Симптомы Бессмертия

Глава № 28

– Как вы думаете, почему я – богатейший человек Лондона, а может, и всей Англии – до сих пор не примкнул к сообществу долгоживущих?

Дайсон медленно откинулся назад, вальяжно развалился в кресле. Дым, исходящий от сигары, клубился над его головой, будто нимб. Сам он, наоборот, отнюдь не выглядел святым. Скорее походил на сибарита, не отказывающего себе ни в одном из жизненных удовольствий. Будь то вина, изысканные блюда или доступные женщины.

– Ну, вы еще молоды, – внезапно подала голос Элли.

Физиономия Дайсона расплылась в довольной улыбке. Девушка быстро покраснела, испугавшись собственной дерзости.

– Рискну предположить, что тут замешаны деньги. Или политика, – сказал первое, что пришло в голову, – Я слышал, долгоживущие не слишком охотно принимают в свои ряды новых членов. Кем бы они не были. Гораздо важнее – личные знакомства, поручительство уважаемых людей, влияние в обществе…

Теперь богатей и вовсе разухмылялся во всю ширь. Как только рожа не треснула от избытка радости…

– Вы правы во всем. Но главная причина, конечно же, не в этом, – новые клубы дыма неторопливо поплыли к потолку, – Дело в том, что я убежденный приверженец одной моральной концепции…

– Так это вопрос веры?

– Нет, Майк, вера тут ни при чем. Скорее – философская установка. Определенный моральный принцип, куда использование имплементатора не укладывается ни при каких условиях.

– И что это за… концепция?

Дайсон помолчал, обсасывая сигару. Выражение самодовольства медленно стиралось с физиономии богача, уступая место серьезной мине.

– У вас есть дети, мистер Подольский?

Мотнул головой из стороны в сторону.

– Тогда вам сложно будет это осознать… Мы считаем, что каждый этап в жизни человека красив и величественен по-своему. Веселое беззаботное детство. Яркая искрящаяся юность. Уверенная красивая зрелость. Достойная умиротворенная старость. Даже смерть – вполне закономерный итог жизненного пути. Ее должно принять со спокойной душой, как подобает думающему человеку. Никто не создан для того, чтобы жить вечно. Мы должны продолжаться в детях, и их детях. В своих потомках и потомках их потомков. Поколения за поколением. Так было до меня – многие тысячелетия. Так будет и после. Мой род будет жить и множится, даже когда память о Карле Дайсоне затеряется и сотрется под песками времени…

Его речь произвела впечатление. Элли так и вовсе сидела, разинув рот от удивления. Впрочем, ей что ни скажи – все принимает за чистую монету.

– Значит, вы против бессмертия? – тихо, в тон моменту уточнил я.

– Бессмертие… – Дайсон посмаковал произнесенное слово, – Оно не должно быть уделом избранных. Либо бессмертие для всех – без разбора. Либо ни для кого.

– Для всех? – тут ему удалось удивить и меня, – Как вы это себе представляете? Даже чисто технически… Да и в целом…

– Человечество не готово к такому, – Дайсон согласился совершенно спокойно, – Значит, бессмертие не должно принадлежать никому. Продление своей жизни путем изъятия чужой, – он с досадой поморщился, – Отвратительно! Это путь в никуда. Как для отдельного индивида, так и для человечества в целом.

Дайсон замолчал, с расслабленным видом попыхивая сигарой. Я рассматривал собеседника, поражаясь его спокойствию и уверенности. Не думал, что встречу такого человека. Человека, который сознательно отрекся от вечной жизни. Не потому, что у него нет денег или возможностей. Не из-за недостатка влияния и связей. А по велению морально-волевых умозаключений.

– Карл, а вы случайно не из Австралии?

Он удовлетворенно крякнул, отложив сигару в сторону.

– В точку, Майк! А что вы знаете об Австралии?

– Ну-у-у… Кенгуру. Вода, уходя в слив, вращается в другую сторону. И – на территории Австралийского Союза на официальном уровне запрещена имплементация. Никаких долгоживущих. Насколько помню, лонгеров туда просто не допускают.

В комнату сотряс здоровый жизнерадостных хохот. Дайсон смеялся настолько искренне, что невольно захотелось к нему присоединиться. Остановило только глуповатое хихиканье, раздавшееся со стороны Элли.

– Про кенгуру и воду комментировать не буду, – прогремел Дайсон, – А что касается долгоживущих – все верно! В Австралии их не жалуют. Ни под каким видом. Хотя, сотрудничать, конечно, иногда приходится.

– То есть вы не отрицаете, что связаны с Австралийскими спецслужбами?

Глаза Дайсона полыхнули. Он сам стал похож на ребенка, задумавшего отличную шалость.

– Я? Связан? – притворно удивился он, – Ну что вы, Майк. Конечно, нет!

Сказано это было так, что звучало, как однозначное: «Конечно, да!».

Элли закрутила головой, непонимающе гладя то на меня, то на хозяина поместья.

Да, девочка, вот такая она – взрослая жизнь. Ее хрен поймешь. Особенно без бутылки.

– Вообще, официальная идеология Австралийского Союза подразумевает не продление жизни индивида, а максимальную эффективность использования того времени, что нам даровано природой. Человеческое тело – крайне сложная конструкция. Обычно люди не используют и половины тех возможностей, что туда заложена. В то же время, если задаться целью полностью раскрыть потенциал… Результат может превзойти все ожидания. Вы-то, Майк, должны об этом знать не понаслышке.

– Я? – удивлению, как моему, так и Элли, не было предела.

– Ну, не лично… Скажем так, одна из ваших подчиненных…

– Вера?

– Вера Портер, – Дайсон кивнул с видом знатока, – По прозвищу «Стальной кулак». Думаете, своей сумасшедшей физической формой девушка обязана исключительно генам?

– А разве нет?

– Отчасти. Скажем так, предрасположенность у нее была изначально. Но такие данные отнюдь не уникальны. Встречаются у ощутимо значимого процента людей.

– Получается, Вера работает на секретку Австралии? А вся ее феноменальная мощь – плод ваших лабораторных разработок?

Дайсон вновь расхохотался. Этот человек совсем не стеснялся своих эмоций. И этим, надо признать, производил приятное впечатление.

А я прокручивал в памяти невероятные успехи Веры. Вспоминал ее силу, ловкость, подвижность. То, как девушка себя показывала в потасовках. Да что там говорить – она с долгоживущим спецназовцем схватилась на равных!

И что же выходит? Эта сила – лишь результат удачного научного эксперимента?

Хотя, если вдуматься, какая разница?

– Мне нравятся ваши формулировки, мистер Подольский, – отсмеявшись, заметил Дайсон, – Вы… схватываете на лету!

Впрочем, подтверждать мои выводы – в явном виде – он не торопился.

– Вообще-то, я был уверен, что Вера в тайне сотрудничает с полицией, – нахмурившись, выразил свои сомнения.

– А! Это замечательная отдельная история! – богатей опять взялся хихикать, – Ваша полиция с такой трогательной наивностью перевербовывала Веру, что противиться этому казалось настоящим моветоном!

Вот так… Значит, Вера – двойной… нет, тройной агент! Работала на меня, завербована полицией, а по факту – связана прямиком с австралийцами!

– Мистер Подольский, пусть вас не смущает эта маленькая неразбериха, – заметил Дайсон, – Поверьте, деятельность Австралийского Союза в целом, и Веры в частности – ни в коем случае не направлена против вас лично. Или, тем более, вашего охранного предприятия.

Да уж. Прям от души отлегло. Для Портер я, оказывается, был всего лишь прикрытием. Источником «официального» дохода. И местом, где можно невозбранно помахать кулаками.

От раздумий отвлек мелодичный писк, раздавшийся будто из ниоткуда. Дайсон приподнял руку, задрав рукав пиджака. На запястье мужчины красовался широкий браслет, увенчанный золотистым металлическим предметом, который я сначала принял за гигантский хронометр.

Хозяин поместья ткнул пальцем в «хронометр». Тот, как настоящая шкатулка с секретом, раскрылся, разложившись на две соразмерные части. Одну половину диковины занимал тускло светящийся экран; вторую – набор функциональных клавиш.

– Видели когда-нибудь подобную штуку, мистер Подольский? – с иронией поинтересовался Дайсон, – Индивидуальный наручный вычислитель… отличный пример того, на что способна наука без гнета «авторитетных» долгоживущих! В Австралии такой предмет есть почти у каждого. Это и связь, и ежедневник, и контроль за здоровьем… да много чего! Просто, удобно, эргономично.

Он с удивительной ловкостью пробежался по миниатюрным кнопкам, выдавая вычислителю некую команду. Затем непринужденно захлопнул крышку, вернув «хронометр» к первоначальному виду.

– Никогда не слышал, – мрачно заметил я.

– В Англии – и не услышите. Увы, как бы Европе не хотелось казаться центром мира, но первенство в научных исследованиях неоспоримо находится по ту сторону океана, – собеседник беспечно махнул ладонью, подразумевая неведомые дали австралийского континента.

– Кстати говоря, – Дайсон хитро прищурился, – Против долгоживущих у нас тоже кое-что имеется… – он вытащил из кармана небольшую коробчонку, – Вот… Извольте… Экспериментальный образец. Простым людям вполне безопасно. Лонгерам… скажем так, причиняет боль. Не смертельную, но весьма чувствительную…

Непонятный «образец» покрутился меж пальцев и исчез все в том же кармане. Дайсон проводил его таким взглядом, будто подержал в руках атомную бомбу. Хотя… если представить эту технологию, реализованную в соответствующем масштабе… не так далеко получается от истины.

– Итак, теперь вы понимаете мои мотивы, – богатей устало вздохнул, – Почему я помогаю вам, мистер Подольский. Но вы, наверное, понятия не имеете, почему меня совершенно не интересует местоположение «устройства»?

А он хорош! Настолько умело вел разговор, переводя с одной темы на другую. У меня просто не осталось выбора…

– И почему же?

Дайсон удовлетворенно улыбнулся.

– Дело в том, Майк, что целесообразность обнаружения устройства отнюдь не очевидна, – он задумчиво потер подбородок, – Изначально, как только информация о последнем изобретении Теслы просочилась в соответствующие структуры… признаю, заполучить такой артефакт казалось весьма значимым преимуществом.

– Такое ощущение, что за ним половина страны охотится, – буркнул в ответ, недовольно насупившись.

– Есть такое… Но давайте вместе подумаем: а что, собственно, случится, если устройство попадет в руки лонгеров?

Он глянул на Элли, та быстро отвела глаза. Я отвечать тоже не собирался, потому что в голову ничего умного не приходило.

– Молчите? То-то и оно… – кивнул Дайсон, – Прогнозы, построенные нашими аналитиками, крайне противоречивы. Одни говорят, что легендарный артефакт усилит долгоживущих, сделав их влиятельными, как никогда. Другие же теоретики утверждают, что обнаружение устройства, напротив, обнажит все очевидные недостатки технологии имплементации. Что приведет к относительно быстрому и безболезненному коллапсу цивилизации долгоживущих.

Сделав паузу, Дайсон многозначительно повращал глазами.

– Итак, единого мнения нет. Ситуация крайне неопределенная. А потому, весьма компетентными людьми было принято решение: занять индифферентную позицию по отношению к устройству. Затеряется и пропадет? Хорошо. Перейдет в руки Австралийского Союза? Замечательно! Окажется у лонгеров? Тоже, в общем-то, неплохо. Как видите, меня устраивает любой исход событий. Значит, нет смысла лезть из кожи, охотясь за очередной «химерой».

Он с довольным видом растекся по креслу. Мне оставалось только удивляться самоуверенности этого человека.

– Тогда опять не понимаю, в чем смысл помогать мне? – уколол Дайсона подозрительным взглядом, – Я думал, через меня вы рассчитываете выйти на устройство… Но если это не так… То что тогда?

Дайсон улыбнулся. Потянулся, как кот, отъевшийся до отвала сметаны. Он просто-таки сочился дружелюбием.

– Мистер Подольский, а вы не допускаете варианта, что просто мне нравитесь?

Настороженно стрельнул глазами – но нет, в сказанном не было никакого сексуального подтекста. Физиономия собеседника источала только радостное самодовольство.

– Вербуете?

– Скажем так… приглашаю к сотрудничеству.

– Но зачем это вам?

– А почему бы, собственно, и нет, Майк? – богатей подобрался и слегка посерьезнел, – Вы ненавидите лонгеров. Причины этого нам не важны. В своем деле выступаете на первых ролях. Отличные связи во всех городских структурах. Умеете извлекать прибыль, но и работаете на совесть. К тому же, мистер Подольский, у вас есть очень редкий талант: выбираться живым из самой что ни на есть полной жопы. Поверьте моему чутью: грех разбрасываться такими кадрами!

Помолчали. Я обдумывал услышанную характеристику. Элли сжалась в комок, давно потеряв нить разговора. Дайсон насмешливо разглядывал своих гостей из-под полуопущенных век.

– Что вы предлагаете прямо сейчас? – вложил в голос максимум подозрительности, – Как конкретно можете помочь?

– Конкретно? – Дайсон неуклюже фыркнул, – Сейчас вариантов не так уж много. Оставаться в Англии для вас, мистер Подольский, смерти подобно. Слишком тут все запуталось. Мы… могли бы вывезти вас из страны.

– В Австралию?

– А вы что-то имеете против?

– Нет, но…

– Ну вот и славно! – собеседник хлопнул в ладоши, будто говоря о чем-то окончательно решенном, – И подругу с собой забирайте! – он покровительственно глянул на Элли, – Кстати говоря, в Австралии вам помогут на законном основании избавиться от… этого…

Дайсон покрутил кистью возле своей щеки. Только тут я осознал, что он имеет ввиду клеймо. Уродливое клеймо донора, что красуется на лице каждого отверженного.

– Это… возможно?! – в голосе Элли крайнее изумление смешалось со страхом.

Она вспыхнула надеждой. Яркой, несбыточной мечтой. Невероятной, почти невозможной. Но внезапно протянувшей руку. И, одновременно, девушка боялась. Боялась, что все это может оказаться лишь не слишком смешной шуткой.

– Почему нет? – пожал плечами Дайсон, – В Австралии не любят лонгеров. Доноров же считают жертвами геноцида. Коими они, по сути, и являются. Вам помогут. Причем – бесплатно!

Элли смотрела на него во все глаза. Потом перевела взгляд на меня. А я не выдержал, отвернулся. Слишком много там оказалось света, тепла и желания жить.

– Если уж вам так нравится Англия, то позднее, когда тут все более-менее устаканится, сможете вернуться, – рассудительно заключил Дайсон.

Что ж, а вот это, наконец, похоже на деловое предложение. Укрытие и помощь – в обмен на сотрудничество. Хорошо ведь иметь «своего» человека в центре Лондона. Например, меня.

Ответить я ничего не успел – приватность беседы оказалась нарушена. Превосходно одетый дворецкий остановился возле стола, терпеливо привлекая к себе внимание.

– Прошу прощения, сэр, – он размеренно обратился к хозяину поместью, – У вас посетитель.

– Никого не пускайте, – отмахнулся Дайсон, – Я занят!

– Говорит, по неотложному делу…

– Пусть подождет! – богатей нахмурился, – Соврите что-нибудь.

– Боюсь, сэр, это невозможно, – дворецкий склонился еще ниже, – Она уже за дверью.

– Она?! – Дайсон смерил слугу раздраженным взором, – Куда смотрит охрана? Ну что же… пусть войдет.

Он встал, с недовольным видом прошелся вдоль комнаты. Замер в горделивой позе, закинув руки за спину, словно самый настоящий монарх.

Бледный дворецкий потянул на себя створку. В открытые двери, одаривая окружающих лучезарной улыбкой, вальяжно вплыла Кристиана Слейт.