Скандальная куртизанка

Глава 27

Холод проник до костей и разбудил Кейт. Она дрожала. Натянув одеяло до самого подбородка, она пошарила рукой по кровати. Простыня была холодной.

Кейт открыла глаза; Грейсон ушел, она лежит в постели одна. Огонь в камине погас, зато шторы подняты, и в окна комнаты заглядывает солнечный день.

Кейт протерла глаза и села, накинув на плечи покрывало. Подтянув к груди колени, она пригладила растрепанные волосы.

— Ужас, — пробормотала она.

И улыбнулась. Последняя ночь была потрясающей, такую невозможно забыть.

Кейт стала обдумывать, каким образом ей добраться до сорочки — она почему-то оказалась висящей на спинке стула в другом конце комнаты, но тут дверь распахнулась, и в комнату вошел Грейсон. На нем были лосины и рубашка навыпуск. На плечи было наброшено одеяло, хотя ступни оставались босыми. И в руках он нес поднос. Кейт засмеялась от изумления.

— Ваш завтрак, мадам, — объявил он с низким поклоном, едва не опрокинув маленький чайник, стоявший на подносе. — Признаюсь, что я не слишком хорош по части кухонных дел, — добавил он, спеша поправить положение. — Нужно сказать, мне пришлось провести в кухне настоящие поиски. Интересно, почему она так далека от того места, где еду потребляют? Тем не менее, я кое-что нашел, а миссис Уильямс любезно помогла мне вскипятить воду и наладить приготовление тостов. К сожалению, я их слегка сжег.

— А миссис Уильямс?

— Она ушла, собирается навестить свою сестру в Брайтоне.

Кейт ошеломленно посмотрела на него. Грейсон горделиво улыбнулся:

— Они все ушли. Мы с тобой или выживем, проявив сноровку и хитрость, или они найдут нас бездыханными где-нибудь на пороге кухни из-за отсутствия еды, потому что в этом сумрачном маленьком замке не осталось никого, кроме тебя и меня.

— Грейсон! — радостно воскликнула она. — Это правда? Нет даже мистера Ноукса?

Грейсон засмеялся.

— Мистера Ноукса в первую очередь. Он не оставил бы нас в покое. Правда, — улыбнулся он, — это не домик, но, по крайней мере, в течение нескольких дней он будет принадлежать нам и только нам.

Кейт вскочила и обняла его за шею.

— Сейчас холодно, — сказал Грейсон, уложил ее на подушки и накрыл покрывалом. — Я не позволю тебе умереть при самых первых признаках свободы, — добавил он, подавая ей сорочку. — Признаю, что этот тост выглядит не слишком аппетитно, но миссис Уильямс заверила меня, что, добавив необходимое количество джема, его можно сделать съедобным.

Кейт накинула халат и потянулась за тостом. Откусив его, она заявила:

— Я думаю, это самый вкусный тост, который я когда-либо пробовала!

После завтрака Грейсон заставил Кейт одеться в теплые лосины, которые он нашел в одной из комнат.

— Я не знаю, кому они принадлежат, но думаю, что тебе подойдут.

— Мне они не нравятся, — сказала Кейт, наморщив нос и скептически оглядывая себя в зеркале. — А в какие игры мы будем в них играть?

— Это не игры, дорогая, — возразил он, и Кейт очень понравилось, каким тоном он произнес слово «дорогая». — Я решил, что должен научить тебя кататься на лошади.

— На лошади?! — восторженно воскликнула Кейт. — Я всегда хотела покататься на лошади! Но… ты сумеешь снарядить ее седлом и всем прочим?

Грейсон засмеялся.

— У меня есть слуги, Кейт, но я не круглый неумеха. Я вполне способен оседлать лошадь.

Новость о том, что ее научат кататься на лошади, вызвала у Кейт воодушевление. Она отправилась вместе с Грейсоном на конюшню, надев на ноги пару мальчишеских ботинок, которые прихватила с собой по настоянию Дигби, и облачившись в лосины. Естественно, поверх всего она надела подбитое мехом пальто.

Она вошла в конюшню. Стоявшая в первом стойле лошадь потянулась к ней и, хуже того, посмотрела на нее огромным коричневым глазом.

Кейт вдруг расхотелось кататься на лошади.

— Нет! — твердо заявила она.

— Нет? — удивился Грейсон. — Я не принимаю ваше «нет», мадам. Вы ведь этого хотели.

— Да, я действительно сказала, что хочу быть с тобой, Грейсон, но я не хочу умереть из-за этого.

— Умереть! — воскликнул Грейсон. — Ты не веришь в себя? Или в моих лошадей? Так знай, что я покупаю только первоклассных лошадей у самых лучших заводчиков Британии и Ирландии! Лорд Доннелли — мой лучший друг, и он не продал бы мне лошадь, которая способна погубить человека!

— А почему я не могу покататься вместе с тобой? — взмолилась она.

— Успокойся, ведь все очень просто! Ты должна лишь двигать коленями и руками, а все остальное сделает сама лошадь.

— Нет! — решительно сказала Кейт, скрестив руки. — Я не полезу на этого зверя.

— Разве тебе не хочется испытать это волнующее ощущение, когда ты оказываешься верхом на лошади?

— Но не рискуя жизнью!

В конечном итоге Грейсон сдался и посадил ее перед собой. Кейт была очень довольна подобной близостью и прижалась к нему спиной.

— Поерзай еще вот так, девочка, и тогда поймешь, чем ты по-настоящему рискуешь, — проворчал он, когда они отъехали от загородки.

Кейт со смехом потерлась об него. В отместку Грейсон пустил лошадь галопом в парк, смехом отвечая на испуганный визг Кейт.

Они направились к реке и там спешились. Взявшись за руки, они бродили по берегу, останавливаясь для того, чтобы рассмотреть интересную скалу или дерево, на которое указывал Грейсон.

Затем Грейсон объяснил ей игру в догонялки, в которую он играл с братьями и сестрами в детстве. Кейт оказалась весьма быстроногой, несмотря на неуклюжие ботинки на ногах. Похоже, Грейсон очень удивился, что ей удавалось ускользать от него. В отчаянном броске ему удалось схватить ее, но он потерял равновесие, и они оба упали, покатившись по берегу реки.

Кейт упала вниз лицом и замерла.

— Кейт! — закричал Грейсон и бросился ее поднимать. — О Господи! — испуганно произнес он, переворачивая ее на спину. Кейт разметала в стороны руки и лежала с закрытыми глазами. — Кейт! — повторил он, обхватив ладонями ее лицо.

Она вдруг открыла глаза и рассмеялась, глядя в небо.

— Ах, чтоб тебя! — сказал Грейсон и заглушил ее смех поцелуями.

После того как они поднялись с земли и стряхнули листья с волос Кейт, Грейсон объявил:

— А теперь твоя очередь.

— Ты о чем? — спросила она.

— Научи меня игре твоего детства.

Кейт рассмеялась.

— Мы не играли в игры.

— Но ведь ты была ребенком. Дети играют в игры. Покажи мне, — упорствовал Грейсон.

— Ну ладно, — согласилась наконец она. — Но хочу предупредить, что ты не должен принимать это всерьез. Я считала эту игру бесчестной и никогда в нее не играла.

— Я сгораю от любопытства. Что же это за игра?

— Хорошо. — Она толкнула Грейсона, вынудив его отступить на шаг или два. — Стой здесь и притворись джентльменом.

— А на самом деле я бродяга? — со смехом спросил Грейсон.

— Ты находишься на многолюдной лондонской улице, — объяснила она, нарезая круги вокруг него и внимательно разглядывая. — Люди везде, они случайно натыкаются на тебя. Но ты едва замечаешь это, потому что думаешь о товаре какого-то торговца — ну, что там может купить герцог? Перья для письма! Именно их ты и хочешь купить.

— Никогда в жизни не покупал перья для письма, — усмехнулся Грейсон.

— Думай, думай, — сказала Кейт, жестом показывая, чтобы он повернул голову. — И помни, что вокруг люди, много людей, которые суетятся и толкаются. Кто-то кричит, посмотри вон туда! — воскликнула она и повернулась кругом.

Грейсон взглянул на нее.

— Кто-то кричит: вор, вор! И ты поворачиваешься, чтобы увидеть, как он бежит.

Грейсон недоуменно посмотрел на нее.

— Поворачивайся, — велела она. Он повернулся. — Но пока ты движешься, ты натыкаешься на какого-то ребенка, и вы сталкиваетесь с ним.

Она быстро отскочила назад, счастливо улыбаясь. Грейсон смущенно пожал плечами.

— Прошу прощения, сэр, — с милой улыбкой сказала она.

— Так в чем суть игры? — спросил Грейсон. — Я не понимаю.

Кейт со смехом подняла над головой его карманные часы.

Грейсон озадаченно посмотрел на карман своего жилета, из которого она вытащила часы в момент столкновения.

— Ну и дьявольщина!

Кейт снова засмеялась, низко поклонилась и протянула ему часы.

— Уверяю тебя, я никогда не была вором-карманником, за всю жизнь не украла ни одной вещи. К сожалению, Джуд не был столь щепетильным, как я, именно он и научил меня этому на всякий случай.

На мгновение на глаза Грейсона набежало облачко, и Кейт вдруг пожалела, что показала ему эту игру. Дигби однажды сказал ей, что она слишком откровенна, и, видимо, в этом случае откровенность сыграла против нее.

— Я страшно проголодалась! — вдруг сказала она, пытаясь изменить тему разговора.

Они поели сыра и орехов, которые прихватил Грейсон. Вскоре набежавшая с запада туча положила конец их прогулке, и они вынуждены были вернуться домой.

Кейт оставила Грейсона в конюшне и пошла в домик, который сейчас, когда здесь не было никого, показался ей даже еще просторнее. Она сняла лосины и надела подходящее для вечернего времени платье. Грейсон присоединился к ней через полчаса.

Он снял жилет и галстук и стал похож на сапожника. Кейт пекла печенье, для которого как раз и покупался сироп шиповника, и попросила Грейсона рассказать о своем детстве. Она представила себе детей в нарядной одежде, бегающих взапуски по зеленому газону.

А она и Джуд в детстве строили игрушечные домики из гнилых картофелин.

Грейсон пожал плечами:

— Я был самым старшим и, следовательно, считался наследником, поэтому на меня возлагалось много надежд. Я должен был исполнять широкий круг обязанностей. Предполагалось, что я должен отправиться за границу и там отдать дань юношеским увлечениям, прежде чем обратиться к изучению искусства быть герцогом. — Он некоторое время помолчал. — Он был отличным герцогом, мой отец. И слишком рано ушел от нас.

— Я очень сожалею, — сказала Кейт. — Он чем-то болел?

— Нет, — чуть нахмурившись, ответил Грейсон. — Совсем наоборот. Он никогда не болел, насколько я помню, но однажды его сердце внезапно остановилось. И он умер. А я стал герцогом.

— Но ты был подготовлен.

— Не совсем. Нет такой школы, где готовят герцогов. Я знал об основных обязанностях, но я не был готов к колоссальному давлению ответственности. Когда существование многих десятков людей зависит от тебя, когда нужно устраивать выгодные браки семейству Кристоферов, когда публичный образ человека должен соответствовать титулу и репутации всего семейства, это давление становится слишком тяжелым. А ты, Кейт? Каким ребенком была ты?

— Я плохо помню, — задумавшись, признала она. — Как ни странно, мы с тобой похожи, потому что на меня тоже возлагали много надежд. Конечно, не таких, как на тебя, но когда умерла мама, денег не хватало, и моей обязанностью стало воспитание Джуда и добывание денег любым способом.

Грейсон поднял глаза, на его лице читалось потрясение.

Кейт испытала странное чувство. Она поставила миску и вытерла руки о фартук.

Грейсон больше не стал расспрашивать ее о детстве. Она подумала, что, по всей видимости, сказала больше, чем следовало. Карманники, девушки легкого поведения — как будто бы он нуждался в напоминании о ее низком происхождении.

К счастью, он стал рассказывать ей о своих друзьях, и Кейт расслабилась. Она порадовалась, что мясо куропатки оказалось вкусным и что страхи Грейсона о голодной смерти исчезли. Ему понравилось печенье, он сказал, что не ел ничего вкуснее. Кейт, разумеется, этому не поверила, но похвала ей польстила.

После ужина они перешли в гостиную, и Грейсон развел огонь в камине.

— Ты играешь в шахматы? — спросил он.

— Никогда не играла.

— Тогда ты должна научиться. — Он принес шахматы в гостиную — мраморную доску с мраморными фигурами — и объяснил правила игры.

Первую партию Кейт проиграла быстро. Однако, чтобы нанести ей поражение во второй партии, Грейсону потребовалось гораздо больше времени.

Третья партия затянулась допоздна, и Кейт впервые одержала победу.

— Знаешь, ты очень умная, — мило улыбнулся Грейсон, когда она со счастливым вскриком объявила ему мат.

— Я не очень умная, — подмигнув, сказала она. — Но я понимаю, когда джентльмен позволяет мне выиграть.

Он не стал спорить, а, тепло улыбнувшись, протянул ей руку.

— Отправляемся спать, мадам?

— Я думала, ты никогда не попросишь меня об этом, — радостно кивнула она. Обнявшись, они направились в комнату королевы.

Этой ночью они не спешили, словно не веря в то, что придет завтрашний день и другой такой ночи уже не будет.