Селфи

ГЛАВА 19

Вторник, половина четвертого. Я сижу с папой в его машине. Когда он передает мне конверт с двумя тысячами евро, я чувствую себя, словно в фильме Тарантино. Правда, без крутого саундтрека.

Я сую конверт в сумку. Я ожидала, что такая сумма будет как-то потолще. Четыре банкноты по пятьсот евро среди клубничной жвачки, портмоне Hello Kitty и брелока для ключей Snoopy. Так странно.

В четыре без четверти в «Кабачок» входит папа. Грызя ногти, я сижу в машине.

Проходят минуты.

Ох, как я жалею, что не курю. Или что у меня нет смартфона, чтобы он сыграть в Candy Crush или что-нибудь в этом роде.

Без пяти четыре я выхожу из машины и направляюсь к «Кабачку».

Если я стану все делать очень и очень медленно, то ровно в четыре буду сидеть со стаканом за столиком.

Войдя в кафе, я сразу же останавливаюсь и внимательно осматриваюсь. Того типа еще нет, но я и не ожидала сразу его увидеть. Он из тех, что любят контролировать ситуацию.

Не он ждет. Его ждут.

В кафе сидят пара средних лет, четыре хихикающие тянки младшего школьного возраста и папа.

Я подхожу к стойке и заказываю колу-лайт. К счастью, бармен меня не узнает. Возможно, если бы узнал, не захотел бы обслуживать, ведь я в прошлый раз сбежала, не заплатив.

После этого я подхожу все к тому же столику, ставлю сумку на колени, и начинается ожидание.

Наконец, в шестнадцать ноль семь входит он. Не так чтобы слишком уж поздно, но ожидание показалось мне бесконечным.

— Ну и?

— Деньги у меня с собой.

— Ну-ка, посмотрим.

Я не совсем точно представляю, как передать ему деньги. Под столом? Спрятать в газету? Ведь так действуют в фильмах? Потом я соображаю, что гораздо менее подозрительно будет, если я просто отдам ему конверт.

Но только я собираюсь вытащить его из сумки, как пара, сидевшая поодаль, внезапно возникает рядом с нашим столиком.

Что происходит? Они тоже из этой банды? Что они собираются делать? Я же выполнила все договоренности!

— Господин Дедонкер? Полиция. Мы бы хотели, чтобы вы прошли с нами в отделение, поговорить.

— Поговорить? С какой стати?

— Хранение детской порнографии.

Он с яростью глядит на меня.

— Ментам меня заложила? Ну, ты об этом пожалеешь, — кричит он.

— Нет, честное слово. Клянусь, — говорю я, вдруг впадая в панику.

— Пойдем, Линда. — Я чувствую папину руку на своем плече. Он тихонько уводит меня от стола.

— Подлец! — кричу я ему.