Симптомы Бессмертия

Глава № 2

– Майк Подольский! Хватит притворяться. Открывай глаза, спящая красавица!

Делать нечего, пришлось поднять голову и кое-как принять полусидячее положение. Грудная клетка отозвалась ноющей болью, заставив поморщиться.

– Рози, как же я рад тебя видеть!

И ведь даже не соврал. Этим и занимался до окрика: рассматривал докторшу сквозь прищуренные веки. Розалинда Вуд – прекрасная женщина и профессионал своего дела. Во всяком случае, я не знаю лучшего врача во всем Лондоне, тем более – за вменяемый гонорар.

– Собирайся, Майк. Ты и так тут подзадержался. Место в клинике стоит денег.

– А то я не знаю!

– Я тоже тебя знаю, поэтому и напоминаю, – докторша фыркнула, отбрасывая с лица непослушную прядь.

– Не начинай, Рози, я всегда плачу по счетам! – постарался придать голосу слегка обиженный оттенок, – Просто… не люблю сорить деньгами.

Она кивнула, не поднимая взгляда от бумаг; соблазнительные губки скривились в саркастичной усмешке. Самописная ручка скользила по поверхности объемного журнала, заполняя мелким почерком пустое место на очередной странице.

Встрепенувшись, осторожно уселся, изо всех сил стараясь лишний раз не потревожить ушиб. Скосил взгляд – чуть выше солнечного сплетения расплылся устрашающей синевой след удара. Больно, неприятно, но отнюдь не смертельно. До свадьбы заживет.

– Не переживай, травма не слишком серьезная, – Розалинда взяла деловой тон, продолжая писать, – Даже ребра не треснули. Броня сделала свое дело, хоть мне совершенно непонятно: о чем ты думал, подставляясь под пулю?

– Не самая лучшая часть работы телохранителя, – пожал плечами, тут же получив укол боли в ответ.

– Хреновая работа, если приходится доводить до такого, – то ли посочувствовала, то ли подколола докторша, – Ты не думал, что было бы, попади выстрел чуть выше? От твоей смазливой физиономии остались бы одни ошметки…

Нахмурившись, отвечать ничего не стал. В чем-то она права. Если дело дошло до выстрелов, значит ситуация нештатная, значит работа уже сделана не совсем чисто. Впрочем, в этом мире не бывает ничего идеального.

И вот насчет последней фразы… Мне показалось, или я уловил оттенок заботы? Не ясно только, заботы какого рода: романтично-эротичного или профессионально-меркантильного? Все же, если меня убьют, клиника потеряет постоянного клиента.

Посмотрел на врачиху – хороша, чертовка! Сидит, будто не замечая моих взглядов. Короткий халатик слегка задрался, выставляя напоказ оборот чулок, да и ворот расстегнут настолько, что дальше уже некуда. Белокурые волосы стянуты в тугой хвост, откуда выбивается пара прядей. Большие очки в дорогой оправе довершают образ роковой женщины. Прямо-таки тетя-доктор из сексуальных фантазий.

– Послушай, Рози, – свесив ноги с койки, постарался нащупать ступнями тапки, – Тебя ведь не затруднит подправить отчет в нужную сторону? Слегка сгустить краски, добавить пару сломанных ребер, внутренние повреждения… Ну, ты понимаешь, как это бывает.

Докторша неторопливо отложила ручку, взглянув на меня из-под очков, игриво съехавших на нос. Получилось весьма завораживающе и многообещающе.

– К чему вопросы, Майк? Ты знаешь мои расценки.

– Угу… – при упоминании о деньгах пришлось непроизвольно скривиться, – Но разве наши отношения ни к чему не обязывают?

– Во-первых, – Розалинда выпрямилась, постукивая разноцветными ноготками по столу, – То, что мы пару раз переспали, вовсе не означает наличия каких-то особых «отношений», – она наградила меня обжигающе холодной улыбкой, – А во-вторых, я всегда разделяю работу и развлечения. Дружба дружбой, а деньги врозь.

– Рози, ты же знаешь, что от этого напрямую зависит мой заработок!

– Вот именно, Майк! Поэтому и беру полную плату. Страховка покроет все расходы, а договор наверняка предусматривает премию за полученные травмы. Значит, вложения окупятся многократно.

– Ну, многократно, это сильно сказано…

– Давай, Майк, не жлобься! Ты знаешь, что если дело дойдет до суда, то заключение заключению рознь. Клиника «Вуд и Спенсер» – авторитет в своей области. Никто не посмеет выразить сомнение в моих выводах. А если какой-нибудь выскочка и осмелится… Закончится все печально… для него.

Пришлось молчаливо согласиться. Как ни крути, определенная репутация порой гораздо важнее связей и взяток. Только глупец решит связываться с Вуд. А если быть точнее, с ее безбашенным компаньоном и по совместительству «крышей» – Мэтью Спенсером.

– А раз так – плати, – Розалинда кивнула, сделав верный вывод из очевидных предпосылок, – А уж диагноз состряпаем как надо – не подкопаешься!

– Ладно, ладно… – я сполз с кровати, нашаривая разложенную рядом одежду, – Сейчас организую.

Кое-как натянув штаны и рубаху, прошлепал к громоздкому столу. Взялся за телефонную трубку, палец крутанул номеронабиратель. Докторша следила за моими действиями, игриво покусывая кончик самописца.

– Джонсон на связи, – не слишком радушно буркнул телефон после нескольких длинных гудков.

– Джон, это я, – надеюсь, напарник достаточно выспался, чтобы понять, кто этот «я», – Собирайся и дуй в офис. Зайдешь к Эльзе, заберешь наличность. Скажи, что на текущие расходы. А потом – увези меня из клиники.

Джонсон старательно выругался, так что пришлось отодвинуть трубку от уха.

– Что, опять эта нимфоманка-докторша вымогает последние гроши?

Глянул на Розалинду – она улыбалась. Конечно, услышала. Над чем смеется, интересно? Над «нимфоманкой» или над «последними грошами».

– Мисс Вуд выполнила работу на отлично, – проговорил спокойно и размеренно, млея под томным взглядом докторши, – А за труд принято платить соразмерно сложности, не находишь?

Джон понятливо крякнул и повесил трубку. Вот ведь олух! Наверняка знал, что Вуд где-то рядом. Значит, ляпнул намеренно. Заигрывает что ли?

– Знаешь, Майк, одного не могу понять – почему ты выбрал именно это ремесло? – Розалинда поднялась, старательно оправляя халат, – Ты же ведь ненавидишь лонгеров, а работаешь, в основном, только с ними.

– Потому что лонгеры хорошо платят, – фыркнул в ответ, – И кто тебе сказал, что я их ненавижу?

– Господи, Майк, да это всем известно! – она всплеснула руками в притворном удивлении, – Охранное агентство «Схрон»! Лучшие из лучших! Если только вы готовы мириться с начальником, страдающим фобией к долгоживущим.

– Нет у меня никакой фобии…

– Ну конечно! Скажи еще, что не помнишь, как твоего отца…

– Хватит!

Розалинда замерла, выразительно приподняв бровь. Несколько секунд я пытался совладать с собой, потом медленно опустил трубку, занесенную для удара. Телефон тоскливо звякнул, когда увесистая деталь легла на рычаг.

– Собирайся, Подольский, меня ждут другие пациенты, – докторша прошла к двери, громко цокая каблучками.

Приоткрыв створку, она обернулась. Полунасмешливый полупрезрительный взгляд смерил с ног до головы.

– Глупо ненавидеть тех, кем сам собираешься стать.

– С чего ты взяла…

– Не будем играть словами, Майк. Все мы надеемся примкнуть к долгоживущим. Потому что умирать – страшно. Отсюда и твоя любовь к деньгам. Отсюда баснословные расценки клиники. Бессмертие – дорогое удовольствие!

– Да не собираюсь я превращаться в лонгера! – подозреваю, моему голосу не хватило искренности.

– Ну… тогда ты – идиот, – Розалинда скрылась за дверью, поставив в разговоре жирную точку.

Какое-то время пришлось потратить на бесполезную саморефлексию. Вернее – просто тупо разглядывал закрытую дверь. Потом плюнул и принялся собираться.

В целом, Розалинда совершенно права. Любой здравомыслящий человек желает избежать смерти. Следовательно – стать долгоживущим. А поскольку удовольствие это, мягко говоря, не из дешевых, приходится крутиться. Много денег могут сделать человека счастливым. Но только очень много денег превращают в бессмертного.

Собрав немногочисленные манатки, спустился в просторный холл. Ждать пришлось не долго, Джонсон заявился минут через двадцать. Зайдя внутрь, передал мне тяжелый кошель. А уж расплачивался с дамой в регистратуре я сам.

Мисс Вуд не соизволила почтить своим присутствием. Не думаю, что разобиделась, просто пациентов и впрямь много, не станешь же с каждым возиться по часу. Ну ничего, нужно будет как-нибудь позвонить, пригласить в ресторан. Перефразируя ее же высказывание: не стоит смешивать работу и отношения.

Выбравшись на улицу, зябко закутался в плащ. Прохладно, сыро, мокро. Над дорогой стелется едва заметный туман. Где-то вдали гудят не останавливающиеся ни на минуту фабрики. Пыхтение машин наполняет воздух гарью. Все как обычно. Лондон в своем репертуаре.

– Джон, поехали перекусим, – осторожно, не делая резких движений, уселся рядом с водителем, – Может, по пицце? Или в японскую кухню?

– Нельзя, – напарник мрачно покачал головой, с натугой поворачивая зажигание, – Эльза велела везти тебя прямиком к ней.

Автомобиль натужно взвыл и затарахтел. Джонсон выждал минуту, давая старому дизелю немного прогреться.

– Что случилось-то? – поинтересовался, когда шум мотора несколько стих.

– Как будто сам не догадываешься, – хмыкнул Джон, выкручивая баранку, – Харрис отказывается платить! Говорит, что покушение специально подстроили…

Отвернувшись к окну, я уныло посмотрел на покрытую лужами улицу. Все как всегда. Рискуешь жизнью, чтобы спасти богатея – и вот благодарность! Получи и распишись.

– Сраные лонгеры! – прорычал сквозь зубы.

Подумал – и добавил еще парочку непечатных эпитетов.