Глава 4 КРАСАВИЦА И ЧУДОВИЩЕ

Выйдя из Святилища, Скелетжер и Валькирия сели в машину. Они пересекли чуть ли не весь город и в конце концов оказались на улице, застроенной уродливыми многоквартирными домами. Скелетжер поставил бентли на стоянку.

Переходя через дорогу, Валькирия заметила:

— Ты ни словом не обмолвился о том, как меня сбросили с башни.

— А нужно было? — осведомился Скелетжер.

— Моветон столкнул меня с колокольни! Если уж об этом нечего сказать, тогда о чем же вообще говорить?

— Я знал, что это тебе по силам.

— С колокольни!

Валькирия первой вошла в подъезд.

— Тебя и кое-откуда повыше сбрасывали, — парировал Скелетжер.

— Да, но раньше ты всегда успевал меня поймать.

— Значит, ты получила ценный урок: я не всегда буду на месте, чтобы тебя ловить.

— По-моему, лучше объяснить словами.

— Чепуха! Зато теперь ты его не забудешь.

Поднимаясь по лестнице, Скелетжер снял свою маскировку. На площадке четвертого этажа Валькирия остановилась и обернулась к нему.

— Это была проверка? — спросила она. — Я ведь понимаю, что еще салага. Ты нарочно не вмешивался, хотел посмотреть, справлюсь ли я самостоятельно?

— Вроде того, — ответил он. — То есть… На самом деле, нет. Просто у меня шнурок развязался. Вот я и опоздал. Поэтому тебе пришлось сражаться в одиночку.

— Меня чуть не убили из-за того, что ты завязывал шнурки?!

— Опасно ходить с незавязанными шнурками, — сказал Скелетжер. — Я мог споткнуться.

Валькирия молча смотрела на него.

— Шучу, — произнес он наконец.

Она перевела дух.

— Правда?

— Разумеется. Я бы не споткнулся. У меня прекрасная координация движений.

Скелетжер обошел Валькирию и двинулся по коридору. Валькирия мрачно поглядела ему в спину, затем побрела следом.

Они подошли к средней двери. Невысокий худощавый человек с галстуком-бабочкой впустил их внутрь.

Библиотека походила на лабиринт высоких стеллажей с книгами. Валькирия ухитрилась здесь заблудиться ни больше ни меньше — одиннадцать раз. Только ей начинало казаться, что она наконец запомнила дорогу, стеллажи менялись местами. Никого это как будто не смущало, а Валькирия каждые несколько недель заново училась ориентироваться в книжном лабиринте.

На этот раз Валькирия пропустила Скелетжера вперед. Его страшно веселило, когда она сбивалась с пути, и он упорно отказывался объяснить, как остальные угадывают верное направление. Видно, это был еще один из тех уроков, которые полагалось усваивать самостоятельно. Валькирия ненавидела подобные методы.

Вдали мелькнула Китайна Грусть в темном брючном костюме, с черными волосами, завязанными в хвост. Она заметила Скелетжера с Валькирией и остановилась, улыбаясь. Валькирия в жизни не встречала другой такой красавицы; в Китайну влюблялись с первого взгляда.

— Добрый вечер! Приятно снова вас видеть. Что привело ко мне достопочтенных сыщиков? Вы пришли по делам Святилища, я не ошиблась?

— Точно, — подтвердил Скелетжер. — И наверняка ты уже знаешь, почему мы здесь.

Китайна лукаво улыбнулась.

— Дайте подумать… Речь идет о некоем бароне, недавно освободившемся из мест заключения?

Хотите знать, не доходили ли до меня какие-нибудь пикантные слухи?

— А доходили? — спросила Валькирия.

Китайна огляделась по сторонам и улыбнулась.

— Поговорим в приватной обстановке, — предложила она и повела их прочь из библиотеки, через холл, в свои роскошные апартаменты.

Скелетжер закрыл дверь. Китайна уселась в кресло.

— Скажи мне, Валькирия, — начала она, — что тебе известно о нашем милом бароне?

— Не очень много, — ответила Валькирия, присев на диван. Скелетжер остался стоять. — Он опасен.

— О да! — Синие глаза Китайны блеснули в свете лампы. — Очень опасен. Он беззаветно предан Безликим. Ничего нет страшнее фанатиков. Мстигер был одним из приближенных Меволента, как Нефариан Змей и лорд Гадд. Ему доверяли участвовать в самых секретных операциях. Ты слышала когда-нибудь о Гротеске?

Валькирия покачала головой.

— Незадолго до своей поимки барон Мстигер получил задание — возродить Безликого из останков, найденных в заброшенной гробнице.

Валькирия сдвинула брови:

— Разве это возможно? Столько лет прошло…

Ей ответил Скелетжер:

— Вернуть к жизни самого Безликого Мстигер не сумел, поэтому он соединил останки с фрагментами других существ и соорудил своеобразный гибрид, который назвал Гротеском. И все-таки одного ингредиента ему не хватило.

— Двух, — поправила Китайна. — Нужна была сила некроманта, чтобы оживить Гротеска, и требовалось кое-что еще для поддержания его жизни. После смерти лорда Гадда Мстигер вообразил, что сможет использовать его силу. Лорд Гадд, хоть и сражался под командованием Меволента, на самом деле был некромантом, специалистом по магии смерти и призраков. У некромантов принято помещать значительную часть своей силы в какой-нибудь предмет или оружие — в нашем случае в доспехи.

— Получается, если Мстигер наденет эти доспехи, он заберет себе всю силу некроманта? — спросила Валькирия.

— Он не смог их найти, — сказал Скелетжер. — Гадд умер в одиночестве, доспехи потерялись. Мстигер снарядил множество экспедиций на поиски, но безуспешно.

— А второй недостающий ингредиент? Он выяснил, что это такое?

— Насколько я знаю — да, — ответила Китайна.

— И что это?

— Он-то выяснил, а мы — нет.

— Что было дальше?

— Да ничего. К счастью для нас и остального мира, Скелетжер расстроил его планы раньше, чем барон успел отыскать доспехи и раздобыть загадочный недостающий ингредиент. Ловкач выследил Мстигера и арестовал его. Эта битва стала чуть ли не самой знаменитой за всю войну. Если я правильно помню, Скелетжер был тогда серьезно ранен.

Валькирия посмотрела на сыщика. Тот скрестил руки на груди.

— Зачем этот урок истории? — осведомился он.

— Затем, — с улыбкой ответила Китайна, — что, как я слышала, недостающий ингредиент наконец-то найден — вернее сказать, пособники барона установили, где он находится.

Скелетжер склонил голову набок.

— Что за пособники?

— Увы, этого даже я не знаю.

— Значит, если теперь Мстигер добудет недостающий ингредиент, — встревожилась Валькирия, — он оживит Гротеска?

— Исключено, — ответил Скелетжер. — Нужны еще доспехи лорда Гадда, а их у Мстигера нет.

— А если он их найдет и все-таки оживит эту штуку, что тогда? Мы сможем ее остановить?

Скелетжер колебался долю секунды.

— Проблема в другом… Теоретически Гротеск в состоянии открыть портал между реальностями и призвать в наш мир Безликих.

— Как в фантастических романах?

— Ну, сперва он должен обрести полную силу, а этого не случится.

— Почему?

— Потребуется сердце, а ему подойдет только сердце Ку Гэлах.

— Чье-чье?

— Ку Гэлах Дув, если уж брать полное ирландское название, — сказала Китайна. — Вас что, в школе гэльскому не учат?

— Учат… Черные псы чего-то там, правильно?

— Почти. Псы черной луны. Кошмарные твари. Сейчас их почти не осталось, а раньше это были свирепые кровожадные чудовища.

— Которые появлялись раз в несколько лет — во время лунного затмения, — уточнил Скелетжер. — Так что, сколько бы силы Мстигер ни вбухал в своего Гротеска, тому не хватит могущества открыть портал, пока Земля, Солнце и Луна не выстроятся на одной линии, а это в следующий раз произойдет…

— Завтра ночью, — промолвила Китайна.

Скелетжер как-то сразу обмяк и сгорбился.

— Вот черт, — прошептал он.

Валькирия посмотрела на него:

— Что будем делать?

Скелетжер расправил плечи.

— Единственное, что мы умеем, — ответил он. — Будем спасать мир.

— Мы его уже спасали.

— Значит, спасем еще раз.

— Как?

Скелетжер взглянул на нее, склонив голову набок.

— А ты как думаешь?

— Очень, очень хитрым, способом! — улыбнулась Валькирия.

— Вы друг друга стоите, — вздохнула Китайна. — Оба хороши…


Машина мчалась по шоссе. Скелетжер и Валькирия возвращались в Хаггард.

— Легендарная битва, говоришь? — сказала Валькирия.

Скелетжер повернул к ней голову.

— Что?

— Ваша с бароном легендарная битва. Что там было?

— Была драка.

— Да, но что вы делали?

— Мы дрались.

— А почему это самая знаменитая битва за всю войну?

— Не знаю. Наверное, людям просто больше не о чем поговорить.

— Китайна сказала, ты был серьезно ранен. Поэтому ты его так не любишь?

— Я его не люблю, потому что он — на стороне зла.

— Не из-за ранения?

— Потому что он — на стороне зла, — сварливо повторил Скелетжер.

Минут через пять свернули на узкую боковую дорогу. Она петляла среди темнеющих полей с одинокими домиками, потом по обочинам замелькали оранжевые уличные фонари — бентли въехал в Хаггард.

У пирса Скелетжер остановил машину.

— Завтра — большой день, — сказала Валькирия.

Скелетжер пожал плечами.

— Может, да, а может, и нет. Если мы не впустим Мстигера в страну, то и беспокоиться не о чем.

— А если не получится?

— Тогда беспокоиться очень даже есть о чем, и ты должна как следует отдохнуть, чтобы быть в форме.

— Есть, сэр! — отозвалась Валькирия, насмешливо изогнув бровь.

Она открыла дверцу и вылезла. Секунда, другая — и вот уже задние фары бентли исчезли в ночи. Валькирия постояла около пирса, глядя, как темные волны пенятся среди камней и швыряют лодочки, стоящие на якоре. Ей нравилось смотреть на море — рядом с его мощью появлялось ощущение безопасности.

Когда Валькирия Карамболь еще звалась Стефани Эджли, она почти ничего не знала о жизни за пределами Хаггарда. Маленький городок на восточном побережье Ирландии, где всегда было так тихо и мирно… так скучно!

Все переменилось после того, как Нефариан Змей убил ее дядю. Гордон был писателем, автором бестселлеров — ужастиков в жанре фэнтези, а кроме того, он был человеком, который знал Великую Тайну. Ему было известно о секретном сообществе магов и колдунов, об их войнах, о Безликих — ужасных темных богах, изгнанных из нашего мира, и о тех, кто мечтает их вернуть.

Вскоре девочка познакомилась с сыщиком-черепом, узнала, что в ее жилах течет кровь Древних, первых чародеев этого мира, и ко всему прочему, оказалась перед необходимостью выбрать себе новое имя.

Как объяснил ей Скелетжер, у каждого есть три имени: с одним он рождается, второе ему дают, а третье он выбирает сам. Большинство людей знают только, как их нарекли родители, но это можно использовать против человека, поэтому чародеи придумывают прозвище, чтобы обезопасить себя. Истинное имя человека скрыто в глубине подсознания. Если верить Скелетжеру, там же таится настоящее могущество.

Так Стефани Эджли стала Валькирией Карамболь и ступила на путь стихийного мага — начала учиться волшебству.

Валькирия тихонько обошла вокруг дома, встала точно под своим окном и сосредоточилась. Еще несколько недель назад она не могла забраться в свою комнату без помощи приставной лестницы, но с каждым уроком Скелетжера она все лучше владела магическими способностями.

Она не торопилась, ощущая, как ее наполняет покой. Размяла пальцы, почувствовала прикосновение воздуха к коже, нащупала силовые линии в пространстве, проследила их взаимосвязь… Надавила раскрытыми ладонями, воздух замерцал, и Валькирию подбросило вверх — она едва успела ухватиться за карниз. Получалось уже гораздо лучше, хотя иногда она промахивалась. Валькирия открыла окно и, пыхтя, перелезла через подоконник. Стараясь двигаться бесшумно, закрыла за собой окно и включила свет.

Валькирия подошла к двери, прижалась к ней ухом и прислушалась, не обращая внимания на сидевшую в постели девочку, похожую на нее как две капли воды. Убедившись, что родители крепко спят, Валькирия сбросила куртку. Копия встала с кровати и сказала:

— У тебя на руке синяки.

— Поцапалась с одним нехорошим типом, — вполголоса ответила Валькирия. — А как у тебя день прошел?

— В школе все нормально. Уроки я сделала, только последнюю задачку по математике не смогла решить. Твоя мама приготовила на обед лазанью.

Валькирия стащила высокие ботинки.

— Ничего необычного не было?

— Нет. Всё как всегда.

— Хорошо.

— Ты готова вернуться в свою жизнь?

— Да.

Копия кивнула, подошла к высокому, в человеческий рост зеркалу, шагнула в него, повернулась кругом и застыла. Валькирия дотронулась до стекла — и все события этого дня хлынули в ее память. Копия преобразилась, на ней появилась та же одежда, что была сейчас на Валькирии, и в зеркале осталось простое отражение.

Валькирия разделась, натянула футболку и забралась в постель. Двадцать секунд спустя она уже спала.

Загрузка...