Случайная невеста командора

Глава 9. Сойриу

— Я… — опустив глаза, я пыталась сообразить, как уклониться от этого разговора. — Я отвечу, только мне нужно знать, почему ты спрашиваешь.

Командор упрямо сжал зубы, мне показалось, что он едва сдерживается, чтобы не ответить резко или не отдать прямой приказ. В его глазах мелькнуло странное выражение, и он кивнул.

— Хорошо. Объясню. С тобой слишком много странностей. Я пытаюсь понять, с чем имею дело. Сейчас покажу.

Он усадил меня удобнее у себя на коленях, поднял руку, развернув её ладонь ко мне.

— Я говорю, что ты красива, выражаю мужское восхищение, а ты реагируешь на это здесь, — он прижал ладонь к моему паху, вызывая у меня румянец, — а не здесь, — он сместил руку в центр моей груди.

Я пожала плечами.

— Смотри, — сказал он, сдвигая руку выше и располагая её чуть ниже моих ключиц, — смотри на меня.

Не понимая, что ему от меня нужно, я подняла на него выжидающий взгляд.

— Альйона, ты очень красивая, — вкрадчиво говорит он низким, чуть вибрирующим голосом, — идеальная, черты тонкие, утончённо-гармоничные, нежная кожа, к тебе хочется всё время прикасаться. Идеальные припухшие губы, тебя хочется долго и со вкусом целовать. Очень красивая малышка. Нежная и чувственная. И дико чувствительная. Одно удовольствие тебя ласкать. Хочу делать это снова и снова.

Я зарделась, внизу живота затянуло, я облизала губы и уставилась на неторопливую усмешку на его губах.

— Снова здесь ничего нет, — он коснулся середины моей груди, горла и лба, — только здесь, — показал на низ живота. У настоящих женщин так не бывает, только у андроидов с искусственным генератором.

Он смотрел мне пристально в глаза, а я… закусила губу от мысли: может я правда андроид с нелегальной программой и сбитыми настройками?..

Провалиться в эти мысли командор не дал.

— Есть ещё одно объяснение, и это… — он стиснул зубы, глаза яростно сверкнули, — по нашим законам за такое полагается смертная казнь. — Поэтому я спрашиваю тебя. У тебя брали на станции чёрную сойриу?

Я помедлила.

— Для ответа… — прошептала я, стараясь выиграть время, — мне нужно знать, что ты называешь сойриу.

Командор дёрнул уголком губ. Коснулся моей щеки, оставил ладонь на уровне моего лица.

Вокруг его руки вспыхнул бледно-жёлтый свет. Командор погладил меня по плечу, свечение впиталось в мою кожу, по телу пробежался ток, на язык опустился кисловато-свежий вкус.

— Что видишь и чувствуешь? — спросил он. — Форма, цвет, вкус, запах?

— Я…

— Говори быстрей, — нахмурился он.

Я опасалась вызвать его недовольство.

— Лимонный цвет, — тихо ответила я. — Светло-жёлтый, холодного оттенка. Кислый вкус. Форма…

Замолчала, потому что командор коснулся уголка моих глаз, всматриваясь в радужку.

— Достаточно цвета. У тебя стоит распознаватель, — ответил он. — То ещё варварство, внедрить прямо на сетчатку, но зато теперь никто забрать не сможет. Разве что с вместе с глазом.

Я нахмурилась.

— Когда они бы успели это сделать? — задумчиво произнесла я. — Ведь я примеряла дома платье для выпускного, а потом сразу оказалась в колбе. И сразу увидела зелёный свет вокруг рук, который потянулся к… ой…

Ойкнув, я испуганно замолчала, обратив внимание на его пристальный взгляд. Смотрела молча и ждала, что будет дальше.

Я не могла понять, как правильнее, чтобы он считал меня андроидом или всё же поверил, что я живая. Не знала, как безопаснее. И вообще, я точно живая?..

— Ты хотел сказать, что такое сойриу, — напомнила я командору, надеясь увести разговор.

— Это… Давай назовём это энергией для быстроты и простоты понимания. Основная её суть в эмоциях и чувствах, движениях и решениях. Объяснять долго, а времени исчезающе мало. Скоро Грэйорду надоест за мной гоняться между астероидов и выискивать точку обстрела. Разозлится и начнёт шарашить по нам из фронтальной пушки. Мне это не понравится.

— Ты знаешь, кто на оставшемся истребителе?

— Конечно, — усмехнулся он, — эту манеру маневрировать ни с чем не спутаешь, когда он психует и выгоняет своего пилота из кресла и берётся сам.

Усмешка на красивых губах командора с хищной ленцой превратилась в оскал.

— Ста-а-арый друг. Ста-а-арые счёты, — тянет он с явным удовольствием.

Его лицо внезапно принимает бесстрастное выражение, и он цепко смотрит на меня.

— Меня он тоже узнал. Ладно, к делу. Твоя благодарность мне. Какой у неё цвет? — спрашивает резко и требовательно.

Пожимаю плечами.

— Красный.

— Страх?

— Зелёный.

— Чёрный цвет когда видела?

Я попыталась вспомнить и тут… меня просто захлестнуло воспоминанием.

Перед глазами вспыхивают картинки, в уши ввинчиваются звуки.

Пшики включения лазерного резака. Склонившееся надо мной изрезанное шрамами лицо и узкие глаза, мерцающие холодным интересом исследователя.

И где-то сбоку чужой голос — глубокий, низкий, с густыми интонациями, напоминающими голос командора «Ты совсем ополоумел, старик? Я даже ради черноты не прикоснусь к андроиду! Сколько? Повтори. Врёшь, столько не бывает. Докажи».

Меня начинает трясти. Ничего не чувствую. Просто руки мелко трясутся. Я поднимаю руку и озадаченно смотрю на дрожащие пальцы.

Они тонут в большом кулаке командора. Он мягко привлекает меня к себе и обнимает.

— Ну-ну, малышка, всё, достаточно, — успокаивающе говорит он. — Пока не надо вспоминать. Я главное понял. Теперь будет проще.

— Что ты понял? — задаю я вопрос. — И почему ты спрашиваешь про черноту?

Капсулу тряхнуло, на экране загорелось несколько тревожных сигналов, по стеклу пошла новая трещина.

Командор встал, усадил меня в кресло, начал пристёгивать меня ремнями.

— Я тебя прогнал уже по куче тестов, от совсем детских до эмоциональных. От тебя много противоречивой информации, — между делом говорил он. — Сначала обижалась, когда называл андроидом, потом перестала. Пока говорю и треплюсь о чём угодно, твой фон стабильный, только замолкаю, начинаешь рябить.

Он сел в своё кресло, пристегнулся, вывел рукоятку ручного управления.

— Андроид не может выдавать столько энергии, сколько ты выдаёшь, — продолжал говорить он, пока его руки порхали по панелям и экранам. — Ни один генератор на это не способен из известных мне. Если бы такой был, он был бы величиной с десяток таких капсул. Кроме этого, много всего другого.

Командор резко обернулся на меня и пристально глянул.

— Тесты на андроида ты проваливаешь. При этом ты воспринимаешься пустой как железка. Это позволяет сделать совершенно определённые выводы, но сейчас проверять их некогда. Мне достаточно того, что я уже увидел и услышал, доказательства можно и потом получить.

Командор потянул рычаг, капсула дёрнулась и начала вырисовывать замысловатые фигуры вслед за уверенными движениями сильной руки.

Я внезапно озвучиваю вспыхнувшую мысль:

— Ты не контужен.

Пауза с уворотом от серии вспышек, одна из которых заставила капсулу задрожать и добавила ещё трещин на стекло.

— Нет.

— Для чего врал?

— Не врал. Вытаскивал тебя из твоей коматозности.

Острый взгляд на меня через плечо.

— Сочувствие, — пояснил он, возвращаясь к управлению, — мостик к очень многому скрытому.

Во мне шевельнулась злость.

— Кстати говоря, — продолжил командор, — злость тоже очень полезна. И выгодна тем, кто умеет её вызывать и использовать в своих интересах. Вот мы сейчас старину Грэйорда позлим немного, — злорадно добавил он, — и пойдём на абордаж.

Я вцепилась в подлокотники кресла, таращась через покрытое сеткой трещин стекло: прямо перед нами возник треугольный корпус истребителя — вблизи намного больше, чем казался издалека!

Командор направил нашу спасательно-боевую капсулу прямо на него.