Сир Доблестный

Глава пятнадцатая Рыцари, достойные памяти

Доблестный не сразу осознал возвращение сознания. Постепенно, он понял, что любые действия вызывают приступ боли. Таким образом, он оказался совершенно беспомощен. Во-первых, он лежал лицом вниз в каком-то вонючем ящике, подпрыгивая на голых досках, сквозь которые проникали лучи света. И это было единственное, что видел перед собой юноша. Во-вторых, он был связан по рукам и ногам, а вокруг его шеи затянулась петля. Из-за этого он даже не попытался сесть, боясь быть задушенным. Снять веревку он, по понятным причинам, не мог. Путы, стягивавшие его запястья, были такими тугими, что он уже не чувствовал своих рук. Если кровь не будет поступать слишком долго, они просто отомрут и сгниют. Какой прок в фехтовальщике без рук?

Челюсть и губы болели так, словно Саксон пнул его всеми четырьмя копытами. Несколько зубов было выбито, а привкус крови казался тошнотворным. Что еще хуже — рот был заткнут кляпом, закрепленным на затылке. И кто же это сделал — дайте-ка угадать? Он слышал стук копыт и, временами, разговор двух голосов. Однако, он не мог разобрать слов. Где-то рядом с ухом тренькали струны архилютни. Мальчик задыхался под грудой вонючих мешков, однако даже в самой бедной и необитаемой части Шивиаля никто не мог ездить с трупом, не вызвав вопросов.

Ну, значит он жив, хотя не слишком-то надеялся на подобное. Кажется, в данный момент такое положение дел не выглядит слишком удачным. К тому же, Траск мог изменить все в любой момент.

Хотя, руководит всем кто-то куда умнее Траска.

— Мы не должны дать врагу заподозрить, что его преследуют, — сказал ему Змей. — Поэтому мы останемся позади. Кто-то из нас может поехать вперед, иногда приближаясь к тебе. Но ты не должен обращать внимания. Не подавай вида, что узнаешь нашего человека. Каждый раз, когда выдастся шанс — разговаривай с людьми. Мы попросим паромщиков и других местных жителей вспомнить, не проезжал ли ты мимо.

План был хорош, но кто-то был слишком умен, чтобы предвидеть его. Теперь телега все еще ехала по дороге, а на скамье все еще сидели мужчина и женщина. Могло пройти много времени, прежде чем Старые Клинки поймут, что произошла подмена и Изумруд исчезла. С тех самых пор, как Бандит принял его в Гвардию, Доблестный знал, что его ждет великая опасность. Змей потратил около часа, снова предупреждая его об этом. Юноша знал все это, но никогда по-настоящему не верил. Не так, как поверил сейчас. В то утро его совершенно ослепила перспектива грядущих приключений.

Он оставил Айронхолл, совершенно опозоренный. Ему даже пришлось спрятать лицо, чтобы избежать недоверчивых взглядов новичков, оказавшихся рядом. Спасибо Бандиту и Великому Магистру — никого из выпускников не оказалось поблизости. Однако, сам Бандит был у ворот, разговаривая с Клинками, охранявшими их. Сам он даже не оглянулся, когда юноша проскользнул мимо, однако, некоторые из рыцарей хмуро посмотрели ему вслед, отпуская резкие замечания о беглецах и трусах. Это был не слишком приятный момент.

Но стоило юноше оказаться в одиночестве на болотах Старкмура, как прежнее веселое расположение духа вернулось к нему. Надежды на приключения делали его походку непринужденный. Легкий ветерок колыхал полы его плаща. Он мчался по пыльной дороге, то срываясь на бег, то снова переходя на шаг. Его почти не заботил вес лютни, болтавшейся на спине, как и голод, терзавший живот. Раньше, юноша никогда не заходил в Брум Тарн. Спустя около получаса, он свернул на короткую дорожку, огибавшую Рокхип. На другой стороне утеса, скрываясь от чужих глаз, паслись на жесткой траве две лошади. Человек, лежавший на спине неподалеку, казалось, наблюдал за ястребами, скользившими в голубом небе. Однако, судя по всему он успевал приглядывать и за конями. Когда Варт показался в поле видимости, лошади вскинули головы. Человек вскочил на ноги.

Он зашагал навстречу, протянув руку. Одежда мужчины была ничем непримечательной, можно даже сказать, потрепанной, однако на рукояти меча, висевшего на боку, виднелся кошачий глаз. Это был не просто Клинок. Варт отчаянно надеялся, что мужчина окажется именно тем, за кого его принял юноша — сиром Змеем, заместителем командующего Королевской Гвардии в первые годы, которые Доблестный провел в Айронхолле. Позже, Клинка посвятили в рыцари и освободили, а затем — призвали назад, чтобы тот возглавил отряд добровольцев, именуемый Старыми Клинками. Имя, выбранное им многие годы назад, все еще подходило ему. Он был худощав, с острым, похожим на клинок, носом и тонкими усами. Они говорили, что Змей умен. Умен, как целый лес лисиц. Он не стал называть свой меч чем-нибудь банальным, вроде Ядовитого Клыка. Нет. Он назвал свое лезвие Невидимкой. И это многое говорило о нем.

Глаза мужчины сверкнули, когда он сжал руку Варта и похлопал его по плечу.

— Я рассчитывал на тебя, — сказал он. — Никогда не думал, что ты подведешь нас. Добро пожаловать в Клинки, брат.

Он рассмеялся, словно наслаждаясь летним утром.

— И добро пожаловать в самые молодые из всех Клинков, Старые Клинки, Клинки несвязанные! У меня есть для тебя работа, от которой волосы дыбом встанут!

В устах мужчины это прозвучало, словно величайшее благо. Он двинулся мимо лошадей. О, что за лошади это были! Сам король едва ли ездил на лучших!

— Я принес тебе меч. Боюсь, не с кошачьим глазом, однако, скоро у нас будет для тебя оружие. Клинок не может разгуливать безоружным, словно крестьянин.

— Это очень любезно с Вашей стороны, сир Змей.

— О, юноша, оставь эту гору манер для более подходящих случаев. Теперь ты — один из нас. Будешь звать меня "Змей" или "Брат". Понял? В мешках у седла лежит еда. Можешь поесть, пока мы будем ехать. Короля мы зовем "сир" в лицо и "Толстяк", когда его нет рядом. Бандита — "Предводитель". Показывай манеры Дредноуту или Великому Магистру, если так хочется. Но никогда не давай титулов мне. А теперь... — на некоторое время, он замолчал. — И Дюрандалю. Его мы чтим потому, что он самый лучший из нас. Никому другому. А теперь — усаживай в седло свою нежную молодую задницу, нам предстоит проехать через весь Шивиаль, прежде, чем мы найдем постель на ночь. Да, как только мы выдвинемся, я расскажу тебе все о твоем деле.

Мужчина закинул ногу в стремя, а затем снова остановился.

— Мне сказали, они звали тебя Варт. Кем ты желаешь быть теперь — Вартом или Доблестным?

— Варт будет уместнее. Змей, назови меня Доблестным, когда я вернусь с победой.

Мгновение, мужчина изучал его своими блестящими глазами.

— Ты можешь заслужить это уже на следующей неделе.

— Тогда, будешь звать меня Доблестным на следующей неделе, — сердито сказал мальчик и вскочил в седло. Он хотел, чтобы все они прекратили рассказывать ему об опасности и, наконец, перешли к делу!

Если в тот день они не проехали всего Шивиаля, то точно миновали большую его часть. Они скакали по дорогам на самых лучших лошадях, которых когда-либо встречал Доблестный. До этого путешествия он был куда более высокого мнения о своих навыках верховой езды. Но Змей был куда лучше. Примерно раз в час они меняли лошадей, забирая коней курьеров Короля — лучших скакунов во всем мире. По дороге, Змей посвятил юношу в план.

— Конечно, это риск, — подтвердил он. — Однако мне кажется, мы предусмотрели почти все.

Он не смог предугадать Траска.

Да, Доблестный ошибся. Он разбрасывал деньги в Трех Дорогах. Это было глупое ребячество. Именно такой промах мог предупредить их врагов о том, что он не тот, кем притворяется. Кроме того, ему не стоило говорить Изумруд про её роль приманки. Но он все еще мог сделать все правильно. Если бы не Траск. Этот боров был худшим из всех возможных стечений обстоятельств. И подобное невозможно было предсказать.

Он отлично помнил тот день в замке Фирнисс. Там, по дороге в уборные, Траск поклялся поквитаться с ним. Он собрал дюжину людей, чтобы те полюбовались на веселую картину. Публичные казни всегда собирали народ, а тут... никто прежде не видел, чтобы вора казнили столь изощренным способом. От шуточек отбоя не было.

Когда они добрались до места, кто-то загородил дорогу. Борода мужчины была седой, а лицо — покрыто морщинами. Но навершие клинка украшал кошачий глаз, а бриллиантовая звезда на камзоле говорила, что её владелец в почете у короля.

— Шутка не слишком хороша, маршал, — тихо сказал Винсент. — Развяжи мальчика. Я забираю его подальше от тебя.

Траск ответил градом ругательств. Тогда, Винсент положил руку на рукоять меча, и толпа стихла.

— Еще одно оскорбление — и ты заплатишь за это. А если ты заставишь меня обнажить оружие — то умрешь первым. Это я тебе обещаю.

Этого было достаточно. Вот что значило быть Клинком. Даже седобородым Клинком, вставшим лицом к лицу с десятком молодых вооруженных парней. Траск поклялся рассказать о происшествии барону. Который, в конце концов, явился самолично и двинулся за ними следом. Вплоть до самых ворот он тащился за Винсентом, крича:

— Арестовать его! Верховный судья здесь я! Это — восстание против мира короля! Я буду жаловаться в тайный совет!

Снова и снова. Он выглядел ничтожно со своими кривыми ногами и тонким голосом. Сир Винсент не обращал на него внимания и ни один человек не посмел вмешиваться в дела Клинка.

Все еще не в силах поверить в такой поворот своей судьбы, Ват Хеджбери, ученик менестреля, шагнул из ворот, сжимая в руках лютню, из-за которой чуть не погиб. В руках, все еще не прекращавших дрожать. Там, за воротами замка, их уже дожидался слуга Винсента, держащий под уздцы двух лошадей. Рыцарь отдал лютню своему человеку и втянул мальчика на собственную лошадь, хотя тот все еще вонял. Сказывалось ночное восхождение по канализации.

Прежде, чем Винсент успел пришпорить своего коня, со стороны зубчатых стен донесся голос Траска:

— Не мечтай, что так просто уйдешь, вор! Ты не сможешь вечно прятаться за этой старой развалюхой. В один прекрасный день, я поймаю тебя и воздам по заслугам.

Винсент взглянул на своего коня.

— Хочешь спуститься и повторить?

— Иди, пока можешь, старик. Мы спустим на тебя собак. И не удивляйся, когда твое серебро начнет пропадать, раз решил взять это отродье с собой. Настанет день и мы вытянем ему шею.

— Не будь так в этом уверен, — рявкнул Винсент, первый раз повысив голос. — Мальчики вырастают. Возможно, когда вы встретитесь в следующий раз, придет его очередь шутить.

Он пнул ногами бока лошади, и оба скакуна двинулись по дороге. В течение часа бандиты Траска гнались за ними, держась на расстоянии. Они выкрикивали угрозы и оскорбления.

Прежде, чем Ват Хеджбери смог заговорить, они умчались на лиги от Фирнисса. И он произнес лишь:

— Спасибо, сир.

Руки мальчика все еще тряслись. Старик не смотрел по сторонам.

— Ты принес мне больше удовольствия. Этот маленький эпизод доставил мне массу приятных мгновений. Давно я так не веселился. И ты заслужил этого.

Рыцарь не стал пояснять последние слова. В первом же имении Истфара его новый друг тщательно вымыл мальчишку и облачил его в новую одежду. Он приказал сжечь все старое и, возможно, даже то, что принадлежало ему самому. Именно там, вкушая еду рядом с мальчиком на скромной фермерской кухне, Винсент впервые произнес магическое название "Айронхолл".

— Ты необыкновенно ловкий, — говорил он. — И, наверняка, смелый. А еще — не обделен чувством справедливости. Из тебя вышел бы прекрасный Клинок на службе короля.

Будущий Доблестный рассмеялся, думая, что рыцарь шутит. Старик улыбнулся, зная, что юноша понимает его не верно.

— Овейн был твоим родственником?

— Нет, сир.

— У тебя вообще есть семья?

Варт затряс головой, жуя хлеб и запивая его холодным молоком.

— Сколько тебе?

— Почти тринадцать, господин.

— Почти может быть достаточно. Нам нужно отвезти тебя куда-то, где эти люди тебя не достанут. Барон — просто пустобрех, но вот Траск — чистая змеюка. Он помнит обиды. Некоторые — очень долго. Ты действительно всю жизнь хочешь быть менестрелем? Петь для богачей, протянув шляпу за серебряным пенни? Спать в стойлах, бродить в рваных сапогах зимой? Ты не желал бы сам стать одним из дворян?

И Ват — он постоянно вспоминал тот ошеломляющий момент — прекратил жевать и недоверчиво уставился на Винсента. Ведь именно тогда он понял, что этот разговор — не просто шутка богача.

Рыцарь вздрогнул.

— Закрой рот, малыш!

Едва не подавившись, он проглотил еду и выпалил:

— Я?

— Ты...

— Дворянин? Это возможно?

— Я бы сказал, что возможно даже стать правой рукой короля. Хочешь, я отвезу тебя в Айронхолл. Великий Магистр примет тебя, обещаю... Ты слишком хорош, чтобы потерять тебя.

Винсент усмехнулся в ответ на недоверчивый взгляд мальчишки.

— Погода хорошая и они не ждут, что я вернусь в Валглориос в ближайшие дни. Так что мы можем выехать прямо сейчас. Если ты хочешь.