Скворцы и Проклятые самоцветы

Глава 18. Праздничная горечь

В Магическом союзе не было государственных праздников в привычном для Кати понимании. Не было дней независимости, конституции, народного единства и всего в этом роде. Кроме праздников, привязанных к Колесу года, был только один праздник, связанный с самим государством. Это День Создания Магического Совета. Двенадцатое октября. Перед этим днем был еще один день, который условно называли праздником — День покаяния. Одиннадцатого представители великих родов просят прощения за Эпоху Селекции, а двенадцатого начинаются сами празднования. Все.

В этот раз все усложнялось еще тем, что полнолуние будет как раз в ночь с одиннадцатого на двенадцатое. Некоторые даже заранее жаловались — дескать, многие на праздник будут разбитые и не выспавшиеся. Эля заранее приготовила какой-то редкий травяной отвар, который восполнял недостаток сна, и сейчас бутылка с этим средством величественно стояла на полке в их гостиной. Собирались на День Покаяния. Сокращенный день — учились только до обеда. Катя уже сидела готовая и очень боялась вспотеть, а Вася все копалась, хотя такое случалось с ней редко.

— Идите без меня, — в очередной раз повторяла она.

— Подождем, — снова отвечала Эля.

Наконец, Рудецкая переоделась, зашнуровала свои высокие сапожки, замотала длинный кашемировый шарф и даже намазала губы бальзамом, которым пользовалась раз в неделю, и то на ночь. Казалось, что она отчаянно тянет время. Словно вообще идти не хочет.

— Ты прям сегодня совсем странная, — заметила Эля, когда они уже вышли на улицу. — Можно подумать, это тебе перед толпой прощения просить.

— Может, мне слушать неприятно? — спросила она в ответ.

— Это часть истории, — пожала плечами Эля. — Чтобы подобное не повторилось, одни будут вечно извиняться, другие — принимать извинения.

Никольской часто эта традиция казалась… несколько странной. Во многом потому что вообще все, что есть сейчас у Великих родов, получено во время той эпохи. Вообще все — не только наследственность, но и редкие магические наработки, потому что целые семьи ради нового заклинания могли уничтожить, финансовое благополучие, потому что основа денежного успеха была заложена еще тогда, а еще дома, магические производства, вассальные рода, которые просто не могут предать сюзерена… множество вещей, благодаря которым сейчас даже Эля, сто-какая-то в списке претендентов на должность главы рода, может не переживать о своем будущем. Голодной не останется. И даже заработать сможет — способности есть.

На площади около главного корпуса народ быстро разделялся на две группы. Одни собирались около дверей, вторые вставали напротив, занимая скамейки и накладывая согревающие чары на мраморные бортики фонтанов. Катя потащила Васю на безошибочный ориентир — макушка Богдана привычно возвышалась над толпой. Возле него немного потерянно топтался и Ярослав.

Вася оглянулась на противоположную толпу. Эля уже стояла около Этери, они были даже немного похожи — какой-то царской осанкой и неубиваемой уверенностью в себе. Глаза сами нашли в толпе и Макса. Он стоял рядом с Виктором Тиморенко — еще одним наследником великого рода, только уже выпускником. Логично. Им выходить в первых рядах — здесь они самые знатные.

Потом сплошным потоком пошли люди. Сначала немногочисленные учителя, потом и ученики — от самых знатных, которые выходили по одному, до дальней родни нынешних глав, которые появлялись по пять-шесть человек и уже не говорили ничего лично, просто массово извинялись. И так каждый год. В Колдовстворце было немало учеников, которые принадлежат к великим родам, так что извинялась сегодня примерно четвертая часть от общего населения общежитий. Но и они управились относительно быстро — чуть меньше часа на ветру, и вот все уже могут расходиться по домам.

Шли как-то неспешно, даже печально. Никто особо не веселился, не травил байки. Традицию часто предлагали отменить, заменить, переделать. Но все равно эффект от этих извинений был. Молчаливые школьники, какая-то легкая неловкость. Вася думала на ходу — нужна ли вообще эта традиция. С одной стороны, когда каждый день общаешься с людьми, их фамилия становится чем-то обыденным, привычным. С другой — о происхождении все равно забыть сложно. Сможет ли Вася воспринимать Макса в отрыве от его фамилии? Пожалуй, все же нет.

Как и месяц назад, Вася всю ночь носилась по лесу с двумя огромными волками. На улице было холодно, даже морозно, но дождя не было — самое то для прогулок тех, кто носит мех прямо на себе. Рано утром, когда луна пропала с неба, на пороге женского общежития стоял Макс, с огромной кружкой чего-то дымящегося. Вася, принюхавшись, не смогла сдержать восторг — в виде животного не удается контролировать эмоции — радостно взвизгнула, рванула к нему во всю силу четырех лап.

Макс засмеялся, высоко поднял кружку:

— Я бы погладил тебя, но боюсь, ты мне потом руку откусишь. Горячий шоколад будешь прямо в образе волчицы пить?

Она недовольно встряхнулась, сосредоточилась на воспоминаниях о себе-человеке, и обратилась обратно в девушку. Тут же вздрогнула и поежилась, плотнее запахивая куртку. Не сказать, что волчий мех давал ощущение жары посреди зимы, но вот рукам и лицу, которые сейчас не покрывал ни мех, ни ткань, разом стало очень холодно.

— Могу и не только руку, — ответила она и потянулась за кружкой.

Макс спокойно протянул ей желанный напиток. Пришлось за ним в столовую идти, уговаривать поваров сделать вкусно, а не просто насыпать в молоко магловский какао.

— Как погуляли? — спросил Макс будничным тоном.

На самом деле, он завидовал Васиному таланту к трансфигурации только в полнолуние. Он мог пережить то, что ему плохо дается предмет. Что любое творение распадается уже спустя несколько минут… но он многое бы отдал за возможность разделить с другом полнолуние.

— Вымой Богдану рот с мылом. Он сожрал белку. Просто поймал и жестоко сожрал. Жуть. Кошмары будут сниться.

— Фу! — засмеялся Макс. — Плохой волк!

Тот в ответ заскулил и пристыженно уткнулся носом в лапы. Его родственник, также все еще в обличье волка, зафырчал, словно насмехаясь над ним. Им обоим бывает сложно контролировать инстинкты. Вообще-то за белкой они погнались вдвоем, просто Богдану повезло ее поймать. И съесть. Теперь запоздало думалось о том, что белка была в шерсти, и переваривать ее не волку, а человеку. Действительно — жуть. Хорошо хоть маленькая белка, а не жирный лесной заяц.

Вася же с наслаждением отхлебнула шоколада. Сладкий и горячий — идеально для этого момента. Не сказать, что она замерзла за ночь. Но надышалась холодным воздухом, да и лапы озябли — пару раз она наступила в давешние лужи и замочила шерсть. Вспомнив, рассеянно посмотрела на руки: грязи нет. Ее саму интересовал вопрос, почему так получается. Но, кажется, нужно будет попросить кого-нибудь искупать ее в обличье волчицы, ночью она еще и в опавшей хвое валялась. Шерсть наверняка уже не такая уж и белая. Ну хоть белок не ела.

Солнце только встало, пока что было скорее сумрачно — из-за высоких деревьев солнечный свет не сразу освещал крыльцо женского общежития. Внезапно тяжелая дверь открылась, оглушительно ударившись о стену. Все стоящие на крыльце тут же удивленно обернулись. На пороге стояла второкурсница. В глазах — испуг.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Вася.

— Аля… Аля не просыпается, — тихо сказала эта девочка. — Я гадала ночью, пришла, а она…

— Беги к Тарасовичу, — тут же приказала Вася, поставив кружку на широкие каменные перила. — Какая Аля? И комната у вас какая?

— Алевтина Новгородцева, — ответила девчонка. — Комната двести сорок три.

Вася кивнула, потянула за рукав Макса. Богдан все понял без слов — серой тенью исчез среди деревьев. Ему нужно обратиться в комнате, чтобы одеться. Да и Ратмиру лучше сказать сразу. Аля — его троюродная сестра. Впрочем, с Богданом эту девушку связывают те же родственные связи.

По лестнице наверх, Макс еле успевал за Васей, так быстро она бежала. По коридору почти до конца, распахнутая дверь, в комнате еще одна девушка продолжает трясти Алю за плечо и плакать.

— Отпусти ее, — тут же потребовала Вася. — Успокойся и найди вашу старосту. Пусть придет сюда.

Девчонка тут же пулей выбежала из комнаты. Макс даже удивился на мгновение: оказалось, смешливая Васька тоже умеет отдавать приказы.

— Что ты хочешь найти? Самоцвет?

— Могу поспорить, его забрали за ночь. Гадали они в комнате у Миры, у нее соседка умеет. Это долго, почти на всю ночь, так что времени у… злоумышленника было много. Мог забрать.

Макс оглянулся. В комнате почти идеальный порядок, девушка лежит на диване в гостиной, а не в спальне. Словно присела и упала на бок внезапно и для самой себя. Никаких шкатулок с драгоценностями в гостиной, разумеется, не будет. Комнаты защищают лишь стандартными чарами — таковы правила проживания в общежитии, так что вскрыть защиту смогут многие. Но вот внутри помещения, если не выходить за пределы стандартной внешней защиты, можно творить что угодно. То есть войти в гостиную относительно легко, а вот открыть дверь спальни, или один из ящичков — это уже зависит от уровня паранойи владельцев. И Макс подозревал, что уж Новгородцева, пусть и девушка, пусть и не из основной ветви рода, но должна качественно защищать свое имущество.

— И что тогда? — сощурился он.

Получается, что два первокурсника, пусть и из списка лучших учеников, сильные маги с ярко выраженным талантом… получается, что здесь они практически бесполезны. Вася ему не ответила. А потом внезапно оглушительно чихнула.

— Прости. Странный запах, — потерла нос она.

— Запах? — переспросил Макс. — Зря мы Богдана отправили. Как у тебя с нюхом?

Вася пораженно обернулась, широко распахнув глаза. Как ей это в голову не пришло? Пусть и не аврорская ищейка, ее нюх в образе волчицы все равно в несколько раз превосходит человеческий. Уже через мгновение перед Максом нюхала воздух крупная белая волчица.

Она понюхала диван, саму Новгородцеву, а потом стукнулась носом о закрытую дверь. Макс выпустил Васю и вышел следом. Та заозиралась по сторонам, снова оглушительно чихнула и неуверенно побежала к черному выходу из общежития. С другой стороны, с парадной лестницы, к комнате подбегали Тарасович, некоторые из учителей, и Богдан в куртке поверх мятой футболки.

— Воронцов! — окликнул его Аркадий Петрович, их куратор. — Что вы делаете?

— Играем в аврорскую ищейку, — он кивнул на Васю, которая уже успела далеко убежать.

За ней ломанулись втроем, следом за Максом бежал Богдан, который вслух ругал себя за то, что уже обратился, он-то чует лучше, чем анимаг-Вася, и сам Аркадий Петрович Терешков, их куратор и ответственный за защиту школы аврор в отставке.

По лестнице черного входа Вася почему-то поднялась на этаж выше. Здесь постояла почти у каждой двери, и только потом побежала к парадной лестнице. По ней — вниз, заскулила около двери, побежала во главе странной процессии по улице, часто останавливаясь и нюхая воздух. Добежала до развилки мужских общежитий: направо — студенческое, налево — для магистрантов и учителей. Свернула налево, пробежала несколько шагов, вернулась обратно, потом снова побежала к студенческому общежитию.

— Потеряла след, — тяжело вздохнул Богдан. — Ее же не учили правильно по следу идти. И почему я обратился?

— Пока не можешь сам? — хмыкнул Терешков, намекая на стремительно развивающийся роман между ним и Катей.

Тот покачал головой. Такое он предсказать заранее не может. Обычно первый раз обращаются вне полнолуния в стрессовой ситуации, связанной с их парой. Ну или спустя пару месяцев, по собственному желанию. Богдан же пока не чувствовал в себе сил провернуть такой трюк.

Вася, между тем, уже стояла перед ними вполне в человеческом обличье.

— Я на девяносто девять процентов уверена, что он пошел в сторону студенческого. И на все сто, что он — парень. И еще парфюм у него… модный.

На этом моменте она поморщилась: кажется, именно из-за сильного запаха парфюма она и чихала. Но из-за него же ей плохо удалось почувствовать настоящий запах, человеческий. Проще всего было бежать по женскому общежитию — там ходит мало мужчин. Нормально добежала до здания столовой — запах был свежий. Но потом по этой дороге совсем недавно проходили парни с таким же ароматом парфюма, что и запутало Васю. Но все они — и неведомый злоумышленник, и любители модных запахов, точно свернули в сторону студенческих. Магистранты ночью то ли никуда не ходили, то ли просто не ходили по дорогам, предпочитая тропинки в парке — на дороге к их общежитию свежих запахов вообще не было.

— Но он поднялся по боковой лестнице наверх? — уточнил Терешков.

— Он был в комнате Новгородцевой еще ночью, запах слабый, а на третьем этаже — сильный, только я не пойму, после какой комнаты. Как-то незаметно.

— У кого-то был в гостях? — сощурился Терешков.

— Тут многим есть семнадцать, — напомнил Богдан, — могут делать, что хотят.

— Многие — не все. Нужно узнать, к кому приходят парни в полнолуние.

Вася покачала головой:

— В конце коридора третьего этажа парни есть почти у каждой девушки. И там, кстати, жила Марина Солнцева.

Терешков кивнул и тут же ткнул в Васю пальцем:

— Ты. Пиши отчет для авроров. И подробный, со всеми своими волчьими ощущениями и прочей чепухой. У них есть знатоки, разберутся. И запишись на курсы какие, что ли? Умела бы по следу идти, нашла бы злодея уже сегодня.

Вася недовольно фыркнула:

— Знаете, я как-то не планировала вынюхивать злодеев на первом курсе старшей школы. И курсы только при аврорате и только для сотрудников… ну или… Волковых.

Она выразительно посмотрела на Богдана, который все еще корил себя за недогадливость. В магическом поле Колдовстворца, при здешнем ветре запах будет держаться недолго. И людей здесь ходит много. То, что Вася так далеко прошла — удача. Просто время раннее, еще завтрака не было. Спустя всего пятнадцать минут многочисленные ученики и магистранты ломанутся в столовую и выйти по следу будет просто невозможно. Снова.

— Никому нельзя говорить, что мы узнали, — жестко сказал Макс. — Если постараться, запах можно скрыть. А так есть хоть такой шанс.

Все тут же кивнули. Даже Терешков посмотрел на ученика с уважением. Но при этом все понимали, что это значит — у них есть шанс поймать злоумышленника в следующий раз. А хотелось бы, чтобы следующего раза не было.

Вечером, поправляя прическу перед зеркалом, Катя убежденно говорила:

— Я не верю, что после такого не отменили концерт и танцы.

Ее подруги в ответ лишь пожимали плечами. Маги вообще были не склонны отменять запланированные события. Даже если прокляли еще одну девушку. Авроры работали в женском общежитии почти весь день, из-за чего в коридорах было особенно тихо. Обычно девчонки бегают друг к другу “в гости”, занимают украшения, просят уложить волосы, ищут тени для век подходящего оттенка. Далеко не все поступившие сюда могут заказывать почтой нужную вещь, некоторым это не по карману.

У девчонок же все было готово заранее. Платья, туфли, простенькие украшения. Это ведь не бал, не званый ужин — просто вечер с танцами. Шикарные наряды здесь будут неуместны. Неожиданно обнаружили, что платья выбрали в одной цветовой гамме — темно-синее у Эли, ярко-синее у Васи и голубое у Кати. Посмеялись, вместе покрутились перед зеркалом, но мысли все равно постоянно возвращались к проклятой девушке.

Ратмир на концерт вообще не пришел. Катя даже удивилась, не обнаружив его рядом с Богданом — обычно на официальных мероприятиях братья были вместе.

— А где Ратмир? С девушкой? — недоумевающе спросила она.

Богдан вежливо поцеловал ей кончики пальцев, отчего Катя покраснела сразу всем лицом, и тихо ответил:

— Отпросился домой, будет там с родителями Али.

Катя пораженно приоткрыла рот. Она знала, что та красивая второкурсница, похожая на ожившую куклу, является троюродной сестрой Богдана и Ратмира. Они часто здоровались с ней, обменивались новостями. Но со стороны не было похоже, что они близки. Так общаются многие родственники: чуть лучше, чем просто знакомые, но не так близко, как друзья.

— Они хорошо ладили в детстве, — ответил на ее незаданный вопрос Богдан. — Она даже сейчас иногда называет его “мой рыцарь”. Какие-то детские шутки, понятные только им.

Катя кивнула. Такое тоже бывает: в детстве не разлей вода, а с возрастом общих тем все меньше. Будешь ли ты меньше такого человека любить? Нет. Воспоминания все равно остались теплыми, светлыми. Если не было ссоры, а просто поменялись интересы, то все равно по привычке продолжишь считать этого человека своим другом.

Актовый зал в школе был большим, но вместить всех школьников все же было проблематично. Выше основного зала тянулись ложи, внутри которых и толпились те, кто не успел занять сидячие места в зале. Катя с Богданом стояли в самой крайней, совсем рядом с ними был и Ярослав, которого под обе руки подцепили Эля с Этери и уже что-то азартно ему втолковывающие. Катя огляделась по сторонам, ища Васю, но не смогла найти.

— Макс вон там, — Богдан аккуратно развернул Катю в нужную сторону.

Макс был с Васей, что вполне ожидаемо. Только они оба — в зрительском зале, идут мимо свободных мест первого ряда.

— И все таки они хорошо смотрятся вместе, — вздохнула Катя и тут же испуганно дополнила: — Я этого не говорила.

Богдан расхохотался. Он никогда не расценивал пары с эстетической точки зрения. И подозревал, что вслед Максу с Васей все так жадно смотрят вовсе не потому что они хорошо смотрятся вместе. Рудецкая вот даже со спины кажется сердитой, она явно планировала постоять в ложе первые минут двадцать, а потом уйти на улицу, петь песни и травить байки в компании таких же беглецов. Вообще-то Макс бы тоже был рад оказаться там, а не в первом ряду на школьном концерте. Уж Богдан это знал наверняка.

Что удивляло, концерт проводили не силами учеников. Выступали выпускники московского музыкального училища — пели, танцевали, играли на инструментах. В средней школе концерты готовили вполне по-магловски, в добровольно-принудительном порядке выставляли на сцену всех более-менее талантливых учеников. Причина была справедливой: администрация школы не желала отбирать у учеников время обучения. Те, кто хочет связать свое будущее с искусством, поступает в другие школы, а не трясется над каждым баллом в учебной ведомости, чтобы получить вожделенное место.

И разница была заметна. Лучшее владение голосом, прекрасные танцы, полноценный оркестр. Все это — с магическими “спецэффектами”, которые заставляли Катю восхищенно смотреть на сцену. Обычный школьный концерт был сделан на уровне шикарного шоу в мире маглов, просто за счет магии.

После были танцы. Большой зал, у стен расставлены фуршетные столы, все тот же оркестр на специальном помосте. В средней школе их учили танцевать — и вальсы, и танго, и некоторые магические танцы, изобретенные в последнее время. Танцующих было много. Девочек было меньше, чем парней, поэтому они едва успевали хлебнуть сока, все остальное время меняя партнеров.

— Понесите меня, — тяжело вздохнула Катя, садясь на диван в холле, когда танцы уже были закончены.

Рядом с ней так же устало вытянула ноги Эля. Кажется, за сегодняшний вечер она перетанцевала с каждым парнем в этой школе.

— С удовольствием выполню вашу просьбу, — ухмыльнулся Богдан. — Ты как предпочтешь — на плече, на спине, на руках?

Катя испуганно посмотрела на него, поняла, что он не шутит, и тут же добавила:

— Я пошутила. Сама дойду.

— Будем Васю с Максом ждать? — спросила Эля, обеспокоенно смотря в сторону дверей.

Оркестр уже закончил играть, но бальный зал еще не опустел — кто-то разговаривал, кто-то набирал закусок для ночных посиделок на берегу озера. Из-за того, что Макс с Васей вышли с концерта через другие двери, они так и не встретились за все время танцев. Иногда они мелькали в толпе — иногда вместе, иногда по отдельности. И теперь Эля гадала — не ушли ли они раньше. Быть может, неугомонная Василина уже присоединилась к какой-нибудь компании на берегу и сейчас спаивает наследника Воронцовых.

Богдан, по всей видимости, думал так же. Он всматривался в толпу, ища знакомых, но не находил нужных людей. Не выдержал, покачал головой:

— Можем поискать их на берегу. Или сразу пойдем в общежития, потому что Вася лучше знает места, где можно спрятаться.

Катя ответила за всех:

— Честно говоря, у меня нет желания искать их.

Сейчас, когда схлынуло веселье праздника, снова вспомнились утренние события. Девчонки, что плакали просто навзрыд, авроры, к которым были приписаны практиканты. Пока многие готовились к концерту и танцам, первая группа ходила по пятам за своими кураторами. Отстраненно Катя понимала, что работа в аврорате — это постоянные происшествия. Праздники, выходные — убийства и кражи случаются в любое время. И нужно как-то заранее привыкнуть к тому, что нужно оставлять работу на работе.