— Как это не сможет присутствовать? — удивился Эдвард, когда мы с утра встретились на раннем завтраке.
Стоит ли говорить, что спала я плохо и все время думала о том, что сказал контрабандист. Поэтому приняв с утра контрастный душ с точно такими же эмоциями в семь утра спустилась в буфет. И неожиданно застала там господина Грина.
Я развела руками, пофантазировав, что было бы здорово так и проблемы разводить.
Эдвард покачал головой, явно не рассчитывая, что все утверждения придется брать на себя. Ответственность все-таки.
— Послушайте, Рия. Госпожа Рэйв, — поправился Эдвард, сам себя отдернув. — а вы не могли бы отговорить его от этих «важных дел»? — вкрадчиво начал он. Отчего я даже опешила.
— За кого вы меня принимаете, господин Грин? — и самое интересное, что на мои слова он замялся! И я выразительно подняла брови. В свете последних событий, мне было особенно интересно, что он имеет в виду.
Мужчина кашлянул в кулак и закрутил белую кофейную чашку на блюдце.
— Вы… — сделал он непозволительную паузу и запил ее кофе.
— Я… — подтолкнула его к мысли и даже подвинулась вперед, отчего Эдвард отпрянул, точно я в прямом смысле нависала над ним.
— О! Господин Хант! — воскликнул он и с таким облегчением встал из-за стола, приветствуя хмурого нанимателя, словно тот был манной небесной! Подумать только!
Я проводила коллегу почти оскорбленным взглядом. Но позволила уйти от ответа.
— Доброе утро. — поздоровался он, пытаясь найти что-то в карманах пиджака.
— Леди Рэйв сообщила, что вы не будете принимать проект. — затараторил Эдвард.
— Все верно. Меня не будет. Сегодня, завтра. Самый край послезавтра.
— Но как же… — он поправил свой тон отчаяния на более деловой, поправив связки, и продолжил более спокойно, хотя видно, что Эдвард был на грани, — господин Лир настаивал на вашем присутствии.
— Эдвард, — Хант неожиданно положил руку на покатое плечо господина Эдварда. При чем так, что бедняга вздрогнул, а его очки скособочились и ему пришлось их поправлять, — вы отличный специалист и справитесь. К тому же с вами будет госпожа Рэйв. А она знаете ли и не в такие передряги попадала. — он неожиданно подмигнул мне и кажется у нас с Эдвардом одновременно открылись рты.
Дальше завтрак проходил, обсуждая насущные вопросы, а в конце я довела себя практически до паники, следя за напускным спокойствием, которое надел на себя Хант. Когда он подошел к администрации за чеком, я не выдержала.
— Мистер Хант!
— Да, Рия? — обернулся он ко мне и направился на выход. Я поспешила за ним, цокая по мрамору каблуками.
— Я склонна считать, что это риски.
— Жизнь — это всегда риск. И каждый наш выбор тоже. Не находите?
— Я не про философию.
— Я тоже. — остановился он, давая знак вознице. — Берегите себя, Рия. — развернулся он напоследок и сел во внутрь, оставив меня с волнительным чувством от его пронзительно синих глаз и прощального тона. Когда я вернулась к господину Грину, чтобы обсудить повестку дня, то боролась с чувством не правильности происходящего. Признаюсь, меня хватило на пятнадцать минут.
— Мы должны что-то сделать. — прервала я Эдварда на полуслове, рассказывающем что-то о клетках, что должен был закупить Сандерс.
— Что вы предлагаете? — прервался он, явно посвященный господином Хантом в свою авантюру. И когда только он успел?
— Его нельзя отпускать туда. Вы видели этих людей?
Эдвард покачал отрицательно головой.
— А я видела. Им нельзя доверять. — подвела я свой вердикт.
— Ну… Господин Хант давно вышел из возраста, когда ему мог кто-то что-то запретить. У вас есть конкретный план, как сделать так, чтобы отговорить его?
— деловито спросил он, складывая бумаги, понимая, что я слушала в пол уха.
— По крайней мере, его нельзя отпускать туда одного.
— Насколько я знаю, с господином Хантом отправляются обученные мореходству люди. — защелкнул он портфель, убирая туда документы.
— Вы ведь знаете, на каком корабле и когда он отплывает? — спросила я, заговорщицки наклоняясь ближе к столу и собеседнику.
Эдвард кивнул, сжимая портфель на коленях.
— Что вы задумали?
На его вопрос я просто улыбнулась.
— Мадмуазель уверена, что ей нужен этот грубый костюм? У нас есть прекрасные женские наряды изо льна. — проговорила женщина, сбитая с толку моим выбором.
Я удовлетворенно улыбнулась и закрылась в примерочной. Бедный Эдвард топтался на месте и чувствовал себя явно не в своей тарелке, когда ему пришлось быть свидетелем моего выбора. А когда я вышла из примерочной, то он открыл рот. И мне стало не понятно.
— Это хорошо? Или не очень? — в примерочной не было зеркала, поэтому я заозиралась на месте, пытаясь рассмотреть себя без отражающих элементов.
— Что-то я не уверен. — Эдвард кажется даже освободил ворот рубашки. Это тут так жарко? Или ему неудобно за меня?
— Вы не уверены в чем? — не понимала я и обратилась к продавщице. — А есть зеркало?
— Пару минут. Попрошу Билли принести запасное с чердака. Не успели еще поставить. — поделилась она со мной и поднялась по лестнице вверх.
— В мужском наряде. — пояснил наконец коллега и добавил: — И вам надо что-то сделать с грудью.
— Простите? Не надо ничего с ней делать. — испугалась я.
— Я имею в виду, что вам нужна рубашка посвободнее. — быстро стал исправляться коллега и выхватил новую вешалку с рубахой. — спешно смерил меня взглядом, — Намного свободнее.
Я криво улыбнулась, но переоделась. Эдвард подал мне еще и брюки, а для головы сунул невзрачного цвета платок с кожаной шляпой. Когда я вышла во второй раз, девушка уже поставила зеркало, а Эдвард удовлетворительно закивал.
— Вам надо поторопиться, если вы решились. Хотя я против. — быстро добавил он. — Зачем вы это делаете, честно говоря, Рия? — неожиданно обратился ко мне он, когда мы расплатились и зашли в его номер, чтобы он поставил мне печатку, как члену команды.
— Трудно сейчас сказать. — не сразу нашлась я с ответом.
Коллега шлепнул мне на запястье печать с буквой «Х», означавшей принадлежность к сопровождающим Ханта и ответил:
— Тогда скажите ему.
Я посмотрела на Эдварда, ожидая… чего? Я сама не знала. Но почему-то была надежда, что он сам мне скажет, почему так, а не иначе. Когда я собралась уже уходить, то не удержалась:
— Мистер Грин, почему господин Хант так хочет найти миф?
Эдвард убрал печать в специальный мешочек и убрал в саквояж на замке.
— А вы спросите у него.