Сны Землян

Четырнадцатое

Как выяснилось, перемещаться по стране без документов можно только на такси. От города к городу, частным извозом, ночуя все в машине на ходу, они двигались к Москве и Юки, с замиранием сердца, воображала, что им там предстояло сделать. А предстояло, ни много ни мало, раздобыть поддельные паспорта.

Денег у них хватало с избытком (для удобства они даже завели два криптокошелька и закинули на них половину всей суммы), но вот опыта в раздобыче поддельного документа — нет. На взломанном старом смартфоне, Эйра удалось-таки выйти в даркнет, где они нашли нужного дельца и заручились его помощью. За достаточно высокую плату. Были варианты и подешевле, но этот вызвал доверие у обеих сестер. Конечно, всегда есть опасность нарваться на жулика или угодить в капкан блюстителей порядка, но у этого и форум был живой, и история долгая, и отзывов хороших много… Так что условились рискнуть.

Путь их подходил к концу. Едва забрезжил рассвет, впереди появились многоярусные кольца большого Московского. Слои дорог, где-то возвышающиеся на пять-шесть эстакад, показались Юки чем-то сюрреалистичным. Эдаким бетонным пирогом, зачерствевшем вдоль горизонта.

Москва поражала своими размерами. Невольно сравнивая просторную деревенскую жизнь с этим ульем, Юки чувствовала, что все здесь подчинено какому-то невидимому, кем-то заданному ритму. Будто город живет сам по себе, а люди в нем не более чем клетки нервной системы. И город мыслит своими, едва ли понятными человеку смыслами, обменивается ими с другими, соседними городами, те с третьими и так вест мир, как один большой мозг думает всеми узелочками и узелками городов.

— Извините, — Эйра просунулась меж водительских сидений, похлопала водителя по плечу и протянула ему карточку с адресом, — Раз уж взялись за нас, не доставите ли вот сюда? А то мы к вам так привыкли…

— Нет, пожалуй, — слегка поразмыслив, ответил тот. — Устал, уж простите. Да и Москвы знаю плохо. Я вот что сделаю. Я сейчас высажу вас на Лобнинском вокзале, а там вы по городу уже с местными бамбилами. Идет?

— Идет, — мигом согласилась Эйра. — Ну, хоть на чебурек-то с нас возьмете? Помимо таксы, конечно.

— Не откажусь. Поем, выпью кофе и спасть лягу. А с обеда домой тронусь.

Любезный таксист не только на вокзал доставил, но и отыскал знакомого товарища по ремеслу, которому и сбыл сестер. Другой таксист — столичный — был на удивление схож с первым. Того же роста, сложения и лицо с теми же неуловимыми знакомыми чертами. Юки больше всего запомнился взгляд таксиста: глубоко оценивающий, взвешивающий тебя, как человека. Привычка дела, видимо.

Когда Эйра показала ему адрес места, таксист сначала долго смотрел на протянутую карточку, потом перевел долгий взгляд на Эйру. Да так и замер, пока Эйра не смутилась и не спросила:

— Что?

— Пятьсот рублей.

— Ого. Это у вас в Москве у всех такая такса? Как до луны?

Таксист перевел взгляд на Юки.

— Объясните своей сестре, что платить она будет не за поездку, а за спокойствие и безопасность. После этого, — он кивнул головой в сторону Эйры, — я вас везу в аэропорт. Верно?

— Верно, — ответила Юки. — Мы согласны. Только давайте по дороге заедем в магазин воды купить.

— У меня в багажнике холодильник, — усмехнулся таксист. — Угощаю.

Он и впрямь, усадив сестер на заднее сиденье старого, но люксового седана, открыл багажник и достал оттуда две банки «Байкала».

— Вот, — протянул он, усевшись за руль. — Только обшивку не испортите мне. Музыку? Нет? Ну, тогда поехали.

Едва они покинули округ плоского, без единого высокого здания вокзала, Эйра спросила:

— А как вы узнали, что нам после этого адреса в аэропорт нужно будет? Так все делают?

— Часто, — уклончиво ответил тот. — Иногда еще к пластическому хирургу отвести простят. Или наоборот, оттуда, вон, на ваш адрес. Новую жизнь начинаете?

— Не то чтобы, — грустно вздохнула Эйра. — Я вижу, вы человек душевный и вам можно рассказать. Потому, что я хочу рассказать все кому-то! И чем незнакомее, тем лучше. Молчи, Юки! Я все равно расскажу!

И Юки, с раскрытым от удивления ртом, выслушала рассказ о том, как они, две сестры-близняшки, угодили в сексуально рабство, на целый год. Как терпели унижения и побои, как тяжело им приходилось в неволе роскошного особняка, как в нее влюбился младший сын их хозяина и как она (Эйра), отдалась ему взамен на доверие и благосклонность. И вот, в один прекрасный день (ночь) они вдвоем, вместо того, что б ублажить сынка-пижона, усыпили и обобрали его. Потом подкупили охранника и сбежали, якобы оглушив того лопатой.

— Только вы не переживайте, — заключила она свой долгий и красочный рассказ. — Это далеко было, не в области даже. Фу-х. Вот, рассказала все как на духу и легче стало.

Водитель усмехнулся.

— Хорошая история. Прямо хоть сейчас сериал по ней снимай.

— Я правду всю сказала, — обиделась и покраснела Эйра.

— Разве я сказал, что не верю? — Его брови в зеркале заднего обзора многозначительно приподнялись. — Только если все так, то отчего же вы не обратитесь в милицию? Это ведь логично. Вас похитили, удерживали силой…

— Да, но мы боимся, что нас назад отправят, — неожиданно для себя ответила Юки, — Вдруг они повязаны?

— Угу, — подпела сестричка, — несколько раз в том особняке бесчестия и порока мы видели погонистых людей. Среди них очень много развращенных, знаете ли. И чем больше власти, тем больше разврат.

Водитель вздохнул.

— С этим не могу не согласиться.

Он снял с зеркала заднего обзора четки, зажал их в правой руке и дальше уже ехал с ними, время от времени ловко вращая меж пальцев. Невольно следя за их взмахами, Юки разглядела на тыльной стороне ладони таксиста мутно-синие татуировки, но спросить про них не решилась.

Автомобиль, наконец, покинул вокзал и влился в густой поток других машин. Водитель больше не разговаривал, а только клацал своими четками, да время от времени глухо поругивался на других водителей совершающих, по его мнению, сомнительные маневры. Спустя час неторопливой езды и еще более неспешных стояний в пробках они свернули с оживленной дороги в двухполосное ответвление, оттуда в тенистый скверик и там нашли пустую, почти развалившуюся подворотню. Въехав в нее, они очутились в глухом и очень тихом дворе. Здесь не было ни машин, ни людей… На веревках, прямо во дворике сохло белье, у фундамента росла трава, а у одинокого подъезда на лавочке спал жирный белый кот.

— Я подожду вас здесь, — прошептал водитель и заглушил мотор возле старой, такой же как и сам дворик, детской песочницы с грибком-мухомором вместо крыши. — Только недолго.

Сестры вышли и, недоуменно озираясь, поднялись на крыльцо подъезда. Сверили адрес: облупившаяся, местами проржавевшая табличка уверяла, что они на месте. Юки в очередной раз оглядела дворик… Что-то было в этих пятиэтажных домах, заключивших их в узкий колодец, архаичное, вырванное из прошлого, так, если бы они перенеслись из современной Москвы в Москву шестидесятых годов прошлого века. И не только в домах. Белье на веревках, деревянная песочница, старая облезлая лавка с котом… Все это можно было бы встретить в провинциальном, умирающем городе, но здесь, в центре страны, когда соседнюю улицу рассекали новенькие автомобили на магнитной подушке… Вся суета мира осталась за стенами дворика, тут же — чистая, умиротворенная тишина. Юки подумалось вдруг, что эта зона может быть тоже воспоминанием Земли. Ее очередным сном, в который они погрузились. Во всяком случае это все объясняло. Только вот как это свершилось — оставалось тайной.

Кот проснулся, громко муркнул, спрыгнул на землю и пошел к раскрытой, подпертой снизу куском кирпичины, двери. У самого порога он встал и оглянулся на сестер так, будто приглашал войти и снова громко муркнул.

Едва они вошли, как дверь за их спиной тут же захлопнулась. Юки обернулась и почувствовала, что кто-то резко схватил ее за руку — это Эйра, тоже вся вздрогнув, схватилась за сестру.

— Ты видишь его?.. — замирающим голосом спросила Эйра.

— Кого?

— Кота.

Юки всмотрелась в темноту пристальней. Глаза постепенно привыкали и из сумрака проступили силуэты лестницы с крутыми ступенями и прямоугольник двери в первую квартиру. Возле нее белым пятном сидел кот и помахивал пушистым хвостом. Когда сестры подошли ближе, кот лениво приподнялся и засеменил вверх по лестнице.

Поднимаясь вслед за котом, Юки обратила внимание, что окна лестничного пролета были заклеены зеркальной пленкой, оттого внутри и было так мрачно. На третьем этаже у квартиры номер восемь кот остановился, встал на задние лапы и вальяжно почесал когти об обшивку. Закончив разминку, он сел на свой мягкий хвост и в новый раз громко муркнул. Секунд через пять дверь щелкнула и беззвучно отворилась. Осторожно глянув в большую щель, Юки поежилась: внутри было не только темно, но и холодно.

— А можно свет включить? — вдруг неожиданно для самой себя спросила Юки у кота. — А то темно…

Кот ничего не ответил, но свет в прихожей — вполне обычной, московской прихожей, — зажегся тот час же. Котейка сидел в конце квартирного коридора и, дождавшись пока сестры переступили порог, свернул налево. За углом отворились комната, большая и обставленная со стариной. Не было ни дивана, ни стульев, а только шкафы с полками, бюро, комоды и всякая другая мебель, в которой обычно хранят вещи. Разная, но одинаково деревянная и притиснутая друг к другу так плотно, что загораживала даже окно. То там, то тут, то на полке, то на лакированной крышке стояли оплавленные толстые свечи. Штук десять, не больше они были расставлены по всей комнате и светили так ярко, что в их свете рассмотреть комнату не представляло труда. А посмотреть было на что.

— Кунсткамера, — прошептала Юки, медленно оглядываясь.

— Не. Больше похоже на кабинет антиквариата, — ответила Эйра. — А где кот?

Действительно, белобокий проводник куда-то пропал. Юки заозиралась предметнее и, к собственному удивлению, нашла его в виде керамической фигурки на одной из полок. Она подошла, но брать в руки не стала, а присела немного, чтобы лучше разглядеть. Кот, величиной с кулак, стоял на задних лапках, а передними как бы ловил невидимую бабочку. Его шерстка, изгибы тела, даже когти с глазами смотрелись так натурально, словно кот сейчас, действительно, оживет.

— Ой! — Вскрикнув, отпрянула Юки, поскольку кот повернул к ней мордочку, склонил голову набок, присматриваясь и хитро сощурив голубые глаза.

— Ну, вот вы и пришли. Юки? Эйра? — кот перевел взгляд на столбенеющую Эйру, выдержал ее с секунд десять, и встал на все четыре лапы, повернувшись к ним полностью. — Деньги принесли?

Сестры не отвечали. Юки судорожно перебирала в голове варианты, отчего фарфоровый кот может заговорить. Шинотропная галлюцинация? Отравленная газировка таксиста? Действие газа уже здесь в доме? Мастерский гипноз? Что?!

— Сестрички, очнитесь, — по-стекляному блестящий котик улегся на брюхо и свесил передние лапы с полки. У Юки в это мгновенье пронеслось в голове, как-де он не страшится упасть и разбиться вдребезги? Ей отчетливо представилось, как котик, влекомый неудалимой силой тяготения соскальзывает, упирается задними лапками в лакированную полку, пускает в ход когти, но все равно соскальзывает и, фарфоровой кружкой, бьется об пол.

— Стой, хватит! — вдруг запротестовал кот, но не успел и подняться, как полетел белым камнем вниз. Юки тут же закрыла глаза, ожидая трескучего удара и перезвона осколков, однако вместо этого об пол ухнуло глухо, без звона. — Прекратите меня ронять! Иначе я вам паспортов не дам!

— Как… Вы это делаете? — Изумленно выдохнула Эйра. — Великолепная маскировка!

— А ВЫ как ЭТО делаете? — Кот поднялся на задние лапы, оглядел себя, как бы подсчитывая иглы пучков шерсти, стряхнул пыль с плеча и, важно подбоченясь докончил: — Поставьте меня на место! И не смейте больше ронять!

Когда Эйра водрузила его на прежнюю полку, кот уселся на сложенный хвост и поманил сестер обеими лапами. Когда они приблизили свои лица, прошептал:

— Деньги кладите вот сюда, — он указал левой лапой на небольшую деревянную шкатулку подле, — паспорта лежат там, в комоде под масками, — махнул он в правый угол. — Положите, возьмитесь и возвращайтесь ко мне.

Сестры все сделали, а когда вернулись, застали кота прежним фарфоровым истуканчиком.

— Хм, — Эйра взяла фигурку в руки и осмотрела ее со всех сторон. — А был ли кот?

Юки не ответила, она подошла к одной из свечей, чтобы получше рассмотреть купленные паспорта. Две небольшие пластиковые карточки с голограммами их лиц выглядели как настоящие. Выдуманные имена, даты, номера… Все как договаривались. Документ пусть старомодный и в ближайшем будущем будет изъят из обращения, но в настоящем «настоящем» по нему можно купить билет в Египет. Если, конечно, он работает.

— Эйра, дай-ка мне смартфон свой.

Эйра оставила кота в покое, подошла к сестре и протянула ей веселый желтенький прямоугольник устройства с брелком-цыпленком на цепочке.

— Что, проверить хочешь?

— Да, попробуем купить билеты.

— Прямо здесь?!

— Здесь, мне кажется, будет безопасней всего.

— Да уж. Енисею было б чему тут поучиться.

Интернет работал медленно. Скорее всего, канал шифруется, оттого и скорость низкая, размышляла Юки, пока наблюдала за тем, как на экране распускался сайт аэрофлота. Когда загрузка прошла, она ввела данные паспортов, выбрала ближайший рейс в Гизу и отправила запрос.

— Ждем.

Прошло минуты три, прежде чем заявки позеленели.

— Хм, работает, — одобрительно покивала головой Эйра. — Значит, данные верны и в Общей базе паспорта есть.

— Ну, теперь последний шаг.

— Верификация чипа?

— Да, если и тут пройдет, можно смело ехать в аэропорт.

Юки поставила котика на шкатулку с деньгами, положила смартфон на полку и, по очереди сначала свой паспорт, затем паспорт Эйры, приложила их к магнитометру у слухового динамика устройства. Смартфон пискнул раз, другой и на заявках появилось по еще одной зеленой галочке.

— Аллилуйя! — Восторженно прошептала Эйра и похлопала Юки по плечу. — Теперь мы точно полетим! Надо будет оставить хороший отзыв продавцу. Молодец!

До выхода их уже никто не провожал, но заблудиться они не заблудились, благополучно нашил дверь и, невольно щурясь на солнечный день, спустились во двор. Таксист помахал им из машины рукой и они направились, было, к нему, как увидали старушку, что сидела на лавочке — на том самом месте, где встречал их кот.

— Внученьки, подойдите на минутку к бабушке, — прошамкала расслабленная старушка и, когда сестры подошли, произнесла пусть и внятнее, но с прежним старческим дребезжанием. — Ну? Расскажите, как вы это делаете?

— Это вы?! — Воскликнула Эйра, но Юки осадила ее, крепко дернув за подол платья. — Это вы! Это!.. Мое почтение. Мастерская работа. Это был робот? Гипноз? Психотропный газ?! Как вы проделываете такие штуки?

— Я спрашиваю у вас, как вы это делаете, вы спрашиваете у меня, как я это делаю. Кто-то должен ответить. Разве нет?

— Е… Если вы спрашиваете о том, как соскользнул говорящий котик, то… — Юки запнулась, — то я не знаю. Я просто представила себе, как он соскальзывает. Подумал, как это ему не страшно сидеть на краю, ведь он же фарфоровый и, если упадет, то разобьется. И… Я представила, как он падает. Натурально соскальзывает, как с горки, катиться вниз и хрясь! Я даже зажмурилась, но… Фигурка, наверное, крепкая, не разбилась.

— Юки, дорогая, вы бодхисаттва. Где вы учились просветлению?

— Чему?

— Практикам! Ведь мой пушистый друг от хвоста до усов дело моих рук. Я соткала его из пустоты вибрацией. Моя, хм, надабрама. А вы его смахнули с полки. В последний миг поймала, а то бы ух!..

— Эге… — сестры переглянулись.

— Скажите, а вы, — Эйра слегка прищурилась, — вы не знаете, случайно что-то о генизе, или Вербарии? Может быть вам знаком некто Крайтер или его друг Тиеф?

Старушка поправила цветастую шаль на плечах и как будто задумалась.

— Это ваши друзья?

— То есть вы ничего не знаете ни о биоэфире, ни о манипуляторе?

Вдруг лицо старушки вздрогнуло, вскипело и вывернулось наизнанку другим, гладким лицом. Теперь через толстые очки из-под косынки на них смотрел бледноватый молодой человек, конопатый и с рыжими, почти огненными бровями.

— Послушайте, вы, — отрывисто в раздражении проговорил он. — Мне на самом деле стоит больших усилий создавать таких котиков! Быть старушкой в сто раз проще! И куда проще, чем делать эти ваши пластиковые паспорта. И вы, хотите сказать, что просто задумались и тем повалили его?! Не верю. Ни за что не поверю, что вы это случайно сделали… Что такое Вербария?.. Это какая-то новая школа йогочары?! Татхагарбха!? Что?!. Кто ваш гуру? Ну, скажите, скажите скорее!

— Будда Крайтер, — повторила Эйра. — Он наш учитель. Но это все, что мы можем вам сказать.

— Ну, скажите хотя бы где его нужно искать, на каком портале?! Или может, может, вы возьмете меня в ученики?! Мне надо! Я должен достич просветления в этой жизни!

— Чань… — Разочаровано покачала головой Эйра. — Принять в послушники сейчас невозможно. У нас сейчас другая задача, для того и паспорта. Но мы можем сказать вам, где искать Будду Крайтера. Если вы…

— Если я что, ну?!

— Если расскажите нам о том, как вы достигли сами таких высот. На неподготовленных людей ваше представление, должно быть, производит сильное впечатление.

— Еще бы! Это самое лучшее прикрытие от облавы или нежелательных клиентов. Но это уже все не то! Да, первоначально моя подпольная деятельность была основой моей деятельностью, а психопрактика только подспорьем, тем, что отводило всякие неприятности. Но со временем я понял, понял, что все не то и встал на путь просветления. Я… Я несколько преуспел в этом, но не просто так! Я долго и упорно практиковался. Так, что даже моя подпольная деятельность отошла на второй план. Но вы! Вы меня поразили! Прошу, скажите мне, где искать Крайтера! Я… Я брошу все, я пойду за ним хоть куда! Я должен, должен проснуться!

— Хорошо, — тихо, в некоторой задумчивости произнесла Эйра. — Я скажу вам. Ровно через год и восемь месяцев в Сети появится зона под названием «Дальний погост». Это… Будет узел ступа. Там ищи новое проявление Будды.

— Через год и… — глаза рыжего торговца паспортами заблестели. — А-а-а, я понял! Времени не существует! Весь мир иллюзия!

— Запомни это, — заключила Эйра. — И не забывай никогда. Теперь мы оставляем тебя. Ом мани падме хум.

— Ом, — чуть слышно отозвался тот и заплакал, кажется, от счастья.

Когда они сели в машину, таксист повернулся в своем кресле, оглядел сестер с ног до головы и промолвил:

— Знаете, я сюда ездил раз пятнадцать и за все эти разы старушка появлялась только дважды. А разговаривал с кем-то так и вовсе раз. С вами. Я впечатлен. Куда теперь? В аэропорт?

— Да. Вот ваши пятьсот рублей, — протянула Эйра водителю пять радужных бумажек. — Благодарим за ожидание и за… За спокойствие.

— Всегда к вашим услугам, — улыбнулся водитель, принял деньги и завел мотор. — Вам в который?

— В международный, Останкинский, — ответила Юки. — И можете не торопиться. Наш рейс за полночь.

Автомобиль выбрался из тупичка, влился в полноводную магистраль и, мерно покачиваясь на рессорах, поплыл в известном только водителю направлении. Юки смотрела в окно на такие же, невесть куда плывущие автомобили и рассеянно думала о продавце. Понятно, что Эйра просто наговорила ему того, чего он хотел от них услышать, и все же… Она — Юки вызвала его на такое откровение простым, безотчетным действием, за которым скрывалось что-то гораздо более важное, чем просто способность двигать предметы взглядом. Собственно, такая способность это тоже нечто из ряда вон выходящее, как и способность продавца создавать говорящих котиков или принимать облик старушки. Понятно, что и его, и ее способности лежали в одной плоскости — плоскости биоэфира. А если конкретно, то снов Земли. Но если Юки была обособленной частью этой системы и доподлинно знала где находится, то, как он, продавец паспортов, мошенник и, судя по беседе, истовый буддист (как ни парадоксально), проделывал то же, являясь ее частью? Он как будто чувствовал, смутно осознавал, что все вокруг, включая его самого — сон, которым, обладая некоторой сноровкой, можно управлять. Так, будто сон догадывается о своей иллюзорной сущности и стремится осознать ее, выйти за ее пределы… И ни этого ли выхода всегда искали йоги, мистики и провидцы их реальности?

Несмотря на жаркий летний день Юки зябко поежилась. Ее испугали собственные мысли, сопоставившие реальный мир и сон Земли. Испугала вящая тождественность даже в таких фундаментальных вещах, как вера. И поиск, и методы, и выводы… И там, и там просматривалась тяготение личности к цельности с окружающим миром, потребность чувствовать себя его частью. Эйра непременно рассудила бы, мол, это оттого, что генизу Земли наполняют ментальности действительности и их опыт, вера и стремления никуда не исчезают и они продолжают в то же верить и к тому же стремиться. Что здесь их стремления находят отклик у среды, поскольку среда пластична и способна откликаться на искреннюю веру. Точно так же, как это удается Юки.

Но почему это удается ей? Она ведь не буддийский монах, да и метафизикой вообще интересовалась в своей жизни крайне мало. Ей даже неизвестны были те слова и словечки, которыми так грамотно перебрасывались Эйра и продавец в своей короткой беседе. Неужели вызвано это только тем, что она инородный элемент во снах Земли? Сторонний наблюдатель, способный отличить право и лево? Но ведь и она этого не может! Для нее все происходящее здесь такая же доподлинность, как для того же продавца паспортов или Ярослава из деревни. Может, причина всему Эйра? Их дуалистическая связка.

Юки покосилась на Эйру, сидевшую рядом и глядевшую в свое окно. Казалось, она тоже над чем-то крепко задумалась, но спрашивать о мыслях здесь при водителе не особенно хотелось. Потому она отвернулась к своему окошку, открыла его и, всю оставшуюся дорогу до аэропорта, ловила ветер, стараясь уже ни о чем не думать.

А водитель крутил баранку, изредка поглядывал на своих пассажирок в зеркало заднего обзора, да только усмехался на их мысли.