Скандальная куртизанка

Глава 34

— До меня дошел слух, что Гарри в Париже оказался в стесненных обстоятельствах, — сказала мать Грейсона. Она оторвала взгляд от тарелки. — Карточные долги. В течение всех тех лет, пока герцогом был твой отец, в нашей семье не играли в азартные игры.

Герцогиня сидела за столом, напросившись к Грейсону на завтрак, после того как он отклонил ее приглашение пообедать. Он знал, что обитатели Дарлингтон-Хауса присматриваются к нему и осторожничают, понимая его дурное настроение, но он перестал обращать на это внимание. Он был сердит на многих из них.

— Молодые люди часто играют, мама. Это не конец света, ты же знаешь.

— Я не знаю, почему ты так сердит на меня, — пожаловалась мать. — Мне кажется, ты должен написать ему письмо и велеть немедленно возвращаться домой.

— Если ты считаешь, что Гарри следует вернуться домой, почему сама не напишешь ему? — устало спросил Грейсон.

— Ты герцог, Грейсон. Это твоя обязанность — поддерживать семейную честь.

О да, семейная честь, та самая честь, которая держала его за глотку. Которая не позволяла ему открыто ухаживать за Кейт из-за боязни обрушить оглушительный скандал на золотые головы божественной семьи Кристофер.

Он почувствовал такое раздражение, что оттолкнул тарелку. Лакей тут же убрал ее.

— В чем дело? — спросила мать.

— Ни в чем. Я не голоден.

— Я считаю, что Гарри слишком долго находится без надлежащего присмотра, — продолжила мать, и это прозвучало почти как неприкрытое обвинение. Когда она начала перечислять, в чем именно должен заключаться этот присмотр, мысли Грейсона блуждали вдалеке от разговора.

Он до смерти устал выслушивать назидания о том, насколько славно и почтенно имя Кристоферов. Грейсон любил свою мать, но бывали дни, когда она утомляла его. К тому же в последние дни он мало ел и почти не спал. Он никак не мог договориться с собой и своими чувствами. Он хотел Кейт, хотел ее ребенка. Когда он видел своих племянников, он думал о своем малыше, растущем в животе любимой женщины, и размышлял, почему они не могут быть вместе.

Скандал будет слишком оглушительным? Луна сойдет со своей орбиты? Прекратятся приливы и отливы моря, перестанет расти трава, не будет больше дождей? Неужели его титул настолько тяжел? Если это так, наверное, он должен передать его Меррику. Меррик подходит для этой роли гораздо лучше его.

— Ты меня слушаешь, Дарлингтон?

— Прошу прощения, — рассеянно произнес Грейсон, устремив взгляд на Роурка, который вошел в столовую и быстрым шагом направлялся к герцогу.

— Несоблюдение приличий делает положение твоих сестер весьма трудным.

— Ваша светлость, — зашептал Роурк, — пожаловал его высочество, принц Уэльский.

— Как, прямо сейчас? — удивленно спросил Грейсон.

— Да, ваша светлость. Он в вашем кабинете.

Грейсон отложил в сторону салфетку.

— Прошу прощения, мама, но с визитом пожаловал принц Уэльский.

— Во время завтрака? — недоверчиво спросила она. — Бог мой, сейчас вообще кто-нибудь наносит визиты в положенное время? — пожаловалась она, когда Грейсон вышел.

Джордж стоял за письменным столом Грейсона, без стеснения разглядывая лежавшие на столе бумаги.

— Ваше высочество, — коротко кивнул Грейсон. — Вы ищете какие-то конкретные документы?

— Я обойдусь без обычных приветствий, перейдем сразу к делу, — сказал Джордж, поднимая взгляд. Его глаза были холодны как лед. — Кажется, вы были правы, Дарлингтон. Король вполне определенно дал понять, что не поддерживает развод, поскольку общество настроено против меня. Теперь, поскольку моя судьба определена, я найду утешение в объятиях моей прекрасной любовницы. Я счел, что вы должны быть среди первых, кто об этом узнает.

Сердце Грейсона на мгновение остановилось.

— Я доверюсь ее словам о том, что вы не обесчестили её, — холодно добавил принц, в упор глядя на Грейсона.

Грейсону потребовалось какое-то время, чтобы вернуть дар речи. Мысль о том, что руки Джорджа лягут на Кейт — эту мысль Грейсон постоянно гнал от себя вплоть до настоящего момента, — вызвала у него такой приступ гнева, что он задохнулся.

— Я принимаю ваше молчание за знак согласия, — насмешливо сказал Джордж. — Я намерен представить ее как свою любовницу на ежегодном празднике в пятницу вечером.

Вдруг Грейсону все стало кристально ясно. Его любовь к Кейт перевешивала все остальное. Он не будет стоять в стороне, он не позволит этой… этой свинье, этой отвратительной свинье взять женщину, которую любит. Черт с ними, с последствиями, он будет сражаться.

— Вы глубоко ошибаетесь, ваше высочество, считая это за знак согласия, — с удивительным хладнокровием произнес Грейсон.

Джордж фыркнул.

— Прошу прощения? Кажется, я не совсем хорошо расслышал вас.

— Вы расслышали совершенно правильно — я не уйду с дороги.

Неприятная улыбка искривила губы Джорджа.

— Думаю, у вас нет выбора.

— Черта с два!

Джордж вышел из-за письменного стола.

— Вы считаете, что, наградив ребенком мою любовницу, вы каким-то образом заимели на нее право?

— Она не вещь, она свободный человек… согласно всем законам Британии.

— Вы забываете, старина, — раздраженно напомнил Джордж, — что я купил ее услуги у Кузино. И в один прекрасный день я стану вашим королем.

— Вы купили человека, — ядовито заметил Грейсон. — Вы не лучше тех, кто торгует рабами. То, что вы потребовали от меня, было достойно осуждения, но, по иронии судьбы, я должен поблагодарить вас за это. Я люблю Кейт и не позволю вам дурно обращаться с ней.

Принц изумленно заморгал, затем громко рассмеялся.

— Вы что — круглый дурак? Мягко говоря, очень многие могут пострадать от вашей глупости!

— Ваша светлость?

Грейсон повернулся и сердито посмотрел на вторгшегося дворецкого.

— Не сейчас.

— Прошу прощения, сэр, но появился посыльный с настоятельной просьбой.

— С настоятельной? — рявкнул Грейсон. — Что за чертовщина?

— У леди Юстис возникли чрезвычайные обстоятельства, и она просит навестить ее.

Джордж сардонически засмеялся.

— У нее и в самом деле появятся чрезвычайные обстоятельства, если я приглашу на обед ее мужа, — сказал он. — Как вы думаете, что тогда произойдет с вашей леди?

— Свободен, Роурк, — сказал Грейсон и, как только дворецкий покинул комнату, повернулся к принцу. — Вы напрасно думаете, что можете запугать меня. Делайте что хотите, только не надо угроз.

— Вы напрашиваетесь на скандал? — недоверчиво спросил Джордж. — Ведь это именно то, что вы получите!

— Вы будете угрожать мне независимо от того, что я сделаю или что я скажу. Но я полагаю, что вы блефуете, Джордж. Общество и так против вас. Если вы надеетесь стать королем, пожалуй, вам стоит дважды подумать, прежде чем угрожать мне. — С этими словами он вышел из кабинета, не желая более продолжать разговор. У него было слишком много дел, чтобы тратить время на Джорджа.