Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра

История 36-я. «Не вернулся с боевого задания»

Летчик из Михайловского района Запорожской области, заслуживший два боевых ордена за успешные вылеты на штурмовку позиций фашистов, до сих пор числится пропавшим без вести. Хотя после войны он, вернувшись в родное село, женился и стал отцом двоих сыновей

Согласно данным центрального архива Министерства обороны Российской Федерации, летчик 825-го штурмового авиаполка 225-й штурмовой авиадивизии 15-й воздушной армии 2-го Прибалтийского фронта младший лейтенант Василий Кузнецов, родившийся 1 мая 1923 года в селе Тимошовка [Михайловский район Запорожской области], не вернулся на свой аэродром 18 октября 1944 года.

Как впоследствии выяснится, в этот день его «Ил-2» был сбит за линией фронта. Самого летчика, совершившего вынужденную посадку в горящем самолете на болото, 20 октября фашисты взяли в плен. А в 825-м штурмовом авиаполку в это же самое время зачитали приказ о награждении пропавшего пилота орденом Красного Знамени.

Достоин правительственной награды

В представлении к награждению особо подчеркивалось: «Тов. Кузнецов не знает страха в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, храбро и мужественно защищает свою Родину. Готов всегда выполнить любое задание».

А дальше готовивший представление командир авиаполка по-военному лаконично описал, как действует в бою младший лейтенант Василий Кузнецов: «25 августа 1944 года смело атаковал скопление живой силы и техники противника. Несмотря на интенсивный огонь зенитной артиллерии, прямым попаданием бомб, а с последующих заходов — попаданием реактивных снарядов уничтожил две автомашины с грузом. При выполнении боевого задания 15 сентября 1944 года, несмотря на сильный огонь зенитной артиллерии, смело атаковал цель и уничтожил автомашину с грузом и две повозки. На обратном пути тов. Кузнецов заметил замаскированную автомашину с установленным на ней шестиствольным минометом и, отстав от группы, уничтожил ее с первого выстрела реактивным снарядом».

Подытоживая боевые успехи своего подчиненного, командир авиаполка вписал в представление заключительную фразу: «За совершение 20 успешных боевых вылетов и за мужество, проявленное в бою, младший лейтенант Кузнецов достоин правительственной награды — ордена Красного Знамени».

Направлен на госпроверку

Напомню, наградной приказ в 825-м авиаполку обнародовали 20 октября, а 17 августа от имени Президиума Верховного Совета СССР летчик-штурмовик Василий Кузнецов — за одиннадцать успешных боевых вылетов, был награжден орденом Красной Звезды. Вот как воевал 21-летний парень из запорожской глубинки: награды едва поспевали за ним. Второй орден, к слову, и не поспел: остался не врученным.

Покопавшись в архивных документах, я отыскал еще один документ, напрямую касающийся Василия Кузнецова. Это [датированный 10 декабря 1944 года] приказ главного управления кадров Народного комиссариата обороны СССР №03944. Речь в нем идет о том, что «нижепоименованный офицерский состав, погибший и пропавший без вести в боях против немецко-фашистских войск, исключается из списков Красной Армии». Под №56 в приказе поименован младший лейтенант Кузнецов Василий Тихонович, летчик 825-го штурмового авиаполка. Причина исключения его из списков обозначена так: «Не вернулся с боевого задания 18 октября 1944 года».

А потом в архиве нашелся приказ все того же главного управления кадров Наркомата обороны СССР №03200 от 9 ноября 1945 года, на основании которого было отменено распоряжение об исключении из списков Красной Армии младшего лейтенанта Кузнецова Василия Тихоновича. Выяснилось, наконец, что с 20 октября 1944 года по 4 мая 1945 года он «находился в плену фашистской Германии» [так в тексте указано], а после репатриации был направлен на «госпроверку в 12-ю запасную стрелковую дивизию». Где, как следовало из приказа, летчик и пребывал в ноябре 45-го.

Поговорить надо

К слову заметить, приказ наркомовский этот был секретным [в архиве хранится экземпляр №1]. Оглашению, т.е., не подлежал. И поэтому, когда в середине 50-х годов Мария Васильевна, супруга нашего героя, который, увы, уже умер к тому времени, попыталась через военкомат отыскать документы на него [те же самые наградные листы, скажем], ей был дан категорический ответ: никаких документов нет, младший лейтенант Кузнецов числится без вести пропавшим. «Как без вести пропавшим? — удивилась вдова боевого летчика. — А от кого у меня двое сыновей растут? От духа святого, что ли?» Спустя еще год-два в Тимошовку, куда после всех мытарств вернулся летчик-штурмовик и где до своей преждевременной смерти работал скромным водовозом и учетчиком, заявились три серьезных мужика, гражданские пиджаки которых плохо маскировали их военную выправку. «Кузнецов Василий Тихонович здесь проживает? — поинтересовались они с порога. — Нам нужно с ним поговорить». «Пожалуйста, — согласилась Мария Васильевна. — Только не здесь, а на кладбище говорить будете — у могилы Василия Тихоновича».

А мужики, оказывается, хотели дважды орденоносному колхозному учетчику командирскую должность предложить в одной из летных частей. Получается, к тому моменту окончательно прошел «госпроверку» храбрый и мужественный защитник своей Родины [это я его наградной лист вновь цитирую], коль надумали его вернуть в военную авиацию?

— Ничего не получается, — сетует сын штурмовика Владимир Васильевич [подполковник милиции в отставке, кстати]. — Как записали отца 18 октября 1944 года в без вести пропавшие, так без вести пропавшим — почти врагом народа, он и ощущал себя до самой смерти. И сегодня по архивным документам он по-прежнему проходит как не вернувшийся с боевого задания. А в Книге Памяти числится и вовсе погибшим. Со слов матери я знаю, что отец был сбит далеко за линией фронта. В плен попал в бессознательном состоянии: фашисты его прямо из упавшего Ила вытащили. Между прочим, после плена он вернулся в свою часть и по приказу командира полка даже слетал на боевое задание — война-то еще не закончилась. Получается, командование в нем не сомневалось ничуть! Но затем отца отстранили от полетов и отправили в запасную дивизию на какую-то госпроверку. Что это была за проверка, мне до сих пор непонятно.

Отца Владимир Васильевич не помнит: когда он умер [17 мая 1953 года], ему было всего три месяца. Но очень надеется, что сумеет таки когда-нибудь выяснить все подробности его военной службы. Чтобы боевой летчик-штурмовик раз и навсегда вернулся, наконец, с боевого задания.

2012

Василий Кузнецов до армии