Скелетжер Ловкач. Игра с огнем

Глава 1 МЕЖДУ НЕБОМ И ЗЕМЛЕЙ

Валькирия Карамболь ударилась о парапет, потеряла равновесие, испуганно охнула и повисла над бездной. С колокольни открывался прекрасный вид на город Дублин. Свежий ночной ветерок приносил обрывки смеха с улиц и площадей. Падать было высоко.

Человек в потрепанном пальто подошел к краю, заглянул вниз и надменно улыбнулся.

— Даже обидно, — промолвил он. — Разве они не знают, насколько я опасен? Я убийца. Прекрасно обученная, совершенная машина для уничтожения. А они кого прислали? Маленькую девочку!

Валькирия чувствовала, что ее пальцы вот-вот соскользнут. Не обращая внимания на насмешки, она огляделась — за что бы еще ухватиться? Повернула голову направо, налево… только не вниз. Там зияла пропасть с твердым асфальтом на дне. Смотреть и тем более падать в бездну совсем не хотелось.

— Сколько тебе лет? — продолжал человек на колокольне. — Тринадцать? У какого взрослого хватило совести отправить ко мне малявку?

Валькирия качнулась, нашарила опору. Теперь она висела под углом: правая нога упиралась в стену, а руки держались за выступ, который выдавался наружу сантиметров на тридцать. По крайней мере, удалось слегка уменьшить нагрузку на пальцы. Страх сковывал движения. Валькирия зажмурилась, из последних сил стараясь сбросить оцепенение.

Человека на колокольне звали Моветон Хануриг, за многочисленные преступления он разыскивался в пяти государствах, а недавно объявился в Ирландии и, не теряя времени, прибавил новое имя к списку своих жертв: два дня назад убил известного историка, причем с особо извращенной жестокостью.

Сейчас он лег на живот, высунул голову за край, посмотрел на Валькирию сверху вниз и радостно улыбнулся.

— Это ведь ты в прошлом году помогла расправиться с Нефарианом Змеем? Не бойся, я на тебя не сержусь. Сказать по правде, я никогда его не любил. Не ладили мы с ним. Скорее всего, он завидовал моему таланту. Я поднял убойное дело до уровня высокого искусства. Когда я… когда я убиваю, я как бы создаю огромное живописное полотно, выполненное кровью и… прочей мерзостью. Понимаешь?

Город подмигивал огоньками далеко внизу.

— Я художник, — продолжал Хануриг. — Увы, некоторые люди не способны оценить истинный талант, даже столкнувшись с ним нос к носу. Ничего страшного. Я не держу на них зла, просто делаю свое дело. Я работаю на Безликих.

— Нефариан хотел вернуть Безликих, — еле выговорила Валькирия. Пальцы горели, напряженные ноги исходили беззвучным криком. — Мы его остановили и тебя остановим.

— Нет уж, — расхохотался Моветон. — Вас всех сокрушат. Раздавят, как жалких козявок.

Панический страх понемногу отступал. Шанс оставался, но, чтобы его использовать, нужно взять себя в руки. Нельзя спешить. Сила Валькирии заключалась во владении стихиями: землей, огнем, водой и воздухом, — впрочем, она только училась, повелевать ими удавалось лишь в спокойном состоянии.

— И когда же они явятся? Когда твои боги придут к нам?

— Не могу назвать точную дату, хотя знаю — это свершится. А когда они будут здесь, все переменится. Мир преобразится и станет… станет…

— Что, слов не хватает?

— Заткнись!

— Словарный запас маловат?

— Заткнись, я сказал! — разъярился Моветон.

Валькирия собралась с силами, выровняла дыхание.

— Я смотрю, умом ты не блещешь, ага?

— Ума хватает, не беспокойся! Обрати внимание, не я сейчас вишу над пропастью!

— Это точно, ты у нас летишь вверх тормашками.

— Вот именно, и я… — Моветон запнулся и нахмурился. — Что такое? Не понял…

Валькирия резко оттолкнулась ногами, оторвала правую руку от каменного выступа и вскинула вверх. Ощутив упругое сопротивление воздуха, она толкнула его ладонью, как учили. Воздух замерцал, всей массой ударил Моветона, сбил с ног. Валькирия начала падать, схватилась за край парапета и повисла, болтая ногами. Кряхтя подтянулась, перекинула через перила левую руку и затем перевалилась сама. Моветон растянулся на спине — он был оглушен и не мог пошевелиться. Валькирия встала на трясущиеся ноги и поскорее отошла от края. Ветер подхватил ее темные волосы, хлестнул Валькирию по лицу.

Моветон повернул голову, на лице отразился зарождающийся страх. Валькирия щелкнула пальцами, создала искру, сосредоточилась, выращивая в ладони пламя, и швырнула огненный шар. Моветон заорал, откатился в сторону и вскочил.

Валькирия прыгнула, целясь ногами в его грудь. От удара он опять упал, раскинув руки. Валькирия приземлилась не совсем удачно, но тут же поднялась, не обращая внимания на боль. Моветон только начал поворачивать голову, как получил тяжелым ботинком в челюсть. Он скорчился, привстал, не удержал равновесия и опять рухнул. Замерев на месте, сплюнул и злобно сверкнул глазами.

— Дрянь сопливая, — прорычал он. — Мерзкая, наглая, сопливая дрянь! Да знаешь ли ты, с кем связалась? Я величайший убийца за всю историю мира!

— Ну, понятно, — откликнулась Валькирия.

Моветон медленно встал, утирая разбитую губу рукавом.

— Когда я с тобой покончу, отправлю изуродованный труп твоим хозяевам. Как предупреждение. Они послали тебя ко мне — одну. В другой раз пусть снаряжают батальон.

Валькирия от души расхохоталась. Ее противник пришел в ярость.

— Что тут смешного, черт побери?

— Во-первых, — начала Валькирия, — у меня нет хозяев. Во-вторых, им не нужен батальон, чтобы тебя прищучить. А главное — кто сказал, что я пришла одна?

Моветон нахмурился, оглянулся и увидел, что сзади к нему приближается некто… Скелет в черном костюме. Моветон кинулся на него и получил по лицу кулаком, затянутым в перчатку, башмаком по лодыжке и локтем в солнечное сплетение — и рухнул бесформенной кучей.

Скелетжер Ловкач повернулся к Валькирии.

— Ты цела?

Она кивнула.

— Вообще-то, он не такой уж и страшный. Болтает много, но, по-моему, сам не понимает половины слов.

— Я убью тебя! — заревел Моветон.

— Тихо! — прикрикнул на него Скелетжер.

Моветон ринулся в атаку. Ловкач одним движением заступил ему дорогу, перехватил противника за вытянутую руку и нанес удар по горлу. Моветон тяжело шмякнулся на землю.

— Он последователь Безликих, — продолжала объяснять Валькирия. — Они должны скоро появиться… Да эти всегда так говорят.

Моветон прижимал ладони к лицу.

— Ты сломал мне нос!

Никто не обратил на него внимания.

— А подробности он не сообщил?

Валькирия покачала головой.

— Точной даты их возвращения никто не знает — очень удобно.

Скелетжер посмотрел на Моветона сверху вниз.

— Кое-кому просто захотелось побыть в центре внимания.

— Они придут! — завизжал Моветон. — Мир содрогнется!

— Конечно, конечно.

Моветон вскочил.

— Содрогнется, говорю вам! Придут темные боги, Безликие, и принесут с собой ужасную, могучую мощь!

— Могучую мощь, — хмыкнул Скелетжер. — Страшное дело! Похоже, у тебя и впрямь ум за разум зашел. Ты сядь, отдохни.

— Потекут реки крови, вопли умирающих будут музыкой в ушах Безликих! — величаво провозгласил Моветон и добавил с легким сомнением: — Если только у них есть уши.

Скелетжер еще раз ударил его. Моветон закрутился волчком и снова упал.

— Где твои сообщники? — спросил Скелетжер.

— У меня их нет, — невнятно пробормотал Моветон. — Я одинокий волк. В моей стае только один охотник. Я сам.

Скелетжер пожал плечами.

— Ладно, после разберемся. А пока, Моветон Хануриг, я арестую тебя за убийства Александра Ремиза и Софии Тойл в Орегоне, Котурнуса Оды и Армигера Фопа в Сиднее, Грегори Кастеляна и Бартоломью…

— В жизни не был в Орегоне, — промямлил Моветон.

Скелетжер склонил голову набок.

— Прошу прощения?

— Я говорю, в жизни не был в Орегоне. В Сиднее был, много лет назад, и, насколько помню, не убивал там никакого Фопа.

— Так-так. Видишь ли, нам довольно трудно тебе верить.

В глазах Моветона зажегся огонек.

— Погодите… минутку. Я — это… ну, как называется, когда ты чего-то не делал?

Валькирия сдвинула брови.

— Невиновен?

— Во-во! — обрадовался он, вскакивая на нош. — Точняк! Я невиновен! Ха! Слыхали? Невиновен! Я не убивал никого из тех, кого вы перечислили!

— А историка? — спросил Скелетжер.

— Ах, этот… Ну да, хотя…

Моветон понял, что дело снова оборачивается против него, и бросился в атаку. Скелетжер остановил противника прямым ударом в нос. У Моветона подогнулись колени, он повалился ничком и заплакал.

— Мне кажется, — спросил Скелетжер, — или злодеи в самом деле были раньше малость покруче?

— Нет, не кажется, — ответила Валькирия.

— Пусть я старомоден, но я предпочитаю, чтобы негодяй мог подкрепить свои угрозы действием. Тогда его воспринимаешь всерьез.

— Не знаю… — Валькирия пожала плечами. — Мне нравится, когда они плачут. Так гораздо приятнее.

— Пожалуй, ты права.

— Спасибо. И еще — теперь, без Нефариана Змея, кто у них остался-то?