Шампанское

ГЛАВА 7

В голосе звонившего Баффи послышалось что-то знакомое.

— Я слушаю… Только теперь я уже не мисс Сарасота, а миссис Джонс.

— Ах да, как же я мог забыть! — ответил звучный мужской голос. — Вот так со мной всегда! Только я найду по-настоящему красивую женщину, и выясняется, что она уже замужем.

— С кем я говорю? — нахмурилась Баффи.

— Я Барри Йокам, и…

Баффи тут же положила трубку.

— Очередной розыгрыш, — недовольно пробормотала она. — Интересно, как они узнают мой номер? Придется снова сменить его…

Знаменитый Барри Йокам никогда сам не звонит по телефону, для этого у него целая дюжина секретарш! Да и с чего бы известнейшему телевизионному шоумену звонить ей домой?

— Нет, определенно розыгрыш, — пробормотала Баффи. В этот момент снова зазвонил телефон.

— С вами говорит секретарь мистера Йокама, — раздался в трубке мелодичный женский голос. — Если хотите проверить, так ли это, перезвоните прямо сейчас к нам на телевидение, — и секретарша продиктовала номер телефона.

Выждав паузу, Баффи набрала продиктованный номер. Собственно говоря, это был прямой номер в кабинет Барри Йокама, и его давали только в редких случаях и очень немногим людям. Обычно Йокам сам отвечал на звонки по этой линии, но на этот раз он велел одной из своих многочисленных секретарш ответить Баффи Джонс и убедительно разъяснить этой даме, что с ней действительно хочет поговорить сам Барри Йокам.

После любезных разъяснений секретарши Баффи услышала в трубке голос телевизионного шоумена, пользовавшегося бешеной популярностью.

— Полагаю, мне следовало бы извиниться перед вами, — начала Баффи.

— Со мной такое случается чуть ли не каждый день, — бодро солгал Йокам. — К черту извинения, главное, что я наконец имею возможность побеседовать с прелестной и неповторимой Баффи Джонс.

— Что за хренотень? — поморщилась Баффи. «Хренотень? — Йокама передернуло. — Неужели эта девица и вправду так разговаривает? Нужно обязательно вытащить ее на мое шоу. Интересно, уж не из тех ли она красоток, у которых коэффициент интеллекта стремится к абсолютному нулю?»

— Очаровательно! — вслух воскликнул он. — Просто очаровательно!

— Что очаровательно?

— Ну, вот это, «хренотень»!

— Хренотень — это очаровательно? — переспросила Баффи, решив, что этот Йокам странноват, если не сказать больше.

— Позвольте пригласить вас принять участие в моем телевизионном шоу. Как вам мое предложение? — решительно спросил Йокам, сразу приступив к делу, пока эта девица, внезапно ставшая популярной, не повесила трубку от скуки.

— Не нравится, — отрезала Баффи.

— Да-а? — ошарашенно выдохнул Йокам. Еще никто и никогда не отказывался от участия в этой программе, потому что появление в его ночном шоу гарантировало успешное продвижение вверх по лестнице славы и популярности, а многим начинающим звездам — ночь, а то и несколько, в постели самого Барри Йокама. Его программа создавала суперзвезд, а эта хорошенькая дурочка отказывалась посидеть на студийном диванчике и поддержать остроумную беседу Йокама, славившегося своим умением задавать находчивые вопросы и всегда попадать в очко.

Тогда Йокам решил прибегнуть к секретному оружию. Не зря же он содержал целый батальон помощников и секретарей! Йокам был готов к тому, что миссис Джонс может закапризничать.

— Я так надеялся, что вы и мистер Джонс примете мое приглашение, — с отлично сыгранным сожалением произнес он. — Ведь вы с ним такая чудесная пара! О вас столько говорят…

— Хрене…

— Да, да, — мягко перебил ее Йокам, едва сдерживая смех. — Но для вашего мужа участие в моей программе стало бы настоящим прорывом на другой уровень популярности! Согласитесь, не так много фотографов имеют возможность показаться на телеэкране в общенациональной программе. Это принесло бы ему немалую пользу.

Баффи задумалась. Йокам прав. Появление Зака в популярном общенациональном ночном шоу Барри Йокама действительно содействовало бы продвижению карьеры мужа.

— Хорошо, я поговорю с мужем сегодня вечером, когда он вернется с работы.

— На большее я и не рассчитывал, — хмыкнул Йокам, мысленно посылая к черту упрямую техасскую лошадку.

— Я перезвоню, — коротко сказала Баффи, обрывая разговор.

— Ну и ну, она, видите ли, перезвонит! — недовольно буркнул Йокам в замолчавшую трубку.

Зак был на седьмом небе от счастья!

— Он хочет, чтобы я участвовал в его шоу! Он хочет, чтобы я принес с собой свои лучшие фотографии!

Эти восторги объяснялись тем, что Баффи слегка приукрасила рассказ о телефонной беседе с Барри Йокамом.

— Мои родители просто не поверят своим глазам, увидев меня в его ночной программе! — продолжал по-детски радоваться Зак. — А какие фотографии мы с собой возьмем? Конечно же, твою, с обложки журнала «Шик»! А еще что?

Бросившись к файлам, Зак принялся лихорадочно перебирать свои работы, стараясь выбрать самые удачные. Баффи наблюдала за ним с нескрываемой любовью.

Через несколько минут Зак держал в руках дюжину фотографий.

— Как ты думаешь, он согласится показать так много моих работ?

— Они, несомненно, ему понравятся, — улыбнулась Баффи.

— Этот вечер и в самом деле окажет громадное влияние на мою карьеру, — пробормотал Зак, хватая жену в охапку и поднимая ее на руки. — Ты будешь женой знаменитого и преуспевающего фотографа!

За час до начала шоу Баффи и Зака привели в небольшую комнату. Посвященные называли ее зеленой. На самом деле стены были окрашены в чудесный персиковый цвет, на полу лежал светлый ковер, на элегантном столике стояли блюда с крошечными бутербродиками и прочей незамысловатой снедью. Чернокожий официант расставлял напитки — чай, кофе, минеральную воду, вино.

— А где мистер Йокам? — спросила у него Баффи.

— Он никогда не разговаривает со своими гостями до начала шоу, — пояснил тот. — Мистер Йокам считает, что это может лишить интервью свежести и непосредственности.

— А кто еще приглашен на сегодняшнюю передачу?

— Только вы, мадам.

— И мой муж, — поправила официанта Баффи.

— Вот это да! — воскликнул Зак. — Значит, весь час будет в нашем распоряжении! Здорово!

— Но почему? — продолжала допытываться Баффи, снова обращаясь к официанту. — О чем можно говорить целый час, да еще перед телекамерами?

— Не волнуйся. — Зак обнял ее. — Мы покажем все мои фотоработы.

В комнату вошла ассистентка Йокама, строго одетая деловая женщина с очень короткой стрижкой. Улыбаясь с наигранной любезностью, она протянула им свою ледяную руку и представилась как координатор сегодняшнего шоу.

— Насколько я понимаю, вы принесли с собой несколько фотографий, — тихо сказала она, словно опасаясь, что их кто-то подслушивает.

Зак с готовностью протянул ей пачку тщательно отобранных работ. Ассистентка бегло просмотрела фотографии и выбрала всего три — Баффи на обложке журнала «Шик»; Баффи в откровенном купальнике; Баффи в поварском колпаке колдует над своим излюбленным шоколадным печеньем.

— Это все, что вам понравилось? — разочарованно спросил Зак.

— Этого вполне достаточно, чтобы продемонстрировать ваш очевидный талант, — скороговоркой ответила ассистентка и направилась к двери. — Зрители не могут долго рассматривать фотографии, и нам не хотелось бы забивать их неискушенные мозги такими сложными произведениями искусства.

— Вот стерва! — прошептала Баффи так громко, что уходившая ассистентка могла услышать ее.

Зак взял у официанта большой фужер белого вина.

— Пора! — зычно проговорила вторая ассистентка, стоявшая у выхода в телестудию.

Баффи и Зак услышали знакомые интонации голоса Барри Йокама, шутившего с аудиторией. Программа началась.

— Сегодня у нас два совершенно особенных гостя, — громко сообщил Йокам, пока Баффи и Зак ожидали своего выхода за портьерой. — Лицо одного из них приобрело широкую известность за несколько последних дней. Другой — тот, кто сфотографировал это чудесное лицо и одновременно счастливый муж! У нас в гостях мистер и миссис Закери Джонс!

В этот момент один из помощников отодвинул портьеру, а другой подтолкнул вперед сначала Баффи, а вслед за ней натянуто улыбавшегося Зака. При виде изумрудно-зеленого, низко декольтированного платья Баффи, ослепительно вспыхнувшего в свете юпитеров, аудитория восторженно завопила. Йокам выдержал паузу, затем знаком пригласил Баффи занять место рядом с ним.

— Ну, надеюсь, вам нравится, что вы стали парой, о которой говорит вся страна? — улыбнулся Йокам.

— О нас говорит вся страна? — Баффи обратила свои огромные изумленные глаза прямо на Йокама, и тот, как всем показалось, даже смутился. Впрочем, возможно, это было всего лишь привычной маской «маленького застенчивого мальчика», которую Йокам часто надевал на себя во время своего ночного шоу.

— То есть я хочу сказать… — Смешавшись, Баффи уставилась на Йокама. — Черт побери! Если о нас говорит вся страна, то что именно она говорит?!

Аудитория расхохоталась.

— Вообще-то вопросы, как правило, здесь задаю я, — улыбнулся Йокам и дружески взял ее руку в свои ладони. Он сразу понял, что Баффи понравилась аудитории.

— Ах да, прошу, прощения. — Баффи обезоруживающе улыбнулась. — Тогда вам, наверное, следует поговорить с моим мужем. Он гораздо лучше умеет отвечать на вопросы, а я всего лишь простая домохозяйка.

Аудитория вновь расхохоталась. Казалось, Баффи искренне удивила такая реакция зрителей в студии.

— Ну хорошо! Тогда давайте спросим у счастливого мистера Джонса, как ему удалось заполучить эту роскошную женщину, о которой журнал «Тайме» написал, что у нее лицо женщины двадцать первого века!

— Да, мне действительно повезло… я счастлив, — заметно нервничая, пробормотал Зак.

— Вообще-то говоря, это я его заполучила, — вмешалась Баффи, отнимая свою руку у Йокама и поворачиваясь к мужу. — Едва увидев этого человека, я сразу поняла, что хочу быть его женой!

— Так сразу? — деланно удивился Йокам.

— Да, сразу!

— Насколько мне известно, вы знаете толк в мужчинах, — ядовито заметил Йокам, доставая неизвестно откуда целую пачку газетных вырезок. — Правда ли, что однажды вы так заездили полузащитника одной из известных футбольных команд, что он не смог даже выступать в Суперкубке?

— У него была больная спина, — невозмутимо ответила Баффи. — Так что это нельзя считать полностью моей виной.

Часть зрителей в студии ахнула, другие разразились хохотом. Йокам, старательно изобразив удивление и смущение, повернулся к телекамере для крупного плана. Зак скривился, словно у него внезапно начался острый приступ язвенной болезни.

Однако Баффи, не на шутку рассерженная, не собиралась оставлять безнаказанной наглую выходку Йокама.

— Голубчик, давайте расставим все точки над i, — протянула она с нарочито техасским акцентом, обращаясь к Йокаму. — Там у вас целая пачка таких вырезок, и ни для кого из присутствующих нет секрета в том, что в них обо мне написано. Конечно, мне очень нравятся мужчины, и весьма многие из них прошли через мои руки (в этот момент аудитория снова разразилась хохотом). Можно провести весь вечер, перечитывая газетные заметки о том, что Баффи Сарасота делала и чего не делала в прошлом. Ну и что с того? — Она помолчала, и аудитория затаила дыхание. — Вот человек, которого я люблю и который нужен мне как воздух. Если же вы собираетесь сделать из него дурака и выставить на всеобщее посмешище из-за того, что его жена вытворяла в прошлом… тогда я… тогда я стану смотреть передачи вашего конкурента Риверса, а про вас забуду!

Аудитория взорвалась восторженными криками и рукоплесканиями. Йокам, скорчив мину обиженного ребенка, повернулся к телекамерам.

— Вы отлично знаете, как причинить мужчине боль!

— Вот именно, голубчик, — зловеще протянула Баффи. — Опасно так шутить с девушкой из Техаса.

— Сдаюсь! — шутливо вскинул руки Йокам. — Если вам удалось уделать футболиста так, что он не смог играть в Суперкубке, то представляю, как вы разделаетесь с пожилым телеведущим вроде меня!

— Это точно, футболист из вас никакой! — отрезала Баффи под хохот и крики аудитории. Сама того не заметив, она привстала с кресла и угрожающе надвинулась на Йокама. Баффи была крайне рассержена, но тут Йокам ловким движением заглянул в ее глубокое декольте, и аудитория застонала от смеха.

— Не смейте совать туда свой нос! — рявкнула Баффи. — Это предназначается только для мужа! Вы что, никогда раньше не видели женских сисек?

Аудитория хохотала, вопила и стонала.

— Впрочем, может, и не видели, — задумчиво проговорила Баффи. — Судя по вашим бывшим женам… Тогда валяйте, смотрите! Считайте это моим безвозмездным пожертвованием вашей программе.

Зрители плакали и смеялись, чуть не сползая со стульев. В студии стоял оглушительный рев. Сам Йокам от хохота не мог произнести ни слова и лишь с трудом выдавил:

— Не пора ли нам сделать рекламную паузу?

— Не слишком любезно с вашей стороны! — возразила Баффи.

— Что вы имеете в виду?

— Как только я заговорила о ваших бывших женах, вы тут же вспомнили о рекламе. Неудивительно, что все они рано или поздно разводились с вами. И я рада, что им досталось немало ваших денежек после развода!

Хохот в студии, казалось, вот-вот перейдет в истерику. Йокам схватился за сердце, словно в него вонзили острый нож, и незаметно для непосвященных подал знак ассистентам запустить в эфир рекламный ролик о собачьей еде. Всего через несколько минут после рекламной паузы Баффи Джонс окончательно посрамила самого известного телеведущего и полностью завоевала симпатии его аудитории.

Поняв это, Йокам до самого конца передачи играл роль несчастной жертвы остроумных выпадов Баффи Джонс. Аудитории это очень понравилось, и к концу телепередачи Баффи стала телезвездой!

Когда съемки закончились и телекамеры выключились, Закери Джонс первые несколько минут сидел молча и неподвижно. Сотни зрителей окружили его жену и Барри Йокама, прося автографы. Обычно Йокам сразу после съемки незаметно исчезал и никогда не давал никому свой автограф, но сегодня ему хотелось провести еще несколько минут рядом с очаровательной миссис Джонс.

— Вы были просто великолепны, — сказал он.

— Не вижу в этом ничего великолепного, — возразила она. — Я всего лишь защищалась.

— Это уж точно!

Пока тщательно проинструктированная ассистентка занимала внимание Зака какими-то ненужными бумагами, подписанными им еще до начала съемок, и наигранно выказывала интерес к его фотоработам, Барри Йокам решил закинуть удочку.

— Вы знаете, — обратился он к Баффи. — Мне не часто встречаются такие женщины, как вы…

С этими словами Йокам повел ее от толпы в сторону своего кабинета.

— Снова хренотень!

— Я не шучу, — сказал он. — В вас есть что-то особенное, и мне бы очень хотелось познакомиться с вами поближе. Может, поужинаем сегодня вместе?

— Мне нужно спросить мужа, согласится ли он пойти сегодня с вами в ресторан.

— О вашем муже я и не подумал…

— Зато я подумала!

Баффи одарила Йокама самой ослепительной своей улыбкой и повернулась на каблуках. Через секунду она уже выпорхнула в дверь под шелест зеленого шелка своего роскошного платья. Барри Йокам застыл со смущенной улыбкой на губах.