Секс по алфавиту

Глава 7

Белла вылезла из кровати в часов семь утра, подняв с пола рубашку Эдварда и натянув ее на себя вместе с бельем. Она спала не очень хорошо прошлой ночью, что, в принципе, не было странным. В последнее время ей снились странные сны. Прошлой ночью она поспала всего часа три. В голове было слишком много мыслей, но она даже толком сказать не могла, что ее беспокоит.

Хотя, нет, могла.

Это был один и тот же проклятый сон — тот же сон, который уже снился около месяца. Ей снилось, что она, в великолепном синем платье, танцует, и это было странно, потому что Белла не умеет танцевать, но там, в ее сне, она скользила по паркету, едва касаясь ногами пола, потому что таинственный незнакомец держал ее в своих руках и кружил в танце.

В этом и крылась причина, почему ее так раздражал этот сон: она танцевала в объятиях высокого, прекрасно сложенного мужчины в смокинге…но у него не было лица. Она не знала, кто это. Однажды, когда этот сон приснился ей второй раз, ей показалось, что она мельком заметила сильный подбородок, но у большинства мужчин сильные подбородки.

Мужчина никогда не разговаривал, он даже не дышал, просто крепко держал ее и танцевал с ней по кругу, и сон всегда заканчивался одинаково. Безликий мужчина наклонялся и целовал ее так страстно, что Белла даже когда просыпалась, чувствовала его поцелуй.

Этот сон был абсолютно лишен смысла. У нее даже не было синего платья, и она не понимала, как вообще возможно целовать безликого парня, но очевидно, возможно, потому что она чувствовала, как его теплые руки обхватывали ее лицо, как мягкие бархатные губы ласкали ее, и его гладкий язык, который проникал в ее рот.

Это был тот поцелуй, который пробирал до кончиков пальцев на ногах; тот поцелуй, которым вы хвастаетесь перед друзьями. Это был прекрасный поцелуй, и никакими другими словами описать его было невозможно.

Прекрасный.

И это сводило Беллу с ума. Кто был таинственным незнакомцем? Почему ей продолжал сниться этот сон? Почему у него не было лица?

Этот сон беспокоил ее уже несколько недель, и продолжал возникать в ее голове, даже если Белла пыталась думать о других вещах, и когда ложилась спать, сон все также появлялся и проносился в ее голове.

Даже сейчас, когда она сидела, развалившись на диване, поедая хлопья, и смотря какой-то ролик о щипцах для волос, сон проносился в ее голове, как кино.

Беллу вывели из задумчивого состояния тяжелые шаги Эдварда.

— Доброе утро, — хрипло сказал он, протирая глаза. Белла каждый раз удивлялась, как ему удается ходить по квартире с закрытыми глазами. Если бы она попыталась так пройтись, то незамедлительно бы ударилась ногой об стол.

— Хей, — ответила Белла, зачерпнув очередную ложку сладкой смеси.

— Что ты ешь? — спросил Эдвард, садясь рядом с Беллой.

— Хлопья.

— Это же стопроцентный сахар, Беллз. Почему ты ешь это?

— Я не могла противостоять маленькому кролику, прыгающему на экране. Это твоя ошибка. Это твоя рекламная компания. Поэтому я ем сахар из-за тебя!

— Умно, задница, — пробормотал Эдвард, схватив пульт и начиная просматривать каналы. Сейчас было воскресное утро, и по телевизору абсолютно нечего было смотреть.

— Да выбери ты уже канал, — простонала Белла, заканчивая есть свой завтрак.

— Раздражает?

— Прости. Я просто не очень хорошо спала прошлой ночью.

Тут же тело Эдварда напряглось.

— Что случилось? — спросил он заинтересованно. Он ненавидел, когда Белла не высыпалась. Это напоминало ему о времени после инцидента с Джеймсом. В течение многих недель Белла звонила Эдварду в четыре утра вся в слезах. Она рассказывала ему свои кошмары, пока он пытался убедить ее, что они не реальны. После недели ночных звонков, Эдвард решил пробираться к Белле в комнату, что не было легкой задачей даже для столь спортивного человека, как Эдвард. Он взбираться на дерево, кора от которого обдирала кожу, и словно Человек-Паук спрыгивал с ветки дерева на подоконник. Это было трудно, но ради Беллы он поднялся бы на Гималаи в случае необходимости. Он держал ее в своих объятиях, пока она спала, и к утру он уходил. Для него не имело значения, что сам он не спал; его лучшая подруга была для него самым главным. Он жил ради ее счастья.

— Ничего такого, Эдвард, — заверила его Белла, отметив его тон.

— Хорошо. Но что тогда неправильно? Ты никогда не вставала раньше меня, — пошутил он, легонько толкнув ее в плечо. На ней была его футболка. А он-то думал, почему не смог найти ее на полу.

— Мне продолжают сниться эти странные сны, — начала говорить Белла, но Эдвард перебил ее.

— Ты же сказала, что не в этом дело!

— Именно! И странно то, что это, скорее, хороший сон. Я просто не понимаю его. Я не могу разобраться, что он означает, и он продолжает мне сниться. И это сводит меня с ума. Чувствую, мне придется попросить твоего брата-шарлатана проанализировать это.

Эдвард захихикал.

— Не думаю, что это мудрый поступок. Во-первых, потому что он обычно работает со спортсменами, и во-вторых, потому что он будет пользоваться этим в качестве шантажа еще много лет!

— Именно поэтому я к нему до сих пор и не обратилась.

— Хорошо!

— Как дела? — спросила Белла с сожалением в голосе.

— Великолепно. Очень хорошо, — искренне ответил он, двигая бровями. — Одна сексуальная девочка вчера такое вытворяла со мной. Это был вынос мозга. Можно даже сказать, что это было… орагзменно!

— Всегда пожалуйста, — поддразнила она его игриво, внезапно сменив настроение.

— Да, да, спасибо! Ты только подожди. Я все равно обыграю тебя, о, я обыграю тебя! — объявил он.

— Итак, ты уже признаешь меня победительницей? — спросила она самодовольно, склонив голову на бок и облизнув губы.

— Посмотрим. Нужно будет устроить матч-реванш, чтобы увидеть!

— Не пытайся, ты не сможешь перепрыгнуть меня. Никогда!

— Это вызов, мисс Свон? Это формальный вызов, миледи? — улыбнулся Эдвард, и Белла еле пыталась сдержать себя, чтобы не рассмеяться.

Формальный вызов, — повторяла Белла в своей голове, пытаясь не рассмеяться.

Формальный вызов, или TFC, — так Эдвард назвал свой первый год в школе, когда они с Эмметом устроили непонятную игру в баскетбол на заднем дворе. Белла несколько раз смотрела их игры, но на этот раз она заметила, что она играют тяжелее, чем обычно. Они врезались друг в друга, толкали, не задумываясь, все ли в порядке с другим игроком. Когда Эдвард победил, он ревел, буквально ревел от счастья, пока Эммет просто усмехался. Именно так они объяснили формальный вызов.

Эммет бросил Эдварду вызов, утверждая, что сможет «научить» его играть, несмотря на то, что Эдвард был более проворным на поле, перебегая от одной линии к другой, и лучше работал с мячом.

На следующей неделе Эммет должен был выполнить все, что скажет Эдвард. В итоге тот заставил Эммета обрезать темные кудри, которые не очень нравились его девушке на тот момент. Однажды, когда Белла выиграла вызов, Эдвард должен был ходить с ярко-голубым ирокезом несколько месяцев; его родители не были удивлены.

Белла рассмеялась, явно вспомнив прошлое, прежде чем заговорить.

— Да, это — формальный вызов.

Глаза Эдварда засияли, прежде чем он убежал за шапкой, и вернулся в комнату, встряхивая ее, и почти бросил ее Белле, но передумал. Последнее, что он хотел, это тратить время, собирая карточки с буквами по полу.

Белла рассмеялась, когда он прыгну на диван, как маленький ребенок.

— Ты так нетерпелив!

— Любой был бы нетерпелив, если бы был таким же удачливым, как и я. А теперь бери шапку, чтобы я выбрал букву и проявил себя!

Белла взяла шапку, еще раз встряхнула ее для уверенности, и протянула Эдварду. Он медленно засунул руку в шерстяную шапку, не торопясь, чтобы выбрать карточку. Он вытащил бумажку и отвернулся, чтобы взглянуть на нее. В окне Белла видела его отражение и улыбку, которая появилась на его лице, когда он сложил бумажку, и повернулся снова к ней.

— Что? — спросила Белла, отметив странную ухмылку на его лице, и огоньки в глазах.

— О, Белла. Ты не должна была бросать мне формальный вызов.

Глаза Белла округлились в страхе, пока возможные сценарии проносились в ее голове.

— Какие условия, Эдвард? — спросила она, пытаясь говорить холодно.

— Я собираюсь заставить тебя кончить, Белла, как ты никогда еще не кончала. Ты будешь дрожать, трепетать, и не сможешь остановиться, и я не остановлюсь. Я заставлю чувствовать тебя это по всему телу, от кончиков пальцев на ногах, до кончиков волос. И если… нет, когда я выиграю… ты теряешь право на свою букву на следующей неделе, — сказал он низким и хрипловатым голосом.

Белла задыхалась от множества эмоций, пробегающих через нее. Первым было волнение. Вторым был скептицизм, и последним был страх, потому что на девяносто процентов Эдвард выиграет вызов.

— Договорились, Эдвард! Но если проигрываешь ты, то ты тоже теряешь свое право выбора!

— По рукам! — ответил он уверенно.

— По рукам! — ответила Белла, протянув руку для рукопожатия. Эдвард последовал ее примеру, все еще усмехаясь.

— Я собираюсь в душ, — объявила Белла, не уверенная в своем успехе. Эдвард, заметив это, захихикал.

— Белла?

— Эдвард?

— Сделай свои упражнения Кегеля[5] на этой неделе! — проинструктировал он, широко улыбаясь. Белла подняла бровь, улыбаясь в ответ.

— Ты читал мой Cosmo? — спросила она поддразнивая.

— Нет! — ответил он слишком поспешно.

— Конечно, Эдвард. Это хорошо, что ты ищешь подсказки в моем журнале. Все в порядке. Я никому об этом не скажу!

— Очень смешно, Белла. Я узнал, что такое упражнения Кегеля раньше, чем это нужно было. Ты, надеюсь, помнишь, что мой отец врач!

— Он практик, а не гинеколог!

— Одно и тоже дерьмо, да только туалеты разные!

— Эуу! — вскликнула Белла, собираясь уходить.

— Эй, — позвал ее Эдвард.

— Что еще? — спросила она нетерпеливо.

— 3 есть, осталось еще 23, миледи.

— Удачи, сэр!