Скворцы и Проклятые самоцветы

Глава 1. Разговоры в небе и под небом

День был жарким. Несмотря на ранний час, солнце парило, облака отсутствовали, а ветер, должный приносить облегчение, лишь нес запах с близкой автострады. Вася прятала лицо за полями шляпы, глаза за солнечными очками, да к тому же старательно обдувала себя артефактным веером. Кто бы мог подумать, что изобретение жарких восточных стран пригодится здесь, в Москве? Но веер, несущий прохладу и свежесть горных перевалов, стал настоящим спасением для нее.

Про себя она ругала последними словами их новый дом, этот город, этот ненормально жаркий день, и особенно сильно — эту совершенно беспощадную московскую остановку. Вот кто додумался ставить платформу для летающих кораблей здесь, в окружении каких-то складов, в близости от трассы, зато на максимальном удалении от всех многочисленных московских парков и скверов? Очень нехороший маг, не иначе.

Платформа — огромная бетонная площадь. Небольшой вычурный павильон, изящные скамейки, словно они не стоят посреди этих бетонных джунглей. Довершают постапокалиптическую картину несколько вазонов с цветами. Печальное зрелище. Первокурсники и их родители делают картину еще более острой. Подростки в растянутых футболках и рваных джинсах, родители в вычурных платьях и костюмах-тройках. Смешение стилей и эпох, море роскоши соседствует с вещичками из дешевых магловских торговых сетей. Идиллия. За это стоит любить магический мир.

Людей, в целом, было не много. Первокурсники заезжают в общежития первыми, раньше в Колдовстворец прибывают только старосты и члены студенческого совета. Некоторый хаос, разумеется, вносили провожающие, их тут было гораздо больше, чем привыкла видеть Вася в Алмате. Там почему-то считалось особым шиком отправиться в школу самостоятельно, без сопровождения. Ее раньше провожала бабушка — родители много работают — но в этот раз она действительно отправилась на станцию одна. И вот сюрприз: здесь, кажется, “особым шиком” является привести с собой максимальное количество откровенно скучающей родни. Если бы им всем было по одиннадцать, это было бы нормально. Для школьников, которым уже как минимум по шестнадцать лет, это странно.

Вася заняла одну из крайних скамеек, пытаясь спрятаться от солнца в тени колонны. Она не смогла сдержать улыбки, когда поняла, что сама смотрится достаточно колоритно: в длинном летнем сарафане, шляпе и с веером в восточном стиле. Прибавить к этому длинную русую косу, которая сегодня причиняла своей хозяйке сплошные неудобства. В который раз Вася шепотом обещала себе “состричь эту шерсть”, от которой в жару одни проблемы. Бабушка отговорила обещаниями прохладного российского лета, а в итоге что? Опять жара, только еще более неприятная.

— Можно? — Вася так задумалась, что не услышала, как к ней подошел парень.

Спортивный, загорелый, с чуть взлохмаченными светлыми волосами, заметно выгоревшими на солнце, он улыбался весело и открыто. Серо-голубые глаза и мужественные черты лица делали его похожим на принца из сказки, только принца не спесивого, а скорее озорного. Простая светлая футболка, джинсы, обычные кеды — принцы так не одеваются.

— Конечно, — приветливо улыбнулась Вася.

— Максимилиан Воронцов, — представился парень, и Вася не смогла сдержать удивленный вздох.

Ее ассоциация оказалась верной. Без короны и замка, конечно, но на территории Магического Союза — самый настоящий принц. Знатный, богатый и, как оказалось, симпатичный.

— Василина Рудецкая, — Вася кивнула новому знакомому.

— Можно Макс, — продолжал обезоруживающе улыбаться парень.

— Можно Вася, — недоверчиво ответила девушка.

— Я не кусаюсь, — громким шепотом признался Макс, уже сев на скамейку. — И даже больше скажу: мой отец не ведет на суровый допрос всех, с кем я знакомлюсь.

— Это радует, — девушка едва слышно хихикнула.

— А ты не местная, — продолжил парень, внимательно рассматривая новую знакомую.

Он чуть наклонился, чтобы отросшие волосы хоть немного скрыли лицо. Даже не называя имени, он был знаком многим магам, но Макс свою известность не любил. Хотя скрывать знаменитую фамилию смысла не было.

— Училась в Тянь-Шанском отделении, — призналась Вася. — В конце прошлого года отец получил повышение, и мы вынужденно покинули свои юга. Я посчитала расточительством мотаться через тысячи километров, чтобы прилететь в школу со знакомыми людьми.

— Я тоже не местный, — он продолжал улыбаться. — Год провел в Москве, так что все мои бывшие однокурсники с Китежа сейчас на втором курсе.

Вася поняла, что уже сама улыбается. Она, опомнившись, сняла солнцезащитные очки — всегда казалось невежливым разговаривать с человеком, когда он не видит твой взгляд.

— Путешествовал? — попробовала угадать она.

Иногда после окончания средней школы аристократы отправляют своих детей в путешествие, хотя чаще устраивают знакомство с семейным бизнесом.

— Нет. Сбежал из дома и год жил среди маглов, — признался он. — Научился бегать по крышам и делать сальто назад.

— Сбежал? — удивилась Вася.

— Ну-у-у… технически — да. На практике меня как бы особо и не возвращали. Будущий глава рода должен уметь самостоятельно распоряжаться своей судьбой.

— То есть может жить среди маглов? — хмыкнула она.

Ответ она знала, но не смогла удержаться от шутливого вопроса. Несмотря на мнимую свободу, мало кто из наследников действительно решался оставлять обучение на год. Возможно, у Воронцова были особенные причины.

— До тридцати лет — хоть в лесу. А потом должен буду вернуться и заняться семейными делами. Но что это мы обо мне? Как тебе Москва?

— Не знаю. Я здесь всего месяц, и у нас дом в магическом поселении в Подмосковье. Так что пока Москва — шумно, грязно, людно, но есть шикарные магловские кофейни.

Сильный порыв горячего пыльного ветра сорвал шляпу с головы Васи, она едва успела ухватить ее в последнюю секунду: с неба спускался летучий корабль. Массивный деревянный монстр уже мало походил на корабль, хотя вполне мог сойти за вариант Ноева ковчега, только с крыльями-веслами. Прямо в деревянном трюме открылась дверь, неприметная снаружи, и сурового вида маг пнул ногой рулон ковровой дорожки. Вот только рулон, вместо того, чтобы просто упасть на землю, медленно покатился вниз, формируя за собой покрытую ковром лестницу. Первый раз ступать на такой трап даже немного страшно, но со временем привыкаешь.

Макс, щелкнув несуществующими каблуками, подставил Васе локоть:

— Позвольте сопроводить Вас на борт, — смеясь, предложил он.

Девушка расхохоталась и опустила ладошку на сгиб его локтя. Ее чемодан, повинуясь быстрому движению Макса, поплыл за ними. Хорошо быть совершеннолетним — не нужно таскать тяжести. Вслед смеющейся паре смотрели с недоверием. Максимилиана Воронцова, разумеется, узнали. И теперь гадали — что за незнакомая девушка рядом с ним.

У Васи были очень русские черты лица. Среднего роста, светлокожая, с толстой темно-русой косой, она была похожа на царевну из русских сказок. Тяжелые серебряные украшения и сарафан в цветочек, пусть и современного кроя, делали сходство еще более ярким. То, что его спутница очень хороша собой, Макс рассмотрел уже в каюте корабля. Она сняла широкополую шляпу, отложила в сторону очки и села в кресло у окна. Глаза синие-синие, как лесные озера, смотрели с любопытством и даже с ехидством.

— Итак, — все еще улыбаясь начала она, — в московских кораблях есть китайские шашки?

Каюта была рассчитана на шесть человек, на полках около входа всегда имелся графин с водой и широкий выбор настольных игр, чтобы школьники не скучали в пути.

— Нет, — Макс как раз стоял у полки. — Но есть Монополия.

— А может нарды?

— Я тоже так думаю.

Он вытянул деревянный короб и бойко принялся раскладывать на столе кубики и фишки. До главного филиала было лететь чуть больше двух часов, а малознакомым людям всегда проще иметь неиссякаемую тему для разговора в виде настольной игры.

Вася же пока с любопытством всматривалась в окно. Земля стремительно уходила вниз, посадочная площадка уже осталась позади, а корабль в некоторых местах задевал днищем верхушки редких деревьев. В ее прежней школе корабль был немного другой — он сначала поднимался вертикально вверх, а уже потом бодро плыл к школьным корпусам.

Было время, когда Вася не могла поверить в существование школы, которая бы находилась в одном-единственном замке. У Колдовстворца ведь столько филиалов по всему Магическому Союзу. Это потом она узнала, что как раз союзная система уникальна, все остальные магические школы не имеют филиалов. Но что поделать — особенности расположения диктуют условия.

Колдовстворец был одной из первых магических школ. Тогда он не имел названия, студенты назывались отроками, а учились не столько колдовать, сколько воевать. Позднее, когда появились многочисленные европейские школы магии, на основе бывшего места подготовки магов-воинов и создали Колдовстворец. И первое время школы хватало. Вот только русскими магами давно называют всех жителей Магического Союза, что вообще-то заметно оскорбляет другие народы. И как быть, если школа находится на Урале, а учиться в ней хотят дети, проживающие на Камчатке, в Киеве, Ташкенте и Тбилиси? Огромные расстояния, разные часовые пояса, разница в менталитете, традициях и воспитании. Сначала появился первый филиал в Кавказких горах, потом второй неподалеку от Львова, затребовали себе филиал Китеж, Москва, Дальний Восток, Средняя Азия. Какое-то время все это было мало упорядочено, бессистемно. А потом школу в свои руки взяла самая известная директриса — Елизавета Воронцова. Сестра главы этого известного рода. И с методичностью, свойственной всем носителям этой фамилии, она привела филиалы к общему знаменателю, попутно изменив систему образования в Магическом Союзе.

Теперь филиалы учили детей с одиннадцати до шестнадцати лет. А потом каждый ребенок решал — кем он желает стать, что будет изучать и где жить. Почти в каждом регионе есть свои школы алхимиков. При каждом госпитале есть школы колдомедиков. Хочешь быть аврором? Ближайший аврорат вербует новичков дважды в год. Были и школы с упором на трансфигурацию, чары, артефакторику. Были и школы-мастодонты, вроде Школы Драматических Искусств неподалеку от Ладоги. Или лучшей Школы Алхимиков в паре часов от Киева. Или Московский Центр Обучения Колдомедиков. Выбирай, сдавай экзамены и покоряй вершины профессии.

И был еще Колдовстворец. Тот самый, первый, исторический. С традиционным упором в боевую магию и исследовательские профессии. Учиться здесь было сложно и престижно, поступить мог далеко не каждый, плюс могли отсеять в случае неуспеваемости. Такие, как Макс, были записаны в главный филиал практически с рождения — наследники великих родов поступали даже без экзаменов. А вот Вася много времени уделяла учебе, чтобы наверняка попасть в список счастливчиков.

— А когда ты родилась? — спросил Макс, бросая кубики.

— Эм-м… а это важно?

— Ну, мы можем посидеть в тишине, или будем отвечать на анкетные вопросы, пока не найдем достойную тему.

— Хорошо, — с недоверием ответила Вася, принимая кубики. — Я родилась в начале апреля.

— Люблю весну. А я родился в ноябре.

— Не люблю ноябрь.

Они встретились взглядами и вновь засмеялись. Им было и странно, и весело — они совершенно не знали, о чем говорить, но при этом чувствовалась какая-то родственность, симпатия. К тому же Макс оказался достаточно настырным. После череды вопросов они внезапно с удовольствием пустились в обсуждение музыки, затем фильмов, а потом и вовсе — магловской поп-культуры*. Когда над головой тихонько зазвонил колокольчик, дающий сигнал о конце путешествия, нарды были давно заброшены, а Вася и Макс обсуждали уже магические альтернативы многообразию магловских развлечений.

— Мне нравится, что культура у магов более элитарна, — в ходе обсуждения призналась Вася. — По крайней мере, в магических театрах играют по-настоящему впечатляющие актеры и, что уж мелочиться, не самые слабые маги. А в магловских фильмах у актеров часто крайне небогатый спектр эмоций. Некоторые и вовсе не меняются от фильма к фильму, но остаются популярными.

— Ты льстишь магам. Тот же Третьяк Наумов…

— Не напоминай. Он позорит звание мага.

— Но при этом является самым популярным исполнителем среди волшебниц, — улыбался Макс.

— Но таких, как он, выезжающих исключительно на внешности и дурацких песенках о неземной любви, крайне мало, — продолжала настаивать Вася.

— Аришка Ломоносова, — грустно вздохнул Макс и Вася прикрыла глаза, соглашаясь с победой Воронцова.

Аришка была самой популярной исполнительницей среди девочек-подростков, потому что пела весьма глупые песенки о любви, популярности и магии. По мнению Васи, она не дотягивала даже до магловских исполнителей, но маленькие ведьмочки тринадцати лет все равно клянчили у родителей деньги на ее концерты. Впрочем, тоже не такие многочисленные, как у магловских поп-див.

— В некотором роде ты права, — он открыл дверь, пропуская Васю в коридор, — и у магов больше внимания уделяется качеству. Но тут, думаю, нам помогает отсутствие телевизора и интернета.

— Не продолжай. Интернет — больная тема. У них есть возможность удаленно хранить огромное количество информации, а они используют его для полнейшей ерунды.

— Про Магул знаешь? — они уже шли по коридору, к их разговору с интересом прислушивались.

— Закрытая система поиска магической литературы? Да. Даже немного помогала системе, забила две книги. Но парни, конечно, молодцы. Такую работу провернули.

Спускаясь по трапу, они вынужденно прекратили свой разговор, тот был слишком узок для двоих, а на земле, едва они отошли в сторону, их встретил не традиционный младший преподаватель, исполняющий роль координатора в броуновском движении учеников, а высокий парень с глазами янтарного цвета.

— Воронцов, чтоб тебя волки покусали! — грозно рявкнул он. — Мог бы хоть предупредить! Меня в одних трусах из постели вытащили!

Он зло щурил глаза, смотря на Макса немного сверху, а в его фигуре было что-то опасное и звериное.

— Не начинай, — мгновенно вспылил Макс. — Я письмо отправлял, когда у тебя в твоей глуши уже день был.

— А собираться на отлетающий корабль за пять минут? — едко спросил он и тут же обернулся к девушке: — Кстати, Василек, забавный сарафанчик. Цветочки в стиле имени.

— Катись, Волчище! — беззлобно отмахнулась девушка.

— От Волчицы слышу! — улыбнулся парень и по-дружески ее обнял.

Макс с недоверием осмотрел их обоих:

— Вы что, знакомы?

Они учились на огромном расстоянии друг от друга, но сейчас переругивались так, будто это они — друзья детства.

— Пока ты лазал по крышам и познавал прелести бытовой магии, я принимал участие в дуэльных соревнованиях, так что эту красотку знаю всяко лучше тебя. Не так ли, Васек?

— Будешь издеваться над моим именем — я тебя в полнолуние побрею, — грозно ткнула пальчиком в него Вася. — Или покрашу. А вообще, Богдан, посторонись. Я хочу поскорее познакомиться с соседками. Парней в моей жизни и так навалом.

— И ты попадешь в одну комнату с сестрами Бельскими. Вот смеху-то будет, — мечтательно протянул Богдан.

Он улыбнулся и даже потер ладони, изображая кого-то крайне злобного. Вася замерла:

— Они что, поступили? — спросила она.

— Известная фамилия, куча репетиторов, — пожал плечами Богдан.

В глазах Васи отразился настоящий ужас и Богдан не выдержал, расхохотался:

— Да успокойся! Никольская и Белая.

— А ты откуда знаешь? — с подозрением спросила девушка.

— Вот этот аристократище, — Богдан забросил руку на плечо Максу, который был заметно ниже его, — является главой нашей группы. С нами еще Ратмир.

— Миркин! — искренне обрадовалась Вася. — Ты его уже видел?

— Нет еще. Ты же знаешь его. Вещи в комнате — Миркина нет. Пошел территорию метить.

— Это ты метишь, — еще радостнее улыбнулась Вася. — А Миркин приличный молодой человек. Он гуляет. Ну, раз уж мы все в одной лодке, то, быть может, джентльмены проводят меня до женского общежития? Никольская ведь с Китежа? Наверное, хорошо разбирается в чарах…

— Про Никольскую тебе может Макс рассказать. А вот Белая у нас училась, на Камчатке. Я ее почти не знаю, но наш препод по чарам ее обожал. Знаю только, что маглорожденная.

— Надо же, — пораженно ответила Вася. — А номер у нас какой?

— С нами же Воронцов, — Богдан отпустил друга и кивнул в сторону широкой дороги, предлагая идти вперед. — А Воронцовы всегда первые.

Взгляд Макса не сулил ничего хорошего Богдану, а Вася заливисто хохотала. Сложно представить, что такая, как она — хрупкая на вид, нежная, трогательная, и участвует в дуэльных соревнованиях. И непривычно видеть, как она легко переругивается с Богданом, обсуждает общих знакомых и забавные случаи. Богдан не слишком доброжелателен с посторонними, скорее даже нелюдим. И Макс, на самом деле, не мог понять — он ревнует лучшего друга, или девушку, которая каким-то невероятным образом заставляет его снова и снова смотреть на нее.

С посадочной площадки — летучий корабль уже поднимался в воздух — дорога выходила на аллею, ведущую от ворот Колдовстворца к площади у Административного Корпуса, но они эту аллею пересекли и вышли на кирпичную дорогу, что проходила мимо квиддичного поля к общежитиям. Два женских, для студентов и магистрантов, находились ближе к этому полю.

— Тебе в эти двери, — Богдан махнул рукой в сторону дальнего здания. — Дальше сама справишься?

И парень кивнул на чемодан, который все еще плавно покачивался в воздухе, повинуясь магии Макса.

— Ох, действительно! — спохватилась девушка. — Я ведь уже могу колдовать. Спасибо, мой доблестный рыцарь, дальше я сама.

Вася достала палочку из совершенно незаметного кармашка в широкой цветастой юбке.

— Знаешь, — признался Богдан. — У меня всегда есть подозрения, что у тебя даже в купальнике будет что-то припрятано.

— Волчище. Не переживай. Приличные чистокровные ведьмы на пляж не ходят. Поэтому купальника просто нет.

Богдан, победно улыбнувшись, открыл было рот, но Вася сурово припечатала:

— Один намек на то, в чем купаются приличные или неприличные ведьмы, и я тебя точно побрею.

Макс сдавленно хихикнул, а Богдан и вовсе громко захохотал, привлекая внимание всех, кто шел к общежитиям мимо них.

— Василек, ты неподражаема.

— У меня абсолютно нормальное поведение для девушки из аврорской семьи, с тремя старшими братьями, которую воспитывала бабушка старой закалки, — улыбнулась она.

Макс отменил заклинание, поэтому чемодан Васи плавно приземлился на землю. Три старших брата? Аврорская семья? Вот уж действительно — удивительно.

— Вот и я о том же. Таких, как ты, больше не существует, — убежденно сказал Богдан.

Вася показала ему язык, взмахнула палочкой, невербально превращая валяющийся на земле сухой прутик в некоторое подобие человечка. Тот бодро взвалил на себя чемодан, больше его раз в пять, и пошагал за Васей ко входу в общежитие.

— Это что, трансфигурация? — недоверчиво уточнил Макс.

— О, дружище, — Богдан опять обнял его за шею. — Тебе предстоит много удивительных моментов в ходе знакомства с Василиной Рудецкой. Но да. Это была трансфигурация.

Женское общежитие внутри — паркет, шелковые обои на стенах, обилие малахита и бронзы, плотные ковровые дорожки на лестнице. Как и рассказывал Васе старший брат — много, очень много зеленого. Кажется, даже паркет имеет какой-то зеленоватый оттенок. Главный холл с парадной лестницей, а у самого входа письменный стол и небольшая очередь из новоприбывших. За столом — миниатюрная ведьмочка средних лет, бойко листающая списки учеников.

— Здравствуйте, — улыбнулась Вася.

— Фамилия, — не глядя на нее потребовала ведьма.

— Рудецкая.

— Рудецкая, Рудецкая… нет Рудецких в Московском!

— А я в Тянь-Шаньском.

— Так бы сразу и говорили! — недовольно буркнула женщина. — Группа номер один. Четвертый этаж, первая комната. Следующая!

Вася, еще раз глянув на недовольную ведьму, направилась к лестнице. Наверное, она слишком много времени провела в Средней Азии. У них как-то принято все медленнее делать, с душой, можно сказать. Поэтому и вахтерши у них сидели по двое, ведь правилами приличия надлежало поинтересоваться здоровьем, настроением и сказать пару слов о жаре. И никто сердито не бурчал.

На четвертый этаж пришлось подниматься медленно. Корпуса строили в девятнадцатом веке, ступени парадной лестницы были низкими, как раз, чтобы дамы в длинных юбках могли спускаться без опаски. Но вот она вышла на последний этаж, попав в еще один холл, в этот раз поменьше. Направо и налево расходились одинаковые коридоры, лишенные окон. В комнаты вели массивные двери, а справа от каждой, помимо номера, находилась табличка с именами.

Василина Рудецкая.

Элеонора Никольская.

Екатерина Белая.

Вася уверенно толкнула дверь, проходя в небольшое помещение, которое выполняло одновременно роль и прихожей, и гостиной. Здесь и шкаф для верхней одежды, и диван, и круглый стол у окна. Почти все стены в комнате были заняты пустыми пока полками, только над камином висела картина с горным пейзажем. Дверь направо вела в спальню, и за ней слышались голоса. Вася убедилась, что чемодан в комнату зашел, закрыла за собой дверь и только тогда, замирая от волнения, зашла в спальню.

* — На всякий случай. Поп-культура, или масскультура, культура большинства — это обозначение не только попсовой музыки. Это то направление в культуре, развлечениях, даже в быту, которое характерно в данный момент времени для большинства. И обсуждение поп-культуры в данном случае будет иметь в виду разговор о современных фильмах, музыки в ней, и тому резонансу в обществе, что сопутствует этим событиям. В том числе и популярность актеров, музыкантов и писателей.