристов и авиапассажиров. Шум стоял неимовер­ный, но, как ни странно, можно было разобрать отдель­ные звуки. Стоя на углу Мэдисон и Тридцать девятой, Ева опустила стекло и любезно попросила лоточника:

– Бутылку «Пепси», пожалуйста.

– Леди, вам какую – большую, среднюю или ма­ленькую?

Брови Евы поднялись и исчезли под челкой. Столь вежливый лоточник мог быть только новичком.

– Пусть будет большая.

Она протянула ему мелочь, и, когда лоточник на­клонился, чтобы отдать ей сдачу, Ева увидела, что это отнюдь не новичок. Ему было под девяносто. Но когда старик улыбнулся, выяснилось, что его зубы находятся в намного лучшем состоянии, чем у большинства кол­лег и сверстников.

– Прекрасный день, не правда ли?

Она посмотрела на застрявшие в пробке машины и заполнившие небо вертолеты.

– Должно быть, вы шутите.

Он снова улыбнулся.

– Мисс, каждый прожитый нами день – божье бла­гословение.

Ева тут же подумала о Брайне Бэнкхед.

– Наверное, вы правы.

Добравшись наконец до Пятьдесят первой улицы, Ева выключила двигатель, припарковалась и вышла из машины, оставив на крыше служебный «маячок». Она никогда не бывала в этом универмаге и, оказавшись в отделе парфюмерии, чуть не задохнулась от какого-то терпкого запаха. Сразу за дверью стояли модно одетые манекены, за их спинами кишели консультанты. Они сидели в киосках, за письменными столами или ходили по проходам, вылавливая тех, кто еще не приобрел за­ветного флакона.

Женщина с волосами огненного цвета преградила Еве дорогу:

– Добрый день. Добро пожаловать в универмаг «Сакс». Сегодня проводится презентация новых духов…

– Если на меня попадет хоть капля этой дряни, я засуну флакон тебе в глотку! – свирепо предупредила Ева.

– Мадам, одной капли духов «Оргазм» действи­тельно достаточно, чтобы соблазнить мужчину вашей мечты.

Ева распахнула куртку и достала значок.

– Нью-йоркская городская полиция. По официаль­ному делу. Уберите от меня эти дурацкие аэрозоли!

– Да, лейтенант! Я могу вам чем-нибудь помочь?

– Можете. – Она положила значок в карман. – Где здесь секция женского белья?

«Наконец-то! – с облегчением подумала Ева, вы­бравшись на свободу. – Тут никто не набросится на те­бя, размахивая трусиками». Правда, манекены здесь выглядели весьма фривольно, но хотя бы консультанты были одеты нормально.

Сиси Планкетт она заметила сразу, но пришлось по­дождать, пока та закончит упаковывать покупку.

– Мисс Планкетт?

– Да. Чем могу служить?

Ева снова вынула значок.

– Есть здесь место, где мы могли бы поговорить с глазу на глаз?

Румяные щеки Сиси побелели, красивые голубые гла­за расширились.

– О боже, Брай! Что-то случилось с Брайной? Она сегодня не пришла на работу и не отвечает по мобильнику. Ее ранили? Она в больнице? В какой? Я поеду к ней!

– Есть место, где мы можем поговорить?

– Я… да. – Сиси прижала руку к виску и осмотрелась. – Пойдемте в примерочную. Там, конечно, тесно, но, по крайней мере, никто не помешает.

– Куда идти? – спросила она Сиси, обойдя стойку и взяв ее за руку.

Оказавшись в кабинке, Ева закрыла двери, подвела Сиси к мягкому табурету в углу:

– Сядьте.

– Значит, дело плохо? – Девушка стиснула руку Евы. – Хуже некуда?

– Да. Мне очень жаль. – Это всегда было нелегко. Но лучше сразу всадить человеку нож в сердце, чем медленно резать душу на куски. – Брайна Бэнкхед погиб­ла сегодня ночью.

Сиси вздрогнула и прижала руку ко рту. По ее щеке покатилась слеза.

– Несчастный случай?

– Мы пытаемся это выяснить.

– Я говорила с ней. Вчера вечером. Брай собира­лась на свидание. Пожалуйста, расскажите, что с ней случилось!

Ева знала, что средства массовой информации уже сообщили о случившемся. Если они еще не пронюхали имя убитой, то скоро пронюхают.

– Она… упала с балкона.

– Упала?! – Сиси попыталась встать, но снова груз­но опустилась на табурет. – Но это невозможно. Про­сто невозможно. Там очень высокие перила.

– Мисс Планкетт, мы ведем расследование. Вы ока­жете нам огромную помощь, если ответите на несколь­ко вопросов. В официальном порядке.

– Она не могла упасть. – Сиси уже справилась с шоком, теперь в ее голосе слышались досада и гнев. – Брай не была неуклюжей дурой. Она не могла упасть!

Ева достала диктофон.

– Именно это я и пытаюсь выяснить. Лейтенант Ева Даллас, – сказала она в микрофон. – Я расследую дело о смерти Брайны Бэнкхед и опрашиваю Сиси Планкетт, подругу покойной. Сиси, вчера вечером вы раз­говаривали с Брайной по телефону перед ее уходом из дома?

– Да. Да, она позвонила мне. Она так нервничала, была так возбуждена… Ох, Брай! – хрипло прошептала Сиси.

– Почему она нервничала и была возбуждена?

– У нее было свидание. Первое свидание с Данте.

– Это его настоящее имя?

– Не знаю. – Сиси вынула из кармана бумажную салфетку, но порвала ее, не успев вытереть глаза. – Они познакомились в компьютерной сети, а там никто не знает фамилий друг друга. Это является частью игры. Для безопасности.

– Как долго Брайна поддерживала электронную связь с этим человеком?

– Около трех недель.

– Как они познакомились?

– Благодаря «чату» о поэзии. Они беседовали о лю­бовной лирике всех времен и… О, господи! – Сиси на­клонилась и закрыла лицо руками. – Она была моей лучшей подругой. Как это могло случиться?

– Она была откровенна с вами?

– Мы рассказывали друг другу все. Вы же знаете, как это бывает у девушек.

«Более или менее», – подумала Ева.

– Значит, вы абсолютно уверены, что это было ее первое свидание с Данте?

– Да. Именно поэтому она так волновалась. Купила новое платье, туфли и эти потрясающие серьги…

– У нее была привычка приводить новых знакомых к себе домой и заниматься сексом?

– Да что вы! – Сиси улыбнулась сквозь слезы. – У Брай были очень старомодные взгляды на секс. Она никогда не спешила. Молодой человек был обязан пройти то, что она называла «тридцатидневным по­стом»; только после этого Брай ложилась с ним в постель. Я часто говорила ей, что через месяц товар не может остаться свежим, но она… – Сиси осеклась. – Почему вы так говорите?

– Пытаюсь составить картину. Она принимала нар­котики?

Глаза девушки, в которых еще блестели слезы, при­обрели мрачное выражение:

– Лейтенант, мне не нравятся ваши вопросы.

– Они необходимы. Посмотрите на меня… Посмот­рите на меня! – повторила Ева. – Я не хочу обидеть ни Брайну, ни вас. Просто мне нужно получить правиль­ное представление о ней.

– Нет, не принимала! – ощетинилась Сиси. – Она очень заботилась о своем физическом и нравственном здоровье. Брай была умной, веселой и порядочней девушкой. И ни за что не стала бы принимать всякую дрянь и падать с этого чертова балкона! И прыгать с не­го не стала бы тоже, так что не пытайтесь выдать это за самоубийство. Если она упала с балкона – это значит, что ее кто-то столкнул. Потому что…

Закончить фразу Сиси помешал гнев, вспыхнувший с новой силой.

– Кто-то убил ее! Кто-то убил Брай. Этот… этот Дан­те после свидания проводил ее до дома, как-то проник в квартиру и убил. Убил! – повторила она, стиснув за­пястье Евы. – Найдите его!

– Найду, – пообещала Ева. – Сиси, я еще не знаю всех фактов, но скоро узнаю. Расскажите мне все, что вам известно о человеке, которого Брайна называла Дан­те. Все, что она вам о нем говорила.

– Я не могу этого вынести. Простите, не могу…

Сиси встала, медленно подошла к столику и взяла графин с водой. Графин дрожал. Ева забрала его и сама наполнила стакан.

– Спасибо.

– Передохните немного. Сядьте, выпейте воды и постарайтесь успокоиться.

– Простите. Сейчас я приду в себя. – Ей удалось справиться с собой. Но держать стакан все-таки при­шлось двумя руками. – Похоже, у этого Данте было собственное дело. Он был богат. Брайна говорила, что он не хвастался; просто она сама сделала такой вывод из его слов. Он говорил, что был в Париже, в Москве, на курорте Олимпус, в Бимини и еще много где.

– Какого рода дело?

– Об этом говорить не принято. Ему тоже не следо­вало знать, где работает Брайна. Но он знал.

У Евы сузились глаза:

– Почему вы так думаете?

– Потому что неделю назад он прислал ей сюда бу­кет розовых роз.

«Розовые розы, – подумала Ева. – Лепестки розо­вых роз…»

– Что еще?

– Он говорил по-итальянски, по-французски и по-испански. Языки любви! – добавила она, размазывая слезы и тушь тыльной стороной ладони. – Брай это очень нравилось. Она говорила, что у этого человека романтическая душа. А я отвечала, что это замечатель­но, но меня интересует, какое у него лицо. Брай смея­лась и говорила, что если души находят общий язык, то лица не имеют значения. Но что она не будет в обиде, если его внешность окажется под стать душе.

Сиси помолчала, вертя в руке стакан.

– Лейтенант… Он ее изнасиловал?

– Не знаю. – Ева показала ей фотографию, сделан­ную с дискеты. – Вам знаком этот человек?

Сиси внимательно рассмотрела лицо Данте.

– Нет, – наконец еле слышно ответила она. – Я никогда его не видела. Это он, да? Ну что ж… Кажется, он действительно выглядел не хуже, чем изъяснялся. Сукин сын. Подлый сукин сын! – Девушка порвала фо­тографию в клочки, и Ева не пошевелила пальцем, что­бы помешать ей.

– Где состоялась их вчерашняя встреча?

– В «Радужной комнате», черт бы ее побрал! Брай решила, что это будет очень романтично.

Выйдя из примерочной, Ева увидела Пибоди, кото­рая с легкой завистью смотрела на витрину, где демон­стрировались кружевные пеньюары.

– Через пять минут в них становится жутко неудоб­но, – напомнила Ева.

– Если эти штуки сделают свое дело, через пять ми­нут на вас их и следа не останется. Вам удалось что-ни­будь выяснить?

– Да. Малого зовут Данте, он любитель поэзии и розовых бутонов. Расскажу по дороге.

– Куда мы едем?

– В морг. А по пути заскочим в «Радужную комнату».

– Гм-м… Странное сочетание.

Неказистое белое здание, напоминавшее коробку из-под обуви, нельзя было сравнить с дворцом из хрома и мрамора. Единственное, что Ева сумела раздобыть в обители праздности, – это фамилии и адреса официан­тов, работавших накануне вечером.

В обители мертвых ей повезло больше.

– Ага, мой любимый коп пришел ворчать на ме­ня! – Главный патологоанатом Морс выключил лазер­ный скальпель и широко улыбнулся. Его длинные тем­ные волосы, заплетенные в шесть косичек, прикрывала хирургическая шапочка. Прозрачный лабораторный ха­лат защищал рубашку и слаксы цвета сливы, чтобы на них не попали брызги жидкостей, циркулирующих в те­ле человека. На столе перед Морсом лежал труп черно­кожего юноши.

– Морс, это не моя подопечная.

– Увы, нет. – Он посмотрел на труп. – В спину этого бедняги несколько раз вонзилось длинное острое орудие. Ты бы решила, что хватит и одного такого уда­ра, но его собеседник, видимо, считал иначе.

– Наркоман. – Ева поджала губы и внимательно рас­смотрела внушительный член трупа. – Могу держать пари, что он наглотался «Экзотики», приправленной «Зевсом». Только такая комбинация может заставить эту штуку стоять торчком даже после смерти владельца.

– Согласен. Поскольку в отчете твоего подчинен­ного детектива Бакстера сообщается, что наш новопре­ставленный с пылом опробовал свой инструмент на же­не брата.

– В самом деле? И что же – он решил перестать трахаться и ради разнообразия поплясать на кончике ножа?

– Так оно и было, если верить показаниям брата и его жены. Она сейчас поправляется после неудачного падения, в результате которого сломала себе челюсть.

– Ну-ну… Слушай, если Бакстер уже посадил этого брата за решетку, а ты выяснил причину смерти, то по­чему ты не занимаешься моим делом?

– Пойдем со мной.

Морс поманил Еву пальцем и через несколько вра­щающихся дверей провел ее в другую анатомичку. Брайна Бэнкхед была там единственной обитательницей. Она лежала на столе из нержавеющей стали, прикрытая до подбородка тонкой зеленой простыней.

«Сразу видна рука Морса, – подумала Ева. – Он относится к мертвым с большим уважением».

– Похоже, она была очень привлекательной моло­дой женщиной.

Ева смотрела на разбитое лицо и думала о зеркале в ванной и ящике с аккуратно разложенной косметикой.

– Да… Морс, скажи мне, как она умерла.

– Думаю, ты и сама это знаешь. Время вы установили точно. Она не испытала ни страха падения, ни бо­ли от удара о тротуар. И даже не сознавала, что умира­ет. – Он бережно прикоснулся к волосам Брайны кон­чиками пальцев. – Часа за два с половиной до этого она была отравлена синтетическим гормонибиталом, до­рогим и очень трудно определяемым веществом.

– Обиходное название «Шлюха». Блокатор тормо­жения, – пробормотала Ева. – Когда-то его использо­вали для изнасилований во время свидания.

– Не совсем так, – поправил Морс. – Обычно пользовались его производными, куда менее сильными и эффективными. А она получила чистый продукт. Дал­лас, у уличных торговцев две унции этого зелья стоили бы больше четверти миллиона долларов. Но весь фокус в том, что у уличных торговцев такого товара нет. Я не встречал следов этого вещества в трупах уже лет пятна­дцать.

– Я слышала о нем, когда училась в школе. И счи­тала произведением городского фольклора.

– Большей частью это и был городской фольклор.

– Значит, ее убил гормонибитал?

– Не сам по себе, хотя, конечно, его комбинация с алкоголем была достаточно опасной. Но не роковой. Просто наш герой перестарался. Для его целей было вполне достаточно и половины дозы. Принятого хвати­ло бы ей часов на восемь-десять. Утреннее похмелье было бы чудовищным – головная боль, рвота, дрожь, обмороки и все прочее, – но через семьдесят два часа организм очистился бы сам собой.

При мысли об этом Еву едва не затошнило.

– Однако до утра она не дожила. Почему?

Говорю же, этот малый перестарался. Видимо, он хотел жаркого секса и добавил в последний бокал вина немного анеменифина-колакса-Б. В просторечии «Дикого Кролика».

– Решил подстраховаться? Прикрыть свою поганую задницу? – негромко спросила Ева.

– Эта гадость поражает нервную и дыхательную сис­темы, а они у бедняжки и так работали с трудом. По­добного сочетания сердце уже не выдержало и через двадцать минут остановилось. Девушка была слишком одурманена принятой ранее дозой «Шлюхи» и не пони­мала, что происходит.

– В таком состоянии она могла добровольно всту­пить в половую связь?

Морс бережно прикрыл простыней лицо Брайны.

– После первой унции блокатора торможения она уже ничего не могла сделать добровольно.

– Он опоил девушку наркотиками, изнасиловал, а потом выбросил в окно, как использованную куклу, – пробормотала Ева. – При этом он вовсе не был в состоянии аффекта – иначе ему не удалась бы видимость самоубийства.

– По моему авторитетному мнению, именно так все и было.

– Морс, а теперь потешь мою душу и скажи, что он оставил в ней свою сперму. Скажи, что у тебя есть обра­зец его ДНК!

Морс улыбнулся, как мальчишка.

– Да, есть. Даллас, найди этого гада, а я помогу тебе упечь его за решетку до конца жизни.