Сноходец

18. Красавица и чудовище

Ещё день прошёл в ходьбе. Шаг-заклинание-еще 10 шагов — заклинание. Я качал щит ветра, паралич и ясновидение. Все время был в состоянии медитации- идти она позволяла, дорога ровная, под ноги смотреть почти не надо. Кстати, идти в медитации легче, ноги не так устают.

Поднял медитацию на уровень, щит ветра, паралич и ясновидение до 3 уровня докачал. На том день и закончился.

Утром прибежали волки. Сообщили, что видели два лагеря. Один на дороге, это наши попутчики. Минутах в 40 бега. И ещё один, в лесу. Час бежать надо. Людей там человек 15. Строений четыре всего.

— Наша цель- уверенно сказал хомяк.

— Да, да! Наша! — вторила ему жаба.

— А может не надо? — Интуиция мудро подсказывала что там ждут меня неприятности. Но, как то неуверенно.

При трёх «За» и одном «против», решили идти экспропиировать экспропреаторов. Разумеется, в голосовании принял участие и я, на этот раз, взяв сторону хомяка и жабы.

Сообщил о новости Бору и Туру. Стали обсуждать план действий.

Минут через 10, запрягли лошадь в поводу, и отправились поближе к разбойникам. Найдя удобный съезд, отогнали телегу с дороги и оставили с ней Млада. Бор пошел спрятать следы, сказал, что догонит. А мы пошли в сторону лагеря.

Волки бегут час, мы идем два. Уже рядом с местом я обнаружил, а Бор снял стрелами двоих караульных. Мне за них тоже опыт капнул, одна треть всего, но тоже хорошо. Это за действия дружины, я полагаю. Раньше не обращал на это внимания. Подобрались поближе, стали наблюдать.

Лагерь как лагерь. Уже привычные землянки среди деревьев. По лагерю ходит человек 10–15, магов не видно. По крайней мере, мантию никто не носит, на охранный круг никто не реагирует. Можно идти, брать голыми руками. Мне самому. Но и дружине надо тренироваться, боевой опыт получать. Потому кивнул Бору, тот распределил места, цели, и мы выстрелили. Потом ещё раз, и ещё. Бор как пулемет строчит, его ученики примерно на моем уровне по скорости — все же опыта мало, долго целятся, редко попадают. Все, целей не стало- кого убили, а кто в землянках попрятался. Пошли с Туром и Ольгом зачищать. Бор и юнцы в лесу остались. Страховать будут.

Парочку лежащих на земле раненых добили бойцы, еще троих добил я.

Теперь землянки. Ольг открывает дверь, я создают иллюзию, Тур сбоку страхует. Интересно, все разбойники с одним скриптом тут? Сразу на иллюзию бросаются. Только в одном случае повозиться пришлось. В землянке мечник шустрый сидел. Он вперед напарника послал и, когда его завалили, мечник на меня выскочил.

Спасибо Ивану, научил бить-не думать. В общем, когда мечник выскакивал, я уже в него молнию пустил, и мечом добавил. Сложился живчик. И только тогда я понял что произошло.

Три землянки стандартно зачистили, а вот из четвертой никто выскакивать не стал, хотя охранный круг показывает, что есть двое. Посмотрел внутрь, а там девица. Вернее, две. А еще вернее, девица и женщина.

Обе смотрят с вызовом, молодая ещё и нос задрала. Я так и заржал с картины. А они в краску, и кулаки в бок!

— А вы кто? — говорю сквозь слёзы.

Молчат.

— Ну, не хотите говорить, тут оставайтесь. А мы пойдём, — поворачиваюсь.

Дал знак Бору и парням подходить, пора мародеркой заняться. Нашли телегу, лошадь одну. Бор поводил носом, ушел куда то. Вернулся с четырьмя очень не плохими лошадками. Две из них так вообще выглядят как эталоны лошадиной красоты. Я в них не сильно смыслю, но красивые, твари.

Положили в телегу барахло, сняли доспех с разбойников, стрелы да болты вытащили. Бойцы где-то нашли седла. Их на лошадей водрузили. Все, можно уходить!

— Вы вот так и заберете моих лошадей?

Вышла… я думал там и останется.

— Ваших? Вы разбойница?

— Нет — девица и не думала смущаться, топнула ногой, подошла на шаг ко мне.

— Тогда какие же они ваши? Они разбойничьи! Смотрите- провожу рукой из стороны в сторону- Тут вокруг разбойничий лагерь!

— Это мои лошади! Их разбойники забрали. И меня с воспитательницей. Вы обязаны их мне вернуть… — последние слова она уже произносилась чуть неуверенно. — Ну… Не обязаны, а должны. Как рыцарь и благородный человек!

А она миленькая. Хрупкая, чуть выше среднего роста, русые волосы, вздернутый носик с несколькими конопушками, зелёные глаза. С виду — лет 16, но кто их знает, как местные аристократки выглядят?

— А вы кто? — ещё раз спрашиваю её. Решение по поводу коней я ещё не принял. Они стоят как все, что у меня есть, или, даже, больше! Отдавать их за красивые глазки не хочу. Даже за зеленые!

— А вы? Вас не учили первым представляться даме? — Вот это уела! Придется сдаваться на милость.

— Сэр Вук. Баронет, — делаю паузу, и поправляюсь, — будущий.

— Баронесса Дарина Лисская, — девушка чуть присела в книксене. — Владелица местных уделов.

Вот это встреча! Придётся договариваться. Эта молодая особа мне нужна. Я, все же, претендуют на её земли. Бывшие её, ибо, ошибается она про владельцу. Уже давно нет. Деревни её знамя сняли. Теперь только замок остался, и тот не надолго. Но поговорить стоит. Мало ли…

— Извините моё невежество, баронесса! Я все больше по лесам, разбойников, вот, убиваю в надежде встретить даму сердца. — ЭЭЭ… это я что такое сейчас сказал? Я сам в шоке, но и девушка вскинулась, вижу, читает, читает она романы рыцарские! Хотя, зря я это. Какие в лесу могут быть дамы?

И тут Остапа понесло:

— Одичал я совсем. Позвольте предложить вам сесть на любую лошадь, и мы обсудим возврат вашего имущества по дороге. Вы же не хотите остаться… среди трупов?

Девица посмотрела в сторону показанных мной трупов и как-то резко сникла. Видимо, досталось ей от них.

Она замотала в стороны головой, и дала знак служанке собираться. Та, уже через пять минут, стала вытаскивать какие то тюки, а воины перегружали их в телегу. Мы сели на лошадей. Дарине помог Тур, видать, знает как за дамой ухаживать в таких случаях, а я сам кое-как. Сидим, ждем когда воины закончат, а я еще и к седлу привыкаю.

— Баронесса, расскажите почему вы здесь оказались?

Дарина всхлипнула, платочек к глазам. Ну точно дворянка. Все атрибуты.

— Мы к моему жениху в город ехали, а на нас напали разбойники, — ответила она.

Ну да, размечтался, старый- это я уже себе.

— А охрана?

— Не помогла. Мне денег только на двух воинов хватило (всхлип). Погибли они.

Понятно.

— А что же ваш жених? Не стал вас искать?

— Он и не должен. Граф его из своих верных людей назначил, чтобы он бароном стал новым. А я…(слезинка падает, еще одна) должна за него замуж выйти, иначе теряю титул. Но даже если не выйду, то титул все равно ему потом отдадут. Я знаюууу… (слезы прямо ручьями).

Как оно все запущено! И что же делать? Снимаю шлем, протираю лоб и чуть отросшие на голове волосы тряпочкой.

Дарина падает с лошади вниз.

Приехали!

Прибежавший Бор и служанка прикладывают к лицу баронессы мокрую тряпку. Та задышала громко. Я уже понял, что это было. Мое сожженное лицо. И клочки волос на голове. Уже лучше чем вчера, но все еще страшненько. Сам иногда пугаюсь. А тут девица с тонкой душевной организацией. В общем, надеваю шлем обратно.

Решил отыгрывать классику — «Красавица и чудовище».

Когда откачали, подошел к баронессе, она отступает, жмется спиной к служанке.

Я голос сделал глухим, полным боли, пафосным:

— Баронесса, простите меня. Я забыл сколь страшен наружностью. Это результат встречи с разбойниками. Они опалили меня, когда я защищал селение от них. Они хотели вырезать всех. Детей, женщин, беззащитных крестьян. С тех пор я скитаюсь в поисках отмщения, — я сделал долгую паузу, — в надежде найти средство от своего уродства. И встретить даму моего сердца. Но кому я нужен. Такой! — отворачиваюсь от баронессы.

— Сер Вук… простите меня. — Голос дрожащий. Современный пиар рулит! Или это я, по их меркам, все правильно делаю?

— Я не знала. Я посто… никогда не видела. Я верю, вы благородный рыцарь (всхлипывания). И я верю, найдется девушка, которая вас полюбит не за внешность, а за ваше благородство и доброе сердце.

От млин! Переиграл я в благородство: теперь придется лошадей отдавать. Иначе не поймут. И сам я себя не пойму.

— Баронесса, разрешите проводить вас к городу, к вашему жениху. Надеюсь, вы найдете свое счастье, — и чуть тише, но так, чтобы обязательно услышала, — не со мной.

Дарина задышала чаще, ничего не в силах сказать. А я махнул рукой, подавая команду на начало движения.

Ехали медленно, молча. Я привыкал к лошади, Дарина молча переживала что-то свое, женское. Воины шли сзади, а Бор со служанкой беспечно сидели на телеге, уже рассказывая друг другу смешные истории.

Баронесса, как истинная женщина, долго молчать не смогла. Уже через полчаса, я знал про то, как на них напали, про то, как далеко ее замок. Через час знал все про ее отца, от рождения до смерти, а к приезду к месту, где нас ждал на телеге Млад, мне казалось, что я про нее знаю вообще все.

— Вы прекрасный собеседник, баронет, — сказала Дарина, перед тем как спешиться, — я никогда не встречала такого внимательного слушателя.

Ну да… Еще бы. Молчал всю дорогу. Впрочем, скучно не было.

— Будущий баронет, — поправил я ее. — Мой титул не подтвержден. Я еду его подтверждать. Деревня, что я спас от смерти. Дважды. Они просили стать их владетелем. Людям нужна защита, — понижаю голос. — Я согласился.

Дальше поговорить не получилось уже до вечера. На дороге было неспокойно, мы все время были начеку. И только вечером, когда нашли удобное место для стоянки, поужинали, она снова подошла ко мне.

— Вук, вы позволительно мне себя так называть? — она говорила медленно, чуть неуверенно. Дождавшись моего кивка, она продолжила. — А вы, называйте меня Даша. Вам, как моему спасителю можно! Я вас попросить хотела, — она сделала паузу. — Снимите шлем!

Я в осадке…полном.

— Даша… вы уверены что хотите? Этого?

— Да!

— Хорошо, — делаю грустный голос — хуже уже не будет.

Снимают шлем. Она зажмуривается, потом раскрывает один глаз.

— О боги… — шепчет чуть слышно. Пауза. — Бедненький! — чувствую прикосновение Дашиных пальцев к щеке.

— Вы, наверное, до этого, были очень красивы? — ну да. Сейчас смотреть не на что, зато можно подменить образом.

— Не знаю, — отвечаю уклончиво, — мужчина никогда не думает про красоту. У него есть долг, любовь и мечта. У меня пока только долг и мечта. — (про себя: Боже, что я несу?).

— Какая она, — шепчет- ваша мечта?

— Какая раньше была, не помню. А теперь, стать не таким ужасным, и понравиться доброй девушке. О большем мечтать не смею. Но, и это невозможно!

Даша ещё раз провела по моей щеке кончиком пальца. Уже менее боязливо.

— А если я вам скажу, — долгая пауза, — что вы можете понравиться таким, какой есть?

— И кто же эта слепая безумная девушка? — горько усмехаюсь.

— Я.

Она моя!

… А я её. Да твою же дивизию!

— Женитьба! Женитьба! Женитьба! — твержу про себя спасительные слова, которые всегда прочищали мой мозг. И ничего! Как эта пигалица меня за 5 минут уработала? Нет, это спермотоксикоз виноват! Неделю, нет, две недели у проституток! Нельзя в такие истории попадать после долгого воздержания.

И так, успокоиться. Вдох… выдох…

И тут прилетает добивающий удар:

— Вы же не бросите теперь эту «слепую безумную» девушку? — Слёзы ручьём… глаза как у лани перед смертью. И что мне теперь сказать? Про неделю у проституток ей рассказать, да?

— Не брошу. Теперь вы — вся моя жизнь. А я буду дышать только для вас, Даша! Только ради вашей улыбки.

Вот так, меня теперь двое! Один умный, а другой влюбленный. Мексиканский сериал отдыхает. А главное — я верю влюбленному!

Мы долго сидели рядом, смотрели друг на друга, держались за руки. Смотрели на небо. Я понял, что звезды тут другие, не как у нас.

Потом Дашу позвала служанка. Она встала на ноги, а я, встав перед на на колено, произнёс:

— Баронесса Дарина Лисская, согласны ли вы выйти за меня замуж, и сделать меня самым счастливым человеком на свете?

— Я подумаю, — она гордо подняла голову, но было видно, что её глаза снова мокры, а губы трясутся. — Ответ будет дан утром.

Я поднимаясь, а она валится на меня. Аут!

Вдох выдох… я спокоен. Это всего лишь классика мелодрам.