Смерть понтифика

ГЛАВА 25

Рафаэль орудует ножницами в гостиничном номере. Он лично подстригает длинные волосы Сары, превращая ее почти в незнакомку. Девушка усаживается на край кровати и вздыхает. В этом вздохе — тревога, усталость, разочарование. И все по вине таинственной организации, из-за которой вся ее жизнь, и даже волосы, потеряли мало-мальски приличный вид.

— Пожалуй, сейчас я понимаю еще меньше, чем в начале всей этой истории.

Рафаэль еле заметно улыбается:

— Вполне естественно.

На несколько мгновений в комнате повисает тишина. Рафаэль и Сара следуют негласной договоренности не говорить о личной жизни. У них и без того достаточно забот, особенно у Сары. Чужие и знакомые имена, политические, религиозные и прочие деятели, недосказанные истории, ужасные разоблачения, масонские ложи, великие магистры и наемные убийцы… И отец, замешанный во всем этом. Что же это за мир, если даже люди, которым нужно доверять, не внушают доверия: скупые, лживые, да еще и убивают друг друга?

— Все ясно: этот Пекорелли отослал список в Ватикан, и его прикончили.

— Не позволяй журналистским инстинктам одолеть тебя. Так можно в два счета все испортить. Я не говорил, что адвоката убили из-за списка.

— Разве нет?

— Нет.

Конечно же, Рафаэль не поясняет, что Иоанн Павел I погиб из-за списка, содержание которого, в общем-то, уже было известно. В момент гибели папы эта бумага находилась у него в руках. Вероятно, именно упоминание кого-то из списка и привело к убийству.

— Из-за ошибочных допущений часто возникают сложности, — с таинственным видом замечает Рафаэль.

В организациях, связанных с «Пропагандой-2» и с самой масонской ложей, было известно, что Пекорелли назвал имя фигурировавшего в списке человека, или, по крайней мере, говорят, что он так поступил. Разумеется, журналист намеревался шантажировать Джелли, а с ним такие игры опасны.

Тело журналиста с двумя пулевыми ранениями в области рта нашли 19 марта 1979 года. Обвинить Джелли в убийстве было довольно просто, доказать вину сложнее. Еще тяжелее — выяснить, кто же настоящий capo, распорядившийся прикончить адвоката. Рафаэль знал наверняка: разветвленная преступная сеть создана рукой премьер-министра.

— Премьер-министра? — поражается Сара. — Да что же это за страна?!

— Та же, что прежде, — откликается Рафаэль. — Если бы ты знала хотя бы о половине всех событий на родине, или в любом другом месте на земном шаре, то ужаснулась бы. Члены П-2 не опасны сами по себе, угрозу представляют их слова или действия в связи с итальянской, европейской или международной политикой за последние тридцать лет.

В общем, Пекорелли, кажется, слишком много знал. Например, о причастности «теневого» министра к «Операции Гладио» — полувоенной террористической организации, созданной ЦРУ и MI-6 во время Второй мировой войны для подготовки вторжения СССР в Европу. Впоследствии, уже в семидесятые годы, та же организация принялась оказывать поддержку коммунистическим и социалистическим режимам, приходившим к власти в Восточной Европе и Центральной Америке. В течение долгих лет эту сетевую организацию поддерживали и финансировали ЦРУ, ОТАН, английские разведслужбы и учреждения из восточных стран.

В Италии «Гладио» осуществила масштабную операцию, называемую «стратегией устрашения». Работа «Гладио» сводилась к финансированию террористических групп левого толка, в результате чего граждане вполне демократическим способом выражали свою ненависть к демократическим партиям социалистов и коммунистов. Следуя своей стратегии, «Гладио» разработала, профинансировала и осуществила покушения на Площади фонтанов в 1969 и в Петеано в 1972 году.

Параллельно с европейскими подразделениями, филиалы «Гладио» работали в Греции, Турции, Испании, Аргентине, Франции, Германии и еще во многих странах. Цель везде была одна и та же: осуществление якобы коммунистического террора и создание политической атмосферы, благоприятной для консерваторов и крайне правых.

В 1990 году Джулио Андреотти раскрыл этот зловещий замысел, и немало участников организации были арестованы и осуждены, а сама система во многом пострадала. В ходе следствия удалось затронуть и П-2; деятельность тайного общества оказалась неразрывно связана с происходящим. Впрочем, это неудивительно: и у П-2, и у «Гладио» были общие фашистские корни.

Журналисту Пекорелли удалось выяснить немало мрачных подробностей — например, что «Гладио», П-2 и «Красные бригады» связаны с убийством Альдо Моро, итальянского премьер-министра и главы Христианской демократической партии. Да, утверждал Пекорелли, «Красные бригады» — левая террористическая группировка, но контролируемая «Гладио» и П-2. Более того, именно полуфашистские учреждения и породили террористов. Существовало мнение, что «Красные Бригады» полностью контролирует ЦРУ. Следуя собственным задачам, эти организации похитили Альдо Моро в 1978-м. Рафаэль считает весьма интересным тот факт, что премьер-министру удалось достичь «исторического компромисса», добившись сотрудничества с Итальянской коммунистической партией, к которой принадлежал Джулио Андреотти.

— Итак, — произносит Рафаэль, — кто же, по-твоему, похитил и убил Альдо Моро в 1978 году?

Сара вновь усаживается на краю кровати, подавленная сложностью сети заговоров, подкупа и манипуляций, о которой только что рассказал поселившийся с ней в одном номере человек. Растерянно поглядывает на Рафаэля, нервно потирая ладони.

— Принесешь мне что-нибудь выпить?

— Да, конечно.

Девушка встает, направляется к мини-бару у двери в номер. Приносит бутылку воды и освежающий напиток.

— Если П-2 действительно участвовала в «Операции Гладио» вместе с ЦРУ и остальными учреждениями, — пытается разобраться Сара, — то получается, что международные разведслужбы не только знали о существовании «Пропаганды», но даже сотрудничали с нею, да?

— Совершенно верно. Но правильнее было бы сказать «сотрудничают». Чтобы ты лучше поняла: каждый месяц ЦРУ перечисляет П-2 одиннадцать миллионов долларов. Наличности им хватает.

— Они и теперь тебе платят?

— Платили вплоть до сегодняшнего дня.

Сеть изо лжи и обмана начали плести еще во время Второй мировой войны. К концу сражений возникла атмосфера абсолютного недоверия: дряхлеющий Советский Союз, постоянно опасаясь провокаций со стороны Запада, замкнулся в себе, наглухо закрывшись от остального мира вместе со странами-союзниками по Варшавскому договору. А демократические страны, в свою очередь, боялись пропаганды КГБ и советских спецслужб.

Разведки Советского Союза и дружественных ему стран выплачивали огромные суммы коммунистическим партиям и даже террористическим организациям Запада.

Разведслужбы США, Англии и других стран делали то же самое, чтобы не позволить левым движениям прийти к власти, а потому не гнушались сотрудничеством с масонскими ложами, радикальными группировками, фашистскими течениями и иже с ними.

— Масонские ложи, политики, военные, разведчики… Кто же правит нами на самом деле?

— Теоретически мы — свободные граждане.

— Да, но кто отдает распоряжения? Ведь правительства, за которые мы голосуем, подчиняются тайным обществам!

— Неплохое заявление.

— А по-моему, это вопрос.

— Вопрос, в котором сразу и ответ.

— Какой ужас!

— Тогда не думай об этом.

— Как будто это так просто…

— Вот именно, — заверяет Рафаэль, — подумай о чем-нибудь попроще…

Сара ставит бутылку на стол, вздыхает, медленно подносит ладони к лицу, прикрывает глаза… Сколько лжи вокруг!

— Просто ужас, — повторяет она, — и что же нам теперь делать?..

— Предлагаю навестить твоего отца.

— Где же он? В Лондоне?

Рафаэль поднимается и достает из кармана пиджака мобильный телефон. Набирает номер и ждет. Когда на звонок отвечают, бегло произносит:

— Hallo. Ich benotige einige Pase. Ich bin dort in funf Minuten.[15]