Соблазненная горцем

Глава 25

Изобел неслышно выругалась, неся из сарая в дом два ведра с козьим молоком. Сердце бешено колотилось в груди. Она скосила глаза на сияющее послеполуденное солнце, хмуро посмотрела на Эндрю, который полировал свой меч, привалившись к фасаду дома, и снова пробормотала про себя проклятие. Это зрелище не улучшило ее настроение. Явившись без приглашения два дня назад, Эндрю заявил, что задержится с сестрой у Фергюссонов на несколько дней.

Конечно, Эндрю пожелал остаться из-за Тристана. Вот уже два дня Изобел приходилось терпеть его общество. Кеннеди повсюду следовал за ней по пятам и с видом собственника хватал ее под руку всякий раз, стоило Тристану войти в комнату. Эндрю всегда держался с ней любезно, но в последнее время стал приторно-сладок, до тошноты. Он ловил каждое слово Изобел и начинал расхваливать ее стряпню, не успев поднести ложку ко рту.

Сказать по правде, Изобел не понимала, почему ее нежеланный жених стал вдруг так настойчиво предъявлять свои права на нее. Тристан не обмолвился с ней и парой слов после памятной короткой беседы с Патриком на кухне. Они почти не виделись. Днем он проводил время с ее братьями, упражняясь в бою на мечах позади дома или помогая в работе, но неизменно держась подальше от нее. Он даже перестал спускаться по вечерам в гостиную, к разочарованию младших мальчиков. Его добровольные отлучки приводили Изобел в ярость. Неужели ему действительно нет до нее никакого дела? Она начала было верить, что небезразлична Тристану, что им движет не одно лишь желание искупить мнимую вину за давнюю трагедию, но горец, казалось, не испытывал ни ревности, ни гнева. Он просто перестал обращать внимание на Изобел. И видеть это оказалось еще больнее, чем обнаружить, что он один из Макгрегоров.

— Тебе помочь с ведрами, моя дорогая? — спросил Эндрю, продолжая полировать свой меч.

Изобел смерила жениха сердитым взглядом. Нужна ли ей помощь? А сам он не в состоянии догадаться, видя, как молоко выплескивается ей на башмаки?

— Нет, но ты мог бы открыть дверь, если это тебя не слишком затруднит.

Какого дьявола он полирует свой меч? Тристан не угрожал ему. Он даже улыбнулся Кеннеди, когда тот оскорбил его, узнав, что он один из Макгрегоров. Изобел поразила способность Тристана сохранять спокойствие и невозмутимость. Он казался бесстрастным, равнодушным.

Разливая молоко в кувшины на кухне, она услышала, как хлопнула входная дверь.

— Я могла бы помочь вам сажать семена, — донесся голос Энни. — Я умею. Видела, как это делает Изобел.

— Мне не нужна помощь, но спасибо, что предложили. — Повернувшись, Изобел увидела перед собой Тристана. Встретив ее взгляд, горец тотчас отвел глаза: — Вот видите? Я же говорил вам, что мисс Фергюссон сама носит молоко. Если хотите помочь, обратитесь к ней.

С этими словами, не глядя на Изобел, он повернулся и вышел из кухни.

Изобел проводила его глазами. Он снова пришел к ней на помощь. Или по крайней мере попытался. Но откуда Тристан узнал, что она носит ведра, ведь он был в поле? А впрочем, какая разница откуда? Ей хотелось догнать его, поговорить, вместе пройтись по холмам, вновь увидеть его улыбку, прижаться губами к его губам…

— Он и в самом деле великолепен, — вздохнула Энни.

Изобел не могла винить Энни за то, что та бегала за Тристаном по пятам, словно щенок, выпрашивающий косточку из рук хозяина. С тряпицей, повязанной вокруг головы, чтобы длинные, до плеч, волосы не лезли в лицо, во влажной рубашке, липнущей к мускулистому торсу, и в облегающих бриджах, подчеркивавших не одни только мускулистые бедра, Тристан ввел бы в соблазн даже самую благочестивую монашку.

— Послушай, Энни, ты ведь знаешь, что по тебе сохнет Камерон, — сердито проворчала Изобел. — Жестоко с твоей стороны так открыто показывать свой интерес к Тристану.

— Сказать по правде, я понятия не имела, что нравлюсь Камерону. — Энни обиженно надула губы. — Он всегда такой молчун.

— Что ж, теперь я тебе открыла глаза, так что, будь добра, перестань увиваться за Тристаном.

На губах Энни показалась проказливая улыбка, в точности как у Тамаса.

— Если бы я не знала тебя так хорошо, Изобел, то я решила бы, что ты сама без ума от Тристана.

— Не говори глупости, — рассмеялась Изобел и поспешно повернулась к кувшинам с молоком.

— Мне кажется, он тоже в тебя влюблен, — безжалостно продолжала Энни. — Стоит тебе пройти мимо, он замирает, бросает все и смотрит тебе вслед. Я даже спросила, не собирается ли он похитить тебя у Эндрю.

— И что он ответил? — спросила Изобел, стараясь унять предательскую дрожь в руках.

— Заверил меня, что он не вор. Что ж, должно быть, так и есть.

Изобел вытерла руки о передник и закрыла глаза. Почему ответ Тристана так больно ее ранил, словно сердце пронзило мечом? Потому что она любит его. Боже праведный! Тристан обольстил ее, как множество других женщин, с которыми он играл, прежде чем бросить. И Изобел позволила это ему. Теперь он оставит и ее. Вначале ей хотелось, чтобы Тристан уехал, но теперь она не могла представить себе жизни без него, без его чарующих улыбок и тайных страстных поцелуев под покровом ночи. Но Тристан не любит ее. Он готов отдать ее Эндрю. Как бы ей хотелось возненавидеть его за это!

Вечером, после ужина, Тристан не спустился в гостиную. Изобел тоже закрылась у себя в спальне. Едва коснувшись головой подушки, она поклялась, что вырвет из своего сердца любовь к мужчине, который не испытывает к ней ответного чувства.

Она не верила, что Эндрю ее любит, но по крайней мере он готов был сражаться за нее.