Слотеры. Песнь крови

Глава VI МУСОР КВАРТАЛА СКЛЕПОВ

— … Шёпот Ночи сказала, отступника искали самым тщательным образом. Были проверены все гробы в Квартале Склепов. По приказу Алана, его лучшие ищейки в течение нескольких ночей нанесли визиты всем известным в Квартале нелегалам, похвалявшимся, будто способны удалить Скрижали. Но всё это ничего не дало. Также не преуспела и городская стража… Итого: мне предложили начать поиски никому не известного взбесившегося вампира там, где уже успели зайти в тупик все остальные.

Я поставил кружку на стол. Её содержимое подошло к концу одновременно с историей о ночном визите баронессы крови.

Тихоня задумчиво проследил за моим движением. Какое-то время он размышлял, переваривая услышанное, а потом заметил:

— Уверен, он не из наших. Всех, кто живёт в гетто, проверили несколько раз. И физически, и на уровне кровных уз. Ренегат — пришлый вампир.

— Попробуй обосновать, — хмыкнул я.

Реджис дёрнул губой. Как и у большинства носферату у него имеется пунктик насчёт разговоров с невампирами о делах Квартала Склепов. А уж говорить на эту тему со мной… подозреваю, во время подобных бесед Тихоне чудится, будто он выбалтывает некие страшные секреты гетто, что заставляет его чувствовать себя предателем по отношению к родичам. Памятуя об этом, мы обычно выбираем для разговоров нейтральные темы. Но сегодня не тот день.

Помявшись с полминуты, вышибала начал нехотя предполагать:

— Многие вампиры избегают Ура и живут полной жизнью за его пределами. Среди них вполне мог оказаться ещё один барон… я имею в виду, вампир достаточно сильный или просто достаточно древний, чтобы укрыться даже от Некромейстера Алана. Это куда ближе к реальности, чем верить, что появились, наконец, подпольные маги, которым под силу извлекать Скрижали. Такое тебе в голову не приходило, Сет?

Последние слова вампир произнёс с нескрываемым раздражением.

— Отчего ж? Приходило. И я отбросил эту мысль. Чтобы через ночь убивать по паре человек, а затем благополучно уходить от ищеек Некромейстера и ускользать из всех ловушек, расставленных стражей, необходимо обладать определённым запасом знаний. Надо как минимум хорошо знать город. Изучить расположение его улиц и переулков, стоки и тоннели канализации, подвалы домов и лабиринты крыш. Понять, как организована городская стража. Выучить маршруты движения ночных патрулей. Надо вызнать, какими методами поиска пользуются Псы правосудия и как охотятся ищейки Алана. Ренегат убивает и уходит, ухитряясь не только не оставить следов, но и не попасться никому на глаза. При этом он слишком небрежен, чтобы что-то не планировать заранее. Он просто знает.

— Старшие из нас умеют читать следы памяти в крови своих жертв, — потерев подбородок, сказал Тихоня. — Они обретают часть знаний тех, кого выпили. Это называется «приобретённые воспоминания». После первых убийств такой вампир познал бы город — на интуитивном уровне.

— Не считай меня за глупца, Реджис. Мне хорошо известно ваше племя, и эта его особенность тоже. Первыми пятью убитыми были бродяги и нищие! Все их познания об организации городской стражи и охране Квартала Склепов уместились бы на острие воробьиного клюва. Уверен, они и за пределы своей улицы в последний раз выбирались лет пять назад.

Смазливая девица поставила на наш стол новый кувшин вина и замерла рядом в ожидании дополнительных распоряжений. Я откинулся на спинку стула и жестом отослал её прочь.

— На карте города я обозначил все места, где были найдены тела, и соединил их линиями. Получилась занимательная мозаика, Реджис. Наш Ренегат старательно петляет по всему Блистательному и Проклятому, стараясь не отмечаться дважды в одном и том же районе. Можно предположить, что он обладает приметной внешностью и потому просто опасается примелькаться. Но сейчас речь не об этом. Главное, что наш кровосос прекрасно ориентируется в Уре. Он «местного разлива».

Реджис поморщился: «кровосос» — крайне неприличное слово в вампирском обществе.

— Я мало смыслю в охоте на себе подобных. Если ты пришёл за советом, то обратился не по адресу, Сет.

Я покачал головой.

— Мне не нужны твои советы, тут ты прав. Но ты ведь меня прекрасно знаешь, Реджис. Я всегда честно отрабатываю деньги заказчиков…

Выудив из кармашка на поясе серебряный флорин, я поставил его ребром и начал катать по столешнице из стороны в сторону, придерживая указательным пальцем.

— Этого кровожадного мерзавца можно считать уже мёртвым. Окончательно мёртвым, то бишь. Я найду его и оторву башку, это только вопрос времени. Однако есть у меня дурацкая привычка. Я, знаешь ли, люблю узнавать всё о мотивах своих заказчиков. Особенно скрытых. Это важная часть моей работы, Реджис. Если ей не уделять должного внимания, то в самый неподходящий момент можно оказаться погребённым под костями скелетов, сыплющихся из потаённых шкафов.

Я сделал паузу, и стало тихо, только монета издавала негромкий звук, катаясь ребристым гуртом по столешнице: тррр, тррр, тррр.

Реджис сидел спокойно. Я продолжил:

— То, что рассказала мне Шёпот Ночи о Ренегате и положении дел в Квартале Склепов, звучало достаточно убедительно. Но я знаю, что вампиры встревожены гораздо сильнее, чем хотят показать.

Тихоня старался ничем не выдать своего напряжения, но я почувствовал, как он подобрался. Я прав.

— Дело не только в погромных настроениях, нарастающих среди смертных. Днём, после визита вашей баронессы, я взял за труд пошарахаться по забегаловкам и кабакам. Люди, безусловно, напуганы, но их страх ещё не готов перерасти в агрессию. И эмиссары экзекуторов ещё только добираются до Блистательного и Проклятого. Так что формально у Алана остаётся немного времени, чтобы решить проблему своими силами, как это принято в гетто. Однако он предпочитает сделать самый неожиданный поступок, который только можно ожидать, — нанять Выродка-Слотера для охоты за кровным родичем. Как, по-твоему, почему? Что не рассказала мне баронесса?

Монета щёлкнула по столу, придавленная пальцем. Звук вышел резкий и звонкий, но Реджис ап Бейкон хорошо владел собой — даже не дрогнул, только взгляд потемнел и заострился. Моё общество начинало тяготить вампира-вышибалу.

— Реджис, мы оба понимаем, я мог бы пойти другим путём. Например, прищучить какого-нибудь мелкого упыря, чтобы он выложил мне всё, что я хочу знать. Но я пришёл за помощью к другу.

Вампир опустил голову и длинным острым ногтем принялся чертить на столешнице какие-то понятные только ему письмена. Носферату не любят выносить сор из избы, поскольку не доверяют смертным (не говоря уже о Выродках). И я их вполне понимаю, потому, как и сам мало кому доверяю. Однако сейчас не тот случай, когда следует играть в молчанку или вести куртуазные беседы, столь ценимые в обществе неумерших.

У Ренегата итак слишком большая фора.

Наконец Реджис заговорил:

— Ты же знаешь политику Алана, Сет. Чем меньше живые знают о делах мёртвых, тем лучше. Особенно если это плохие дела. Сейчас Некромейстер прилагает огромные усилия, чтобы не позволить распространиться по городу ещё одной волне слухов.

Тихоня замолк, нервно хрустя пальцами.

— Продолжай.

— У нас завёлся кровожор.

Вот оно!

Мало вампирам погромных настроений и экзекуторов, так ещё и кровожор. И прямо в гетто. Дела у Алана и впрямь пошли совсем плохо.

Редко, но случается, что кто-то из кровососущего племени, пресытившись человеческой кровью или, наоборот, оголодав до крайней степени, начинает косить алчным глазом на собственных собратьев. Смертного, отведавшего крови носферату, ждёт перерождение в вурдалака. А что будет с вампиром, высосавшим вампира же?

Могу совершенно точно сказать — ничего хорошего.

Хлебнувший запретной крови носферату теряет над собой контроль. Он превращается в безумного, сжираемого неутолимым голодом зверя, которого могут остановить только кол или святая вода. Сами вампиры называют таких рехнувшихся кровожорами и ненавидят пуще любого смертного охотника. Право кровного родства не запрещает нежитям убивать друг друга, но смотреть на себе подобного как на пищу — табу.

Каннибализм отвратителен даже среди мёртвых. И жестоко наказуем.

Пойманного кровожора подвергают страшным истязаниям, мучительным пыткам, которые могут тянуться недели, месяцы, а то и годы… у бессмертия есть и отрицательные стороны.

— Продолжай, Реджис.

— Если за пределами Квартала станет известно о вампире, который не подчиняется правилам и законам, установленным Аланом, его престиж и авторитет как Некромейстера пошатнутся. И не только в глазах вампиров, это ещё ладно, это всегда можно поправить. Будет хуже, если они пошатнутся в глазах живых. Это ведь кошмарный сон многих людей — гетто, вырывающееся из-под контроля.

— Новый Бунт нежити, — задумчиво произнёс я.

— Вот именно, Сет. Великий и могущественный Некромейстер Алан не может больше блюсти Договор Максимилиана настолько, что не способен защитить от вампиров даже собственных киндредов! Узнай об этом смертные, проблем не избежать. Они начнут принимать дополнительные меры по обеспечению своей безопасности, и кто знает, как это будет выглядеть. Предположим, стража не допустит погромов, но ведь смертные горазды выдумать для страховки и что-то… похуже этого. — Вампир нервно прижал руку к груди, где под рубашкой тускло поблёскивали Скрижали, — А нам такого не нужно! Поэтому о кровожорах, как правило, никто никогда не узнает. Такие проблемы в гетто решаются своими силами. Это разумно. Мёртвым пристало решать дела мёртвых.

— Знаешь, Реджис, для вампира, которого трудно разговорить, ты иной раз бываешь очень велеречив. Давай ближе к сути. Итак, у вас в квартале завёлся кровожор. Он как-то связан с Ренегатом?

Тихоня попытался уклониться от прямого ответа:

— Похоже на то. Хотя я не слишком сую нос в дела Некромейстера и его баронов.

— У Алана есть основания полагать, что кровожор — это Ренегат?

Я скорее утверждал, чем спрашивал.

— Я не знаю, о чём думает Некромейстер, — опустил голову Реджис. — Я всего лишь вампир, работающий на смертных вышибалой.

— Кровожор пойман?

— Нет.

— Тогда давай обобщим сведения, которые у нас есть. Некий вампир регулярно выходит на улицы города, чтобы убивать людей. Он прекрасно знаком со всеми лабиринтами улочек и переулков Ура, что позволяет ему благополучно уносить ноги с места преступления, не попадаясь никому на глаза. И он не прост, совсем не прост. Несмотря на все усилия, его не могут почуять бароны крови и ищейки. Бессилен даже сам великий и могучий Алан Владимир Карди!.. Почти одновременно с этим другой вампир начинает убивать себе подобных прямо во владениях Некромейстера. В свою очередь он хорошо осведомлён о порядках, царящих в Квартале Склепов и его укромных местах, что позволяет и ему высосать своих жертв и благополучно избежать поимки… Сколько уже вампиров погибло?

— Не знаю. Алан не даёт таким сведениям просочиться.

— Но слухи ведь ходят?

— Я слышал как минимум о двоих.

— Хм… Итак, от рук ушлых носферату гибнут и живые и мёртвые. Я, конечно, мог бы предположить, что у нас орудуют два вампира, одновременно свихнувшихся и одинаково сильных, чтобы укрыться даже от Некромейстера с его присными. Но для случайного стечения обстоятельств это было бы слишком. Ты согласен?

Реджис молчал. Посчитав его молчание знаком согласия, я заключил:

— У нас один убийца. Хитрый, изворотливый, ловкий и явно не из низших носферату. Вариант с пришлым вампиром скидываем со счетов. Наш обезумевший друг слишком хорошо изучил город и его порядки. Значит, это обитатель гетто…

— Почему ты так уверен, что Ренегат — один из нас? Почему не пришлый? Ты не думал, что вольный вампир мог долгое время скрытно жить в городе, исподволь готовясь к своей охоте?

— Столько ждать и оставаться вне поля зрения Алана? Столько таиться, чтобы потом устроить беспорядочную кровавую баню, привлекающую внимание всего Ура? Непохоже, Реджис. Если бы мы имели дело с обычным вампиром-нелегалом, объявившим Ур своими охотничьими владениями, он бы уже попался. Но Ренегат — нечто иное. Наутро после визита Шёпота Ночи я первым делом посетил Реанимационный амбар, осмотрел трупы убитых им людей. Это пустые оболочки. В их телах крови осталось меньше, чем вина в кружке пьяницы, мающегося с похмелья, — Я покачал головой. — Это не охота ради удовольствия, как можно было бы предположить. Это настойчивая необходимость. Он просто хочет жрать. Нашего «друга» гонит голод — более сильный, нежели у любого другого носферату… Как думаешь, может спровоцировать такой голод нелегальное удаление Скрижали из груди вампира?

— Откуда мне знать? Самостоятельно удалить Скрижали невозможно.

— В Блистательном и Проклятом нет невозможного.

Реджис нервно дёрнул плечом.

— Ну ладно, ходят слухи, будто при сильном желании в городе можно найти пару магов-нелегалов, которым по силам удалить одну-две Скрижали, не угробив клиента. Но обращаться к ним себе дороже. Если тебя уличат в удалении «серебряных Джонов», расправа будет жестокой и быстрой. И трудно сказать, от кого её лучше принять — от Псов правосудия или от ищеек Некромейстера! А что касается голода, который якобы может вызвать удаление Скрижалей… я не видел ни одного вампира, кому можно было бы задать соответствующий вопрос. Честно, Сет.

Я почесал переносицу, пытаясь выстроить мысли в логическую цепочку.

— Если он из гетто, у него не могло не быть Скрижалей. Значит, кто-то должен был их удалить. Я мог бы начать обходить всех колдунов в городе, зарекомендовавших себя с плохой стороны, и вытрясать из них нужные сведения, но такой вариант не пройдёт. Во-первых, это займёт слишком много времени. Во-вторых, мы с тобой знаем, что ищейки Алана в этом направлении уже копали. И ничего не добились.

Реджис неожиданно оживился:

— Послушай, Сет! Мне тут пришла одна мысль. А что, если этот Ренегат не просто кровожор, но специально подготовленный вампир-диверсант, направленный враждебным государством (да той же Лютецией!), чтобы накалить обстановку в Блистательном и Проклятом? Пока Ур будет расхлёбывать последствия очередного Бунта нежити, соседи вполне могут поживиться у нас на границах.

Должен признать, мысль была неплоха.

— В сообразительности тебе не откажешь, Реджис ап Бейкон, — сказал я. — Но, увы, эту версию я пока ставлю на последнее место. Хочешь знать почему? Тебе не понравится, но всё-таки скажу: потому что из всех городов и государств только Ур научился по-настоящему приручать вампиров… Все наши соседи-враги не умеют и Скрижали-то толком делать, не говоря уже о том, чтобы подготовить диверсанта, способного тягаться с Аланом Карди на его же поле.

Я взял со стола кувшин, сдёрнул с горлышка просмолённую оплётку и наполнил кружку. Ни с чем не сравнимый аромат лозы из Южного Тарна наполнил воздух. В том, чтобы иметь в любовницах слегка взбалмошную хозяйку увеселительного заведения, имелись свои несомненные плюсы — в «Шёлковой девочке» назубок знали мои вкусы.

Реджис к чарующему букету, понятно, остался равнодушен, но пока я смаковал новый глоток, он смотрел с плохо скрываемой завистью. Так человек, недавно бросивший пить, смотрит на возлияния вчерашних собутыльников.

Нехороший взгляд, если помнить, что речь идёт о вампире.

— Предлагаю вернуться к тому, с чего всё началось, — к вашему гетто. Я понимаю, что Шёпот Ночи рассказала мне далеко не всё, о чём следовало бы знать. Часть мусора Квартала Склепов так и осталась во владениях Алана. А ведь именно в ней могло посчастливиться найти зацепку!

Реджис неопределённо хмыкнул и ничего не сказал.

— Никак не могу понять, почему клиенты всегда прикладывают массу усилий, дабы осложнить мне работу. Неважно, что я спасаю их шкуру, а то и душу! Каждая подсунутая история обязательно имеет двойное, а то и тройное дно… Не понимаю и ничего не могу с этим поделать! Я ведь честно предупреждаю людей (ну или бывших людей, как в данном случае), что недомолвки могут дать самый неожиданный побочный эффект. И знаешь что?

Вампир изобразил на лице вежливый вопрос.

— Ни черта не помогает!

— А чего ты хотел? Надо по уши увязнуть в неприятностях, чтобы решиться искать помощи у Слотера. Поговорка про тебя не врёт.

Разговор был исчерпан. Я услышал что хотел, больше допрашивать Реджиса не имело смысла. Какое-то время мы помолчали. Я наслаждался вином, а Тихоня тяготился неопределённостью ситуации.

Наконец вышибала не выдержал:

— С чего ты планируешь начать, Сет Слотер?

— С чего начать? Это хороший вопрос, Реджис ап Бейкон! Отличный вопрос! Пожалуй… хм… пожалуй, я начну с самого очевидного. Как, по-твоему, где проще всего спрятать мёртвое тело?

Реджис уставился на меня непонимающим взглядом.

— Найди ответ на этот вопрос, и многое станет ясно. Ставлю серебряный флорин, — я катнул блестящий кругляшок в его сторону, — ты сумеешь угадать с первого раза. А пока думаешь, я поднимусь к Ли-Ши. Не стоит заставлять даму ждать… иначе она может вернуться с пистолетом или ядовитой змеёй в рукаве.

— И то и другое пугает меня меньше, чем твои методы вести расследование… — хмуро отозвался Реджис.

Прихлопнув монетку рукой, вышибала принял позу мыслителя.