Симптомы Бессмертия

Глава № 30

Ночь прошла суетно. Поспал от силы часов пять, потом был беспардонно разбужен. Дайсон пробормотал что-то вроде «если хочешь жить, идем со мной». Пришлось подчиниться, несмотря на жуткую усталость.

Элли посапывала в отдельной спальне, ей раннее пробуждение, по-видимому, не грозило. Еще бы, драться на дуэли придется мне, а не носительнице клейма.

Дайсон, впрочем, тоже не блистал отдохнувшей физиономией. Щеки у него несколько ввалились, под глазами красовались темные круги. Похоже, он и вовсе не ложился. Не иначе, раздумывал о судьбах мира.

Привели в странную комнату, одновременно похожую на спортзал, массажный салон и пыточную. Во всяком случае некоторые образчики «тренажеров» как раз подошли бы для последней. Несколько дюжих «палачей» в медицинских робах только и ждали команды для начала жутких экспериментов.

Дайсон буркнул «поработайте с ним». При этом указал на меня, как на подопытного кролика. В душу закралось нехорошее предчувствие. Впрочем, я оказался слишком слаб и недостаточно мотивирован для сопротивления.

Раздели догола, растерли неким пахучим составом, от которого кожа моментально начала гореть огнем. Дальше ждал «пыточный» стол, где тело зафиксировали в раскинутом положении. Вместе с ощущением полнейшей беспомощности пришла апатия. Как будто мне абсолютно все равно, что случится дальше. Будь то чувственные услады или банальная расчлененка.

Действительность оказалась проще и, одновременно, намного мудренее. Массажисты принялись растягивать тело, будто оно сделано из пластилина. Проработав какую-то оконечность тушки с помощью устрашающих инструментов, ее вытягивали, разминали и мяли, пока я не начинал рычать от боли. Кости хрустели, позвонки то и дело пощелкивали, сухожилия и связки стали эластичными, словно сделаны из резины. Мышцы до того расслабились, что я совсем не ощущал тела. Вместо него остался неуправляемый кусок мяса, не более.

Издевательский массаж закончился, пришла пора растираний. Меня переложили на соседнюю кушетку, выполненную в форме дырявой ванны. Сам после предыдущей процедуры не в состоянии был пошевелить и пальцем. Разве что моргал, и то через раз.

Крема, масла, специфические затирки. В нос ударил тошнотворный запах, напоминающий «аптечный» дух, только многократно сконцентрированный. В кожу втирали нечто скользкое и склизкое, вонючее и, на взгляд, крайне едкое. Не сопротивлялся только потому, что для бунта не было ни единого шанса.

Пришло покалывание. Вначале ожили пальцы рук и ног, затем неприятное ощущение поползло по конечностям. Спустя минуту все тело вопило, будто утыканное иголками, причем изнутри. Захотелось заорать, но я только крепче сжал зубы.

Вздернули на ноги, бесцеремонно отправили в душевую. Со всех сторон ударили струи воды, смывая остатки слизи. Причем, как казалось, вместе с кожей. Я старался хотя бы закрыть лицо, но и это получилось с превеликим трудом.

Изначально из-под крана лился натуральный кипяток, но постепенно температура упала. Постепенно обжигающие струи сменились ледяными. Холод пробрал до костей, но я терпел из последних сил.

Наконец, водные процедуры окончились. Меня выпроводили прочь, бережно завернув в объемное полотенце. В следующей комнате терпеливо дожидался Дайсон.

– Как ощущения? – спросил он, протяжно зевая.

Повел плечами – и не почувствовал тела. Оно было здесь, со мной, но в то же время казалось каким-то легким, невесомым. Поднял руку – как пушинка. Прошелся по комнате, едва сдерживаясь, чтобы не подпрыгнуть – таким воздушным был шаг. От нахлынувших эмоций захотелось ругнуться. Но делать этого я, конечно же, не стал.

– Что со мной сделали?

– Пока ничего особенного, – пожал плечами Дайсон, – Можешь считать ускоренным сеансом хиропрактики. Вправили позвонки, привели в норму опорно-двигательный аппарат. Плюс некоторые специфические мази, дающие мышцам и связкам особую гибкость, эластичность.

– Классная фармакология! Я будто заново родился.

– Нет, Майк. Фармакология начнется сейчас.

В комнате появилось новое действующее лицо: пожилой врач с белой бородкой и в забавном чепчике. Не успел я и глазом моргнуть, как на столе оказались разложены с десяток ампул и шприцов всевозможных размеров. Начиная от обычного, с мизинец. И заканчивая устрашающим монстром на три сотни миллилитров.

– Это что за хрень? – вид препаратов не внушал никакого доверия.

– А? – врач, кажется, первый раз обратил внимание на подопытного, – Не переживайте. Обычные тонизирующие инъекции. Стимуляторы. Биоблокаторы. Усилители реакций и нервных импульсов. По большей части – различные природные препараты, слегка подстегивающие организм.

– Да ну! И чего мне ждать в результате?

– На некоторое время станете сильнее, быстрее и, возможно, несколько умнее простых смертных, – доктор втолковывал очевидные, с его точки зрения, вещи, не забывая при этом вовсю вести жуткие приготовления, – Почувствуете себя этаким суперменом. Часов на десять.

С превеликим сомнением покачал головой. Хотя повода для недоверия, вроде бы, не нашлось. Просто хотелось показать, что не так уже я и прост – на все имею, так сказать, собственное мнение.

– А побочные эффекты? – подозрительно прищурился, разглядывая врача, – Что будет потом, когда действие препаратов закончится?

Старичок вопросительно глянул на Дайсона, а тот сидел, как ни в чем не бывало. Знай себе посмеивался.

– Не о том думаешь, Майк, – вполне искренне усмехнулся богатей, – Я бы не стал волноваться о побочных эффектах. Сейчас для тебя главное – пережить дуэль. Все остальное второстепенно.

Что ж, с этим трудно было не согласиться.

Обреченно вздохнув, последовал указаниям доктора. Улегся на кушетку, послушно оголив пятую точку. Врач потянулся к шприцам, и… пошло-поехало!

Укол за уколом, боль за болью. Я устал терпеть, когда процедура едва дошла до половины. Остальное пришлось выдержать исключительно на морально-волевых. Садюга-доктор успокоился, только не оставив на моей заднице целого места.

– Полчаса не двигайтесь, – голос врача сочился усталостью, будто кололи ему, а не мне, – Потом… некоторое время нужно привыкнуть к новым ощущениям. Думаю, пары часов хватит, чтобы освоиться. Постарайтесь быть аккуратнее… чтобы не убить себя. Или случайно не оторвать руку.

На этой оптимистичной ноте он удалился. А я послушно лежал, настороженно прислушиваясь к изменениям, происходящим в организме.

Когда поднялся на ноги, удивился небывалой силе и легкости. Казалось, что в одно тело запихнули десять таких, как я. Соединив их мощь и энергию, соразмерно увеличив и скорость, и реакцию.

Никогда, никогда до этого я не чувствовал себя столь полноценной личностью. Будто всю жизнь до того спал, а теперь внезапно проснулся. Мышцы налились такой силой, что, казалось, нет ничего невозможного. Чувства разом обострились, глаз подмечал самые мелкие детали, слух улавливал легчайшие шорохи. Покосился на руку – пальцы случайно сжались, оставив на металлической койке заметную вмятину. При этом я не почувствовал никакой боли.

– Мда… об этом и говорил доктор, – мягко улыбнулся Дайсон, – К новым возможностям нужно привыкнуть. Иначе – случайно навредишь себе же. За соседней дверью – спортзал, как раз подходящий для адаптации.

– Впечатляет, – пробормотал, крутясь на месте, как девчонка в новом наряде, – Это что, какая-то специальная австралийская наркота? Даже как-то жутко… С такой накачкой я любого в блин раскатаю!

– Если бы все было так просто, – Карл устало пожал плечами, – С вероятностью сто процентов поединщик министра будет лонгером. Причем, наверняка, специально обученным. Так что – легкой прогулки я бы не ждал.

Лонгер или не лонгер… В тот момент я бы вышел и против армии. Переизбыток сил настолько взвинтил нервную систему, что появилась готовность драться насмерть. Невиданное для меня ощущение.

– Послушай, Майк, – медленно поднявшись, Дайсон извлек из кармана уже виденную ранее коробушку, – Повторяю еще раз. Экспериментальное оружие против долгоживущих. Тебе не отдаю, будет слишком очевидно. Активирую сам, в нужный момент схватки. Каков будет результат – судить не берусь. Надеюсь, ты получишь шанс. Но им еще нужно суметь воспользоваться. Все понятно?

Да что уж тут непонятного. Такая вот получается «честная» дуэль. С одной стороны лонгер, обладающий нечеловеческой силой и мощью. С другой – обдолбанный по уши натурал, да еще с тузом в рукаве. Ничего не скажешь, интересное намечается зрелище.

Следующие несколько часов занимался разрушением тренажеров. Боксерские мешки, груши, макивары – опробовал все. Поначалу осторожно, привыкая к новой неограниченной мощи. Постепенно увеличивал размах, амплитуду и скорость движений. Под конец решился опробовать удар в полную силу. Результат более чем впечатлил. Основная проблема оказалась в том, чтобы не покалечить ударную конечность. А о мощи удара беспокоиться не приходилось, от слова «совсем».

Время пролетело незаметно. Видимо, под действием фармы восприятие значительно изменилось. Все вокруг казались слегка замедленными. И, одновременно, собственное мироощущение ускорилось. События неслись вперед непрерывной чередой, пока обычные обыватели существовали где-то на фоне.

В путь отправились загодя. Из поместья выехала целая кавалькада машин. Охрана, слуги, сопровождающие. «Главный» автомобиль затерялся среди десятка точно таких же неотличимых машин.

Абсолютно бесстрастный шофер, с лицом, будто выкованным из камня.

Карл Дайсон, сидящий на пассажирском сиденье. В руках баюкает черный кейс. Превосходный костюм и невероятно яркий галстук делают его похожим на образец стиля для нуворишей. Выглядит невозмутимым, хоть пальцы и отбивают нервную дробь по ручке чемоданчика.

Я на заднем сиденье, прямиком за водителем. Единственный из всей компании, кто облачен не в официальную «тройку», а в некое подобие спортивного костюма. Он настолько обтягивающий, что порой кажусь себе голым. Зато, по уверениям того же Дайсона, специальная ткань обеспечивает дополнительную защиту от механических воздействий. Не броня, конечно, но в таких делах и лишний процентик может сыграть важную роль.

Рядом, на соседнем сиденье – Элли. Официальный брючный костюм смотрится на ней трогательно и важно. На лице девушки привычная бледность. В глазах – испуг и какая-то детская затравленность. Прическа, закрывающая пол-лица, колышется в такт движениям автомобиля. То и дело кидает на меня просительные взгляды. Как будто я могу что-то изменить.

Никогда раньше я не видел дуэльный полигон изнутри. А потому – глазел по сторонам, не скрывая любопытства. Снаружи комплекс больше всего напоминал обычный крытый стадион. Под крышей сходство еще больше усиливалось, с той лишь разницей, что громадное пространство оказалось поделено на несколько отдельных независимых частей. Каждый полигон вмещал в себя, собственно, дуэльную площадь, и целую плеяду обслуживающих помещений: комнаты наблюдателей, раздевалки, медицинский блок, столовую. Здесь, вроде бы, даже небольшая гостиница имелась. На случай, если кому-то приспичит подзадержаться.

Вереница машин разместилась на подземной парковке. Лифт вознес прибывших в просторный холл. Этим, впрочем, охрана вынуждена была ограничиться. Дальше проходить воспрещалось. Непосредственно в дуэльный полигон дозволялось войти только поединщику и его секундантам.

Дайсон уверенно проследовал сквозь хитросплетение коридоров, не выпуская заветный чемоданчик из рук. Мы с Элли шли следом, взявшись за руки, как маленькие детишки. Девушка выглядела подавленной, настроение явно не располагало к веселью. Мне же, напротив, жизнь казалось простой и ясной. Как там говорили в древнем Риме? Пришел, увидел, победил. Два пункта из трех уже выполнены, осталось дело за малым.

Непосредственно дуэльная площадь – круглый «корт» с твердым прорезиненным покрытием. О такое не запнешься, его не сломаешь, да и падать, при случае, не так больно. По периметру – специальные защищенные кабинки для секундантов. Подразумевается, что в момент схватки никто не может входить на арену, ровно как и покидать ее. Также запрещено подавать указания, подсказки или еще хоть каким-то явным образом влиять на ход поединка. Отношения выясняют двое, и их «диалогу» никто не должен мешать.

Нас ждали. Противники стояли в центре арены, перекидываясь ленивыми фразами. Дайсон, немедля прошел прямиком к ним. Я встал рядом, плечом к плечу. Элли предпочла остаться слегка позади, за нашими спинами.

Кристина выглядела божественно. Белый костюм обтянул идеальную фигуру, подчеркивая каждую деталь женственных форм. Безупречная прическа и макияж. Приветливое выражение на вечно-молодом личике.

Рядом с ней – давний знакомец. Человек в сером, которого, получается, не взял ни взрыв, ни три пули в брюхе. Весьма предсказуемо. Особый отдел, как же.

– Ричард Палмер, поединщик, – подтверждая мою мысль, представился долгоживущий, – Ну что, мистер Подольский, поквитаемся?

Он мерзопакостно ухмыльнулся, стараясь нагнать страху. Совершенно бесполезно. Учитывая количество фармы, бурлящей в моих венах, требовалось нечто гораздо большее, чтобы не то что запугать, хотя бы слегка задеть. Я чувствовал себя настолько непобедимым, что не допускал даже мысли о поражении.

– Как живот, мистер Палмер? Изжога не мучает? – вернул противнику усмешку.

Лонгер застыл и медленно переменился в лице. Напускная веселость сползла, оставляя после себя всегдашнюю озлобленность. Теперь, наконец, он стал похож сам на себя: жесткий, напряженный, готовый бить и кромсать. Со взглядом голодного хищника.

За спиной Палмера напряженно топтались еще двое, облаченные в серую форму. Те еще мордовороты, чей внешний вид, да и настрой мне сразу не понравились. Слишком уж они походили на закоренелых убийц. Тоже, небось, лонгеры? Хотя, вряд ли. Но, кажется, при оружии? А не нарушает ли это каких-то дуэльных правил? Не уверен. Все же, дуэль – дело чести. Не рискнут же они вмешаться в схватку – напрямую?

– Итак, дамы и господа. Устройство здесь, – Дайсон продемонстрировал кейс, – С нашей стороны условия выполнены.

Все уставились на чемоданчик, будто от него зависела жизнь и смерть человеческого рода. Первой опомнилась Кристина.

– Если все готовы… Прошу пройти на позиции.

Дайсон вместе с Элли отошли назад, заняв место на специальной «трибуне». Парочка головорезов разделилась: один двинулся вправо, другой влево. Палмер отступил на пару шагов, демонстративно разминая шею. Кристина улыбнулась. Она смотрела с таким видом, будто все знает. Или, как минимум, догадывается. А подозревает – так уж точно!

– Дуэлянты, по местам! – громко провозгласила долгоживущая официальным тоном, – Бой без оружия. Никаких правил. Разрешены любые удары, любые приемы. Схватка продолжается до тех пор, когда один из вас не сможет продолжать. Все понятно?

– Вполне, – со скучающим видом доложил Палмер.

Я ограничился кивком.

– Тогда – готовьтесь. Начинайте по сигналу.

Кристина быстро зашагала к единственному пустующему наблюдательному пункту. Я не нашел ничего умнее, чем провожать взглядом плавное покачивание ее бедер.

Едва долгоживущая скрылась за дверью, над ареной прозвучал оглушительный гонг. Палмер разом подобрался, подняв ладони к груди. Он стал похож на громадного паука, изготовившегося к прыжку. Нарочито медленным шагом долгоживущий двинулся навстречу.

Осторожно сблизились. Я топтался на месте, не сводя взора с противника. Палмер сместился вбок, уходя вправо по плавной дуге. С физиономии врага не сходила ехидная хищная усмешка. Он двигался спокойно, словно в замедленной съемке. Я изо всех сил старался не пропустить момент удара.

Старался – и пропустил.

Палмер прыгнул вперед без долгих вступлений. Скорость оказалась такова, что даже с учетом невероятных супер-инъекций я среагировал слишком поздно. Все, что успел сделать – повернуть корпус. Кулак, что должен был пробить грудину насквозь, лишь скользнул по ней черкашом.

И все же – ребра отозвались такой болью, будто внутри что-то взорвалось. И это от одного касания вскользь! Черт возьми! Так что было бы, попади он правильно?

Этот гад же хотел меня убить! Вот так просто – одним ударом. Закончить бой сразу, без шансов для противника. И ведь почти получилось… Если бы не фармакологическая накачка, я бы уже валялся на земле с раскуроченной грудью. Как же невероятно, нечеловечески силен этот лонгер!

Палмер по инерции промчался мимо. Чудовищный кулак, будто выкованный из стали, скользнул по моим ребрам. Чтобы не оставаться в долгу, отвесил врагу неуклюжую плюху по носу. Силы в удар не вложил – слишком неудобная позиция. К тому же еле устоял на ногах после «неудачной» атаки лонгера.

Отпрыгнул назад, разрывая дистанцию. Палмер недоуменно тряхнул головой. Задел я его, пусть и слабенько – а задел! По крайней мере сбил презрительную ухмылочку.

Теперь он надвигался быстро, неотвратимо, целенаправленно. Корпус слегка раскачивался, наподобие тяжелого маятника. Кулаки гарцевали перед телом с устрашающей скоростью. Окружающий мир замер, исчез. Остался только враг: злой, агрессивный, смертоносный.

Град ударов обрушился с неотвратимостью молота. Я отступал шаг за шагом – только этим и спасался. С трудом различал отдельные взмахи, зато попавшие тумаки ощущал все, даже сквозь защиту. Большая часть оплеух пришлась на блок, но и этого хватило, чтобы сознание пошатнулось. Вновь разорвал дистанцию – и вновь Палмер настигал. Он будто вошел в раж и собрался во что бы то ни стало довести эту атаку до победного.

Шаг, шаг, шаг – и все назад. Долго так продолжаться не могло. Ощутил спиной приближение ограждения. Дальше отступать некуда. Оставалось принять бой.

В этот момент я получил удар. Мощный тычок прошел сквозь защиту и хлопнул по подбородку. Голова инстинктивно откинулась назад, в глазах на мгновение помутилось. Мир «поплыл», мигом потеряв в четкости и детализации. Боевой настрой несколько остыл, хоть сдаваться я и не собирался. Но продолжать в том же ключе было смерти подобно.

Поднырнув под следующий удар, ринулся вперед. Вцепился в ноги противника, надеясь его повалить. Неплохая попытка, жаль неудачная.

Палмер извернулся ужом. Совершенно неожиданная сила подкинула меня в воздух, как пушинку. В полете успел сориентировать тело, так что на землю шлепнулся относительно подконтрольно. Что, впрочем, не отменяло боли от падения.

По инерции перекатился, желая оказаться подальше от врага. Лонгер неумолимо надвигался, как настоящее стихийное бедствие. От которого нет укрытия, и убежать невозможно. Нужно либо перетерпеть, либо сдаться.

Подскочил на ноги, одновременно сделав жест, будто что-то кидаю противнику в глаза. Песка на прорезиненном покрытии не нашлось, потому мой финт являлся чистой обманкой. Палмер, как ни странно, купился. Качнулся в сторону, прикрывая лицо ладонью. Это дало мне секунду, необходимую для следующего маневра.

Долгоживущий ударил сходу, без замаха. Быстро, хлестко, прямо в голову. Я не мог ни уклониться, ни смягчить удар. Зато и сам вдарил что есть сил – навстречу. Только бил подъемом стопы – в пах.

Удар из «грязных» арсеналов уличных драк. С ринга за такое выгонят в момент. Но мы не на ринге. И деремся не за соревновательные очки.

Точно попасть в промежность довольно проблематично, потому что мужчины инстинктивно прикрывают эту область. Впрочем, сложность компенсируется тем, что большая точность тут и не требуется. Достаточно зацепить «область». А уж если удалось заехать по бубенцам… Хватит и легкого шлепка, чтобы врагу стало очень неуютно.

Два удара слились в один. Я пошатнулся и осел на пятую точку. Разноцветные огни плясали перед глазами непозволительно долго. Когда смог хоть немного сфокусировать взгляд, различил скорчившегося лонгера. Бедолага скуксился шагах в десяти, схватившись за паховую область обеими руками. Из перекошенного рта доносился вой, совершенно не похожий на звуки, кои может исторгать человеческая гортань. Взгляд врага прожигал ненавистью, лицо стало похоже на череп, обтянутый кожей.

Перебарывая головокружение, поднялся на ноги. В голове гудели колокола. Реальность помутнела, как в старом черно-белом кино. Было больно. Не в каком-то конкретном месте. А просто – больно жить.

Дико взвыв, Палмер попробовал выпрямиться. Согнулся в три погибели, но стоял, не падал. Перетерпел, превозмог. Надо отдать должное, воля у него имелась. Исторгнув дикий крик, лонгер бросился в атаку.

Похоже, теперь я его разозлил всерьез. Такого бешенного шквала ударов не видел никогда в жизни. И тем более – не получал.

Палмер налетел, как буря. Костедробительные тумаки обрушились со всех сторон. Ломающие удары по бокам, по голове, по конечностям. Я почувствовал, как что-то внутри рвется. Надрыв, хруст, вспышки жестокой боли. Первые признаки приближающейся агонии.

Уличив момент, обхватил врага поверх руки. Прижался, как к любимой – не разорвать. Постарался сжать – да куда там! Все равно что пробовать задушить в объятиях фонарный столб.

Палмер поставил ногу, мы синхронно рухнули. Покатились, стараясь занять верхнюю позицию. Лонгер оказался невероятно жилистым, вертким, скользким. Удержать его удавалось неимоверным трудом. Он выворачивался из самых, казалось бы, невозможных захватов.

Тогда я ударил. Откинулся что есть мочи назад, и впечатал лоб ему в переносицу.

В этом прелесть ударов головой. Их никто не ждет, особенно в партере. Я стукнул еще раз, потом еще. Лоб гудел, будто я бьюсь о кирпичную стену. Но и Палмер, наконец, сбавил обороты. На лице долгоживущего появилась кровь.

Он как-то разом обмяк, слегка ослабив захват. Следствие ударов? Или Дайсон, наконец-то, включил свое чудо-оружие?

Разбираться некогда. Я рванулся, что было сил. Отжав руку противника, перевернул его на живот. Сам же навалился сверху, обхватив вражескую шею.

Сдавил удушающий захват из последних сил. Но это, кажется, только подстегнуло Палмера. Взревев, как умирающий буйвол, он начал вставать.

Я не мог понять – есть ли предел мощи для этого человека?! Он поднимался, преодолевая чудовищную боль, перебарывая мое сопротивление, игнорируя захват, пережавший гортань. Словно титан, поднимающий небо на собственных плечах.

И – словно этого было мало – Палмер умудрился ухватить меня за подмышку. Он рванул с такой силой, будто для него не существовало никаких ограничений. Меня вздернула в воздух сила, соперничать с которой оказалось совершенно невозможно. Ну это словно перебороть подъемный кран.

Секунда – и я почувствовал, что лонгер проносит меня у себя над головой. Выбора не осталось – отбросил прочь бесполезный захват шеи. И сделал единственное, что пришло в голову.

Опустил большие пальцы на глазницы врага. И вжал их целиком, чувствуя, как пальцы проваливаются вглубь черепной впадины.

Раздался дикий, совершенно нечеловеческий вой. Вздернув меня над собой, Палмер что есть силы бросил ношу оземь.

Чудовищный удар выбил дух напрочь. На пару секунд я, должно быть, отключился. Взгляд поблекнул, а вновь приобрел отчетливость далеко не сразу. Дышать удавалось с превеликим трудом. В голове грохотали гулкие взрывы. Тело извивалось от боли. Казалось, умирает каждая клетка избитого организма.

Скосил глаза – лонгер выглядел не лучше. Палмер застыл в пяти шагах, раскачиваясь на коленях, как умалишенный. Руки противника не отрывались от окровавленного лица. Изо рта доносился тяжелый надсадный хриплый вой. Вой загнанного насмерть зверя.

Вставай, Майк! Вставай! Дело еще не закончено!

Внутренний голос звучал почему-то милым сопрано Кристины. Словно долгоживущая стоит рядом и шепчет прямо в ухо: «Поднимайся, Майк! Прикончи его!».

Я не видел никого из группы поддержки. Да и вряд ли бы смог различить в теперешнем состоянии. А тем более услышать их крики. Но этот внутренний голос – он был требовательным. До жути занудным и безжалостным. Он приказывал – и ослушаться было невозможно.

Медленно, но верно, я поднялся. Ноги держали, хоть и слегка подрагивали. С сомнением оглядел собственное тело – и не нашел ни единой частички, что не вопила бы от боли. Казалось, хватило бы легкого ветерка, чтобы меня повалить. К счастью, на полигоне ветру не разгуляться.

Кое-как шагнул вперед. Движение причинило адскую муку. С другой стороны – пелена подступающего забвения слегка отодвинулась. В мир вернулись краски, звуки. А боль осталась прежней. Словно я горю огнем, причем – изнутри.

Подошел к противнику, ощущая себя уже вполне сносно. Боль была такой, что хотелось сдохнуть. Зато она позволяла не отключиться. Довести дело до логического завершения.

Принял позицию поустойчивее, расставив ноги вдвое шире плеч. Все как по учебнику, как в тренировочном зале. Благо, совершенно невменяемый противник позволял любую вольность.

Тщательно примерился. Размахнулся и ударил. От пятки, через ногу, с поворотом бедер, полностью вложив вес тела, довернув плечо и кисть.

Весь гнев и ненависть к лонгерам, сила, удесятеренная фармой, обрушилась на врага. Палмер дернулся, конвульсивно содрогнулся. Я почувствовал, как кулак пробил тело. Пальцы вцепились в нечто теплое, склизкое, пульсирующее. Вырвал руку назад, потащив за собой жуткий кровавый след.

Палмер пошатнулся и упал замертво. Руки раскинулись в сторону, серое слепое обезображенное лицо смотрелось ужасной маской. В моей ладони продолжало сокращаться чужое сердце. Брезгливо отбросил его к трупу. Вытер окровавленную ладонь о штанину.

– Отбегался, падаль… – не знаю, сказал ли вслух, или только попытался.

Поднял взгляд и первое, что увидел – улыбающаяся Кристина, быстрым шагом идущая навстречу. Долгоживущая казалась донельзя довольной, будто все идет по заранее продуманному плану.

– Отличный удар, Майк, – звонкий голос красотки прозвучал, как бравурная музыка посередь панихиды, – С первой нашей встречи мне не понравились твои пальцы!

Что? Пальцы? О чем она вообще? Опять вспоминает убийство Харриса? Ну, после такого, похоже, переубедить лонгершу точно не удастся.

Улыбка пропала с лица Кристины испуганным зверьком. Ее места заняла настороженная гримаса. Девушка замерла на полушаге, будто наткнувшись на невидимую стену.

– Стоять, придурки! – требовательно выкрикнула она, – Это дуэль! Вы что, хотите все испортить?

Я завертел головой: с обоих сторон надвигались прихвостни Палмера. Каждый держал в руке по пулевику. Куда целились – не совсем понятно. То ли в меня, то ли во взбунтовавшуюся Кристину. На убитого хозяина они не смотрели. Может, боялись разделить его участь?

Настолько быстрого движения не ожидал никто. Кристина исчезла в одной точке и тут же, моментально, без паузы появилась в другой. Завершила перемещение смачным ударом. Человек в сером не успел даже глазом моргнуть – его снесло, будто взрывом. Только что он стоял, с наглой ухмылкой выцеливая жертву. И вот – лежит бездыханным.

Вот тебе и реальные возможности долгоживущих. Пожалуй, доведись схлестнуться на дуэли с Кристиной, шансов бы не было никаких. Несмотря на фарму и любые увертки. Это просто какой-то другой уровень. Сверхчеловеческий.

Но даже она не быстрее пули. Второй серомундирный поднял пулевик. Его палец дрогнул на спусковом крючке. Времени на раздумья не оставалось.

Не знаю, зачем и почему я это сделал. Наверное, сработал инстинкт телохранителя. Профессиональная деформация. Потребность спасать всех, кого считаешь подопечным. Или, может быть, Кристина до такой степени меня охмурила? В тот момент ни в какие подробности не вдавался. Просто прыгнул вперед, прямиком на траекторию выстрела.

Удар в спину. Могучая сила швырнула наземь, как безвольную игрушку. Даже боли не было, только ощущение внутреннего надрыва. И какой-то завершенности.

– Нет, Майк! – крик Элли перерезал эхо выстрела.

Повернув голову, увидел, как Дайсон подбежал к стрелку. Короткий тычок в область шеи – человек в сером повалился, закатив глаза. А богатей-то, оказывается, тоже кое-что может!

Медленно перевернулся на спину. Сердце кольнуло острой болью, так что из глаз помимо воли брызнули слезы. Хотел что-то сказать, но не смог. Вместо слов изо рта пошла кровь.

Да уж, с чего все началось, тем все и закончится. Только на этот раз, похоже, выкрутиться не получится. Нет брони. А значит, попадание в сердце – смертельно.

Рядом на корточки присела Кристина. Она выглядела слегка смущенной. И даже чуточку расстроенной.

– Забавное ощущение, – мягко произнесла долгоживущая, – Давненько меня не спасал… натурал.

С превеликим трудом выдавил из себя улыбку. Перед глазами клубилась тьма. Звуки отошли на второй план, остался только натужный стук надрывающегося сердца. Оно сократилось раз, другой. Через секунду последовал еще удар. И все. Сердечная мышца расслабилась навсегда. Глаза закрылись. Легкие издали едва слышный прощальный хрип.