Серебряная осень

Глава 19

Ненавидите ли вы старые ржавые мосты так же, как ненавижу их я?

Если живёте здесь — то вполне возможно…

Железнодорожный мост явно раньше был в том числе и пешеходным — ну неудивительно, тут точно другой переправы через реку поблизости нет. Пешеходная дорожка, когда–то покрытая рифлёными металлическими листами, шла с левой стороны — в былые времена вполне приличная и огороженная перилами. Вот только к настоящему времени количество листов на ней изрядно поубавилось — на самом деле, растащить их могли вскоре после катастрофы. Например, обшивать борта машин — вообще милое дело, зачарования–то далеко не сразу появились, да и бандитизм в этих местах, как я понимаю, поначалу был гораздо активнее, чем сейчас. В результате бывшая пешеходная дорожка превратилась в череду балок, по которым можно разве что прыгать через дыры чуть ли не метровой длины. Над землёй, которая в паре десятков метров внизу.

Жаль. Пришлось перебраться на железнодорожный путь — пару хорошо проржавевших рельсов, которые не сняли скорее всего из–за исключительной тяжести. Это не листы, их вывезти не так просто… Рельсы, которые уже хорошенько «повело», лежали на сомнительного вида шпалах, поставленных довольно–таки редко, в дырах между ними виднелась всё та же земля. Ну, по крайней мере, это лучше, чем идти пешком через Пороги и военчасть. Будем надеяться — выдержит.

Мост выдержал.

Я шёл впереди, местами вставая не четвереньки, когда голова начинала совсем уж откровенно кружиться: надо признать, высота, особенно над водой — откровенно «не моё». Маша следовала в паре метров, настрого проинструктированная орать, если что. Хотя, мне кажется, инструктаж был явно излишним. Верёвка меж нами дала б некоторую уверенность, но где её взять, эту верёвку?

Конечно, мост не ходил ходуном — как–никак конструкция монументальная, при советской власти строили качественно, построено–то точно не позже семидесятых. Но почти 40 лет без ухода… Ржа сыпалась от каждого прикосновения, шпалы проседали под ногами, некая вибрация ощущалась нутром. Вдобавок временами подкатывало ирреальное чувство — мы тут ползём по путям, а ну как поезд, даже отскакивать некуда. Да какой, к чертям собачьим, поезд?

Вероятно, это были самые длинные триста метров в моей жизни. И очень порадовала Маша — пискнула всего один раз, когда поскользнулась на железяке и долбанулась коленом. Есть характер у девчонки, однозначно есть, даже без всяких колдовских штучек… А сам я, кажется, отбил себе всё. Лучше уж по грязище, чем по этим железякам.

Вот и добрались. Метров десять осталось.

— Стоять! Не шевелиться, мать вашу! Оружие держи, чтобы я видел!

Будь я на ровной земле — рухнул бы как подкошенный и откатился в сторону. Но тут, на мосту, да ещё и с Машей… вот зараза. Оглянулся на девчонку — та так и застыла, правда, с четверенек уже поднялась, как и я.

А вон они — слева от моста какие–то облезлые полуразрушенные постройки, до них метров сто, а может, и меньше. Блин, есть же бинокль с собой, следовало осмотреть их, ещё пока мы посреди моста были. Виден в окне только один, оружие вскинуто — не разобрать, какое. Грамотно окликнули — как раз тогда, когда особо не получится делать резкие движения. Скорее всего, засекли нас уже давно.

Кто?

Про бандитов тут особо не слышно… но и территория Морозково должна была быть чистой. Неужто влипли? Ладно, попробую, вариантов все равно немного:

— С кем разговариваю?

— Патруль Гидростроя, — донеслось из окна. — Кто такой деловой?

Хм… а может, пронесёт?

— Мы из Вокзального. Потеряли транспорт, обходим аномалию.

— Ауру вижу, — деловито сообщил невидимый допросчик. — Давайте медленно сюда, оружие не трогайте.

Ну да, вариантов не остаётся. Дождавшись Машу, я медленно двинулся в сторону здания. Когда до него оставалось не больше двадцати шагов, кто–то невидимый громко хмыкнул:

— Ну и рожа у тебя, Волк… Так и вижу — загрызть хочешь…

Твою ж мать.

— Коля, ты, что ли?

— Ну, — из–за дверного проёма, в котором давно уже не было двери, вышел, пригнув голову, плечистый парень лет тридцати, одетый в джинсы и куртку в камуфляже «берёзка» и кепку с «трезубцем» Гидростроя, с таким же СКСом, как у меня, казавшимся в его ручищах детским ружьишком. — Заехал бы пивка попить, что ли.

— Шутник, блин… Меня чуть кондратий не хватил.

Мы пожали друг другу руки и обнялись — крепко, с похлопыванием по спине. Коляна я не видел уж пару месяцев — никак не могли пересечься, разве что если специально ехать через Болото.

Из дома вышли ещё двое — один сильно постарше, в «берёзке» и с калашом, второй молодой, стриженый, в джинсовой куртке и с короткой палкой–жезлом — колдун, в Гидрострое предпочитают жезлы арбалетам.

— Вася, Лёха, — лаконично отрекомендовал их Колян. — Мужики, это Серёга Волков с Вокзального. А это?…

— Маша, — коротко сказал я, жестом подзывая девчонку. — Вы тут в засаде, что ли?

— Не, патрулём шли, — махнул рукой здоровяк, косясь явно на Машины зелёные волосы. — Остановились передохнуть, заодно осмотрелись, в бинокль заметили вас на мосту. Вообще с той стороны никто не ходит, решили проверить. Как мост?

— Чуть ноги не переломали, — ответила за меня Маша.

— Ну да, — согласился патрульный. — Мы туда и не ползаем… Что у вас случилось?

— Непредвиденные обстоятельства, — я решил подробно не рассказывать. — Вот теперь срочно нужно в город, а по тому берегу — швах.

— Дело, — сказал пожилой Вася. — Там ни за какие коврижки пешком не пойду.

— Что–то есть, что нам стоит знать? — деловито поинтересовался Коля. Вот сразу видно, кто тут главный.

— В Морозково банда, еле разошлись, — вот про что, а про банду рассказать надо. — Все с темой черепов. На машине, возможно на двух.

— Фигово, — отозвался колдун. Коля кивнул:

— Да, по вашему берегу, но могут и к нам заявиться. Ещё что?

— В Бору напала какая–то шестиногая магическая кошка.

— С воротником? — вклинился Лёха, изобразив руками поднимаемый воротник.

— Да. Еле отбились.

Колдун переглянулся взглядом с Коляном и, получив подтверждение в виде полуприкрытых глаз, кивнул:

— Мозгоед. Появились месяца два назад к югу от города. Трижды встречали. На большие группы не нападает.

Вот как. Выходит, в Гидростое про этих кошек знают, а мы до сих пор не в курсе… Что ещё? Рассказать про призрака и о том, что он наговорил про птиц? Нет, пока не стоит.

— В общем, если вы к нам в город — давайте по дороге, там вроде спокойно, — сказал Коля. — Мы пока на маршруте, провожать не будем. После семи появлюсь, можем посидеть в «Триаде», если ты с ночёвкой.

— Ох, не знаю, Коль, — покачал я головой. — С делами бы разобраться.

— Ну смотри сам, я по–любому там буду. Да, ещё — в садоводствах есть изгои. Но сидят тихо.

— Спасибо!

Кивнув Коле и его коллегам, мы разошлись — патруль пошёл в сторону заброшенного переезда на старой ветке, а мы пошагали в обратную сторону, к Гидрострою. Хватит с нас заброшенных переездов…

— Старый знакомый? — первой нарушила молчание Маша.

— Да, их ребята как–то помогли нам в промзоне, когда на нас изгои напали — мы как раз на выходных на рынок ехали… Хороший парень.

— А почему ты тогда про то, что было в Волково, не рассказал?

— Потому что Юрка — наш, с Вокзального, — вздохнул я. — Оттуда и плясать надо. А вот про джип тех гадов и про эти стволы, — я хлопнул ладонью по прикладу двустволки, — можно и здесь узнать. И даже нужно.

— И что дальше?

— А дальше посмотрим, Маш.

Мы шли по дороге — традиционной для этих мест, когда–то асфальтовой, но узкой и окончательно убитой. Если меж Вокзальным и Гидростроем было хоть какое–то регулярное движение, несмотря на Болото — тут его практически не было вообще. Куда ездить–то? Чуть южнее река–приток, мост через неё разрушен, деревни нежилые, а леса, насколько я знаю, кишат зверьём. И, кажется, не только…

До города было километров пять, наверное. Наконец вышли на «финишную прямую» — лес остался только слева, справа потянулись нескончаемые заброшенные садоводства с покосившимися домиками, когда–то обнесёнными сетчатыми заборами. Заборов почти нет — всё растащено, да и в домиках вряд ли осталось что–то ценное. А вон видны жиденькие дымки — значит, и правда тут живут изгои. Впрочем, они могут быть как агрессивными, так и тихими — например, те, кто накосячили где–то вне местной юрисдикции и теперь выжидают время, чтобы прибиться к какой–нибудь общине… Всё же малыми группами вне стен выжить проблематично. Особенно зимой.

Примерно через час ходьбы мы вышли к Стене.