Сердце пламени

Глава 10

— Чего ты от меня хочешь?

— Помощи. Нам надо сбежать, но я не знаю, как.

— Уверена?

Ивонет нахмурилась. Как тут можно быть неуверенной?! Но стихийник выглядел невероятно серьёзным, словно от её ответа зависела чья-то жизнь. А может, и зависела… Странный холодок пробрался под ворот колючего платья.

— У тебя есть что-то, принадлежащее Минфриду, — не вопрос — утверждение и протянутая ладонь.

— Минфриду? — удивилась девушка и непроизвольно сжала камень на шее.

— Дай мне.

Ивонет сомневалась недолго: развязала шнурок и, не касаясь стихийника, положила камень на его ладонь. Мужчина тут же приподнялся, ощупал кристалл. Ядовитая улыбка скользнула по израненному лицу:

— Довольно сильный анимус. Что он даёт тебе?

Ивонет пожала плечами и робко ответила:

— Возможность безбоязненно прикасаться к людям.

— Думаешь, он блокирует твои способности?

Думалось многое, но, конечно, то, что это камень виноват, — в первую очередь. Ведь тогда, когда она хотела узнать будущее и поцеловала Минфрида, камень был на ней. И после она его практически не снимала…

— Хочешь проверить? — Янар отложил камень и протянул руку.

Ивонет попятилась:

— Пусть всё остаётся как есть, я не хочу знать, камень в том виноват или нет. Иллюзия, что это камень, даёт призрачное спокойствие.

Мужчина убрал руку.

— Хорошо, что вещь, принадлежащая Минфриду, это анимус. Лучшего и желать не приходится.

— Что ты задумал?

— Найди гвоздь.

— Гвоздь?

— И поскорее.

Ивонет взметнула полами серой юбки и начала жадно оглядываться по сторонам. Гвоздь нашелся в стене. Кривой, ржавый, наполовину высунувшийся наружу. Минута усилий — и гвоздь лег стихийнику на ладонь.

Мужчина уселся и на ощупь стал с усердием выцарапывать на камне символ. Что за символ, он не ответил. Но когда завершил, устало откинулся на кровать, словно это действие выпило из него все силы. Ведь, пока он вычерчивал знак, не только мышцы на руке бугрились и от напряжения скручивало пальцы, но и лоб покрылся испариной. Казалось бы, что сложного, а душа словно вывернулась наизнанку.

— Возьми, — он протянул камень Ивонет, держа его за шнурок. И, как только она повесила его на шею, схватил её за запястье.

— Что ты делаешь?!

— Извини, но без твоей крови не сработает. — Пока Ивонет не опомнилась, он ловко достал из-под соломенной подушки нож и провёл лезвием по её пальцу. — Прижми к руне, пусть напитается.

То ли от шока, то ли от приказного тона, Ивонет не посмела ослушаться. Про себя лишь отметила, что зелёный камень стал сверкать ярче.

— Постарайся его не снимать. Не знаю, сколько потребуется времени, но, думаю, не так много.

Ивонет окинула стихийника внимательным взглядом.

— Ты мог меня поранить…

— Не мог.

— Но ты же не видишь!

— Зато хорошо слышу. И сейчас я слышу твоё возмущённое сопение. Принцессам оно не к лицу.

Ивонет схватила кусок чистой холстины, сложенной на тумбе аккуратными лентами, и приложила к пальцу.

— Откуда у тебя нож? Не помню, чтобы у тебя было оружие.

— А это и не оружие. Так, презент от лохматого друга.

— Ты его украл?

— Позаимствовал, но волкам об этом знать не нужно, а то они ребята нервные.

— Надеюсь, ты не станешь им никого убивать, — девушка качнула головой и вновь тронула камень. Теперь казалось, что от него идёт тепло. А потом уже спокойно добавила: — Что ты сделал? Это руна, да? Как на твоём теле…

— А ты наблюдательна, принцесса, — ещё одна усмешка и усталый вздох: — Да, это руна.

— Я читала о них в Книге Откровения. Эти символы под строжайшим запретом, ими пользуются колдуны. А раньше, когда Изначальные существовали, эти руны писали на теле людей кровью, которую брали у высших сидов, чтобы люди могли перенять их могущество.

— Да, если верить вашим книгам с откровениями, так и появились альхи. Ты к этому ведёшь?

Ивонет покраснела, но любопытство унять не удалось.

— В книгах написано, что альхи обрели могущество, когда предали отца и перешли на сторону Изначальных. Те в благодарность омыли своей кровью их тела, нанесли символы и научили сакральным знаниям. И, чтобы и дальше питать ваши силы, вам нужны жертвы… множество жертв и крови.

— Верно. А ещё для ритуалов нужны девственницы и младенцы. Иначе ничего не сработает. Подсобишь? Нет у тебя на примете младенцев? Ну, или, в крайнем случае, девственниц? — И взгляд, скрытый повязкой, стал жгучим, пронизывающим, словно и не слепой на неё смотрел сквозь закрытые веки и толстый слой ткани. А может, это только её воображение?.. Но она поёжилась, обхватила ладонями плечи и поймала себя на мысли, что внимательно вглядывается, пытаясь понять: человек из видений и этот похожи, или ей просто хочется в это верить? Неужели действительно тот самый Янар, чьё кольцо соединило прошлое и настоящее, сейчас находится рядом с ней? Нереальное стечение обстоятельств в череде случайностей. Слишком невозможное, чтобы быть правдой.

— Иди, Кэтрин-Ивонет, мне нужно собраться с силами.

— Ты правда поможешь?

— Иди… — Мужчина задышал размереннее, словно проваливаясь в сон.

Костры горели жарко, образуя огромную идеальную окружность и унося в предзакатное небо столбы черного едкого дыма от еловых веток, которых накидали сверху в огонь. На улице собралась вся волчья стая. Мужчины стояли ближе всего к импровизированной арене, огороженной пламенем. Женщины — за их широкими спинами. Дети с любопытством сновали туда-сюда между взрослыми, стараясь найти обзор получше.

— Ивонет, пора. — Хаоль пригладила девушке черные пряди и надела на голову шапку из белого меха, украшенную серебряной нитью, а на плечи — меховой плащ из того же меха, пахнущего пылью и плесенью.

— Прости, не успела проветрить. Эту шкуру давно не доставали из сундуков. Это мех белой волчицы, — женщина любовно провела ладонью по густому подшёрстку. — Он принесёт тебе удачу. Притянет твою истинную пару и с первой же ночи, когда вы возляжете, подарит вам волчонка. Говорят, кто надевает шкуру белой волчицы, тот обретает её дух и благословение.

Ивонет внутренне сжалась. Нестерпимо захотелось скинуть с себя шкуру и сбежать, но она понимала, что бежать пока некуда.

Хаоль довела Ивонет до помоста, стоящего в стороне от импровизированной арены, на которой с минуты на минуту должны были начаться волчьи бои. Девушка робко поднялась по ступенькам туда, где её уже ожидал староста в тяжелой накидке из черного меха и венце в виде волчьего черепа. Жутко до дрожи и отвращения, но Ивонет смогла сохранить невозмутимость и кротость. Встала рядом с мужчиной и окинула взглядом притихшую толпу.

— Братья и сестры! Матери! Отцы и дети! Вы все знаете, что наша покровительница Вирра ниспослала нам дар свыше… — Толпа нелюдей оживилась. — А это значит, что мы оказались на пороге великого события: возвращения к эпохе наших предков, которые жили свободно, имея дар совершенного перевоплощения. Дар, который они утратили из-за проклятия нашей покровительницы Вирры, Матери земли, лесов и полей. Матери всего живого и сущего, без чьей животворящей силы мы из сильнейшего народа превратились в беспомощных изгоев.

В толпе закивали лохматыми головами.

— Хоть Вирра до нас и не снизошла, она, как и было предсказано, направила к нам свою дочь, в чьих жилах течёт королевская кровь. А это значит, что прекрасная ликом дева Ивонет сможет родить новое поколение ферров.

Люди-волки словно обезумели. Они дали переполняющим их чувствам волю, и округу огласили гомон, визг и волчий вой.

— Тот, кто в конце поединка останется на ногах, сможет забрать девушку себе. Поклянётся быть верным ей до последнего вздоха. Оберегать, чтить и уважать и, что бы ни случилось, отдать за нее жизнь. Кто не готов или сомневается, не заходите в круг. Да начнётся бой! Пусть победит достойнейший! За наше общее будущее! За богиню! За волчье братство!

Раздался воинственный бой барабанов — и арена стала заполняться мужчинами. Терпения, чтобы сражаться один на один, ни у кого не было. Да и не принято было так в волчьем братстве. Как только разнесся слух про Ивонет, практически каждый мужчина в племени возжелал обладать посланницей богини.

В огненный круг повыскакивал десяток полуобнажённых до пояса ферров, и началась грызня. Нешуточное побоище, что в мгновение ока окропило снег красным. И чем больше крови было, тем яростнее становились соперники. Их лица устрашающе скалились, разбрызгивая слюни, челюсти клацали, намереваясь разорвать противника. Шерсть на загривках стояла дыбом. Когти стремились ранить или оторвать кусок побольше.

Ивонет онемела от страха и, кажется, перестала дышать. Паника крепко схватила её за горло. Она не была готова к подобному безумству и намеревалась бежать. Но едва мысль обрела уверенность, а взгляд нашел тропу к отступлению, как сильные руки легли на её плечи и легонько сжали. Успокаивающий голос шепнул:

— Не бойся, скоро всё закончится.

— Янар?! — Удивление вперемешку с облегчением и крохотной надеждой.

— Тсс, не показывай своего страха, волки это чуют.

— Но они…

— Пускай дерут друг другу глотки, сейчас это не важно.

Ивонет обернулась и окинула взглядом нависшую над ней фигуру стихийника. Мрачного, как темный лес за спиной, хмурого, с пляшущими на лице тенями от костров.

— Я думала, тебя тоже заперли в хижине, как Тельмана и Тьянку.

— Нет, они считают, что я слишком беспомощный, чтобы нарушить их планы. Слепой калека, что с меня взять.

— Но тогда ты смог дать отпор и двоих даже ранил…

— Что те двое против сотни волков? Прости, Ивонет, но я не всесилен… пока нет.

— Тогда как мы сбежим?

Староста, что внимательно следил за боями, обернулся:

— Даже не думай! Я же сказал, что это невозможно. Хоть ты и называешь друга стихийником, от магии в нем только тлен и блеклые надписи, запечатанные зелёным пламенем. Если попытаетесь сделать глупость, твоему другу откусят голову быстрее, чем успеешь моргнуть. Не стоит испытывать судьбу и терпение. Ты наша, Ивонет, и этого не изменить.

Девушка хотела возразить, поспорить, но Янар предупреждающе сжал её плечи и она поникла, опустила взгляд.

— Вот и славно. А теперь смотри: как я и думал, Гор одолел почти всех соперников. Он один из немногих, кто тебя достоин.

И действительно, на арене остались трое мужчин, двое из которых смотрелись весьма плачевно. Казалось, они вот-вот упадут, как и те, кого уже унесли с окровавленной арены. Мужчины попытались объединить усилия против более сильного соперника, но тщетно: ферр по имени Гор уложил огромным кулачищем одного, а потом и другого.

Некоторое время он тяжело дышал, а после выпрямился и заревел, оглушая округу победным кличем. Поднял взгляд на Ивонет:

— Теперь ты моя, посланница Вирры! Я победил всех, кто осмелился претендовать на тебя!

Девушка буквально вжалась в Янара, непроизвольно хватая его за руку. Шепнула:

— Если у тебя был план, то не пора ли воплотить его в жизнь?!

Янар на секунду прислушался и покрутил головой, словно ожидая чего-то. А через мгновение, как только Гор подошёл к арене и протянул лапищи, чтобы схватить Ивонет, выругался и задвинул её себе за спину:

— Ты ошибаешься, не всех соперников ты одолел. Я тоже желаю побороться за эту девушку и нашу свободу.

Ферр на мгновение опешил, но, видя непроницаемую решительность на болезненном лице, захохотал в голос.

— Ты, чужак, калека, бросаешь мне вызов?! Самому сильному в стае?! Смешно… Правду говорят, что у тебя дырявая голова. Уйди с дороги, девчонка по праву честного боя моя! — Ферр упер руки в бока и сплюнул под ноги кровавый сгусток.

Ивонет сжалась сильнее.

— Уйду, как только скажешь, что струсил. Побоялся, что калека надерет твой лохматый зад.

— Я?! Я боюсь?! — Гор чуть ли не начал плеваться желчью. — Ты назвал меня трусом, чужак?! Меня, Гора, величайшего воина?!

— Славный воин не поджимает хвост, когда ему предлагают бой. Ты же скулишь и находишь причины отказаться.

Гор заревел и кинулся было на стихийника, но громогласное «Стой!» заставило волка замереть. Староста взял слово:

— Не вижу причины отказывать чужаку. Если он желает, пусть пробует свои силы.

— С одним условием, — перебил Янар. — Если я побеждаю, то забираю девушку и её друзей и покидаю ваши земли.

— А не много ли ты берёшь на себя, чужак?

— Значит, вы действительно боитесь проиграть калеке…

— Жалкий червь, я бы вырвал твой поганый язык за подобное оскорбление! — оскалился староста. — Но проявлю снисхождение и позволю это сделать Гору. Пусть он вышибет из тебя спесь и насмешки. Мы принимаем твой вызов. Победишь — и вы свободны! Нет — останетесь у нас навсегда!

Внутри у Ивонет что-то оборвалось. Сердце сжалось от страха и жалости.

— Янар, нет! — Она схватила его за плащ, но он скинул его с плеч и спрыгнул с помоста. Пошатнулся, на время потеряв равновесие, но тут же оправился, пропуская глумливые усмешки толпы мимо ушей.

— Ты, главное, верь в меня, принцесса, хорошо? И ничего не бойся.

Возразить Ивонет не успела: Гор кинулся на Янара и буквально втащил в центр арены. Дал мгновение, чтобы прийти в себя, а после кинулся вновь и сшиб стихийника с ног. Ивонет закричала, но голос её потонул в зверином рёве: стая неистово поддерживала своего бойца.

— Не переживай, Гор милостив и убивать твоего друга не будет. Проучит хорошенько, да и будет с него.

Ивонет не стала слушать и спрыгнула с помоста, желая вмешаться в бой, но вдруг заметила, как сбоку возле ног одной женщины проскочила белая ласка. Ивонет замерла и насторожилась. Сделала пару шагов в сторону, но ласка пропала. Тряхнув головой, Ивонет снова стала протискиваться в толпу, но ласка показалась вновь. Приподнялась на задних лапках и посмотрела на Ивонет. В зубах она держала дохлую мышь.

— Лима? — Ивонет не поверила своим глазам. Поморгала, но ласка не исчезла. Зверёк вновь потоптался на месте, выплюнул добычу и встал на задние лапки.

Сомнения Ивонет отпали, и она ринулась к ласке. Упала рядом с ней на колени, протянула ладони и, когда Лима в них запрыгнула, поднесла ее к груди, аккуратно обнимая.

— Это правда ты! Прости, прости меня, милая, что не вернулась за тобой. Я так виновата.

«Глупости, ты же знаешь, я всегда найду дорогу к тебе. Если бы ты не сбежала, страшно подумать, что бы сделал с тобой Минфрид».

Ивонет смахнула с глаз набежавшие слёзы.

— Лима, ты была права, а я тебя не послушала. Прости меня. Он действительно оказался чудовищем.

«Сейчас не время, Кэти, тебе срочно нужно бежать. Он идёт за тобой».

— Кто идёт, куда бежать?

«Минфрид. Он и его войско уже переместились через портал за тем лесом, и скоро конники будут здесь».

— Минфрид? Здесь?! Но как он нашёл меня?

«Не знаю, но сегодня он словно обезумел. Весь замок поднял на ноги, велел собираться воинам. Потом заперся у себя в кабинете и долго колдовал над картой».

— Колдовал?

«Да, я видела, как он открыл шкатулку, а там — множество разных анимусов, я никогда столько не видела. Достав один, он стал водить им по карте, пока камень не начал светиться. На нём словно кто-то нарисовал руну призыва. Так Минфрид тебя и нашёл».

— Руну, говоришь… — Ивонет непроизвольно сжала пальцами зелёный кристалл. Огонь негодования окрасил её чувства. Она резко сорвала с шеи камень и швырнула в сторону.

— Значит, ты пришла вместе с ним?

«Да, залезла в седельную сумку к одному из всадников и, как только перешли портал, сразу кинулась тебя искать. Это несложно: зарево от костров видно на десятки вёрст, если не больше. И дым. Слишком много дыма.

Ивонет, я прихватила с собой мешочек с портальным анимусом», — ласка указала себе под ноги. Ивонет подняла то, что посчитала дохлой мышью, — небольшой мешочек, и сквозь холстину почувствовала внутри камешек.

«Пошли, нам нужно…»

Договорить ласка не успела, нервно дернулась и притихла, а за спиной девушки прогремел басовитый голос Хаоль:

— Ивонет, с кем это ты разговариваешь? Неужели умом тронулась?

Ивонет отогнула край накидки, и Лима незаметно скользнула хозяйке за пазуху.

— Всё хорошо, это я сама с собой.

— Сама с собой? — усмехнулась женщина. — Что же ты не смотришь бой? Не нравится, когда из твоего друга дух выбивают?

— Янар!

Ивонет метнулась обратно, не понимая, что ощущает: благодарность за то, что вступился за неё, злость за то, что предал её и призвал Минфрида, или жалость? Чувства смешались, и она не знала, как с этим быть. Но одно знала точно: нужно всех предупредить.

Не без усилий она проскользнула сквозь толпу, выбежала на арену и встала между двумя непримиримыми соперниками. Несмотря на слова Хаоль о том, что стихийник терпит неудачу, он не выглядел побеждённым и умирающим. Да, разбита губа и изранен бок острыми когтями неприятеля, но вполне себе живой и вроде бы полон сил и решимости если не победить, то извести противника до изнеможения. Но удивляться времени не было. Ивонет развела руки в стороны и сообщила, что к деревне приближается войско короля Далирии и что ей и её друзьям нужно немедленно бежать из деревни, чтобы не накликать беду на ферров.

— Уйди с дороги, женщина! — заревел Гор и попытался её обойти. Налитые кровью глаза желали убийства и крови. Ему было непонятно, почему больной калека до сих пор на ногах и даёт ощутимый, болезненный отпор.

— Вы не понимаете! — воскликнула Ивонет. — Минфрид не пощадит никого, если я не уйду!

— Ты никуда не уйдёшь, теперь ты принадлежишь мне! — Гор кинулся было на Янара, но тот плавно ушёл в сторону и вытянул руки:

— Стоп! Я признаю поражение и отрекаюсь от прав на посланницу Вирры. Бой окончен.

Ферр замер и непонимающе уставился на стихийника, который как ни в чём не бывало стал раскатывать рукава рубахи.

— Ты отдаёшь мне победу? — неверяще протянул Гор. — Вот так просто?

— Да, забирай. А я пойду напьюсь с горя с моими приятелями. Вы же теперь не против их отпустить?

— Нет, — совсем опешил Гор, усмиряя пыл. — Но я не понимаю…

— Вот и славно. А тебе, Ивонет, желаю терпения и осмотрительности. И не стоит делать глупости, — Янар развернулся и преспокойно пошёл прочь.