Сердце генерала Гурова. Истории из жизни репортёра - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Владимир Шак (ч. 54)

Дополнение 3-е. Когда победа становится… бедой

Однажды — 16 декабря 2010 года, если быть точным, затеяв в прямом телеэфире очередное общение с россиянами, Владимир Путин, будучи на тот момент не главой государства, а только лишь главой правительства, очень своеобразно объяснил — одному из присутствовавших, причины победы в Великой Отечественной войне. Даже если бы Украина оказалась вне тогдашнего советско-коммунистического союза.

Цитирую всероссийского цицерона дословно:

«Теперь по поводу наших отношений с Украиной… Я позволю с вами не согласиться, когда сейчас сказали, что если бы мы были разделены, мы бы не победили в войне. Мы все равно бы победили [а сейчас самая главная фраза, от которой всамделишный Цицерон языком подавился бы] … ПОТОМУ ЧТО МЫ СТРАНА ПОБЕДИТЕЛЕЙ».

Разглагольствуя с серьезным видом далее, а по сути, развлекаясь — в ожидании освобождения президентского кресла, телеобщением с народом своим, Два-Путин [если учесть, что сто лет назад Россию уже посещала напасть в виде Рас-Путина] добавил: статистика времен войны, мол, показывает, что наибольшие потери понесла именно РСФСР — более 70 процентов.

«Это значит, — не смутившись, подытожил он, — что война выиграна, не хочу никого обижать, за счет ресурсов РФ. Это исторический факт. Это все в документах».

«Врешь! — не удержался я тогда. — Нет таких документов!»

Но зато есть у меня другие «исторические факты» и «документы», которые я и выкладываю — в противовес всему, что наговорил об Украине на тех декабрьских говорилках резко и, что самое главное, неожиданно для себя, продвинувшийся с того времени по служебной лестнице главный всероссийский победитель, вторично в 2012 году возглавивший страну победителей.

Войну с Германией, если кто забыл, заканчивали следующие фронты:

1-й Белорусский,

2-й Белорусский,

3-й Белорусский,

Закавказский,

1-й Прибалтийский,

2-й Прибалтийский,

1-й Украинский [командующий маршал Иван Конев],

2-й Украинский [командующий маршал Родион Малиновский],

3-й Украинский [командующий маршал Федор Толбухин],

4-й Украинский [командующий генерал армии Андрей Еременко].

Ну и где тут, позвольте полюбопытствовать, Российский [или Русский] фронт? Отсутствует.

А вот две русские армии в войну таки существовали. Но не немцев они громили, а наоборот — будущих победителей.

Я имею в виду армии предателей РОА [Русская освободительная армия] и РОНА [Русская освободительная народная армия].

Кстати, по Интернету с 2007 года гуляет «документ», согласно которому в одной из этих армий служил, естественно, предателем… некий Владимир Спиридонович Путин. Не буду проводить никаких аналогий — ни к чему мне это. Я лишь попытался объяснить, какими подлыми приемами принародно пользуется однофамилец и тезка Путина-предателя, если он действительно существовал, Путин-победитель, заявляя, что, мол, «это все в документах».

Ну а теперь к цифрам из истинных документов обратимся.

За время оккупации Украины гитлеровцы уничтожили свыше пяти миллионов человек: 3,8 миллиона мирных жителей и 1,5 миллиона военнопленных. Еще 2,4 миллиона человек были вывезены в Германию на принудительные работы.

А, согласно данным известного российского демографа, доктора экономических наук, главного научного сотрудника Института социально-политических исследований Российской академии наук Леонида Рыбаковского, Россия в войну потеряла от 12 до 16 миллионов человек, что никак не укладывается в выуженную Путиным из глубин своего государственного носа цифру «более 70 процентов потерь». По оценкам доктора Леонида Рыбаковского, «доля России в людских потерях СССР составляет 48,5 процента».

Еще у меня имеются данные о количество украинцев в РККА. В частности, на 1 января 1944 года Красная Армию насчитывала в своих рядах:

русских — 58,32 процента

украинцев — 22,27,

белорусов — 2,66,

узбеков — 2,02.

Более одного процента от общей численности в ней присутствовали:

татары — 1,83 процента,

казахи — 1,57,

грузины — 1,52,

азербайджанцы — 1,48,

армяне — 1,36,

евреи — 1,28,

эстонцы — 1,01.

Опять не вырисовывается цифра «более 70 процентов»: ее, выражаясь сегодняшним языком, по определению не может быть, если даже бегло оценить приведенную мной таблицу. Она не вырисовалась бы и в том случае, если бы в Красной армии в войну полегли все русские — до последнего солдата.

Согласитесь, беда прям с этой победой по-путински: все ложь, все шито белыми нитками.

А теперь несколько замечаний личного, скажем так, характера. Из нашей обычной украинской семьи [моей и моей жены] с немцами воевали семь человек, включая моих отца и мать. За боевые заслуги они были награждены шестью орденами [медали не считаю]. Двое из них с войны не вернулись: комбат Павел Царьков был убит в бою в сентябре 1941 года, а танкист Гаврил Кривоспицкий сгорел в танке в апреле 1944-го.

Когда на мою маму Марию Украинченко [более украинской фамилии, пожалуй, не придумаешь] начальник медсанбата, в котором она служила операционной медсестрой, заполнял наградной лист, на основании которого мама представлялась к награждению [и была награждена] орденом Красной Звезды, начмед в этот традиционно сухой, казенно-канцелярский документ вписал от души:

«Проявляла исключительную заботу и любовь к раненым».

И мне после этого какое-то ничтожество будет говорить, что без украинцев он бы выиграл войну. Да пусть ему, этому ничтожеству, в будущий некролог запишут о его любви и заботе о людях так, как записали на фронте в наградной лист моей маме.

И последняя деталь. Помните, что и как говорит об Украине главный герой самого популярного фильма о войне «В бой идут одни старики»?

Напоминаю весь диалог:

— Так что вы все-таки видели? Как же вы не заметили? Вы же сегодня над моей Украиной дрались!

— А как тут заметишь? Те же поля, дороги, села…

— Э нее, а воздух? Другой. А небо? Голубее. И земля зеленее!

Как известно, Леонид Быков, искренне, по-особенному озвучивший — по-бЕндеровски, как сегодня могут сказать в соседней недружественной нам стране, свое отношение к Украине устами бесстрашного комэска Титаренко, был родом из донецких: родился в селе под Славянском, а затем долгое время жил в Краматорске.

А теперь я не исключаю, что в России, развязавшей кровавую войну на Донбассе, просто-напросто снимут с телепоказа «стариков» быковских.

Или удалят из него режущую рашистам путинским слух фразу об Украине нашей особенной.

Чего угодно ведь можно ждать от тех, кто победу превращает… в беду.

В тему

Генералы Победы из Украины

[я выбрал только старших по должности военачальников — от командира корпуса и выше]

Запомним поименно:

*генерал-лейтенант интендантской службы Николай Александрович Антипенко — начальник тыла 1-го Белорусского фронта;

*генерал-лейтенант Василий Филиппович Герасименко — командующий войсками [последовательно] арьковского и Киевского военных округов;

*генерал-полковник Андрей Антонович Гречко — командующий войсками 1-й гвардейской армии;

*Герой Советского Союза, генерал армии Андрей Иванович Еременко — командующий войсками 4-го Украинского фронта;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Филипп Федосьевич Жмаченко — командующий войсками 40-й армии;

*генерал-лейтенант Евгений Петрович Журавлев — командующий войсками [последовательно] 29-й, 53-й, 68-й, 21-й и 18-й армий;

*Герой Советского Союза, генерал-полковник Владимир Яковлевич Колпакчи — командующий войсками [последовательно] 7-й резервной, 30-й, 63-й армий, начальник штаба 2-го Белорусского фронта, командующий войсками 69-й армии;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант танковых войск Андрей Григорьевич Кравченко — командующий войсками 6-й танковой армии;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Дмитрий Данилович Лелюшенко — командующий войсками 3-й гвардейской армии;

*генерал армии Родион Яковлевич Малиновский — командующий войсками 3-го Украинского фронта;

*Герой Советского Союза, генерал-полковник Кирилл Семенович Москаленко — командующий войсками 38-й армии;

*генерал-майор Антон Петрович Пилипенко — начальник штаба 38-й армии;

*генерал-майор Николай Яковлевич Приходько — и.д. начальника штаба 5-й армии;

*генерал-лейтенант Прокофий Логвинович Романенко — командующий войсками 48-й армии;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Павел Семенович Рыбалко — командующий 3-й гвардейской танковой армией;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант авиации Владимир Александрович Судец — командующий 17-й воздушной армией;

*генерал-лейтенант Сергей Георгиевич Трофименко — командующий войсками 27-й армии;

*дважды Герой Советского Союза, генерал армии Иван Дмитриевич Черняховский — командующий войсками 60-й армии, командующий войсками 3-го Белорусского фронта.

***

*генерал-майор Павел Федорович Батицкий — командир [последовательно] 73-го, 50-го, 128-го и 73-го стрелковых корпусов;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Андрей Леонтьевич Бондарев — командир 17-го гвардейского стрелкового корпуса;

*генерал-лейтенант Трофим Калинович Коломиец — командир 54-го стрелкового корпуса;

*дважды Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Петр Кириллович Кошевой — командир [последовательно] 63-го и 71-го стрелкового корпусов, 36-го гвардейского стрелкового корпуса;

*Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Иван Ильич Людников — командир 15-го стрелкового корпуса;

*генерал-лейтенант Иван Ильич Миссан — командир 1-го гвардейского стрелкового корпуса;

*генерал-майор Иван Андреевич Рубанюк — командир 10-го гвардейского стрелкового корпуса;

*Герой Советского Союза, генерал-майор Николай Павлович Симоняк — командир 30-го гвардейского стрелкового корпуса;

*генерал-лейтенант Александр Иванович Утвенко — командир 31-го гвардейского стрелкового корпуса;

*генерал-майор Никифор Гордеевич Хоруженко — командир 15-го гвардейского стрелкового корпуса.

А еще родом из Украины были:

*маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов, который в сентябре 1941 года лично водил морских пехотинцев в штыковые атаки, а в 1944 году стал единственным членом Государственного Комитета обороны СССР, выведенным из состава ГКО за все время его существования;

*генерал-полковник Алексей Сергеевич Желтов — член военного совета [последовательно] Карельского, Донского, Юго-Западного и 3-го Украинского фронтов;

*Герой Советского Союза, маршал Советского Союза Григорий Иванович Кулик, командовавший в 1941 году войсками 54-й отдельной армии, но лишенный в 1942 году геройского звания, маршальского чина и всех наград и расстрелянный 1950 году [восстановлен в званиях и в правах на награды в 1957 году];

*генерал-лейтенант интендантской службы Владимир Макарович Лайок — член военного совета [последовательно] Юго-Западного и 3-го Украинского фронтов;

*генерал-полковник Лев Захарович Мехлис — член военного совета [последовательно] девяти (!) фронтов, включая 4-й Украинский [на заключительном этапе войны];

*Герой Советского Союза, маршал Советского Союза Семен Константинович Тимошенко [после войны получил вторую Золотую Звезду Героя] — нарком обороны СССР, председатель Ставки Главного Командования, командующий войсками Западного фронта, главнокомандующий войсками Юго-Западного направления, командующий Сталинградским и Северо-Западным фронтами, а затем до конца войны — представитель Ставки Верховного Главнокомандования;

*генерал-майор Федор Иванович Шевченко — начальник штаба [последовательно] Воронежского и 2-го Дальневосточного фронта.

***

«Двадцать второго июня, ровно в четыре часа…»

Знаете, что я считаю самым страшным на той страшной войне с немцами, которая действительно началась, как и отмечалось в давней песне «ровно в четыре часа»? Расстрелянный в Польше медсанбат и неудачный десант на Карельский перешеек.

Конечно же, я объясню, почему так считаю. Но прежде расскажу о письме, пришедшем в Запорожье из далекого Приморского края, где я родился и откуда в возрасте Иисуса Христа уехал в Украину — на родину отца и матери, перебравшихся на самый дальний Дальний Восток — почти на берег Японского моря, еще до моего рождения.

Естественно, в Приморье у меня остались и родственники [две сестры и брат с семьями], и друзья. Однако отношения с ними я почти не поддерживаю. Оказалось, им всем оттуда, с берега Японского моря, виднее и понятнее, что происходит у нас в Украине, начиная с 1 декабря 2013 года.

Одно время я пытался объяснять, что Майдан — это не государственный переворот, но, поняв, что мои объяснения никто не желает принимать, махнул рукой: считайте, мол, как хотите. Ну, а окончательно контакты у нас оборвались после того, как однажды я, услышав предложение вернуться в Россию — на родину, значит, честно признался: этого никогда не случится, потому что Россию я больше не считаю своей родиной.

А за все, что она натворила в Украине, я ее искренне и от всей души… ненавижу лютой ненавистью.

Медик и десантник

И вот письмо с газетой [уточню сразу, это было электронное письмо с вложением, а не традиционное почтовое отправление].

Я полистал газету, в которой сам некогда работал, нашел отмеченный отправителем письма материал и углубился в чтение.

Речь в нем шла о моих отце и матери, которых давно нет на свете [мама, фронтовичка, умерла в 1990 году, отец, тоже фронтовик, — в 2003-м].

Причем газета повествовала как раз о фронтовых событиях:

«В свои 23 года она [моя мама, то есть] успела родить дочь, потерять мужа, офицера Красной Армии, погибшего в начале войны [точная дата его гибели осталась неизвестной]. Оставив годовалую дочь с женщиной, у которой они с мужем снимали квартиру, ушла на фронт.

Трудности фронтовой жизни помогали ей пережить свое горе. Передовой медицинский батальон находился на ответственном огневом рубеже. Каждое наступление давалось нелегкой ценой. Везде требовалась неотложная помощь медиков. И они шли в ногу с наступавшими войсками.

Орден Красной Звезды, Отечественной войны 2-й степени, медаль «За взятие Кенигсберга». Некогда было думать о своей жизни, когда другая, сотни и тысячи других, нуждались в ее помощи.

…Карельский перешеек. Морской десант. Только стали подходить… Как дали!.. Катера в щепки, горят… Мальчишки в воду, а по ним — из пулеметов.

Вода красная… И его тюкнуло в бок. Стало душно, у него мутилось в глазах, ведь пуля пробила живот почти навылет — застряла под кожей на выходе».

Раненых должны были забрать катера. Но — никаких катеров… Только белая ночь.

«Я пойду навстречу катеру», — сказал он самому себе.

Падал, шел, снова падал. И понял, что катер к берегу не подойдет — его обнаружили. Что делать?

Плыть. Туда, к катеру. Плыл, задыхаясь от боли. Вот уже и борт рядом… И заухали взрывы. Катер начал разворачиваться. Он закричал. И… каким-то чудом его услышали. Матросик швырнул веревку в воду [не веревку — конец: отец, вспоминая тот бой, который чуть не стоил ему жизни, веревку называл по-морскому — концом].

Он ухватился, а катер продолжал разворачиваться. Бурлила вода, его тянули. И… достали. Он был единственным раненым, которого спасли в тот день.

Операцию делали в полевом госпитале. Почти месяц ждал отправки в Ленинград, пять месяцев и 20 дней лежал в городском госпитале.

Награда — орден Отечественной войны 1-й степени».

— Да кто же это пишет-то? — восклицаю я, поймав себя на мысли, что все прочитанное мне знакомо. Это был рассказ о моей войне — о войне, которую я знал с детства — из рассказов отца и матери.

Ага, вот:

«Это моя прабабушка Украинченко Мария Васильевна и прадедушка Шак Григорий Григорьевич. Вернувшись домой в Украину, Мария Васильевна вышла замуж за бывшего фронтовика Григория Григорьевича. Спустя несколько лет они с двумя детьми как переселенцы приехали в Приморье. Григорий заготавливал лес, прошел долгий путь от лесоруба до начальника участка, а Мария так и осталась на всю жизнь медиком. Я очень горжусь прабабушкой и прадедушкой [я их не видела живыми, меня еще тогда не было, когда их не стало]».

И фамилия автора: Алина Вятских, ученица шестого класса средней школы имени Александра Фадеева [я сам, кстати, ту школу заканчивал].

Как же все таки быстротечно время: когда я уезжал из Приморья, в шестом, наверное, классе училась мать Алины, дочь моей старшей сестры.

А сейчас она, вполне владея темой, пишет сочинение о войне, которая прошла через нашу семью. И сочинение это отмечено первым местом в конкурсе «История семьи в истории страны».

Случай в Польше

Есть у меня, чем дополнить рассказ Алины? Да, есть.

Через много лет после смерти мамы мне удалось отыскать в архиве наградной лист, заполненный на нее 22 сентября 1944 года. Вот, какую фразу я сразу же выхватил из этого некогда секретного документа:

«Проявляла исключительную заботу и любовь к раненым; достойна правительственной награды — ордена «Красная Звезда».

Очень жаль, что сегодня не дают наград за проявление заботы и любви.

О военных буднях мама вспоминала очень неохотно. Но об одном бое, который принял ее медсанбат на территории Польши, рассказала.

По какому-то странному стечению обстоятельств полевой медсанбат стрелковой дивизии оторвался от основных войск и выехал к небольшой деревушке. Выяснив у местного народа, куда направилась колонна с бронетехникой и артиллерией, машины с красными крестами покатили дальше — туда, куда их направили сельчане. И угодили… прямо к немцам. Так их сориентировали. Вероятно, умышленно.

И начался расстрел медсанбата. Как вспоминала мама, фашисты с какой-то яростью накидывались на раненых, которые не могли оказать серьезного сопротивления, и добивали их в упор. И уничтожили бы, наверное, всех, если бы, наконец, не подоспела подмога. Увидев на трассе растерзанный медсанбат, наши бойцы не просто разгромили фашистов, они их стерли с лица земли.

Еще из рассекреченных архивов я узнал, что первый муж мамы [отец моей самой старшей сестры], командир батальона отдельного полка связи старший лейтенант Павел Царьков был убит в бою в ночь на 7 сентября 1941 года в Ленинградской области.

Когда герой пришел с войны

Старший брат отца — Василий Шак, тоже воевал. Домой — в Черниговскую область, вернулся гвардии старшиной, кавалером орденов Красной Звезды и Славы.

Я с ним встречался однажды — в 1975 году, когда с отцом и матерью приезжал к нему в гости из Приморского края. Вскоре он трагически погиб, поэтому третий орден — Отечественной войны, который вручали всем фронтовикам к 40-летию победы, получить не успел.

Из рассказов отца, я знал насколько был потрясен брат, когда дома ему, герою-победителю, сообщили что его отца — и отца моего отца [и моего деда, соответственно], большевики расстреляли еще в 1941 году.

Реакция гвардейца была предсказуемой: он побежал убивать бывшего председателя сельсовета, по доносу которого «органы» забрали отца. От беды фронтовика удалось удержать всем миром.

Моего деда арестовали на следующий день после того, как он отказался выходить в заградотряд: был, оказывается, в начале войны в украинских селах такой идиотизм — выставляли заградительные отряды из местного населения против… Вермахта.

После ареста мой отец понес в райцентр передачу. Ее, однако, не приняли. И отказ объяснили одной фразой: «Ему уже ничего не нужно!»

Деда моего на этот момент уже не было в живых — его расстреляли как врага народа.

***

…Мои родители, царство им небесное, в счастливом браке прожили более сорока лет. А если бы кто-то из них не дожил до победы, не вышел бы победителем из своего самого решающего боя, о котором рассказали мы с шестиклассницей Алиной Вятских, для меня это было бы самое страшное, что могло произойти на той страшной войне: ведь я бы тогда не появился на свет!

Я бы не вернулся с той войны.

А теперь у меня простой вопрос, адресованный искренне неуважаемым мной гражданам из соседней страны, которые, когда речь заходит о войне с немцами, заявляют безапелляционно: можем, мол, повторить.

Так что вы, интересуюсь я, хотите повторить? Разгромленный медсанбат и уничтоженный десант? Или расстрел моего деда, которому лет было меньше, чем мне сейчас?