Служу Советскому Союзу 3

Глава 17

После разговора с Тамарой я поспешил домой за спортивной одеждой. Не в брюках и рубашке валяться на татами. Нет, сильно валяться я не собирался, но чтобы не показаться мастером на все руки и положить весь зал на лопатки, придется слегка поддаться.

Да-а-а, это только в книгах о попаданцах такое бывает — пришел супергероем, всех положил и потом начал обучать таинственным приемам из будущего. На самом же деле попаданцу нужно в первую очередь скрываться ото всех. Ни в коем случае не делиться своими знаниями, а тихо прикрывать их и делать то, что он считает нужным во благо и ради процветания.

Конечно, есть такие попаданцы, которые сразу же начинают воровать чужие произведения и выдавать их за свои, но от этих уродов у меня всегда внутри клокотало — не хватило мозгов на то, чтобы прожить достойную жизнь в своем времени, так начали сходу …здить чужое в новом и на чужом горбе пытаться въехать в рай. Таких ушлепков можно запросто отнести к паразитам и с брезгливой гримасой закрыть книгу о вороватых подонках и ублюдках, чтобы никогда не возвращаться к автору, написавшему подобную муть.

Мне высовываться было не с руки — и так невольно показал себя на картофельном поле, но и отсиживаться в стороне тоже не хотелось. Всё-таки мне уже начали поступать небольшие информационные поползновения относительно моей цели. Как будто с неба потихоньку начали сыпать снежинки, и теперь мне нужно бережно сложить из них сугроб и выделить то облачко, откуда они вылетают. Промаркировать, чтобы потом шарахнуть по этому облачку ракетой «Земля-Воздух» и смести его ко всем чертям, пока «снежинки» не укрыли белым покрывалом всю землю. Пока окончательно не отравили разум тех, кто должен строить коммунизм.

Я забежал, быстро сложил трико, майку и «олимпийку» в спортивную сумку с надписью «Спортклуб». Такие сумки в СССР появились относительно недавно — из коричневого кожзама, с металлическими подставками на дне, чтобы можно было ставить на пол и не портить «шкурку» дермантозавра. Финальным штрихом шли полотенце и тапочки. Пусть дзюдо занимаются босиком, но как-то дойти от раздевалки до зала с татами нужно. Не в уличной же обуви переться.

На тренировку успел вовремя. Спортивная база встретила меня застекленным стендом со стоящими наградами, фотографиями спортсменов и тренеров. Также были расписания занятий и групп. Со второго этажа раздавались упругие удары мячей и звонкие женские крики. Похоже, что там тренировались волейболистки.

Спросил у женщины в раздевалке — где занимаются дзюдоисты. Женщина, которой очень пошло бы имя баба Нюра, забрала у меня куртку, дала взамен номерок и показала направление.

Пройдя по указанному маршруту, я оказался в мужской раздевалке. Вместо привычных шкафчиков с замками тут находились открытые отделения, как в хоккейных раздевалках моего времени. То есть одежду не спрячешь за запором, можно только повесить на крючок и поставить под скамейку обувь.

Впрочем, на спортивные мероприятия вряд ли кто брал с собой дорогие вещи. В случае чего кошелек можно было оставить у той же «бабы Нюры», а остальные вещи… Кто возьмет их, когда в секции все друг друга знают? Когда скрыть новый предмет не получится?

Да в случае обнаружения воровства последует обструкция и позорное изгнание из секции. Хорошо ещё, если обойдется без приглашения милиции и проставления синяка под глазом. В то время, когда я занимался во времена учебы, у нас был один случай, но тогда быстро вычислили вора и тот вернул все украденные вещи. Надо было видеть взгляд тренера… Сожаление, горечь и понимание, что его предал человек, с которым он пролил не один литр пота… После этого случая вора я больше в нашей секции не видел.

Пришел я вовремя. В раздевалке было около десяти человек. Пахло хлоркой, мужским потом и одеколоном «Шипр». Как раз переодевался Володя Путин, он-то и представил меня тренеру. Худощавый крепкий мужчина с обширной лысиной среди черных волос окинул меня взглядом голубых глаз. Он как будто приценивался, пытаясь выцепить повадки, оценивая осанку, разворот плеч, молодецкую стать. Крючковатый нос придавал ему вид коршуна, который только и ждет момента, чтобы вцепиться когтями в зазевавшуюся жертву.

— Анатолий Соломонович, это тот самый парень, про которого я вам рассказывал, — проговорил Володя.

— Здравствуйте, Михаил Орлов, — представился я, протягивая руку.

— Здравствуй, Михаил Орлов, — коротко кивнул Анатолий Соломонович, игнорируя протянутую ладонь. — Переодевайся и приходи в зал. Посмотрим, что ты из себя представляешь.

После этих слов он хлопнул в ладоши, привлекая внимание собравшихся:

— Через три минуты разминка. Володя, заставь ребят прогреться как следует и…

— Здравствуйте! Извините за опоздание, автобус сломался! — на пороге возникли Дамиров и Завьялов.

— А вы кто такие? — спросил Рахлин.

— Мы к вам заниматься. Нам Аркадий Ротенберг сказал, что вы можете взять ещё ребят в свою группу, — ответил Дамиров.

— Да, Анатолий Соломонович, это я их позвал, — проговорил плотный черноволосый паренек невысокого роста. — Вам же для соревнований люди нужны, а эти вроде бы неплохо работают в партере.

— Ладно, переодевайтесь и в спортзал. Володя, проследи, чтобы всё было нормально, — с этими словами Рахлин покинул раздевалку.

Я с прищуром посмотрел на сурово поджавшего губы Володю. А не разводка ли это? Может быть один специально позвал меня, а второй моих заклятых «друзей» чтобы позабавиться внутри коллектива «петушиными боями»? Чтобы посмотреть, как новички будут рвать друг друга на британские флаги, ради желания показать себя?

Что же, это будет даже интересно…

Дамиров и Розальев тоже увидели меня. Похоже, что моё присутствие тоже было для них сюрпризом. Что же, посмотрим, какой сюрприз нам приготовили ребята-дзюдоисты…

Когда я вошел в спортзал, то воспоминания о многих часах, проведенных в подобных помещениях, захлестнули с головой. Кровь взыграла, начав активнее курсировать по венам. Запах упорного труда, борьбы и работы над собой ударил в ноздри.

Вы никогда не замечали, что в спортзале пахнет по-особенному? Не побелкой, покраской или запахом дерматина от снарядов, а чем-то мощным, суровым, показывающим, что ты пришел сюда не просто так, а стать сильнее, ловчее, пронырливее и быстрее. Своеобразный аромат спортивного зала с первых шагов давал понять, что шутки кончаются за порогом, а тут нужно вкалывать и проливать пот, а порой и кровь, чтобы из разнеженного тела сотворить совершенную модель себя.

Недаром же японцы при входе в додзё кланяются, тем самым выражая уважение духу зала. И в этом поклоне нет ничего раболепствующего, а наоборот — выражается уважение не только тем, кто будет заниматься, но и тем, кто занимался до нас. Ведь во многом приемы идут из прошлого, от тех людей, которые точно также проливали пот и кровь на татами. И с этим связаны многие правила поведения в спортзале.

Я по своим тренировкам помнил, что в первую очередь новички получали по ушам за разговоры на татами. Ну да, когда отрабатываешь одни и те же упражнения, то поневоле становится скучно и хочется поделиться либо замечанием, либо какой-то свежей новостью. Однако, это может разрушить концентрацию не только партнера по спаррингу, но и окружающих людей. Поэтому в первую очередь тренер говорил, что в спортзал мы пришли качать все мышцы тела, кроме языка. Языковые мышцы можно прокачать и за пределами спортзала.

Что касается поклонов, то это традиции боевого искусства дзюдо. Это способ выразить уважение не только к своей школе, но и к борцам, которые занимались борьбой дзюдо до нас. Эти люди вложили сердце и душу в свое обучение и заслуживают нашего признания. Они тренировались, создавали и переосмысливали борьбу дзюдо, делая ее такой, какой она стала сегодня. Поклон также демонстрирует уважение к тем, кто будет заниматься в будущем. Эти дзюдоисты станут продолжателями традиций.

Конечно же необходимо было кланяться и тренеру. Поклон тренеру нужен не ради того, чтобы проявить подчинение, а чтобы показать, что мы уважаем его и те знания, которые он может нам дать. Задача наставника — передать нам знания тех, кто был до нас и даже до него. Он приложил много стараний, чтобы стать мастером борьбы дзюдо, и теперь прилагает еще больше усилий, чтобы передать эти знания нам.

Да-а-а, тренера следует уважать, и нет ничего более оскорбительного, чем проявлять лень на занятиях — лежать или сидеть на татами, без разрешения покидать борцовский зал или делать долгие перерывы в середине занятий.

Еще хуже, когда поведение одного ученика тянет вниз всю группу. Даже если борец находится в плохом настроении, он должен стараться быть позитивным. Иначе он может вытянуть энергию из всей группы. Ведь вы сами знаете, что есть такие люди, которые вроде бы ничего плохого не делают, но от общения с ними кажется, будто вагон разгрузил. Этакие энергетические вампиры. И вот если такой вампир будет проявлять себя на занятиях, то тогда вся тренерская работа пойдет насмарку. Я как считаю — если в какой-то из дней не получается нести позитивную энергию, лучше остаться дома. Нечего перекладывать свои заботы и плохое настроение на других.

Когда меня обучали, то сразу же сказали, что внутри спортзала все уважают друг друга. Это означает — никаких насмешек или угроз. Также это означает необходимость помогать друг другу. Ученики более высокого ранга должны помогать в занятиях ученикам более низкого ранга. И те, и другие должны учиться быть хорошими партнерами по тренировкам. Иначе негатив может привести к травмам и хреновым результатам.

Наш тренер продвигал одну простую методику, и она проявилась в создании системы непрерывного развития индивидуальной техники бойца. Она срабатывала автоматически, почти без вмешательства тренера.

Суть её проста: боец определяет излюбленный прием и записывает его первым номером в столбец. Затем осмысливает вспомогательную «инфраструктуру»: стойку, захват, подходы, комбинации (в которых избранный приём начинает цепочку и заканчивает её), а также — контрприемы, защиты и прочее. Далее, любой прием из вспомогательного «набора» можно выбрать в качестве основного и записать его в следующий столбик. А затем уже к нему подыскивать новую серию вспомогательных движений. Вот и все.

Чем больше борешься, дольше живешь, тем арсенал приемов становится богаче. В этом оригинальность, простота и доступность метода непрерывного развития техники.

Мне же предстояло узнать метод борьбы Рахлина. Всё это я вспоминал, пока разминался под управлением Путина. Он показывал движения разминки, а мы повторяли за ним. Дамиров и Розальев посматривали на меня, я спиной чувствовал их взгляды. Вскоре разминка закончилась, и мы перешли на освоение бросковой техники.