Шаг третий. Призовой

Глава 24. Здравствуйте, каникулы!

Место действия: особняк семьи Сонов.

Время действия: 2 января, 16:40.

ДжиХун.

Пообещал Юри, что уеду перед визитом Лалисы, и выполняю обещание. Отъезжаю от особняка, но не далеко. Так чтобы подъездную дорогу видеть.

— Стой здесь, — командую таксисту. — Счётчик не выключай.

Намеренно вызвал такси, моя машина слишком заметна. Проходит минут десять.

Дебак! Вот она, прибывает наша хитромудрая. Теперь можно уезжать, мне просто надо было убедиться. В машине сложно пассажира разглядеть, но понять, что это она не сложно. Юри встречать лично может только её.

— Отель «Плаза Сеул», пожалуйста, — говорю таксисту. Попью кофе с онни, поболтаю, а там видно будет.

Портрет Лалисы, который спёр у Юри, в сети не нашёл. Есть не сильно похожие лица, но именно такого нет. Было у меня подозрение, что Юри сделала Лалису на кого-то схожей. Возможно, не намеренно. Люди склонны приукрашивать достоинства тех, кто им нравится.

Книжку она написала, надо же… даже смотреть не буду глупые девичьи упражнения. Всем известно, что хороших писателей среди женщин нет. А-щ-щ-щ, да хоть бы и есть, но такое микроскопическое количество. Хотя ножки у неё волшебно хороши, приходится признать. Если Юри не приукрасила, то ХёнДжу далеко до неё…

Место действия: особняк семьи Сонов.

Время действия: 2 января, 16:55.

— И-и-и-и! — со смехом ловлю прыгнувшую на меня Юри. Бедная девочка, соскучилась по мне.

Себя упрекнуть не в чем. Неужто так трудно оградить меня от ДжиХуна? С чем угодно другим соглашусь, как сейчас, только не надо подсовывать мне его противную рожу. Вот и сегодня отправилась в гости прямо из школы, на мне школьная форма, ужасно неуместная вне Сонхва. В рюкзаке сменная гражданская одежда, толстовка, джинсы, куртка и прочее, по мелочи.

— Пойдём быстрее, Юри-ян. Мне надо переодеться. Чувствую себя, как муравей, которого из родного муравейника за километр отнесло.

Идём, взявшись за руки. Юри легко заражает меня своей радостью. Идём, щебечем.

— Ты сделала ещё один портрет?

— А ты скажешь, зачем он тебе? — щурится на меня хитренько.

Почему бы и нет? Особого вреда не будет, даже если кто-то узнает.

— Один хороший мальчик попросил. Нет причин отказывать…

— Твой оппа? — мгновенно возбуждается девочка. Мы подходим ко входу.

— Почему сразу оппа? — и не хочу, но почему-то смущаюсь.

— Ну, признайся, онни, — канючит Юри уже в холле.

— Да не в чем признаваться, Юри-ян, — убеждаю изо всех сил.

— Тогда почему ты покраснела? — опять хитренький взгляд. Вздыхаю. Так и знала, что не отстанет.

— Это солнце так отразилось, вот тебе и показалось.

— И до сих пор кажется, — хихикает заноза.

Подходим к её комнате. Внутри оглядываюсь. Мне комната Юри очень нравится, здесь столько всего интересного!

— Показывай портрет!

— Сначала скажи, кто он, — и язык показывает, егоза! И что с ней сделаешь?

— Никому не скажешь? — начинаю переодеваться.

— Конечно, нет, онни!

— ВиЧан его зовут, он из моей бойз-группы, саксофонист. Иногда приглашает меня в кафе…

— Я же говорила! У тебя оппа появился! — восторгается Юри.

— Ты торопишься, Юри-ян, — упрекаю торопыгу. — Мы просто друзья. Портрет попросил, потому что не разрешаю себя фотографировать.

Тут же на меня обрушивается гора новых вопросов.

— Юри-ян, я тебе ответила, давай портрет.

— Вот, — мне предъявляется рисунок. Предыдущий, на мой взгляд, лучше, но ВиЧан и такому будет рад.

— А вы с ним целовались? — это самый главный вопрос из той кучи. Отрицательно мотаю головой.

— Я ж говорю, нас парой называть рано. Может, мы через месяц разбежимся.

— Он тебе не нравится?

— Юри-ян, я тебя умоляю, — начинаю стонать, — не знаю я ничего! Нравится, конечно, но этого же мало! Юри, давай о деле! Показывай, что сделала!

Наконец-то начинаем продуктивное общение. После моего клятвенного обещания, что сразу доложу ей о первом поцелуе. Работаем до самого ужина. Утрясаем всё по второй книге. Возможно, не всё, но серия будет продолжаться, надо что-то и для следующих книг оставить.

— Слушай, Юри, я хочу выложить английский вариант книги. На американском сайте. Поработай с всеми иллюстрациями. Их надо сделать красочнее и… — щёлкаю пальцами в поисках нужного слова, — подробнее. Знаешь, как бывает, смотришь на картину — она прекрасна, но подойдёшь ближе и замечаешь грубые мазки.

— Легко и просто, — отмахивается егоза. — Я фотошоп осваиваю. Там на раз всё делается.

— Флаг тебе в руки и попутного ветра в спину, — напутствую я, и вместе хихикаем. — Но надо быстрее.

— Неделю потерпишь, онни?

Неделю?! Да я меньше, чем на месяц и не рассчитывала! Всё-таки она — чудо! И надо бы ей отомстить, а то привыкла, вишь, что ей с рук всё сходит.

— Учти! Платить не буду, я тебе уже заплатила рассказом про ВиЧана.

— И про поцелуй не забудь! — напоминает хитрушка.

— А тебе не рано такими вещами интересоваться? — сощуриваюсь, как старшая и добропорядочная кореянка.

— Нет, — безапелляционно заявляет Юри. И что с ней делать?

За ужином семья Сонов встречает меня приветливо. За исключением хальмони. Придирчиво оглядывает меня, уже усевшуюся за стол рядом с Юри, и суховато изрекает:

— Лалиса-ян, не скажу, что выглядишь совсем не прилично, но всё-таки не совсем вежливо являться к нам в гости в таком наряде. Тебе следовало бы одеться более подобающе.

Неймётся бабке. И вроде бы единственная, не считая своего мужа, кто видел совсем другие времена, когда семья вовсе не с серебра ела. Судя по реакции остальных, мнение бабки никто не поддерживает. Совсем наоборот.

— Перестань, ёбо, — чуть улыбается дед, ХюнКи, — у современной молодёжи такая мода.

Отвечать мне всё равно надо.

— Простите, госпожа, но никакой возможности одеться не по-походному у меня не было. Я даже дома ещё не была. А в сумку можно уложить только то, что не мнётся.

Этот момент тоже можно обернуть в свою сторону. При случае. Начинаю есть, дождавшись, когда приступают остальные. Не успеваю справиться даже с четвертью блюда, как происходит нечто. Явление Антихриста народу, я бы так сказала. В локальном варианте. Лично для меня и, надеюсь, для Юри. Судя по её растерянному виду кролика, завидевшего удава, можно не надеяться, а быть уверенным. Ну, хоть с этой стороны можно не огорчаться. Кстати, неизвестно, кого она считает удавом, меня или своего братца.

— Извините, планы изменились. У моего друга образовались важные дела, а одному гулять скучно.

Непринуждённо садится, вышколенная прислуга тут же ставит перед ним стакан с минеральной водой. Посуда уже стоит по числу членов семьи. Здоровые у него вкусы. Удивительно, что вода в стаканах не замерзает. Юри вот примерзает к стулу и, вообще, становится тихой, как мышка, завидевшая злого и голодного кота.

Атмосфера в комнате настолько охлаждена, что изумляюсь тому, что туман не появляется. Впервые ощущаю так явственно собственную власть над людьми. Наверное, не врут экстрасенсы, утверждая о существовании у живых существ аур. И все они съёжились и замерли. Настолько жуткий холод сочится из моих глаз. Только ДжиХун ничего не ощущает, но я на него стараюсь не смотреть.

— К-х-м, — откашливается ЧжунКи, — что-нибудь случилось, Лалиса-ян?

И что ему ответить? А почему я должна что-то скрывать?

— Не ожидала появления ДжиХуна-оппы, господин Сон. Юри-ян, он точно обещал тебе, что его сегодня не будет? — холод из глаз успешно изгоняю, но бедная девочка способна только судорожно кивнуть.

— Он тебя обманул, Юри-ян, — констатирую с максимальным спокойствием. — Дело в том, господин Сон, что у нас с Юри договорённость. Она приглашает меня только тогда, когда уверена, что её брата не будет дома. Первый раз это могло произойти случайно, но сегодня точно нет.

Немного подумав, наношу удар.

— У меня сильные подозрения, что ваш сын, господин Сон, сознательно не даёт мне проходу, — и принимаюсь за еду, не чувствуя её вкуса. Но как поднимается настроение, когда периферийным зрением замечаю вытянутое лицо ДжиХуна. Принимай по сусалам своим же салом.

— В этом, наверное, ничего плохого нет, Лалиса-ян? — начинает улыбаться ЧжунКи. Остальные переглядываются, ДжиХун пытается не подавиться, сидит с красным надутым лицом.

— Ничего хорошего тоже не вижу, господин Сон. Если бы он честно начал ухаживания, я бы их сразу отвергла, на том бы дело и кончилось. А то, что происходит… никак не понимаю, как к этому относиться.

— Да с чего ты взяла, что я не даю тебе проходу?! — ДжиХун взрывается только сейчас. Тяжёлым взглядом его придавливает отец.

— Я у себя дома, — бурчит молодой человек, пряча глаза от испытующих взглядов старших, — и могу уходить и приходить, когда захочу.

Он прав, это у меня никаких прав. Никаких, кроме гостевых, а это не совсем ничего.

— И ты мне не нужна, не надо себе льстить.

— Нужна, — вдруг тихо и отчётливо говорит Юри.

— Почему ты так говоришь, внучка? — величественно вопрошает СоХи. Мне страшно интересно, Юри что-то знает?

— ДжиХун-оппа, это ты взял один из моих рисунков? Один из портретов Лалисы? — от вопроса Юри ДжиХун напрягается, но ненадолго.

— Мне надо было кое-что проверить. Мне показалось, что ты придаёшь облику Лалисы черты какой-нибудь известной красавицы. Поэтому искал второй прототип.

Образованный. Такие слова знает…

— И как? Нашёл? — живо интересуется ЧжунКи.

— Нет. Но Юри всё равно сильно её приукрасила…

— Сын, принеси, пожалуйста. Хочу сам посмотреть.

Приносит. Куда ему деваться с корейской подводной лодки? И начинается крайне неприятная для меня процедура, несмотря на более иль менее деликатное поведение Сонов. Все разглядывают якобы только портрет, но кидают взгляды и на меня. Изо всех сил стараюсь держать покерфейс. Почти не дрожащей рукой подношу стакан с яблочным соком ко рту. Наконец рисунок возвращают владелице.

— По правде говоря, портрет действительно приукрашивает нашу милую гостью, — выносит вердикт ЧжунКи. — Юри-ян не объективно к ней относится.

Родители и дед улыбаются, бабка сидит строгая.

— Люди по-разному выглядят в зависимости от настроения, аппа, — разъясняет Юри. — Ты позже зайди сам и посмотри. Она на всех рисунках разная.

Художники даже в таком возрасте видят недоступное остальным. Хотя вроде это так очевидно. Гляжу на подружку с уважением. Но мы ещё с ДжиХуном до конца не разобрались.

— С портретом всё разъяснилось, — долго рассусоливать не собираюсь, наношу очередной удар, — но зачем ты, ДжиХун-оппа, наговорил гадостей про меня моему молодому человеку?

Удар попадает в цель и удар жестокий. ДжиХун багровеет, все взгляды сосредотачиваются на нём. Моя главная цель — не отомстить, для меня главное закрыть вопрос с ДжиХуном. Никаких отношений между нами кроме обычного знакомства быть не может. Точка. Потому и преувеличиваю статус наших отношений с ВиЧаном.

Объяснения давать отказываюсь. Ссылаюсь на до сих пор багрового ДжиХуна. И вообще, не хочу принимать участия в этих разборках

В комнате Юри приходится утешать её. Девочка чуть не плачет.

— Перестань, Юри. Ты ни в чём не виновата, — глажу по пушистой головке, приникшей ко мне.

— Зачем он так сделал, ы-ы-ы… — и слёзы всё-таки начинают течь.

— Зачем, зачем… откуда я знаю? Люди бывает такую дичь творят, что сами себе потом удивляются.

Даю ей выплакаться. Расстроиться есть из-за чего. Идеальным вариантом для неё явился бы роман между нами со счастливым хэппи-эндом в форме моей свадьбы с ДжиХуном. Б-р-р-р, даже в качестве мысленного эксперимента вызывает дрожь омерзения! Но если б такое случилось, счастье Юри не знало бы предела. Любимая подруга стала бы родственницей. Но увы и ах! Между нами химией даже не пахнет, зато искрит знатно. Искрение пол-беды, от любви до ненависти один шаг с любой стороны. Беда (для Юри) в том, что с моей стороны искрения нет. Взбесил только факт его наглого вмешательства в мои отношения с ВиЧаном. Ему что за дело, а?!

— Теперь понимаешь, почему я не хочу его видеть? — на мои слова Юри кивает и вроде снова готовится заплакать. Э, нет! Хватит водопад устраивать.

— Сделаем так, Юри, — мой решительный тон её подбадривает, — ты просто сообщаешь всем, в том числе и ДжиХуну, что в такой-то день я буду у вас в гостях. Если он будет присутствовать, то это он ищет встреч со мной, а не я. Понимаешь? А я не буду требовать его отсутствия.

Всё или почти всёможно переиграть в свою пользу. ДжиХун уверен, что я за ним гоняюсь, но как только он, предупреждённый о моём визите, останется дома, тут же сам попадает под то же подозрение.

— И когда мы с ним опять у вас столкнёмся, — Юри слушает с интересом, а по мере дальнейших разъяснений начинает улыбаться всё шире, — делай хитренькую мордочку, — я знаю, ты умеешь, — и задавай ехидные вопросики. Скажи что-нибудь вроде: конечно, раз у нас Лалиса, разве ДжиХун-оппа из дома уйдёт? Его и палкой не выгонишь…

Девочка начинает хихикать. Ещё кое-чему её подучиваю…

После вежливого стука в дверь просовывает голову ЛиЁн. Лицо встревоженное. Однако увидев нас, весело беседующих, успокаивается.

— Вижу, ты в порядке, Юри-ян, — и обращается ко мне. — Лалиса-ян, сейчас придёт ДжиХун и извинится перед тобой за недостойное поведение…

— Нет-нет-нет! — бурно протестую. — Что угодно, только не это, госпожа Сон! Мне не нужны никакие извинения и принимать я их не буду, сразу предупреждаю.

Достала меня эта корейская традиция по поводу и без повода прощения просить. Никакого смысла в этом не вижу. Но ЛиЁн страшно удивляется. Пытаюсь объяснить.

— Он уверен, что я — коварная сталкерша, которая подло морочит голову ни в чём не повинному парню. И он попытался его «спасти». Можно сказать, у него благородные мотивы были. Вот если вы его убедите, что я вовсе не коварная и подлая кумихо, тогда он сам захочет извиниться. А принудительные извинения мне не нужны. Он всё равно по-своему будет думать. И станет ненавидеть меня ещё больше. Я вас умоляю, госпожа Сон, не ставьте меня в такое ужасное положение, я ведь вам ничего плохого не делала…

Кое-как убедила. Так там ещё отец есть, мне что и его убеждать? Сваливать надо срочно!

— Юри, ты всё поняла? — да, она поняла, — Тогда давай, быстро пакуй мне портрет, и я — домой! Поздно уже…

Место действия: школа искусств Сонхва.

Время действия: 5 января, 2010 года.

Общешкольной линейки в корейских школах не проводят. Объявили результаты в классах и распустили. Лавина школьников весело вываливается в холл, у гардеробов столпотворение. Мы не торопимся, невместно нам старшеклассникам и не солидно.

— Лалиса, на каникулах в агентстве будешь? — ДаМи спрашивает о том, что и так знает. Киваю.

— Хорошо тебе, знаешь, что делать…

— И вы знаете, — парирую с готовностью. — Я вам всё расписала, ищите себя.

ЧэЁн сияет, всерьёз считает, что с моим приходом её мучения закончатся. С госпожой Ким, конечно, да, но начнутся новые, со мной. Хи-хи… хотя со мной ей всё равно легче будет. По простой причине — я её обожаю, в отличие от хрео-графини, которая её, да и не только её, ненавидит. Интересно, смогу я этой херо-графиней манипулировать?

— Лалиса-ян, вот ты где! — голос преподавательницы музыки Кан СанМи вызывает в желудке нехороший холодок. Слишком много в нём сладострастного предвкушения, приправленного чувством облегчения. Её облегчения, не моего.

— Сонсенним? Что это? — мне торжественно вручается какой-то листок. Даже читать его не хочу!

— Это график твоих репетиций, Лалиса-ян, — сияет такой улыбкой, будто осчастливила меня несусветно радостной вестью. — В начале февраля Сеульская консерватория проводит конкурс молодых талантов. Единственное условие — возраст до тридцати лет…

— Мне уже тридцать один, сонсенним, — на автопилоте говорю я и с огромным «сожалением» отдаю листок обратно. Машинально СанМи-сии берёт его в руки. Я свои прячу за спину. Девчонки наблюдают за нашим диалогом, открыв рты. Всё ещё для них в диковинку, когда ученики так независимо разговаривают со всякими там сонсеннимами.

— Как тридцать один? — щёлкающие в голове шарики слышны почти явственно. Она мне поверила! С трудом удерживаюсь от хохота. Не важно, что только на секунду, поверила ведь. Давно замечено и с определённого момента вызывает веселье отчаянно скудное чувство юмора у автохтонного населения.

— Это не важно, сонсенним, — небрежно отмахиваюсь от малозначительного обстоятельства. — Главное в другом. Всё моё каникулярное время занято. С утра до вечера без выходных в режиме нон-стоп. Меня приняли в агентство Bit Hit продюсером. Пока в качестве стажёра. Так что придётся вам, сонсенним, искать другого исполнителя.

— А как же… — недоумение на лице преподавательницы нарастает ещё больше. — Я хотела тебе поручить написать новую мелодию. И как тебя приняли в продюсеры? Ты ещё так…

Отчётливо слышу скрежет забуксовавших шариков в её голове. Хотела сказать «так юна», но этот тезис наткнулся на предыдущий о моём почтенном возрасте. Не успела она его забраковать.

Ещё и мелодию? Ты, тётенька, совсем офонарела! Моцарта, мля, нашла, который гениальные реквиемы и прочие вальсы на заказ рисовал. Так то ведь на заказ, а ты хочешь на халяву! Впрочем… прорисовывается некая туманная идея. Так что, может, и я нарисую.

— Насчёт новой мелодии подумаю, сонсенним. Позвоните мне через неделю, если справлюсь, будет мелодия. Нет, так нет.

— Лалиса-ян, мне надо знать точно, — любят взрослые и начальники в Корее выдавливать всё с кровью и мясом.

— Для точности нужен заказ с договором, сонсенним, — и начинаю форменно, по мнению моих подружек, грубить. — Оговариваем сумму, например, миллионов двадцать, сроки, другие условия, тогда мне, хочешь-не хочешь, придётся приложить усилия и уделить время. А бесплатно только птички в лесу поют, сонсенним.

— Двадцать? — округляет глаза СанМи-сии.

— И права отдам школе. Всеобъемлющие. Но вы не переживайте, сонсенним, вполне возможно, я и без договора напишу. Если хватит времени. Потому что у меня появились должностные обязанности, которые отодвинуть никак не могу. С агентством у меня договор как раз заключен.

— И что же мне делать? — спрашивает то ли у меня, то ли у себя, растерянная СанМи-сии.

— Вы в школе Сонхва работаете, сонсенним. Она полна всяческих талантов. Каждый третий на фортепияно играть может. Неужто нельзя выбрать, сонсенним?

Холл тем временем пустеет, так что прощаемся с грустной учительницей, одеваемся и уходим.

— Я бы так не смогла… — вздыхает ДаМи. Остальные молча соглашаются и глядят на меня чуть ли не с осуждением.

— Вот поэтому в продюсеры пригласили меня, а не тебя, — парирую мгновенно.

— Наверное, всё-таки не только поэтому, — ДаМи не сдаётся.

— Не только, но и поэтому тоже. Президент тоже сначала не хотел платить мне зарплату…

Не хотел, это правда. Отшила его просто:

— Нет зарплаты — нет работы. Саджанним, вы просто не будете иметь никакого права ждать от меня результата, не платя мне ни воны.

— А если заплачу одну вону? — сострил президент.

— Такой же будет и эффект, саджанним, — сострила в ответ.

— Давай так, — президент не бросил попыток сэкономить на мне. — Посмотрим по итогам месяца и тогда заплатим.

На это легко согласилась.

— Хорошо, саджанним. Но на следующий день, как только не получу зарплату, тут же увольняюсь. И с группой ухожу в другое агентство.

Посмотрел он на меня, посмотрел в мои безмятежные глаза, вздохнул тяжко и согласился платить мне три миллиона в месяц. Не бог весть что, конечно, но для начинающего и особо в деньгах не нуждающегося пойдёт. Мне больше принцип важен.

А если бы он не согласился? Тогда у меня не было бы оснований отказывать СанМи-сии. Но если у меня есть зарплата, то у работодателя на меня все права. И никакой учитель мной уже распорядиться не может. Так что ещё неизвестно, для кого я больше старалась, для себя или глупого саджаннима.

— Девочки, пойдёмте в кафе какое-нибудь! — предлагаю подружкам. — Посидим, поболтаем, всё обсудим.

— Мне в агентство надо, — робко заявляет ЧэЁн.

Хмыкаю. Берусь за телефон, номер помощницы президента ХвиИн у меня есть.

— Аньён, кунчанним. Это Лалиса, продюсер-стажёр. Во сколько должна быть в агентстве ЧэЁн? Понятно. Она опоздает примерно на час. Я её задерживаю. Имею право, кунчанним, саджанним мне сказал, что её и ещё двух девочек я тоже буду опекать. Уточните, конечно. Если что, звоните.

Она так и не перезвонила. Ни пока мы в кафе шли, ни пока там сидели.

— Девочки, вот вам задание на каникулы…

Первым делом им надо сделать причёски друг другу. Красивые насколько можно.

— Сначала вы, — тычу пальцем в ДаМи и МиЁн, — придумываете для ЧеРиш причёску. Она знать не должна, что вы хотите сотворить. Потом, то же самое с ДаМи делаете вы, МиЁн и ЧеРиш. Затем тебе, МиЁн, сочиняют новый имидж.

— Следующее задание. Придумать сюжет для клипа. Желательно не один. Чем больше, тем лучше.

— А если не получится? — ЧеРиш самая скептичная.

— Тогда будете завидовать тем, у кого получается, — все вместе хохочем. — Ничего страшного, перейдёте к следующему заданию. Придумать и с использованием фотошопа сделать обложку для девичьей группы. Тоже несколько. В качестве моделей используйте кого угодно, хоть себя. Группа из четырёх девочек. Для мальчиков придумайте. Мальчиков семеро, одного вы даже знаете, это ДонГук. Но их вы тоже не дёргайте, возьмите моделями кого угодно. Зарезервируйте место для надписей.

— Ещё можете подумать над рекламными сценариями. Рекламой чего угодно, автомобилей, косметики, обуви, да хоть танков и пушек. Мне наплевать. Главное, что у нас будет пакет заготовок.

— Если что-то придумаете сами ещё что-то, будет замечательно. Многое я забракую или переделаю, сразу предупреждаю.

Девочки внимают с открытыми ртами. У местных не только с чувством юмора плохо, с фантазией тоже швах. Это как-то связано?

Окончание главы 24.